Секретарша

Дориан тоже жил в нем. У каждого было свое крыло, и они редко пересекались. Это было удобно.

Отец Дориана не жил с ними. Отношения между дедушкой и отцом были, если выражаться мягко, напряженными. Вместе с молоком матери он впитал в себя любовь к Леопольду и презрение к собственному отцу. Он считал его не достойным. Конечно, ведь дедушка не ходил в элитные школы, не учился в университетах и не получил светского воспитания. Он даже вилку неправильно держал. Не то что Леопольд! Отец Дориана проводил много времени с ним. У Леопольда было пристрастие, он обожал океан, серфинг и дайвинг. И отец впитал в себя эту любовь. Впоследствии он стал океанологом. Он изучал и изучает до сих пор дно океана. Ну, вернее, он так это называет. На самом деле исследования занимают у него лишь малую часть времени. В основном он сидит в люксовых отелях, пьет, развлекается с женщинами, отдыхает и ведет праздный образ жизни. Все это было за счет денег компании. То есть раньше за счет дедушки, которого отец ненавидел, а теперь за счет сына.

Как жил отец, Дориан точно знал. Первые годы своей жизни он провел у бабушки своей матери, его мать, кстати, была членом высшего общества, но его низкого звена. Отец познакомился с ней, когда разъезжал по миру со своими "экспедициями". Она влюбилась в стиль его жизни, и они стали путешествовать вместе. Как только Дориан подрос, родители стали брать его с собой. Школу, по крайней мере, начальные классы, он заканчивал "экстерном". Он видел, как его родители "веселились" и как они отзывались о тех, на чьи деньги они "прожигали" жизнь. Ему это казалось неправильным. Еще ребенком он понимал, что все в этом мире имеет цену, и жить за счет кого-то, не заработав в жизни и цента, идет вразрез с любыми моральными устоями. Его родители объясняли свое поведение тем, что они "сливки общества" и потому не должны работать. Но Дориан видел людей "их" сословия. И он видел, что они много работали. То, что со стороны казалось расслабленностью и праздностью, оказывалось непомерным трудом. Он это видел. Его родители – нет. Поэтому еще ребенком Дориан решил стать продолжателем дела своего дедушки.

Кстати, сам Дориан несколько раз виделся с тем самым Леопольдом.

Больше всего ему запомнился момент, когда он был еще ребенком. У Леопольда тогда была маленькая дочь, но ей он не особо занимался, так как ожидался второй ребёнок, на этот раз мальчик. Он женился на своей жене из-за денег и ее аристократического происхождения, достойного его, еще в самом начале своего "восхождения". Как следствие, они не очень любили друг друга. У них, по-моему, этот вопрос вообще не стоял. Любовь… что за глупость! Но сейчас не об этом. Единственное, что ему было от нее нужно, так это наследник. Мальчик. Первенец. Но родилась девочка. Как они потом объясняли, они не сделали на нее аборт только потому, что решили, что смогут хорошо выдать ее замуж. Именно так он и смотрел на нее. Как на существо, которое живет только для того, чтобы потом быть выданной замуж за какого-нибудь влиятельного человека, чтобы расширить свои сферы влияния. Потому ей не особо "занимались". Ее имя говорило само за себя. Стандартное элитное образование она получала. Зачем ей было еще что-то? С мальчиком же было все наоборот. Он еще не успел родиться, а весь мир был готов пасть к его ногам и молить о том, чтобы он им правил.

Именно в этот момент Дориан внутренне возненавидел все "высшее" общество с его устоями. Именно тогда, он абсолютно утвердился в том, что хочет работать, как дедушка, и вести его образ жизни. Подальше от таких, как Леопольд.

Дориан сидел у себя в офисе и размышлял. Сильно устав, он мирно заснул на своем диване. Проснулся он только ранним утром. Его разбудил рев мотора очень дорогого автомобиля. Он выглянул в окно. Из машины вышел достаточно молодой парень. Перед машиной стояла Аня. Он отрезал ей путь машиной. Они начали ругаться. Дориану было плохо слышно их разговор. Юноша был явно вне себя от бешенства. Аня же держалась достаточно спокойно.

– Ты что, с ума сошел?!? Ты чуть не задавил меня!

– Поверь, лучше бы я переехал тебя и не раз. Ты! Ты разорвала помолвку!

– Да. Разорвала. Это мое право.

– Кто тебе сказал, что у тебя есть право голоса?!? Я уже обо всем договорился.