Смерть или новая жизнь
Тем временем Эдик рассказывал, что в Саки, где находится специализированный санаторий, он с друзьями ездил семь раз и каждый раз чувствовал улучшение.
«Мы, естественно, не вылечимся, не встанем на ноги, но Саки не дает ухудшиться нашему состоянию, а для нас это очень много значит. Потом нам сказали, что нет путёвок. Нам давали деньги на руки, и мы могли ехать туда, брать в аренду комнату для жилья и проходить процедуры. Каждый раз нас бывало 18–19 человек. Однако и это прекратилось. Сейчас нам говорят, что уже нет возможности, и предлагают поехать в армянские санатории Джермук, Арзни. Там хорошие санатории, но не для нас. В Карабахе нас шесть спинальников – участников Карабахской войны, и, думаю, при желании власти смогли бы нас отправить в Саки, потому что там специализированный санаторий для таких, как мы. Мне очень нужна машина с ручным управлением, я её не получил, к сожалению. Но всё равно, рано или поздно, я её куплю, она мне необходима как воздух…» – огорчённо говорит Эдик.
Я заметил, что на мониторе компьютера открыт сайт «Одноклассники» и видна страница Константина Македонского, жителя Одессы. Увидев мой взгляд, Эдик пояснил: «С Костей я познакомился в Саки. Мы подружились и постоянно общаемся в соцсети, по скайпу. Он узнал, что у меня появились пролежни и подарил новую воздушную подушку, которая стоит около $300. Я ему благодарен за этот подарок…»
Супруга Эдика Маня утром идёт на работу, дочь Лусине на занятия, и я решил спросить, как он себя обслуживает, когда домочадцев нет дома, и вообще рассказать, кто отремонтировал их дом, какая пенсия у него, как проходит день, навещают ли друзья-однополчане…
2
Услышав такое количество вопросов, Эдик, улыбнувшись, говорит: «Сразу скажу, что на первом этаже нашего дома проживают мои родители. Отцу – 88 лет, матери – 80, но я их не тревожу. Есть у меня три сестры, но они все замужем, у них свои семьи. День мой проходит так: утром встаю, умываюсь, завтракаю. Дома всё сделано так, чтобы я мог бы самостоятельно себя обслужить, вплоть до ванной комнаты и санузла, – Эдик показал, как складывается одна сторона коляски, чтобы он мог бы подтянуться и перекинуть своё тело, куда нужно. – Ремонт в нашем доме начали в 2013 году, а на следующий год уже сделали капитальный ремонт. Сразу скажу, нелегко было всего этого добиться – много писал, подключал людей… Бюрократы, они везде бюрократы, но главное – получилось…
Пенсия у меня неплохая по нашим меркам – 118 000 драмов ($1–482 драмов – прим. автора). В месяц один раз ко мне приезжают из Степанакертского реабилитационного центра и приносят всё необходимое: бинты, вату, различные лекарства и т.д. К слову, если я попаду в больницу, то любая операция для меня будет бесплатной.
Когда я лежал в реабилитационном центре, нам предложили, чтобы мы выбрали, чему хотим научиться. Я выбрал резьбу по дереву. После выписки, когда я уже был дома, друзья по моей просьбе принесли мне разные куски дерева, кругляки, и я начал делать различные сувениры. Нашлись инструменты, некоторые из них сделал я сам…
И я начал активно работать, мною сделано около 80 работ, из коих 50 у меня купили. Покупатели были из Франции, Белоруссии, России, Армении, Карабаха. Остальные сувениры я подарил родным и друзьям. На руках у меня осталось несколько работ.
Друзья… Что сказать… Боевые друзья часто заходят ко мне. После того, как со мной это случилось, часть друзей, можно сказать, «забыла» меня, но это пусть будет на их совести. Кому надо, те приходят, и я это ценю…
Та беда, которая случилась со мной, многому меня научила. Я по-иному смотрю на мир, на окружающих меня людей. Говорят, что весь мир театр, а люди актёры в нём. Я зритель, всё вижу и понимаю, где правда, а где ложь. Некоторые люди не понимают, что со стороны видны неподобающие действия актёров, то бишь их…»
Я молча слушал Эдика, пододвинув диктофон ближе к нему. Лусине принесла нам чай. Эдик потянулся за очередной сигаретой из початой пачки «Ахтамар». Пауза чуть затянулась. Я уже подумал, может, напрасно тревожу его своими многочисленными вопросами, некоторые из которых могут оказаться нетактичными…
Эдик будто прочитал мои мысли, улыбнулся, и мы продолжили нашу беседу. Разговор у нас пошёл про политику, и тут я убедился, что Эдик неплохо разбирается в ней, как в региональной, так и мировой. Мне стало интересно узнать о его видении перспективы решения карабахского вопроса, отношении к России, региональным державам, как он относится к войне и миру, политикам и дипломатам.
Вновь закурив сигарету, Эдик, чуть задумавшись, ответил: «Я постоянно смотрю телевизор, особенно новости. Наш карабахский вопрос очень сложный, потому что Алиев не захочет, чтобы мы стали независимыми. Если даже он и захочет признать нашу независимость, то боится, что и другие народы в Азербайджане её потребуют.
Перспектива Карабаха… У нас есть все атрибуты власти, есть армия, мы живём себе потихонечку… Россия нас никогда не выпустит из своих рук. Она стоит за нашей спиной, уже одно то, что на границе Армении и Турции находится её военная база с современным оружием, о многом говорит. Просто непонятны её игры с Турцией, Азербайджаном. Россия знает, что её вековой враг – это Турция, поэтому много непонятного, хотя политика есть политика, и нам, простым людям, иногда трудно её понять.
Лично я не хочу, чтобы была война, которую я знаю не со стороны. И не только у нас, но и во всём мире. Не хочу, чтобы погибали дети, старики и женщины, разрушались города и сёла. Во время Союза был лозунг: «миру – мир», но тогда мы не понимали ценность этих слов…
По натуре я оптимист и верю в мир. Когда заключили перемирие (12 мая 1994 г. – прим. автора), я поверил в него, но потом пошла снайперская война, и молодые солдаты начали погибать на линии соприкосновения. Жаль, что власти Азербайджана не приняли предложения армянской стороны отвести снайперов с линии фронта.
Даже в апреле 2016 года, когда была четырёхдневная война, и блицкриг азербайджанской армии провалился, моя вера в мир не поколебалась. Я уверен, что в нашем регионе будет мир, но, когда он наступит, затрудняюсь сказать. Ведь, логично рассуждая, понимаешь: всё, что имеет начало, имеет и свой конец. На этой земле веками жили наши предки, мы живем, и наши потомки будут жить на ней.
Есть масса примеров, когда цивилизованные народы решают спорные вопросы мирным путём. Повторюсь, я тоже хотел бы, чтобы и наша проблема была решена мирным, цивилизованным путём. Ведь много примеров, когда народы воевали друг против друга, потом находили нужное решение и теперь живут мирно, помогая друг другу.
Но я также уверен, что за столом переговоров должен сидеть президент Арцаха, ведь решается наша судьба, и все должны знать мнение нашего народа.
Политики… Знаешь, трудно ответить на вопрос, верю ли я им. Если коротко и честно, то так: верю на 50 процентов, и у нас нет сильных политиков…»
Я увидел, что Эдик устал, но он продолжил разговор. Стало понятно, что ему нужно выговориться, что своими вопросами я растревожил его душу…
«Господь дал нам жизнь на земле, и пусть люди живут столько, сколько им отмерено свыше. И было бы хорошо, чтобы люди жили дружно и протягивали бы друг другу руку помощи, а не убивали себе подобных. Ведь, по большому счёту, всех нас, вне зависимости от национальности и вероисповедания, ждёт место на кладбище. А человек должен жить так, чтобы после себя оставить хорошее мнение, чтобы ни дети, ни внуки не стеснялись говорить, кто их родной человек», – сказал Эдик, как бы подытоживая нашу беседу.
Завершив разговор, Эдик показал свои оставшиеся несколько работ по дереву.
Когда мы с друзьями уходили, нас провожали Эдик с супругой и дочкой. Посмотрел я на их красивые, открытые лица и вспомнил слова поэта: «Ветер жизни иногда свиреп…» В то же время я подумал, что при наличии таких домочадцев никакие жизненные трудности не сломают человека, и как уверяет поэт: «В целом жизнь, однако, хороша…»
Ноябрь 2017 г.
Интернациональная семья: в любви и согласии вопреки всему
«Семья у нас интернациональная: невестка – русская, зять – азербайджанец, и на нашу радость все живут в мире, любви и согласии. У нас восемь внуков и шесть правнуков…» – улыбаясь, говорит Маретта Саркисян…
К назначенному времени тикин Маретта немного опоздала, успев предупредить, позвонив нам на мобильник. Оказалось, она поехала на колхозный рынок Степанакерта продать кое-какую зелень с их приусадебного участка…
Село Шош Аскеранского района, где проживает Маретта Саркисян с супругом Михаилом, по карабахским меркам большое. Когда мы ехали к их дому, я был удивлён, что в этом селе есть улицы, где я не бывал ни разу, хотя считал, что Шош я знаю хорошо…
Мы вошли в калитку и по тропинке начали подниматься к дому Саркисянов. Слева и справа нас сопровождали плодовые деревья, кусты ежевики. Дом находился на пригорке. На наши голоса вышла сама хозяйка, радушно приглашая нас в дом.
В комнатах чисто, рядом с газовой печкой сидит дядя Миша, муж тикин Маретты, – пожилой человек с добрым лицом и седыми густыми усами…
От обеда мы отказались, но на предложение хозяйки выпить чаю согласились…
Пока мои друзья беседовали с дядей Мишей, я и Маретта в соседней комнате вели тихую, степенную беседу. Она рассказала мне историю своей семьи, которая с виду может и похожа на тысячи подобных семей, но это только кажется. Как не бывает одинаковых папиллярных узоров на пальцах рук, так не бывает одинаковых судеб…
Маретта родилась в большой семье в Степанакерте, в год начала Великой Отечественной войны.
В 16 лет, когда пришли к ней свататься, мать сказала, чтобы она вышла замуж, так как старшие братья из-за неё не могут жениться. Отца к тому времени не было. Он рано умер, и вся забота о семерых детях лежала на плечах матери…
Так Маретта вышла замуж за уроженца с.Шош, жителя г.Баку Михаила Саркисяна, который был на восемь лет старше её. Муж работал на Бакинском судоремонтном заводе котельщиком-жестянщиком. Туда же, в гальванический цех, устроилась и Маретта. Завод, к слову, напрямую подчинялся Москве.
«Вначале мы жили на Баилово, а после получили квартиру от завода и жили на Патамдаре. Фактически жильцами этого здания были работники нашего завода, в основном, русские и армяне. Было много смешанных браков. В 1957 году у нас родился первенец – сын Александр, через три года – сын Сергей, а в 1967 году – дочь Ирина. Помощи нам неоткуда было ждать, и мы с Михаилом работали, сами поднимали детей. Дети подросли. Саша женился, у него родились дети. Он тоже устроился на наш завод. И когда из КГБ Азербайджана пришли на завод и просили специалиста – радиомеханика, руководство завода остановило свой выбор на Саше. В этой организации сын проработал до вынужденного переезда из Баку. Другой наш сын, Сергей, после окончания средней школы поехал в Москву и поступил в госуниверситет им. Ломоносова. Там же он познакомился с русской девушкой, и после окончания учёбы они поженились и живут в Москве.
В Баку дочь Ирина вышла замуж за достойного парня Исмаила Насибова, у которого отец был азербайджанцем, а мама татаркой. Сам он был родом из Белокан. Там же сыграли свадьбу, молодые жили себе припеваючи, окружённые вниманием и любовью семьи мужа. Но после трёх лет они переехали в Баку. Зять устроился на наш судоремонтный завод.
После Сумгаитских событий многие армяне начали выезжать из Баку. Мы там оставались до зимы 1988 года и все, кроме семьи дочери, выехали в Армению. Супруг к тому времени уже был в Карабахе. В Армении нам дали жильё в посёлке Зод Араратского района. С работой там было трудно, и Саша с семьёй выехал в Москву к Серёже. Работать они начали в сфере строительства, также занимались ремонтом квартир…» Тут Маретту позвал дядя Миша, и она, извинившись, вышла на минуту.
Вернувшись, Маретта села напротив меня. Я пододвинул диктофон ближе к ней. Она продолжила прерванный разговор: «Мне до пенсии оставалось года полтора, и я решила вернуться в Баку. К тому времени дочка была в положении и нуждалась в помощи. Я осталась у дочери, состояние её было неважным. Роды были тяжёлыми. Она потеряла много крови, и врач-анестезиолог во время операции стал для неё донором. Его группа крови совпадала с группой крови дочери, и во время операции его кровь перелили Ирине. Так дочка спаслась от неминуемой смерти…
Как-то зять пришёл без настроения и говорит дочке, что, возвращаясь домой, он стал свидетелем избиения пожилой женщины-армянки и поэтому очень боится за меня. Через несколько дней Исмаил поговорил со своим начальником, и тот вместе со своим сыном отвёз всех нас на Бакинский морской вокзал. Там уже было большое скопление армян, в основном, стариков, женщин, детей. Много было носилок с больными, избитыми людьми. Нас охраняли милиция, солдаты в бронежилетах и с щитами. Было пасмурно, шёл мелкий снег. Солдаты помогали загружаться на паром. В первую очередь, детей, инвалидов. Зять с нами приехал в Красноводск, где мы нашли приют. Там же я увидела очень много семей смешанных браков с нашего завода. Позже объявили, что будут два самолёта – в Москву и Ереван. Зять нас проводил и вернулся обратно в Баку. Исмаил очень любил Иру, поэтому всё оставил в Баку и переехал в Москву, фактически с нуля становясь на ноги. Также он очень уважительно относился ко мне с мужем и своим шуринам – Саше и Серёже.
Жизнь в Армении, переезд к детям в Москву и затем возвращение в Карабах, в село Шош, где муж, ещё до событий, купил старенький дом и отремонтировал его. Здесь мы живём до сих пор. Здесь же мы пережили войну, прячась в подвале дома от обстрела …
В Баку нашу квартиру мы смогли продать, правда, за бесценок. Практически все вещи остались там, мало чего смогли вывезти. Часто вспоминаю наших соседей, почти все они с нашего завода, но связей с ними нет, как переехали сюда, все контакты прервались…»
Далее я узнал, что пенсия у Маретты – 44000 драмов, а у дяди Миши – 106000 драмов ($1–487 драмов – прим. автора), и что денег этих им на двоих хватает, не бедствуют. Хотя раньше, когда дела у детей шли хорошо, они помогали старикам…
Общение с детьми и внуками у Саркисянов не только по скайпу, как уже везде принято, но и вживую: очень часто приезжают дочка, сыновья с жёнами и детьми. Русской невесте очень нравится Карабах и место, где они живут. Внуки, приехав в гости, не хотят возвращаться… Зять, естественно, не может приехать…
«Семья у нас интернациональная: невестка – русская, зять – азербайджанец, и на нашу радость все живут в мире, любви и согласии. У нас восемь внуков и шесть правнуков…» – звучал у меня в ушах голос тикин Маретты, когда мы распрощались с ней и дядей Мишей, возвращаясь в Степанакерт…
Ноябрь 2017 г.
Саша
Радость – это ровное горение бытия…
Эрих Фромм
Саша сидела за своим рабочим столом в классе центра детско-юношеского творчества, но мысли её были не здесь, в райцентре Гадрут, а за тысячи километров отсюда, в далёком Ашхабаде, где она родилась, где прошли её детство и юность…
Этим своим состоянием она была обязана однокласснице Миларе, с которой утром разговаривала по скайпу. Общение с ней было нечастое, в полгода раз.
Как принято, вспоминали школу, одноклассников, преподавателей. Но на этот раз разговор пошёл о карабахском конфликте, который прошёлся по очень многим людям, невзирая на возраст, национальность и вероисповедание, своими тяжёлыми, лязгающими гусеницами, вдавливая их в землю. Говорили о самом конфликте, о страданиях простых людей и вместе пришли к выводу: сто лет пройдёт, а вопрос будет висеть в воздухе. Саша вспомнила свои слова, сказанные подруге: «Любой конфликт нужно уводить в сторону общечеловеческих ценностей, чтобы не разразилась вражда на столетия. Люди, отдаляясь, становятся заклятыми врагами. Война – это коварный конфликт, способный истребить человечество. Когда идёт вражда не на жизнь, а на смерть, прежде всего мир должен поселиться в умах людей…»
– Александра Арамовна, не подскажете, каким цветом мне лучше закрасить фон вот здесь? – отвлёк её от раздумий голос 13-летней Светы.
Посмотрев на небольшой ватман в руках девочки, Саша, не поднимаясь со стула, механически подсказала ей и снова в мыслях унеслась в те тяжёлые для карабахцев годы, когда люди спасались в подвалах домов, в вырытых в лесах и горах землянках. Вспомнила, как переживала за детей и за… книги – у неё была прекрасная библиотека.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги