Научное рецензирование в гуманитарных дисциплинах. Жанр, исследования, тексты

Этот обзор посвящен анализу одной из важнейших форм современной научной экспертизы – журнальным рецензиям на книги. Играя принципиальную роль в функционировании института науки, эта форма не принадлежит исключительно к системе научной коммуникации, но выступает важнейшим инструментом отбора, критической оценки и экспертизы, значимым для самых разных культурных институтов (таких как литература, искусство и т. д.). Во второй половине XX в. значение рецензий для научной коммуникации – предмет острых разногласий. В то время как одни эксперты считают, что рецензия в качестве инструмента экспертизы становится все менее адекватна требованиям современной науки, для других она остается одной из важнейших форм научной (само)критики[3].

Эта поляризация точек зрения (так же, как и значимость практики рецензирования для работы различных культурных институтов) побуждает рассматривать ее в перспективе не только науковедения, но также культурной истории науки и социологии культуры. Социокультурная перспектива, на наш взгляд, позволяет понять природу дискуссий о судьбе этого жанра в связи с основополагающими для современной культуры проблемами субъективности, стандартизации, убыстрения социального времени и т. д.

Развертывание этого анализа включает в себя несколько шагов. В первой части работы представлен эскизный очерк места рецензии в развитии научной коммуникации, призванный указать на ее связь с развитием журнальной культуры. Затем мы перейдем к анализу дискуссий о значении этого жанра как средства академической экспертизы. Проанализировав аргументацию «за» и «против», мы покажем, каким образом обоснование функциональности жанра связано с коммуникативной перспективой осмысления науки. Это, в свою очередь, станет отправной точкой для рассмотрения эволюции подходов к анализу рецензий, развивающихся в различных областях современной науки. Как мы покажем в заключительном разделе, эта эволюция также демонстрирует дрейф в сторону коммуникативных методик анализа рецензионной практики. Таким образом на материале рецензий можно увидеть, как переопределяется характер знаний, вырабатываемых наукой о самой себе.

Значимость этого сюжета очевидна, особенно если принять во внимание специфическую рефлексивность современного общества, о которой пишет Энтони Гидденс: «Рефлексивность современной социальной жизни заключается в том факте, что социальные практики постоянно исследуются и реформируются в свете вновь поступающей информации об этих же практиках, меняясь в результате этого в самых своих основах»[4]. Применительно к исследованию рецензий это означает, что проблематика экспертизы приобретает здесь более сложную форму: рецензии не только сами являются формой реализации экспертной деятельности, но восприятие их учеными и администраторами и знание о рецензиях, формирующееся в современном науковедении, так или иначе встраиваются в структуру экспертной оценки и диагностики функционирования научного сообщества, а значит – сказывается на принимаемых управленческих решениях.

Следует отметить, что анализируемые ниже образцы рефлексии о рецензиях связаны преимущественно с социальными и гуманитарными дисциплинами. Особое место среди этих дисциплин занимает история, поскольку именно в этой области знания практики рецензирования реализуются с высокой степенью интенсивности.

Институт рецензирования в организации современной науки

Будучи одним из механизмов оценки научной продукции, в рамках которой «авторитетные инстанции в той или иной области определяют состоятельность и оценивают относительную значимость конкретного вклада того или иного ученого или коллектива ученых»[5], книжные рецензии обладают определенной спецификой по сравнению с другими формами экспертизы и, в частности, другими практиками рецензирования. В отличие от рецензий на квалификационные работы рецензирование книг не связано непосредственно с процедурами присвоения научных степеней и менее формализовано. По сравнению с системой отбора рукописей (peer review), рецензирование книг носит постпубликационный характер и реализуется в форме публичного высказывания. Показательна и сама выделенность рецензионного суждения из общего потока научной дискуссии (в отличие от обсуждения статей, которое в большинстве случаев реализуется опять-таки в форме статей). Эта самостоятельность рецензионного текста связана, по-видимому, с тем, что книга как произведение – как в литературе, так и в науке – выступает квинтэссенцией индивидуального вклада в науку, а ее выходу в свет придается статус события в научной жизни[6].

Для понимания природы рецензий как типа научных текстов необходимо хотя бы в самом общем виде охарактеризовать культурный контекст их бытования. Этот контекст определяется ролью журнала в культуре модерна. Показательно, что уже первый научный журнал (французский Journal des Sçavans, созданный в 1665 г.) в значительной степени состоял из рецензий на научные книги, опубликованные в различных уголках Европы[7]. Однако подлинное распространение этого жанра происходит в культуре классического модерна, где развитие журнальной системы (речь идет прежде всего о литературных журналах) достигает своего расцвета[8]. Потребность в журнале как специфической культурной форме связана с процессами демократизации культуры, сопровождавшимися ростом объемов печатной продукции, и убыстрения времени существования науки и культуры. В этой ситуации необходимым стало возникновение инструментов регулярного мониторинга динамично развивающихся социальных и культурных процессов, которые производили бы отбор культурной продукции и осуществляли формирование видения ситуации в перспективе той или иной группы. Реализацию этих задач берут на себя журналы, становясь тем самым, как отмечает Абрам Рейтблат[9], важнейшей инстанцией культурной экспертизы, действующей в интересах определенной читательской аудитории. Рецензии, наряду с критическими статьями, с одной стороны, и разного рода обзорами текущих событий – с другой, становятся одной из важнейших форм такого рода мониторинга. Как известно, не только толстые литературные и общественно-политические журналы, но даже некоторые иллюстрированные еженедельники и газеты конца XIX – начала XX в. имели обширный раздел рецензий[10].

Полемическая природа журнала, выражавшая конкурентный характер современной культуры в целом, способствовала формированию и распространению форм критического дискурса[11]. Эдвард Блум, анализирующий место рецензий в английской журнальной культуре XVIII – начала XIX в., показывает, что развитие жанра было тесно связано с растущим интересом к современной литературе и отвечало потребности в рафинировании литературного вкуса, необходимого для ее оценки. Соответственно менялся и характер текстов – задачи реферирования и пересказа текста все больше уступали место задачам его критической оценки: «По мере того как рецензия становилась массово востребованным жанром, ее функцию перестали сводить только лишь к переработке текстов; скорее ее рассматривали как источник идей в отношении прочтения новой, неосвоенной еще литературы»[12]. Это, в свою очередь, способствовало развитию инфраструктуры, направленной на то, чтобы содействовать систематизации и аккумуляции информации – начиная от библиографических отделов и заканчивая специальными рецензионными изданиями[13].

Во второй половине XIX в. появляется специализированная научная периодика. В одной из старейших гуманитарных дисциплин – истории – первый профессиональный исторический журнал (немецкий Historische Zeitschrift) возникает, как известно, в 1859 г. Затем соответствующие издания появляются во Франции (Revue Historique, 1876), Англии (English Historical Review, 1886) и Америке (American Historical Review, 1895). Так же, как и литературная периодика, профессиональные журналы по истории должны были осуществлять связь между столицей и провинцией и вместе с тем в той или иной степени обеспечивать мониторинг состояния дел в мировой науке. Здесь рецензии уже создаются учеными для ученых, а рецензионные отделы занимают иногда пространство, превышающее объем публикуемых статей[14]. Впрочем, в некоторых областях этот процесс происходит существенно позже. Так, в 1994 г. редактор журнала прикладной археологии Кёртис Раннелл[15] отмечал, что в последние пять лет некоторые журналы ввели рецензионный раздел, а в тех изданиях, где он уже существовал, он был расширен. По мнению Илвы Линдхольм-Романчук[16] объемом рецензионного отдела определяется место журнала в поле дисциплины: издания с большим количеством рецензий (такие, например, как American Historical Review) занимают здесь центральное место, тогда как журналы с маленьким количеством рецензий оказываются в более периферийном положении[17].

Практика организации рецензионных отделов свидетельствует о наличии различных стратегий журнального менеджмента и публикации данного типа текстов[18]. В основном объектом рецензирования становятся книги, появившиеся в последние год-два, однако в некоторых журналах практикуется и публикация ретро- и археорецензий, возвращающих в текущую дискуссию давно вышедшие издания. В некоторых случаях публикуются две или три рецензии, представляющие разные точки зрения на одну и ту же книгу, а также отклики авторов рецензируемых изданий на тексты рецензентов[19]. Сочетание оценочной, информационной и рекламной функций рецензии задает границы жанрового диапазона рецензии. На одном из полюсов этого диапазона находится аннотационная рецензия, указывающая главным образом на факт появления книги и кратко характеризующая ее содержание. На другом полюсе находятся жанры рецензионного письма, занимающие промежуточное положение между рецензией и статьей, такие как review essay (обзор нескольких изданий, которым по тем или иным основаниям дается сравнительная характеристика) и systematic review (систематическое обозрение состояния научной литературы по той или иной теме). Вместе с увеличением разнообразия типов научных текстов и изменением границ науки происходит и дифференциация объектов рецензирования. Показательным здесь может быть, с одной стороны, рецензирование фильмов и другой массовой продукции в профессиональных журналах, а с другой стороны – рецензирование диссертаций.

Институционализация практики рецензирования сопровождается складыванием вокруг журналов профессиональной аудитории, которая выступает своего рода заказчиком рецензионного мониторинга и экспертизы. Именно опора на сообщество позволяет издателям научных журналов преодолевать трудности организации данной экспертизы, связанные с промежуточным статусом этого жанра. Как показывает Маргарет Стиг Далтон, лишь постепенно сформировались стандарты рецензирования (темпоральные, этические и т. д.), сложилось сообщество компетентных рецензентов, способных выдерживать объемы текста и выполнять работу в срок[20]. Согласно исследованию, проведенному в 1986 г. Гербертом Мортоном и Энн Прайс, рецензии остаются вторым по значимости жанром публикационной активности гуманитариев после статей[21]. Рецензии выступают одним из важных механизмов формирования научных репутаций[22]. Градус рецензионной активности может служить показателем в отношении того, становится ли книга событием в научной жизни: появление пяти-шести рецензий рассматривается западными исследователями как нормальный уровень реакции научного сообщества, тогда как академические бестселлеры инспирируют двадцать и более рецензий.

Рецензии выступают важным элементом информационной инфраструктуры науки. Несмотря на то что в качестве средства мониторинга рецензии в последнее время уступают место электронным базам и системам поиска, их значение как информационного источника все же сохраняется[23]. Подтверждением этого может служить появление специализированных систем поиска рецензий[24]. Кроме того, важно помнить, что рецензии выступают своего рода посредниками между издателями и библиотеками, комплектование которых уже с начала XX в. в значительной степени опирается на рецензионные отклики.

Значимым этапом в развитии института рецензирования стало появление изданий, специализирующихся на публикации рецензий: Contemporary Psychology: APA Review of Books (с 1956 г.), Contemporary Sociology (с 1972 г.), History: Reviews of New Books (с 1972 г.) и др. Оно было призвано способствовать преодолению тех трудностей, с которыми сталкивалась эта система под воздействием дифференциации научного сообщества, растущего количества книг и увеличения публикационных скоростей[25]. Следующим шагом в этом направлении стало развитие соответствующих электронных изданий. Появление специализированных ресурсов в Интернете (электронных журналов рецензий, таких как PsyCRITIQUES, созданного в 2005 г., или Reviews in History, созданного в 1996 г.) или рецензионных интернет-проектов (таких, например, как H-Net Reviews, созданного в 1994 г. на портале H-Net) в определенной степени трансформировало не только систему научной коммуникации в целом, но и институт рецензирования в частности. Электронный формат: 1) создает условия для быстрого реагирования на появляющиеся издания и учета тех изданий, которые оказываются на периферии рецензионного горизонта традиционных изданий; 2) снимает ограничения как по объему публикуемых рецензий, так и по их наполнению: публикация рецензий с легкостью может сопровождаться картинками, видеороликами и т. д.; 3) упрощает систему публикации текстов, делает их более доступными, создает возможности для неформального обсуждения тех вопросов, которые затрагиваются в рецензиях; 4) адаптирует корпус рецензий посредством использования электронных подписок и рассылок к запросам дифференцирующейся аудитории[26]. Электронные коммуникации меняют социальный контекст производства и дистрибуции рецензий: например, в H-Net Reviews авторами рецензий выступают чаще всего начинающие исследователи, а к участию в обсуждении могут присоединиться учителя истории и самые разные агенты современной индустрии знания.

Намеченная выше эволюция института рецензирования свидетельствует о роли этого института в воспроизводстве научного сообщества в целом и дисциплинарных сообществ в частности. Развивая более дифференцированные и специализированные формы организации рецензирования, научное сообщество адаптирует эту практику к новым средствам научной коммуникации.

Рецензии как форма научной коммуникации: pro et contra

Как и в случае многих других современных институтов, функционирование института рецензирования часто вызывает у представителей научного сообщества чувство неудовлетворенности. Поводом для этой неудовлетворенности может быть как отставание ритма рецензирования от темпов научной коммуникации, так и рутинизация этой практики в рамках современной научной индустрии[27]. Если ценность рецензии сводится к регистрации текущей научной продукции, то она утрачивает свою роль – перестает быть инструментом критики, придания смысла публикационному потоку, формирования научной событийности. Однако с 1960–1970-х годов под вопросом оказывается статус рецензии как научного текста. Как отмечают Лоуренс Райли и Элмер Шпрейтцер[28], рецензии часто рассматриваются как «граждане второго сорта в мире научной литературы»[29]. Парадокс заключается в том, что, будучи частью журнальной культуры, рецензии постепенно оказались не соответствующими тем критериям оценки научной продукции, которые в значительной степени были этой культурой сформированы. Именно вокруг зазора между характеристиками рецензии как текста и современными научными стандартами и развернулись в 1960–1970-е годы дискуссии о статусе жанра.

Прежде всего, предметом критики становились субъективность рецензионного текста и его неформализованный характер. Так, по мнению Патриции Сабосик[30], рецензию часто рассматривают как «не более чем выражение индивидуального мнения»[31], а Джеймс Ходж и Джеймс Вест отмечают ограниченность формата рецензии, не позволяющего полноценно развивать аргументацию[32]. Выраженность субъективности пишущего порождала призывы повысить объективность рецензий посредством их стандартизации, а также приблизить принципы работы книжных рецензентов к практике анонимного peer review журнальных статей[33]. Однако даже в таких более близких к естественным наукам областях, как психология, призывы к стандартизации нашли не только сторонников, но и последовательных противников, которые рассматривали рецензию как текст, принадлежащий скорее к искусству, чем к науке, и хотели видеть в них не стерильную «оценку качества», но эмоциональную оценку ими книг, написанных конкретными людьми[34].

Субъективность рецензии оказывалась препятствием и для их использования в рамках административной оценки результатов научной работы. Редактор американского рецензионного журнала Contemporary Sociology Норвал Гленн отмечал, что, обращаясь к рецензиям на книги действующих и потенциальных сотрудников университета, администраторы должны учитывать отсутствие единых стандартов оценки и неизбежную тенденциозность рецензий, связанную как с пристрастностью рецензентов, так и с их озабоченностью тем впечатлением, которое произведет их оценка. Подытоживая свои размышления, он писал: «Мы знаем, что журнал никогда не сможет обеспечить точную и репрезентативную оценку рецензируемых работ, так же, как мы знаем, что это содействует несправедливости в вознаграждении академических социологов. Бесполезное, но и необходимое стремление к равенству и справедливости отнимает у нас много времени и энергии и не позволяет сосредоточиться на работе по обеспечению наших читателей полезными для развития науки и интеллектуально стимулирующими материалами. Мы были бы рады услышать о том, что деканы и прочие важные люди не воспринимают наши рецензии слишком серьезно»[35].

В науковедческих работах указывалось на то, что, будучи формой мониторинга современного состояния науки, рецензии вместе с тем не соответствуют наукометрическим критериям оценки вклада в науку. Поль Дж. Клемп отмечал, что эти тексты редко содержат ссылки на предшествующую литературу, и в этом смысле не могут рассматриваться как полноценный исследовательский текст[36]. Вёрджил Диодато дисквалифицировал рецензии на основании того, что они практически не цитируются в литературе и поэтому не являются вкладом в науку[37]. Впрочем, выходя за пределы наукометрии, легко обнаружить примеры того, как рецензии остаются в анналах профессии. Так, Майкл Адамс упоминает о 32-страничной рецензии Ноама Хомского на книгу Бёрреса Ф. Скиннера «Речевое поведение»[38], а Джордж Зинкхан и Терри Кларк – о рецензии Йозефа Шумпетера на книгу Джона M. Кейнса[39]. Показательным представляется и тот факт, что рецензии могут получать вторую жизнь, входя в состав авторских сочинений и откладываясь, таким образом, в форме книг. Характерно, что это касается не только посмертных сочинений классиков науки, но и актуальных монографий и сборников статей[40].

Социологи в свою очередь ставили под вопрос функциональность рецензирования как практики критического высказывания. Так, Райли и Шпрейтцер обращали внимание на связь между промежуточным статусом рецензий как научного текста и стихийным характером организации рецензирования в журналах. Американские исследователи писали: «Поражает видимое отсутствие нормативной структуры и социальной организации, окружающей весь процесс рецензирования»[41]. Позднее Дин Чемпион и Майкл Моррис обсуждали на материале рецензий вопрос о воспроизводстве научного сообщества. Интерпретируя тот факт, что более 70 % рецензий в американских социологических журналах являются положительными, они выдвигают тезис о том, что критическая функция рецензии ограничивается своего рода механизмом самосохранения научного сообщества. Формируя публичную оценку трудов другого исследователя, рецензент опасается прослыть скандалистом среди коллег. Соответственно, он действует в расчете на положительную рецензию в свой адрес и, таким образом, поддерживает сплоченность научного сообщества[42]. Схожие соображения высказаны и в недавней публикации Катерины Губы, которая представляет весьма скептический взгляд на роль рецензий в научной коммуникации. Обозначенная американскими исследователями проблема усугубляется, по ее мнению, интеллектуальной сегментацией научного сообщества. Происходящая в последние десятилетия утрата дисциплинарного единства приводит к упадку дискуссионности. В этой ситуации «рецензирование превращается в оценку, помещенную внутри определенной перспективы, когда теоретические позиции рецензента и автора книги совпадают»[43]. Кроме того, в определенных контекстах написание рецензии может быть оправдано, по мнению Губы, преимущественно прагматическими соображениями: «Безусловно, для некоторых групп и сейчас рецензии играют важную роль. Например, для аспирантов рецензии засчитываются как полновесная публикация, список которых необходим для защиты кандидатской диссертации»[44]. Теоретические основания такого подхода выражены Михаилом Соколовым, который, опираясь на теорию Эрвина Гоффмана, делает акцент на том, что он обозначает как церемониальный аспект научной дискуссии: «…не производя фактов, дискуссии в социальных науках, тем не менее, вполне успешно производят смысл своего собственного продолжения, а также смысл академической жизни тех, кто в них участвует»[45]. В этой перспективе рецензии рассматриваются не столько с точки зрения реализации ценностей критической рефлексии, сколько с точки зрения (само)воспроизводства научного сообщества и коммуникативной прагматики. Интересно, что сходным образом обозначает смысл рецензирования и Иван Климов, чье понимание вполне согласуется с мёртоновскими представлениями о научном этосе. В своей интерпретации он делает акцент на критических функциях жанра, в задачи которого входит «поддержание понятийной и терминологической компетентности специалистов», «экспликация и провозглашение системы научных норм», «разметка актуального пространства науки», «столкновение парадигм» и «маркирование статусов»[46]. При этом, однако, функцию рецензии он описывает как ритуальную: «Рецензия – ритуальный жанр, наполненный не только содержательным, но также и социоморфным (воспроизводящим сообщество) смыслом»[47].