Когда я стану Солнцем
– И правда, странно… – согласился я. Уж действительно что-то неладное происходило с этим возникшим из ниоткуда созвездием.
– Ты домой-то собираешься?
– Возможно, вечером, – ответил отец. – Я хочу понять, что это такое.
– Отправь письмо.
– Уже отправил.
Вдруг я почувствовал злость на самого себя. За то, что так легко забыл про всё, по-дружески беседуя с отцом, как будто ничего необычного между нами и не происходило.
– Ну и прекрасно! – Я театрально развёл руками, изображая поддельный восторг. – Возможно, ты станешь первым, кто увидел эти сверхновые. Правда, назвать это открытием вряд ли можно. Так, обычная процедура.
Кажется, пытаясь отыграть позиции, я перегнул палку. Отец промолчал. Отвернувшись, он сел за стол, сложил руки в замок и уставился куда-то в стену.
– Это не сверхновые, – угрюмо прошептал он.
Он отличался упрямством. В общем-то, как и я. А что касается письма, то отправил он его в Центральное бюро астрономических телеграмм, которое работало под патронажем Международного астрономического союза. Именно это бюро и занималось сбором информации об астрономических наблюдениях бескрайнего космоса. Если вдруг какой-нибудь астроном заметил в небе новые вспышки или изменения, то непременно должен заявить об этом именно туда. Так и открываются, к примеру, сверхновые.
Я отошёл от телескопа и молча оглядел знакомый мне с малых лет астрономический зал. Здесь было порядка трёх массивных телескопов (один уже давно не в рабочем состоянии), а также компьютеры, считывающие и сохраняющие информацию с главного автоматизированного красного телескопа.
– Пока, – холодно бросил я, натягивая рюкзак на плечо.
– Уже уходишь? – Отец повернул голову вполоборота.
– Мне пора, встретимся дома. Если ты, конечно, не забыл адрес…
Я вышел из здания в морозное утро. Улица всё ещё была под плотной завесой ночи. Светать начнёт только ближе к десяти, а то и одиннадцати часам. Засвистел холодный ветер. Ох-х… только его не хватало. Я глубоко вдохнул. И тут же выдохнул своё отношение к окружающему миру – пар. Всё поверхностно, растворимо и мимолетно…
При всей моей любви к космосу, я не хотел становиться как отец. За столько лет изучения звёзд, он так и не стал к ним ближе ни на миллиметр. Я вряд ли вынесу это. Он – будущая версия меня самого. Если я пойду по его стопам, то буду так же сутками пропадать в астрономической лаборатории, изучать научную литературу и натирать глазок телескопа своими уставшими и требующими ответов глазами. Это ли мне нужно? Всё время знать, что находишься где-то совсем близко к разгадке, но так и не коснуться её – ну разве может быть что-то хуже этого?..
Глава III. Вино и звёзды
…Тридцать первое декабря.
Считанные часы оставались до Нового года. Года, который должен был стать переломным в моей жизни. Ведь именно от него зависела моя последующая судьба.
Несмотря на предпраздничный день, всех старшеклассников вызвали в школу для уборки кабинетов. Конечно же, почти никто не пришёл – многие, я был уверен, уже вовсю закупались в супермаркетах и ждали отвязной вечеринки, чтобы раствориться в алкогольном и сигаретном забвении.
А что же я?
А я пошёл. И меня это, если честно, самого раздражало. Но пошёл я только потому, что до безумия не хотелось сидеть дома. Мама с самого утра готовила салаты, а отец разлёгся в зале перед телевизором. Ставшая уже традиционной картина молчания и безразличия.
Убравшись в нашем кабинете с двумя одноклассниками, мы вышли на пустую спортивную площадку. Они уговорили меня выпить вместе с ними за грядущий праздник баллон пива. Я не особо противился.
После этого я отправился обратно домой. Пиво нисколько не прибавило настроения. А вокруг, тем не менее, абсолютно всё дышало предчувствием скорого праздника. Люди совершали последние в этом году покупки и спешили домой накрывать столы. Витрины магазинов, словно паутинами, были опутаны гирляндами и разноцветными лампочками. Какие-то детишки с жизнерадостными криками выпрыгнули из ближайшего магазина и погнались за белой собакой. Та сиганула от них, но при этом – играючи озираясь…
На прошлой неделе с превеликим трудом сдал на бедненькую «троечку» контрольную по алгебре. Да-а, такими темпами мне бы ещё просто школу окончить и аттестат получить. А набрать проходные баллы в тот университет с моими мозгами, пожалуй, дело вовсе нереальное. Так что, наверное, об этом можно уже и не мечтать и переходить к размышлениям о чём-то более реальном: колледжах, техникумах…
Я продолжал брести и неохотно наблюдать за оживлённой улицей. Уступая проход пожилой женщине с полными пакетами продуктов, я снова увидел белую собаку. Двое малых, по-прежнему громко хохоча, гонялись за ней, пытаясь ухватить за хвост. Собака уже потеряла весь былой азарт и в страхе неслась от них куда подальше. Хоть кому-то весело…
Слева, по дороге, шумно проносились автомобили, а справа, со стороны, где находились всевозможные торговые лавки, гремела непрекращающимся говором новогодняя битва за продукты и подарки по праздничным скидкам. Кто не успел прикупить всё заранее (к этому числу людей моя мама не относилась), сейчас носились из магазина в магазин.
Я купил в киоске шоколадку, ведь с утра ничего не ел. Выкинув обёртку в урну, остановился, чтобы перекусить. Заходящее солнце, отражаясь от окон и стен зданий, красиво преобразило заполненную людьми улицу. Весь город принарядился в золотистое одеяние и стал словно ненастоящим. Будто из какой-то давно забытой детской фантазии. На минуту мне показалось, что всё вокруг и вправду ненастоящее. Эти люди, их придумал я. Эти улицы, скверы, машины, магазины – всё это плоды моего воображения.
А кто же тогда я? Создатель? Я – Создатель всего мира? Вселенной?..
Да быть такого не может…
В шею закрался ветер. Поползли мурашки. Пора домой. В голове не густо – одни лишь перекати-поле, уныло проносящиеся в мысленном пространстве.
Одноклассники приглашали меня отметить Новый год в их компании, но эта идея не пришлась мне по душе. Устал я от них. Лучше побуду дома, решил я. Может, сегодня, на фоне праздника, родители возьмут и помирятся, и всё будет как раньше.
На самом деле я мог бы наплевать на всё это и пустить на самотёк, ведь мне, как-никак, было почти семнадцать лет. Но не мог. Я был не в силах принять это как нечто нормальное и само собой разумеющееся. Ведь это мои родители, ближе них у меня никого не было. Ни брата, ни сестры. Даже собачки или кошки. Да даже рыбок никогда не было. Отец и мать – главные люди в моей жизни. И я очень хотел, чтобы у них всё нормализовалось.
Помню, как часто мы вместе выбирались на природу. И нам было не важно, холодная зима на дворе или знойное лето: мы готовили еду на костре и наслаждались этим. Тогда мы умели веселиться всей семьёй. Умели быть этой семьёй…
Дома я обнаружил, что в поведении родителей существенно ничего не изменилось. Они разбрелись по разным комнатам и занимались своими домашними делами. К вечеру, когда я устал сидеть в ожидании боя курантов, мне стало неимоверно тоскливо.
Я вышел из комнаты и направился в зал. Отец, вытянув ноги, смотрел «нэйшнл географик». Оставаясь за дверью, я не выдавал своего присутствия. И не мог отделаться от ощущения, что даже сейчас ему было на всё наплевать. Не знаю, обменялись ли они с мамой за весь сегодняшний день хотя бы одним словом. Вряд ли. Что же между ними происходило? Кризис среднего возраста? Кризис семейного брака? Как это назвать?
Я не двигался, продолжая следить. Отец несколько раз зевнул и на рекламе прикрыл глаза: скоро уснёт. Он всегда засыпал при просмотре телевизора, а учитывая, что сегодня занимался этим делом с самого утра, то часик сна он себе позволит сполна. Через минуту он уже тихо сопел. Из телевизора доносился мужской голос:
«…по словам этого учёного, мы все – дети Солнца, и каждый живой организм – это уникальный механизм преобразования энергии…»
А что делает мама?..
Я тихо прошёл по тёмному коридору и так же незаметно выглянул на кухню. Облачённая в зелёный фартук, который ей подарили на прошлый юбилей по случаю сорокапятилетия, и держа в руках большой нож, мама трудилась над разделкой рыбы. Меня она не заметила. На сковороде что-то шумно жарилось в кипящем масле.
На мамином лице не было даже слабого намека на радость от наступающего праздника. Она готовила машинально, как говорится, «потому что надо». Но что это будет за немое застолье, я не представлял.
Из рук мамы выпал кусок рыбы и шлепнулся на пол. Она, разозлившись, ударила несильно кулаком по столу и, ругаясь вполголоса, подняла кусок с пола и отправила его прямиком в мусорное ведро. «Хоть бы кто помог», – произнесла она себе под нос, не подозревая, что я стою всего в нескольких шагах от неё и всё прекрасно слышу. Мне захотелось неожиданно войти на кухню со словами: «Мам, может чем-нибудь помочь?», но вместо этого я развернулся, тихонько исчез в тёмной прихожей и закрылся в своей комнате.
«Да-а, весёлый Новый год меня ожидает, – прикидывал я. – Чёртов Новый год! Лучше бы его вообще не было. Какая-то пародия на праздник. К чему мама готовит все эти блюда, если мы их просто молча съедим? А завтра все продолжится, и родители будут так же игнорировать друг друга. И мне от этого будет ещё больше не по себе».
Наверное, я чересчур сильно волновался обо всём этом. Возможно, мне нужно было просто как-то отвлечься, расслабиться. «Может, сходить ещё выпить пива и просто забыться?» – подумал я. Нет… лень даже одеваться и идти на улицу…
Время близилось к полуночи. Из зала доносились отрывки концерта, транслировавшегося по главному телеканалу. Сидеть сейчас там и слушать эти поп-запевы – подобно пытке. Также я слышал, как мама накрывала в зале большой стол. Зачем большой, нас же всего трое? Но это традиция: белая скатерть, белая посуда, разнообразные холодные закуски, ароматное жареное мясо, золотистая картошка, незаменимый оливье – всё как полагается. Из года в год мама заполняет стол до отказа. Однако сейчас, несмотря на изумительные запахи в квартире, аппетита у меня не было. Хотелось просто послать всё куда подальше и выключить весь Мир. Хотя бы на одну ночь.
За дверью моей комнаты послышались голоса. Неужели родители соизволили о чём-то поговорить? Приоткрыв дверь, я прислушался… нет, уже молчат.
Через несколько минут мама позвала за стол. С лёгким головокружением я вошёл в зал: светло, работает плазма, аромат разных блюд, красное вино разлито по бокалам (по праздникам родители позволяли мне пробовать алкоголь).
Час до нового года. Мы в абсолютном молчании. Если бы не фоновый звук телевизора, то можно было бы отчётливо услышать, как взрывались фейерверки на другом конце города. Я попытался заговорить хоть о чём-нибудь, чтобы разрушить это безмолвие. Беглые ответы – и снова тишина.
После первого тоста за уходящий год я разом опустошил бокал вина и вытер салфеткой покрасневшие губы.
– Пожалуй, пройдусь немного, – сказал я и встал из-за стола.
– Но ведь до курантов осталось меньше часа. – Мама перевела удивлённый взгляд на отца, потом снова на меня.
– Неважно себя чувствую. Хочу подышать свежим воздухом.
Отец молчал.
Я развернулся, вышел в прихожую, накинул пуховик, шарф, забыл надеть шапку и вышел из квартиры.
Выскочив в последние мгновения ещё не ушедшего года, ноги быстро понесли меня прочь, подальше от этого двора. Что-то и правда неважно себя чувствовал.
Подул ветер.
Я натянул капюшон на голову…
* * *
Особые минуты молчания. Я устраивал их себе примерно несколько раз в день. Точнее, они происходили сами по себе. Моя личная минута молчания была необходима, чтобы отдышаться и успокоить ум. Часто мне как будто бы не хватало воздуха. Обычно в городе он казался грязным, но прохладная зимняя свежесть, так или иначе, спасала положение.
Я нёсся по безлюдному тротуару. Свет мелькавших окон частично заполнял дорогу под ногами. Я пытался заглянуть в некоторые из них, чтобы узнать, что там происходит. Как празднуют другие? Наверное, им очень весело?
«А ведь у кого-то и вовсе нет своего дома», – успокоил я себя, вспоминая о бездомных бродягах, блуждающих по городу в поисках пропитания. Однако сейчас даже и их не было видно на совершенно осиротевших улицах города. Все находились в ожидании того мгновения, когда стрелка часов прикоснётся к заветной цифре, которая станет отправной точкой нового года. Если чем и полезен этот праздник, то, наверное, только тем, что позволяет один раз за весь год по полной программе оценить свои успехи и поражения и поставить цели, к которым необходимо будет стремиться в следующем году.
Цели…
Смотреть в глаза наступающему, как вражеский танк, году мне было боязно: очень много в нём должно будет зависеть от меня. А это дополнительный груз ответственности, отдающий болью в душе регулярными приступами грусти от возникающих неудач.
Но ведь, если вспомнить, всё поверхностно и растворимо… Абсолютно всё. Рано или поздно то, что меня окружает, да и я сам, канет в небытие, станет пеплом, прахом или воспоминаниями в чьей-нибудь голове. И есть ли в этом случае смысл сильно переживать из-за своей жизни? Может, «живи отведённый тебе отрезок времени и особо планов не строй, ведь всё равно скоро умирать», а?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Звёзды, блеск которых при взрыве увеличивается на десятки звёздных величин в течение нескольких суток. В максимуме блеска сверхновая сравнима по яркости со всей галактикой, в которой она вспыхнула, и даже может превосходить её.
2
Масштабный космический выброс энергии взрывного характера. Гамма-всплески – наиболее яркие электромагнитные события, происходящие во Вселенной.
3
Альтернативное название галактики «М64».
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги