Любовь за гранью 3. Кто я без тебя

Пролог

Розовый закат запутался в покрытых тонким слоем серебристого инея ветвях, окрашивая снег в нежно-сиреневый цвет. Тонкие лучи заходящего солнца скользили по паркету, вытягивая черные тени предметов в замысловатые мистические фигуры. В темно-бордовом кожаном кресле сидел мужчина. Его длинные черные волосы волнами спадали на плечи, обрамляя правильный овал лица. Можно было подумать, что он спал – его глаза закрыты. Лицо своими чертами напоминало портреты на картинах венецианских художников. Густые темные брови, ровный римский нос, резко очерченные ноздри слегка подрагивали. На широких скулах аккуратная щетина, тщательно ухоженная, хоть и выглядела небрежно. Уголки чувственного рта чуть опущены, словно в этот момент мужчина видел во сне нечто трагичное. Его спокойствие – лишь видимость. Если взглянуть на длинные тонкие пальцы, сжимающие красивую глянцевую открытку, заметно, как они подрагивают. Внезапно он открыл глаза. В сумерках сверкнули ярко-синие радужки зрачков. Он поднес открытку к огню в камине, и пламя быстро слизало с его пальцев бумагу, мгновенно превратив ее в пепел. Мужчина даже не пошевелился, хоть огонь и коснулся кожи.

В кабинет, неслышно ступая, вошел слуга. Он вежливо поклонился и тихо произнес.

– С возвращением, господин Николас. Какие будут распоряжения?

Мужчина в кресле устремил мгновенно потухший взгляд на слугу:

– Спасибо, Иван, рад тебя видеть. Нет, особых распоряжений не будет. Просто проследи, чтобы меня никто не беспокоил. Впрочем, да, есть одно распоряжение – купи букет красных роз из девятнадцати бутонов, и подпиши: «Дорогой Марианне в день совершеннолетия от дяди, с наилучшими пожеланиями». Когда купишь позвони мне. Я скажу тебе, по какому адресу их отправить.

Иван молча поклонился и вышел из кабинета.

Николас встал с кресла и, мгновенно оказавшись возле зашторенного окна, распахнул занавески – огненный солнечный диск наполовину закатился за горизонт.

«Долгие восемнадцать лет никто из них не писал мне. Ни строчки, ни звонка. Только отец и Фэй. Каждый год я посылал ей и их дочерям цветы на день рождения, но ни разу не пришло ответного письма. Почему сейчас она вспомнила обо мне? В день совершеннолетия их старшей дочери? Что изменилось? Братец оттаял и решил снова общаться?».

Николас подошел к столу и, открыв первую полку, достал газету пятилетней давности. На первой полосе красивая семейная чета – Влад, Лина и две девочки. Николас провел большим пальцем по изображению женщины в стильном деловом костюме. Годы превратили ее из молодой девушки в зрелую женщину, уверенную в себе, красивую и … счастливую. Она держит мужа за руку, едва заметно касаясь пальцами его ладони.

Что же, они пронесли свою любовь сквозь лишения и потери, и заслужили счастье – двух чудесных дочерей, но столь не похожих друг на друга. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, учитывая, что старшая девочка неродная. Ник всмотрелся в лица подростков. До сих пор он спрашивал себя, зачем они удочерили сироту? Чего этим, двоим, не хватало? Странный ребенок. Даже на фото видно, насколько она замкнута в себе, и смотрит на мать глазами, полными обожания. А рядом с родной дочерью кажется просто гадким утенком. Угловатая, худая, темноволосая, серая мышка. Неприметная и неинтересная. Рука Лины лежит у нее на плечах. Женщина прижимает девочку к себе, словно стараясь защитить. Рядом с Владом младшая дочь принцесса, красавица. Разве у такой красивой пары, как Влад и Лина, мог получиться обычный ребенок? Кристина Воронова. Здесь ей всего одиннадцать лет, но ее красота уже ослепляет. Золотистые локоны струятся по плечам, зеленые глаза, как у матери, смотрят на отца с восхищением и безграничной любовью. Но в них горит адское пламя.

«Тот еще бесенок» – подумал Ник, почувствовав странный прилив нежности. Его племянница, его родная кровь. Фэй говорила, что девочка не совсем обычная и все ждали, когда же появятся первые признаки. Но пока Кристина оставалась просто ребенком. Точнее она им была тогда – пять лет назад.

Зазвонил мобильный, и Ник быстро взял трубку.

– Подписали? – спросил он резко и нетерпеливо.

– Нет!

– Почему? – яростно зарычал в трубку. Собеседник нервно кашлянул и несмело ответил:

– Явился этот дерзкий волчонок и разорвал все бумаги. Сказал, что теперь он достиг совершеннолетия по законам ликанов. Он принц волков и миру не бывать. Никаких торговых сделок, никаких вторжений на их территорию. Любое проникновение закончится для нас войной.

Николас сжал руки в кулаки и его глаза вновь обрели жуткий светящийся, синий блеск.

– Наглый мальчишка! Да как он смеет? У меня в конце следующей недели есть важные встречи сорвутся договора по поставке леса.

– Таково его последнее слово.

– А Марго?

– Ее не там не было.

– Свяжись с ней немедленно пусть успокоит своего отпрыска, не то я забуду про нашу дружбу и устрою такую осаду, которая им не снилась со времен средневековья. Константин, я теряю миллионы. Прекратятся поставки леса заграницу, это грозит крахом нашей компании мы потерям всех клиентов.

– Я знаю, но чертов оборотень отказался сотрудничать, мои ребята вернулись ни с чем.

– Свяжись с Марго. Если не будет внятного ответа завтра же собирай всех и окружай их чертово логово. Посмотрим, как долго они продержаться без связи с внешним миром.

Николас в гневе швырнул в камин стакан с виски. Пламя яростно взметнулось вверх, освещая его изменившееся лицо.

– Хочешь войну, Витан?! Ты ее получишь!

1 Глава

Большое зеркало, расположенное во всю ширину и длину стены, отражало двух девушек. На вид они почти не имели разницы в возрасте. Но отличались внешне настолько сильно, словно вода и огонь. Одна – шатенка, с нежной золотистой кожей и яркими сиреневыми глазами, сидела на высоком стуле за туалетным столиком, а другая, ослепительная блондинка с золотыми кудряшками, вооружилась расческой и нежно проводила ею по каштановым волосам сестры.

– Маняша, ты красавица. Даже не смей в этом сомневаться. Твои волосы настолько прекрасны, что я просто зеленею от зависти, – произнесла девушка с расческой и подняла локоны сестры вверх, закручивая их в своеобразный узел и подхватывая шпильками с разных сторон.

– Да, конечно. Так уж и зеленеешь? Тебе грех жаловаться – натуральная блондинка, предмет зависти всех одноклассниц, взявшая титул королевы красоты школы, завидует старшей сестре – серой мышке?

Марианна улыбнулась Кристине через зеркало.

– Не прибедняйся, Маняшка, ты свои глаза видела? Никогда не встречала такого удивительного сиреневого оттенка. Когда ты была маленькая, я часто спрашивала у мамы, не украла ли ты этот цвет с нашей сирени перед домом. Ты высокая, а я коротышка – вся в маму. От горшка два вершка и подиума мне не видать как своих ушей.

– Можно подумать, ты хочешь быть манекенщицей!

– Нет, конечно, но когда вижу этих высоких, длинноногих красавиц становится обидно. Ух, везет тебе – ты теперь совершеннолетняя, а мне еще в школе учиться – надоело. Вот ты, куда поедешь в этом году?

Марианна пожала худенькими плечиками.

– Никуда, мне и здесь хорошо. Буду поступать в университет.

– Ну, ты даешь! Я бы в Таиланд укатила или Африку…

Марианна засмеялась:

– Ага, так и представляю тебя в Новой Гвинее, танцующей у жертвенного костра с папуасами.

Кристина прыснула со смеху. Ловко накрутив волосы сестры горячими щипцами, вдруг выронила их из рук. Обожглась, но даже не охнула от боли. Кристина быстро обернулась к сестре.

– В чем дело?

Кристина подняла глаза на именинницу и ее светло–зеленые глаза странно блеснули, затем погасли и наполнились страхом.

– Опять? – с волнением спросила Марианна. Сестра кивнула и взялась за горло, словно задыхаясь.

– Это снова произошло. Маняша. Мне страшно, я не знаю что это…Я, по–моему, схожу с ума!

Марианна хотела броситься к ней, чтобы обнять, но девушка сделала предостерегающий жест:

– Нет! – сдавленно простонала она. – Не приближайся, в этот раз оно очень сильное. Желание просто безумное.… Со мной что–то не так! – в ужасе закричала Кристина, прикрыла рот рукой и выбежала из комнаты, послышался стук в ванной и щелчок закрываемого замка. Марианна бросилась следом и прислонилась к двери, прислушиваясь, затем тихо постучала:

– Кристина, открой, пожалуйста. Я прошу тебя.

– Нет! – послышался всхлип за дверью и звук стекающей воды. – О господи! Я не верю своим глазам! Что это?!

– Тина! Открой немедленно, не то я позову маму! – пригрозила Марианна.

– Не могу! Это ужасно, если ты увидишь, то будешь в шоке.

– Открывай! – скомандовала старшая сестра и нахмурила тонкие брови, гордо изогнутые над кристально – чистыми фиалковыми глазами. – Не тебе судить о том, что я почувствую.

Послышались легкие шаги, и щелкнул замок, Марианна силой толкнула дверь и остановилась на пороге. Кристина стояла у зеркала и что-то пристально рассматривала на своем лице.

– Что ты там рассмотрела?

– Это невероятно! Я не верю своим глазам? Ты когда-нибудь такое видела?

Она обернулась к Марианне и та вздрогнула от неожиданности – глаза Кристины светились ярко-зеленым фосфором, а под нежными розовыми губами сверкнули белоснежные клыки. Девушка приблизилась к младшей сестре и присмотрелась, обхватив ее щеки ладонями. Да, им обеим совсем не кажется – сейчас девушка напоминала вампира из фильма ужасов.

– Маняша, может это болезнь какая? Я первый раз такое вижу… Раньше было только…

Кристина осеклась на полуслове.

– Только что?

– Если я скажу, ты будешь меня бояться… – на глазах девушки блеснули слезы.

– Ну вот еще! Тоже мне, придумала! С какой стати я должна тебя бояться?

Кристина тяжело вздохнула – она очень хотела рассказать все старшей сестре, но очень сомневалась.

– Тина, дурочка! Я так сильно тебя люблю, что ничто, запомни хорошенько, ничто не заставит меня от тебя отвернуться! Никто и никогда не разлучит нас! Поняла?

Девушка кивнула и тихо прошептала:

– Иногда я чувствую запахи…не так как ты или другой человек, а очень навязчиво и сильно, словно они удесятеряются, а еще я слышу, как бежит кровь по венам, пульсацию, шум, биение сердца и в этот момент мне… хочется пить эту кровь! Господи, Маняша, мне так страшно, если родители узнают. Они отведут меня к психиатру.

– Эй, Тина! Никто ничего не узнает, пока ты сама не расскажешь. Все поддается контролю – мы научимся с этим справляться. Обещаю, что когда закончится этот прием в мою честь, мы вместе обыщем весь интернет и найдем ответы. Хорошо? Перестань переживать, всему есть рациональное объяснение, ты ведь не веришь в вампиров на самом деле?

– Не верила раньше, а теперь…

Марианна расхохоталась, заставив сестру улыбнуться сквозь слезы. Клыки исчезли, и страшный блеск в глазах потух.

– Скажи, когда начинается приступ, что этому предшествует? Ты уловила закономерность?

Кристина напряглась, словно усердно вспоминая:

– Да! Это происходит, когда я вижу чье-то горло и чувствую запах кожи слишком близко.

Марианна потерла кончик носа.

– Значит, шею тебе показывать больше не буду, стану носить шарфик…

Сестры обнялись, и Кристина, крепко прижав к себе Марианну, прошептала:

– Что бы я без тебя делала, Маняша?! Я просто пропаду…

– Я тоже тебя люблю, а теперь марш одеваться, уже первые гости приехали. Я слышала, как мама с папой ругались сегодня. По-моему, они пригласили нашего дядю Николаса, точнее, мама пригласила, а отец разозлился.

Кристина задумалась, а потом пожала плечами:

– Никогда не понимала, почему папа так не любит своего брата и почему мы никогда не видели дедушку и тётю Фэй? Только письма, подарки и открытки. У нашего отца достаточно денег, чтобы оплатить им приезд из заграницы сюда.

– Не знаю. Я сама об этом часто думаю. Есть тут какая-то тайна. Мы непременно должны порыться в старых фотографиях. Все, я пойду переоденусь, не то мама нас прибьет.

Марианна осталась одна в своей комнате, вновь подошла к зеркалу, продолжая закалывать волосы шпильками. Наконец, закончив с прической, она взяла в руки карандаш, осторожно подвела черным глаза, подкрасила ресницы, тронула губы блеском. Потом отшвырнула карандаш в сторону и нервно принялась постукивать по столешнице. Все, что происходит с Кристиной, ей совсем не нравилось и вызывало искреннее беспокойство. Она считала, что следует обо всем рассказать маме, но не могла нарушить данное Кристине слово. Марианна подошла к окну, раздвинув тяжелые занавески, засмотрелась на заснеженные улицы и крыши домов. Сегодня ее день рождения – десятое декабря, и первый раз она не рада этому празднику. Начало взрослой жизни пугало ее. Она так привыкла, что дома ее считают ребенком. Странным, не по годам серьезным и умным, но все же дитём, а не взрослой девушкой. Вчера отец намекнул – он хочет послать ее учиться в Европу. Сбудется ее мечта, как у всех сверстников, но как же он не понимал – у нее совсем другие планы. Она хотела быть с ними, читать книги у себя в комнате, учить уроки в библиотеке, а не тусоваться с ненормальными одногодками на гламурных вечеринках. Марианна не стремилась сделать карьеру в сфере бизнеса Вороновых. Не хотела популярности и известности. Вспышки фотокамер ее пугали, а скопление народа повергало в ужас. Почему она просто не может стать историком? Или филологом, например. Ведь она не Кристина, в ней нет склонности к авантюрам.

Внезапно девушка заметила движение в кустах, словно огромный зверь юркнул между зарослями под окном. Она вжалась в стекло, чтобы рассмотреть получше, как раз в этот момент в комнату постучали.

Марианна повернулась к двери, а когда вновь посмотрела в окно то ничего подозрительного больше не заметила.

– Войдите, открыто.

Дверь тихо отворилась и зашла мама. Нарядная, красивая настолько, что у Марианны дух захватило. Она в который раз подумала, что их с Кристиной мать самая красивая из всех женщин, которых она когда-либо видела. Неудивительно, что отец до сих пор страстно ее любит. Для Марианны их отношения являлись эталоном преданности и идеального брака. Правда, последнее время мама казалась ей бледной, взволнованной и даже больной. Впрочем, сегодня Лина выглядела вновь как обычно. Марианна даже заметила, что женщина немного поправилась и ее формы стали более округлыми и женственными.

– Милая, я пришла помочь тебе одеться.

– Мама, какая ты…красивая.

Лина нежно улыбнулась дочери и привлекла ее к себе.

– Это ты красавица, радость моя. Мы так ждали с отцом этого дня. Ну вот, теперь ты взрослая, и можешь сама распоряжаться своей жизнью. Почему ты все еще не оделась?

Марианна виновато улыбнулась.

– Опять с Тиной болтали? Господи, иногда я просто поражаюсь, насколько вы привязаны друг к другу, словно близнецы.

– Ну ведь мы родные сестры! – воскликнула Марианна и заметила, как мать напряглась, словно легкая тень промелькнула на ее красивом лице и исчезла.

– Я тут кое-что принесла тебе лично от меня. Вот смотри.

Лина достала из коробочки цепочку с крестиком и маленьким ключиком.

– Эта вещь принадлежала твоему дедушке Дмитрию, он никогда с ней не расставался. Хочу, чтобы этот крестик берег тебя всегда.

– Мама! – Марианна осторожно взяла подарок из рук матери. – Но как? Ты же всегда так любила эту вещь… говорила, что это твой талисман и…

– Милая, мой талисман твой отец, а эта вещь просто переходит к тебе по наследству. Надевай побыстрее, я помогу тебе с платьем. Кстати, где оно?

Марианна показала рукой на спинку стула.

– Мама, а дядя Николас тоже приедет?

Лина вздрогнула и даже немножко покраснела, или Марианне только показалось?

– Не знаю, дочка, он не ответил на мое приглашение.

– Ма, я давно хотела спросить… Почему они никогда к нам не приезжают?

Лина погладила дочь по руке, не глядя ей в глаза:

– Кто, они?

– Дедушка, дядя, Фэй? Почему они нам только пишут? Почему у тебя нет их фотографий? Мама, вы от нас что-то скрываете?

Лина быстро посмотрела на Марианну.

– Конечно же, нет! С чего ты взяла? Просто твой дедушка очень занятой человек, он видный политик, и ему не хватает времени приехать. Но поверь, он вас обеих очень любит.

– Но это же абсурд, что мы никогда их не видели! Как можно нас любить, если он даже не знает, как мы выглядим?

Лина подошла к платью и взяла его со стула:

– Великолепный наряд. Это Тина его выбирала или ты?

Марианна разозлилась, понимая, что Лина просто пытается перевести разговор на другую тему.

– Мама! – с укоризной воскликнула она. – Ну почему ты всегда уходишь от этого разговора? Хватит от нас скрывать! Не ты ли мне говорила, что все тайное становится явным?

Дверь открылась, и на пороге появился Влад в красивом черном смокинге:

– Ну что? Куда мой гарем подевался? Женщины, вы куда запропастились? Уже гости собираются. Маняша, ты почему до сих пор не одета?

Это странное имя «Маняша», откуда оно только появилось. Девушку всегда раздражало, когда сверстники называли ее так фамильярно, но в устах отца оно звучало совсем по-другому так нежно и ласково, что ей тут же хотелось броситься ему на шею. Влад привлек к себе дочь и коснулся губами ее волос. Марианна посмотрела ему в глаза и, как всегда, утонула в их черной глубине.

«Почему я на них не похожа? Они все такие красивые мама, Тина, отец, а у меня даже цвет глаз другой».

В уголках глаз Воронова спрятались лукавые чертики, и Марианна вновь подумала, что он похож на озорного мальчишку, несмотря на возраст. Кто мог поверить, что этому красивому мужчине уже сорок четыре года? Время не властно над ним, ни одного седого волоска, ни одной морщинки, гладкая матовая кожа. Черные волосы, по-прежнему блестящие и густые, а тело бугриться мышцами. Наверняка все знакомые женщины сходят по нему с ума. Вот если бы Марианна не была его дочерью, она непременно бы в него влюбилась.

Лина с благодарностью посмотрела на мужа и улыбнулась ему одной из самых очаровательных улыбок.

– Милый, мы уже бежим, правда, Марианна?

– Лина, мне нужна твоя помощь с местами для гостей. Маняша, справишься без мамы?

Марианна закусила губу, но перечить отцу не могла. Она вообще не могла с ним спорить, ее любовь к нему была настолько безграничной, что она боялась доставить ему малейшее беспокойство.

– Конечно, справлюсь. Мы с тобой, мама, потом все обсудим, хорошо?

Но мать сделала вид, что не заметила последней реплики. Она взяла отца под руку. Влад увлек Лину за дверь, и Марианна услышала его тихий шепот:

– Это о чем вы там сплетничали, а?

– О нашем, о женском…

– Ух, ну когда же я смогу поговорить с кем-то о мужском?

Послышался звук поцелуя и удаляющиеся шаги. Марианна со вздохом принялась одеваться.

Когда девушка спустилась вниз, то увидела, что гостиная наполнена немыслимым количеством гостей. Все радостно чокались бокалами с шампанским, улыбались, сплетничали. Вглядываясь в эту толпу, она вдруг почувствовала, насколько одинока. Словно айсберг в океане, безбрежном и равнодушном. Как всегда, поднялась волна тревоги. Она никогда не могла привыкнуть к большому количеству людей, они пугали ее. Девушка тяжело вздохнула, как вдруг почувствовала чью-то руку на своем локте, обернулась и увидела личико Кристины. Сестра ободряюще ей улыбнулась:

– Что, страх толпы вернулся?

– Угу. Выручишь?

– Ты от меня весь вечер будешь пытаться избавиться. Подождем, пока они напьются, и смоемся на наше место?

Марианна радостно кивнула, иногда ей казалось, что это Кристина старше ее, настолько уверенно и спокойно девушка чувствовала себя рядом с этим золотоволосым бесенком, полным жизни и задора. Марианна с восхищением посмотрела на Кристину. Сестра одела серебристо-белое платье из легкого шелка, совершенно простое, но настолько воздушное, что, казалось, она взлетит при малейшем дуновении ветерка. Ее золотистые волосы свободно струились по плечам, а яркие изумрудные глаза сверкали и блестели, словно драгоценные камни. «Какая же она красавица, ямочка на щечке, коралловые губки. Куколка!» – с нежностью подумала Марианна и обняла сестру за талию. Наконец-то их заметили, гости повернули головы и Марианна вновь почувствовала, как бешено бьется ее сердце, но в этот раз все смотрели не на Кристину, а на нее.

– Почему они так пялятся на меня, Тина? Может, я поставила пятно на платье?

Кристина весело засмеялась:

– Дурочка, Маняша. Просто ты красавица, посмотри, сколько восхищения в их глазах.

Девушка смутилась, словно и правда не понимая, насколько прекрасна. Худенькая, высокая, с собранными на макушке блестящими, густыми волосами, обнажающими изящную лебединую шейку. Ее кожа словно светилась изнутри золотистым блеском. Румянец на щеках окрасил их в нежно-персиковый цвет, а сиреневые глаза ярко сияли на личике с остреньким подбородком. Девушка казалась такой юной и свежей, словно нежный цветок, подснежник. Сиреневое платье обтянуло стройную фигурку. От завышенной талии, присобранной под грудью пояском, фалдами спускалась легкая юбка-клеш, обвивая стройные ножки в туфельках на невысоком каблуке.

Отец щелкнул фотоаппаратом, на миг ослепив вспышкой. Гости ринулись ее поздравлять, смущая еще больше. Вдруг она услышала горячий шепот сестры:

– Маняша, посмотри! Ты его видишь? Там, у дверей, стоит парень! Господи, какой красавчик!

Марианна повернула голову и увидела молодого мужчину, одетого, в отличие от всех гостей, не в элегантный костюм, а кожаную куртку, свитер под горло и рваные джинсы. Его черные волосы волнами спускались на плечи, а на бледном, но дьявольски красивом лице горели синие, как зимнее небо, глаза. Незнакомец осматривал толпу равнодушным взглядом, пока не остановился на Марианне. Девушку словно током пронзило, сердце забилось быстрее, хаотичней, отбивая странный и непривычный ритм. Незнакомец походил на хищника, затаившегося перед прыжком. Невидимая аура опасности окружала его и витала в воздухе, раскаляя атмосферу до предела. Если Марианна и могла его с кем-то сравнить, то, несомненно, это был демон ночи, похитивший царицу Тамару*. От таких мужчин нужно бежать без оглядки. Такие вырывают с кровью девичье сердце, из-за них льются рекой горькие слезы и режутся тонкие вены. Он долго удерживал ее взгляд, не позволяя оторваться, двинуться с места, да что там – просто пошевелиться, пока вдруг не заметил кого-то в толпе. Он тут же преобразился, будто волнение прокатилось едва заметной дрожью по его сильному телу. Марианна словно ощутила, как перекатываются мышцы под тонким шерстяным свитером, как сжимаются его челюсти, а на скулах, покрытых небрежной щетиной, играют желваки…

– Нет, Маняша, ты не туда смотришь. Вон там, у входа в залу.

Марианна на миг отвернулась, чтобы посмотреть на того, о ком говорит сестра. Кристина имела в виду совсем другого парня, который фамильярно прислонился к косяку двери, и до неприличия пристально, оценивающе осматривал гостей. Парень вызывал странные чувства. Несомненно, он был красив. Его золотисто-карие глаза загадочно блеснули, когда он заметил девушек, но Марианна все еще оставалась под впечатлением от странного незнакомца в рваных джинсах. Она вновь повернулась, отыскивая его в толпе, но тот словно сквозь землю провалился.

– Кто он?! Первый раз вижу его у нас.… Наверное, чей-то сын…Черт, Марианна, ты совсем меня не слушаешь? Кого ты там ищешь?

Но девушка как в трансе направилась к гостям, оставив обиженную сестру одну. Марианна рассеянно отвечала на поздравления, принимала объятия и поцелуи, она непрестанно искала глазами загадочного красавца. «Нужно спросить у родителей, кто он? Почему я не могу найти маму с папой?»

***

– Не думал, что меня здесь не ждут?! – Сказал Николас, по-хозяйски открыв дверцу бара, наполнил бокал виски и уселся в кресло, нагло осматривая Лину и Влада, застывших у дверей. Первым опомнилась хозяйка:

– Почему ты решил, что не ждут? Я ведь пригласила тебя, – ответила женщина и, пытаясь скрыть смущение, села напротив гостя.

– Ну, судя по выражению лица моего любимого братца – для него это полная неожиданность.

Влад нахмурил брови, переводя взгляд с жены на Ника.

– Да, ты прав, Николас, для меня это стало неожиданностью я тебя не приглашал, – ответил он.

– Влад! – Лина растерянно посмотрела на мужа, она не ожидала от него такой бесцеремонности.

– Помолчи, Лина. Почему ты не сказала мне, что позвала на прием в честь дня рождения нашей дочери Николаса?

Он устремил на жену взгляд, полный ярости и недоумения.

– Позволь мне ответить за нее наверное, Лина боялась твоего гнева, и наивно полагала, что когда я приеду, ты все же сменишь его на милость. Правда, Ангел? Я не ошибся? Ведь ты наверняка запретил ей отвечать мне на звонки и на сообщения!