–О, нет, Мут, – Дит уступил дорогу врачу.
Рядом с капитаном встала Нэт со словами:
– Он прав, Дит. Хоть пробы и не показали ничего угрожающего, но … – и Нэт также шагнула вперёд Дита.
– Нет, – решительно и властно ответил Дит, – За врачом иду я.
Никто, кроме Мута, не решался спорить с капитаном, если он переходил на такой тон. Нэт уступила дорогу капитану.
Глава 7. Странные растения неизведанной планеты.
– Странно, – бурчал себе под нос Глосс, – Ничего не сходится с тем, что приносили роботы. Ничего.
Земляне рассредоточились на расстояние слышимости и видимости друг друга. И каждый занялся знакомством с тем, что попадало в кругозор.
В стороне раздался вскрик ужаса, и затем изумлённый возглас Нэт. Все члены экспедиции, участвующие в выходе на планету, поспешили на возглас. Нэт как-то странно посмотрела на подошедших, и молча пошла к видневшемуся вдали большому растению в форме своеобразного уродливого цветка. Все пошли за ней. Под ногами была сухая неровная почва. Не доходя до растения, Нэт щупом дотянулась до того, что напоминало лепестки и … Все издали тот же возглас изумления, смешанный с ужасом.
Только капитан хранил молчание. Он обладал выдержкой древнего индейца – ничему ни при каких обстоятельствах не удивляться.
Но удивляться было чему даже таким не новичкам в космосе, какими и были в этом отряде члены экипажа, подобранные для первого выхода на планету. Растение вмиг сжалось, и стебель изогнулся спиралью, а когда распрямился, вместо того, что только что походило на лепестки, между ними «вырос» острый длинный шип и всё «растение», вдруг распустив туго сложенные вдоль «стебля» зелёно-радужные прозрачные крылья, закружило над их головами с жутким звуком.
– Этот агрессивнее! – воскликнула Нэт. – Первый улетел.
Нэт, видно что-то надумав, быстро подошла к пеньку, на котором росло что-то, похожее на огромную гладкую шляпку гриба, и тихонько коснулась верхушки этого своим щупом. Раздался резкий хлопок! Сизый дым окутал «пень»! И из этого сизого тумана взвилось в воздух нечто с хищно ищущими корнями – щупальцами, среди которых разверзлось чёрное отверстие, наподобие безобразной омерзительной пасти! Из этой пасти зловоние наполнило, казалось, всю планету.
Дит направил тэг и выстрелил из раструба в это омерзительное чудовище. Чудовище со страшными звуками, завертевшись, понеслось прочь.
Все задохнулись в оставшемся зловонии, ещё не зная, что оно ядовито. Спасла их предосторожность капитана, приказавшего одеть спецодежду. Но запах был невыносим. Мут, попятившийся назад, оступился и тут же раздался его глухой стон. И он осел на почву, глухо проговорив: «Нога …».
Все в недоумении уставились на ноги Мута. Глосс понял первым, сорвался с места и с разбега изо всей силы рубанул «булыжник», что лежал у ноги Мута, и брезгливо отскочил в сторону. «Булыжник» разлетелся во все стороны зловонными кусками, обрызгав и Мута и Глосса. Спецкостюмы их задымились. Нэт вслед за капитаном, выхватив неп, так же направила его на Мута с Глоссом.
Вокруг зловонно и едко дымились разлетевшиеся куски и брызги «булыжника». Приборы показывали критическую шкалу.
– Хищник! – изумилась Нэт.
– Да, свирепый и кровожадный, со странным строением … – подтвердил Глосс, поверхностно обследовав остатки «булыжника».
Глосс нагнулся и разглядывал хищника. Нэт тоже, перебарывая отвращение, склонилась над зловонными дымящимися кусками. Осмотрев их, Глосс с Нэт подтвердили: «Да, у этого «булыжника» острые длинные клыки и крепкая челюсть, что даже спецкостюм Мута едва-едва спас его ногу».
Мут сидел с побледневшим лицом. Глосс, обследовав куски, заключил:
– Вся остальная часть «булыжника» очень уязвима, страшна только пасть с сильными челюстями и острыми клыками.
– Срочно возвращаемся на корабль, – приказал Дит, обеспокоенный ногой Мута. – Как ты думаешь, что с ногой? – спросил он у Мута.
Мут, стараясь улыбнуться своей светлой улыбкой, ответил:
– Кость цела.
Но Мут просто не сказал правды своему младшему другу.
– Не ходить же нам всюду в полной экипировке! – отчаянно воскликнула астробиолог Ивка.
– В «полной», не в – «полной», но надо быть всем предельно осторожными, – сказал, с сердитыми нотками в голосе, Глосс. – Мы что-то расслабились, доверившись исследованиям роботов, действительность совсем не соответствует их данным.
– Да уж … – односложно откликнулась Нэт.
На корабле их с нетерпением ждали оставшиеся члены экипажа. В их отсутствие какие-то неизвестные чудища напали на корабль. С чудовищами пытались наладить взаимосвязь, но – безуспешно. В итоге удалось отбиться от них, но те успели нанести вред и так уже повреждённому бурей кораблю …
Чудовища, наводняющие эту планету, вели себя всё агрессивнее. Пришлось прибегнуть к радикальным мерам …
Строение клеток и всего организма чудовищ удивляло и заводило в тупик и Ивку, и Нэт, и Глосса, и Мута … Всех землян.
Связь с Землёй установить не удавалось. На позывные не отвечал абсолютно никто. Космолёт пока что исправлению не подлежал.
Капитан корабля хранил молчание, и никто не знал, что он думает. На обсуждениях Дит внимательно выслушивал каждого, отмечал удачные предложения, но сам не делился своими догадками, только деловые короткие фразы.
Открытых ни водоёмов, ни рек обнаружить пока что не удалось. И было под вопросом, есть ли таковые вообще на этой планете.
Глубинные воды неведомой планеты показали, что при специальной очистке и кипячении при определенной температуре, вода с трудом, но может быть пригодна для употребления.
У Мута оставались большие сомнения в пригодности этой воды для питья, необходимо было провести дополнительные исследования, и он распорядился – запас строго распределять по крайней необходимости, пока не будет решен вопрос о пригодности местной воды для питья.
Теперь, чувствуя, что они попали совсем не в ту обстановку, какую им приносили роботы, Мут терзался поздним раскаянием, что поддался на просьбы своего друга и своё собственное жгучее желание – быть с ним в полёте.
Глава 8. Зов или западня чужой галактики.
Кость левой ноги у Мута была раздроблена под челюстями «булыжника» в мелкие щепки. И все эти костяные щепки перемешаны с мякотью, сухожилиями, венами, капиллярами …
Мирализин, способствующий быстрому срастанию костей и восстановлению повреждённого организма, в этом случае не дал ожидаемого эффекта.
Мут со страхом ждал завтрашнего дня. Дита не остановить. С детства любознательный и упорный, он пойдёт без него, без Мута, в этот неизвестный мир, непохожий не то, что на встречаемые ими миры, но даже на то, что приносили спутники-роботы с той планеты, на которую они и летели. И у Мута всё больше и больше зрела уверенность, что во время галактической магнитной бури, с небывалым «звездопадом», в которую они попали, и когда их корабль на время вышел из-под власти людей, был не управляем, в это время он и изменил курс. Но приборы, почему-то после магнитной бури, также показали заданный курс. И точно, на заданном курсе перед ними предстала эта планета. Как они могли сесть на другую планету, когда на заданном ещё на Земле курсе, все планеты были известны, кроме планеты ИКС, а эта …
И Мут решился признаться хотя бы самому себе: «Это не планета ИКС, но вопрос в том, какой курс мог стать «правильным», кроме заданного курса на планету ИКС и привести на совершенно другую планету? Корабль должен был описать какую-то немыслимую траекторию и занять положение в этой траектории однозначное ранее заданного курса». Муту до крайности необходимо было самому обследовать хоть маленький участок этой планеты. Досконально исследовав те пробы, которые были принесены космическими роботами с планеты ИКС, Мут знал, что он смог бы найти ответ и на эту загадку.
Спутники-роботы носили пробы и данные всегда с одной и той же планеты. Но выходит, не с этой, на которую они припланетились, потому что все и пробы, и данные, приносимые роботами, совпадали, а эти пробы и данные были различны с теми. Мут искал причину задержать Дита и не находил.
Всегда уравновешенный и добродушный, теперь постоянно в разладе с самим собой, Мут убеждал сам себя: «Но ведь я только потому и пошёл на обман с сердцем Дита! Потому что был уверен, что шестой отсек и время, которое пройдёт в полёте до планеты ИКС, сделают своё благотворное дело – сердце Дита возмужает и станет взрослым, а он, Мут, всегда будет рядом с Дитом и ничто не сможет их разлучить». Стоп! У Мута молнией пронеслась мысль, озарив его разумение: «Только пересечение гелинакрильных линий может дать одинаковый курс с ранее заданным, но гелинакрильная линия – это граница между галактиками, граница разницы двух миров в системе притяжения, в системе всей «конструкции» галактик. Наш корабль просто «притянула» к себе эта планета, когда ослабла зона притяжения нашей галактики, а сила притяжения сократила время полёта. И эта планета на одном курсе, что и планета ИКС, только в другой галактике. Если упрощённо, то – наш корабль для этой планеты явился «куском железа», а сама эта планете «магнитом». – Мут понял всю глубину их катастрофы. Если это так, тогда они не смогли бы выйти в открытый космос с этой планеты, если бы даже корабль был исправен – он «кусок железа» для этой планеты «магнита». «Чужая галактика не отпустит нас на нашем корабле, она всегда будет держать нас в «плену», притягивая к себе».
Мут, уже без всяких колебаний понял, что они оказались на совершенно неизведанной чужегалактической планете, но очень схожей по многим показателям с Землёй, а так неожиданно «выросшей» перед ними, потому что эта чужегалактическая планета находится на одном курсе с планетой ИКС и не далеко от гелинакрильной линии. Но планетой неблагополучной в самом страшном понятии. А вся это чужая галактика для них, землян, – западня.
Мут мысленно воспроизвёл рассказы тех участников экспедиции, которые, оставшись на корабле во время их первого выхода на территорию этой планеты, вынуждены были отбиваться от каких-то чудовищ, которые никаким образом не шли на связь и вели себя непредсказуемо агрессивно. Также Мут воссоздал в своей памяти ландшафт этой планеты – мёртвый, населённый какими-то явно прилетающими сюда чудовищами. Сюда же он приплюсовал непригодную для питья жидкость планеты и отсутствие каких-либо съедобных растительных видов и животного мира.
«А люди… То есть – существа разумные?! Они должны же здесь быть? Почему нас встретили только эти чудовищные, злобные порождения? Неужели разум полностью истреблён на этой планете?!» Мысли Мута продолжали свой бег по спирали, заданной самим Мутом и окружающим его: «Где «роддом» этих чудовищ? И что представляет собой эта чужая галактика? Какие в ней самые близкие планеты и что это за планеты?»
Единственный человек из экипажа, с которым Мут мог обговорить свои догадки и выводы, был капитан корабля – Дит. Но Дита надо было щадить. И в мозгу Мута вторично высветило, как молнией – возможно только Диту и суждено добраться до разгадки и найти выход, так как Мут, как врач, заметил, пока что ни для кого неприметные, зловещие штрихи «космической смерти».
Мут и не догадывался, что Дит то же самое решил по отношению к Муту – пока ни чего ему не говорить. Для Дита тоже стало понятно, что они не на планете ИКС и даже не в своей галактике, но одно обстоятельство их посадки на эту планету так и оставалось для него загадкой, что это было – зов или западня чужой планеты чужой галактики.
