* * *
– Габор!
Олеся вздрогнула и открыла глаза. Сердце бешено стучало в груди. Волосы прилипли к влажной коже. Где она?
– Выслушай же меня!
Знакомый голос. Олеся потерла глаза и огляделась. Воспоминания нахлынули шумным потоком. Вот черт! Она же пыталась сбежать. И уснула. В первой попавшейся комнате. А теперь здесь кто-то был.
– Я переживаю за Маргит! С ней случилось что-то ужасное.
Да это же Адрианна. Что она здесь делает? Она уже поняла, что Олеся сбежала или еще нет? Олеся сжалась в комок. От этого раны на спине обожгло огнем. Кажется, снова выступила кровь. Олеся закусила губу, чтобы не всхлипнуть от боли. Высокая широкая спинка кресла скрывала ее от Адрианны. Но кажется та была не одна. Уверенные шаги принадлежали ее молчаливому собеседнику. Если они не подойдут к окну, то не увидят ее. А значит, у Олеси будет шанс не только сбежать, но и подслушать разговор. Вдруг, они проговорятся о том, зачем она им нужна. Олеся замерла, боясь даже дышать.
– Габор!
– Чего ты от меня хочешь?
Олеся нахмурилась. Знакомый голос. Очень… Она его уже слышала. Кровь забурлила в венах.
– Чтобы ты во всем разобрался. Я нашла Маргит по дороге сюда. Она была вся в крови, едва не умирала. А когда пришла в себя, то заговорила! Это чудо, настоящий подарок. Но она ничего не помнит. Называет себя другим именем, выдумала какую-то страну. И глаза у нее стали разного цвета! Слуги уже начинают шептаться, что это происки демонов. Некоторые говорят, что она мечена Крампусом, и принесет крепости несчастье.
– Со слугами я разберусь. Но все остальное… Адрианна, Маргит – умалишенная. Это странно, что она до сих пор не кинулась ни на кого с ножом.
Одновременно знакомый и незнакомый голос повторял ее собственные мысли об этой загадочной девушке. Она действительно была сумасшедшей. Но больше Олесю пугало другое: Адрианна говорила так, словно… Словно все происходящее здесь совсем не часть лечебной терапии. И она не была похожа на обеспокоенную состояние пациента медсестру. В душу закралось дурное предчувствие. Мужской голос, низкий, красивый, но неуловимо жесткий прервал ее размышления:
– Я не хочу, чтобы ты общалась с ней. По крайней мере, не оставайся с ней наедине. Неизвестно, что взбредет ей в голову.
– Как ты можешь так говорить?! Она – жена твоего брата. Часть нашей семьи.
– Миклош сам сделал свой выбор. Никто его не заставлял брать в жены чокнутую.
– Габор! Он же твой брат!
– Ну и что?
Чем больше он говорил, тем больше в Олесе разрасталась жгучая неприязнь. Очевидно, это еще один брат Адрианны. И очевидно, что он не очень-то жалует бедную Маргит. А еще очевидно, что именно в его руках сосредоточена огромная власть. Олеся улавливала в его голосе приказные ноты. Это был человек, привыкший управлять и повелевать. Кого-то он ей напоминал. Но вот кого? Олеся напряженно вслушивалась в каждое словечко. Но все, что могла понять, лишь то, что эти люди действительно верят в то, о чем говорят. Крепость, демоны… Где она оказалась?!
Адрианна ходила из стороны в сторону. Ее легкие шаги и шелест подола по полу нервировали. А вдруг, она заглянет за кресло? Или решит присесть? Но Адрианна продолжала метаться по спальне, не приближаясь к окну.
– А еще она не помнит Миклоша. Как такое может быть?! Между ими точно что-то происходит. Когда я заговариваю о нем, у Маргит лицо меняется. Она сразу бледнеет и… Даже не знаю как сказать… В раковину прячется. И Миклош куда-то пропал. Я послала за ним, но слуги сказали, что он уехал. Мне кажется, они поссорились. Ты должен разобраться в этом.
– Может Миклош сам разберется со своей женой? Хотя бы это он должен сделать самостоятельно.
Послышался странный шорох, затем – лязг металла. Что-то тяжелое бросили на кровать. Олеся совсем перестала дышать.
Адрианна упрямо продолжала стоять на своем. И дался ей этот Миклош! Олеся начала раздражаться, как будто действительно была обиженной женой.
– Нет, не разберется. Я же вижу: что-то не так. Он до сих пор не приехал. А ведь с Маргит случилась такая беда. Он всегда был рядом, когда она заболевала.
– Адрианна, чего ты хочешь?
– Ну хотя бы поговори с ними!
– О чем? Мне усадить их перед собой, как двух молодоженов и рассказать, что происходит в первую брачную ночь? – Олеся с трудом удержалась, чтобы не хихикнуть.
И вместе с тем она испытывала раздражение. Что-то в этом Габоре ее злило.
– Габор! Какой ты… жестокий! Ты просто обязан во всем разобраться. Поговори с Миклошем по-мужски. А я спрошу у Маргит. Может у них… Ну… определенные проблемы… и…
Олеся поняла, что Адрианна смущается. Наверное, она имела ввиду секс, и говорить с братом об этом ей было жутко стыдно. Боясь пошевелиться, она еще сильнее сжалась в комок и навострила уши. Боль снова прострелила спину, но Олеся продолжала сидеть неподвижно, старая дышать как можно тише.
– Хорошо, я поговорю с ним.
– Ох, замечательно! Ты самый лучший брат на свете! Я всегда это знала. Теперь я могу спокойно готовить крепость к Проводам Старого года. Здесь столько всего нужно сделать. Ты превратил замок в мрачный склеп.
Снова шаги, шорох и скрежет металла.
– Ходят слухи, что нечисть разгулялась сильнее, чем обычно. Путешествие было опасным? – Голос Адрианны смягчился. В нем слышалась искренняя тревога.
– Ничего необычного. Пару раз кто-то мелькнул в лесу, но близко не подходил.
– Демоны? Крампусы?
– Не думаю, что это что-то серьезное. Не переживай.
– Как я могу не переживать? Ты опять ехал без охраны! И это ужасное нападение на Маргит. Я боюсь, что она тоже могла стать жертвой демона. Кто знает, что он с ней сделал! Она совсем не в себе.
– Адрианна, она всегда была не в себе.
Олеся насторожилась. Совершенно очевидно, что невидимый Габор недолюбливал Маргит. Наверное, она его раздражала своей болезнью. Но ведь вины девушки в этом не было. Неожиданно ей стало ужасно обидно за несчастную незнакомку. Обидно настолько, что захотелось выбраться из своего укрытия, взять что-нибудь тяжелое и как можно больнее ударить этого бесчувственного придурка по голове. Чтобы вставить мозги на место.
– Но теперь она говорит! И глаза… Ты бы видел. И она вовсе не похожа на сумасшедшую. Кажется вполне разумной, не считая своих фантазий о выдуманных странах…
– Что ж, либо она хорошо притворялась и умело провела нас всех, либо, – он издевательски хмыкнул, – свершилось долгожданное чудо.
– А что если слуги правы, и она действительно отмечена демоном?
Олеся даже предположить не могла, что это значит, но от того, каким тоном Адрианна задала непонятный вопрос, стало жутко.
– Я разберусь. Не оставайся с ней наедине. И это не просьба.
– Ты – мой брат, но приказывать мне не имеешь никакого права.
– Имею. И ты будешь меня слушаться. Либо я силой упрячу тебя туда, куда не доберется ни один демон.
– Это глупо!
Он ничего ей не ответил. Олеся сжала ладони в кулаки. Забота о семье не могла не вызвать уважение. Но его совершенное равнодушие к больной женщине, неспособной позаботиться о себе, выводило из себя. Да ей вообще какая разница, что у них тут происходит?! Нужно придумать, как выбираться из этой секты и бежать так далеко, как только сможет. От людей, которые всерьез рассуждают о демонах и разгуле нечисти, не следует ожидать ничего хорошего.
