На короля посмотреть хотелось, хотя бы и в бестолковом сне, поэтому, как и все в зале, обратилась лицом к огромным двухстворчатым дверям, откуда вышли четыре стражника и красиво разошлись в стороны. Вслед за ними, упругой походкой спортсмена, вошел молодой мужчина в белом вышитом камзоле, белых коротких штанах, белых чулках и туфлях с пряжками. Хм, а красиво. Значит, тут мода на декоративных мужчин, которые косметикой пользуются, как при дворе Людовика XIV? Парики, мушки, белила, румяна и обилие духов? Хотя король и так красавчик, лет тридцати, с каштановыми волнистыми волосами, яркими зелёными глазами, с решительным и волевым лицом. Без парика и без короны.
Ну, хоть во сне посмотреть на молодого и красивого мужчину! Я получала эстетическое удовольствие, глядя на его подтянутую фигуру. Тренируется, наверняка шпагой машет каждый день. Вот бы его в купальне увидеть! «Но, – грустно подумала, – такие картинки даже во сне бабушкам не показывают. Вредно для сердца и сосудов».
Мужчина посмотрел прямо на меня. Тут я очнулась и вдруг поняла, что все кругом склонились в поклонах и реверансах, только я одна осталась стоять и поедаю глазами незнакомого мужика. О душе? надо думать в моем возрасте! А не на сказочных мужиков пялиться. Кажется, я даже покраснела. Но глаза не опустила. Реверансами не обучена, не стоит и начинать. И колени болят.
– Я вижу, лэр Галалиниэль прекрасно потрудился, – сказал король.
Мне почудилась в его голосе откровенная насмешка.
– Простите, ваше величество, это очевидная ошибка, она будет немедленно исправлена, – залебезил мой провожатый. – Мы только хотели показать, что все шесть невест доставлены, как и следовало по протоколу Судеб…
Какой глупый сон! Ну, какая из меня невеста? Я громко фыркнула.
– Мы немедленно уничтожим неудачный экземпляр… – меня взяли под локоть и потащили подальше от трона. Умирающие от истощения девицы обменялись злорадными улыбками.
Что? Это кто тут неудачный экземпляр? Я?!
– Сами вы экземпляры! – нет, чтоб что-то приятное приснилось, хамят, обзываются… – Надоели! Хочу, что вы все исчезли! Природу показывайте! – не нравится мне такой сон! Я стряхнула с себя чужие руки.
Кто-то взвизгнул, толпа шарахнулась от меня, а стражники метнулись ко мне и уставили в меня острые экзотичные штуки на длинных древках. «Колюще-рубящее оружие, называется алебарда», – вспомнила я. Иногда с крюком для стаскивания всадника с лошади. Был мой эпизодический муж большим любителем холодного оружия, вот и выскакивало иногда.
– Остановитесь! Убрать оружие! – приказал король. – По протоколу должно наличествовать шесть невест. Условие Отбора выполнено. Отбор объявляю открытым.
Грянул гром, рассыпались золотые искры, и я обнаружила у себя на руке тонкий золотой браслет. Хотелось бы верить, что золотой.
– Добро пожаловать, дорогие невесты, во дворец, – улыбнулся король.
Меня снова аккуратно подпихнули в спину, выстраивая в один ряд с невестами. Ну, смешно, ей-богу, ну и сон! Вот шалит подсознание! Неужели мне не хватало в жизни вот этого белого балахона с оборками и звания невесты? Вроде бы я не сильно страдала из-за отсутствия женихов…
Нет, в молодости, конечно, страдала, да и то, больше по стремительно исчезающим из моей жизни подругам. Как-то вот не понимала я, как красивые, смелые, веселые девчонки превращались в робких, томных и заглядывающих в рот совершенно непримечательным парням. А потом некогда страдать стало. Интересная работа, научные открытия, конференции, доклады, публикации, студенты. Лекции читала трем факультетам в своем вузе и в двух коммерческих «университетах». Даже патенты есть на изобретения, конечно на первом месте завкаф себя писал, не стеснялся, но тем не менее.
Утешала себя мыслью, что судьба меня непременно найдет, и я на очередной конференции познакомлюсь с НИМ, красивым и холостым аспирантом. Потом – преподавателем, потом – с профессором, мечты росли вместе со мной. Пусть лысым и в очках, но умным и порядочным, хорошим собеседником… Профессора были, даже в избытке, но все удручающе женаты. Пока до меня не дошла простая мысль, что если мужчина выглядит симпатичным и ухоженным – за ним кто-то ухаживает! Аккуратная стрижка, чистые ногти, глаженые рубашки, красивые галстуки и запонки – все, это чужой питомец. У него есть хозяйка. Табу. Чужое брать нельзя. А стойкий запах табака, неопрятная борода и растянутый бесформенный свитер не вызывали у меня желания очеловечивать их обладателей.
И надежды растаяли, уступив место суровой правде жизни – я не из тех женщин, за которыми бегают мужчины и сами укладываются в аккуратные штабеля. Нет, совсем не во внешности дело, там все было в порядке. В чем-то, что было мне недоступно, в тайном женском знании. Моя бабка не была замужем, не считать же замужеством два предвоенных месяца? Мама не была замужем, я была замужем очень кратковременно, так что можно и не считать. В общем, уметь надо себя подать, уметь кокетничать и флиртовать, а я этого не умела. Мать говорила, что я неполноценная женщина, раз всю жизнь мечтала быть мальчиком.
Пока я размышляла о своем сне по Фрейду, заиграла музыка, король подошел вплотную и протянул руку. Что? Зачем? Я недоверчиво посмотрела на широкую ладонь.
– Прошу вас на первый танец, – терпеливо повторил король.
Он шутит? Лицо мужчины оставалось убийственно серьезным. Не шутит. О господи! Я безумно заволновалась. Лет тридцать не танцевала в паре, а с таким мужчиной – вообще никогда!
Робко, стесняясь, вложила пухлую ладошку в руку короля, вызвав у него чуть заметную улыбку. Вторая рука короля попыталась найти талию, но я её сама не находила, так что, оставив тщетные попытки, рука замерла где-то посредине спины. Ближе, чем полагалось, король не пытался приближаться – у меня все-таки бюст имелся и живот, что есть, то есть. Я заскользила бархатными тапочками по паркету.
Король вел аккуратно, примериваясь, и удивительным образом мне удавалось не наступать ему на ноги. На его лице уже появилась вполне доброжелательная мягкая улыбка, и он даже отважился на обводку, более резкие повороты и перехват под рукой. Я тонула в его зеленых глазах и совершенно ничего больше не замечала. Не споткнуться бы!
Танец кончился. Король поцеловал мне кончики пальцев и отвел на место. Я дотронулась до щек – они пылали. Дыхание у меня выровнялось, и я, наконец, стала замечать окружающих. А они, оказывается, все пялились на меня. Посмеивались, прикрываясь веерами, шушукались и совершенно бесцеремонно разглядывали.
И чего пялятся? Я совершенно не виновата в том, что кому-то не нравлюсь, и даже оскорбляю чьи-то представления о прекрасном. Мне вообще на вас плевать, не знаю и знать вас не хочу. Я ловко подхватила бокал с подноса проходящего лакея. Пить просто ужасно захотелось.
Смакуя приятное кисленькое винцо, смотрела, как король кружит по залу следующую невесту – как снежинка, подхваченная ветром, она порхала, взлетала, раздувались пышные кисейные воланы, чуть слышно стучали каблучки.
Король очень благожелательно ко мне отнесся, пригласив первой, поняла я. Первым играли медленный и неторопливый танец. Так, как порхала эта феечка – я ни в жизнь бы не смогла. Прыжки, повороты, поддержки – подо мной пол бы проломился. Ну, или король сорвал бы спину, подхватив меня, вот как сейчас Снежинку, кружа на одной руке. Девушка была такая беленькая, свеженькая, с голубыми глазками – Снежинка и есть.
Король пригласил следующую невесту, а Снежинка зло стрельнула в меня глазками и отошла подальше. Ну, как хочет. Я в эти игры даже в школе не играла, весовые категории разные. Я отвернулась в поисках съестного. Интересно, как тут принято – ужин или фуршет?
– Как вам нравится бал? – ко мне подплыла дама средних лет в атласном платье гранатового цвета. Под руку ее держала вторая, в желтом бархатном платье с оранжевыми лентами. У обеих дам высились вычурные прически, с перьями и цветами, и гремели гроздья сверкающих украшений на шее, ушах и руках.
– Ничего так, – вежливо ответила я.
– Если бы я знала, что Отбор в том году такой… необычный, я бы отправила свою сестру, бедняжка давно потеряла всякую надежду найти мужа.
– Так отправили бы, – безразлично пожала плечами. Что мне до чужих сестер?
– Голубушка, после такого позора вас не всякий монастырь примет на покаяние, – наставительно сказало Желтое платье.
– Правда? Знаете, не собираюсь в монастырь. Не чувствую склонности.
– Может, вы надеетесь выиграть Обор? – дамы захихикали, как будто ничего смешнее никогда не слышали.
Я вздохнула. Дамочки захотели почесать об меня свое чувство юмора? Первые змеи серпентария пожаловали на разведку боем?
– Ваше бесценное мнение меня не интересует, – очень громко сказала я. Люди рядом тут же обернулись и слушали с жадным интересом. – Я сюда не просилась и не рвалась. И, насколько знаю, насмехаться, злословить, осуждать и сплетничать на балу не принято. Культурные люди так себя не ведут. Либо вы плохо воспитаны, либо на балах вы бываете еще реже, чем я.
– Да как ты смеешь?! Я маркиза ден Дювернон, – зашипело Гранатовое платье. Желтое платье подхватило маркизу и потащило ее прочь, успев мне бросить презрительно:
– Посмешище!
Еды я не нашла, другие невесты кучковались отдельно, бросая на меня злые и в то же время опасливые взгляды, и я заскучала. Пора, пожалуй, и честь знать.
Если сон не нравится, но ты точно знаешь, что ты во сне, прими меры, чтоб проснуться. Я ущипнула себя за руку. Больно! Посмотрела на красное пятно и машинально потерла руку. Что-то непонятное происходит. Если это не сон, то… мамочки, я умерла? Все-таки умерла?
А где облака, ангелы и все такое? Король, хоть и красавчик, точно на ангела не похож! У него в глазах все демоны преисподней веселятся, такой он… порочно-искушенный даже на вид. А попробовать и проверить вряд ли удастся. Не так уж я нагрешила в жизни, чтоб оказаться в мрачной пещере на персональной сковородке. Всегда старалась поступать по справедливости, не лгала, не подличала, коллег не подставляла. Почему из райской символики на мне только белая хламида?
Глава 4. Теория Отбора.
– Лэра, – меня тронули за локоть.
Я обернулась. Передо мной стоял мужчина в возрасте, примерно мой ровесник, с пегими седыми волосами до плеч, в черном бархатном камзоле, коротких штанах, белых чулках и черных башмаках с квадратными носами и серебряными пряжками.
– Я придворный маг, лэр Галалиниэль, – представился мужчина. – У вас наверняка имеются вопросы. Готов на них ответить.
Кивнула. У меня миллион вопросов. Примерно вагон и куча вагонеток. И детский самосвал на веревочке. Значит, именно он напортачил, и я оказалась здесь. Эти, в париках, что-то говорили о призыве…
Маг положил мою руку себе на локоть и повел вдоль колонн из зала. Ой! Я дернулась и вырвала руку из его захвата и отошла на два шага. Маг вопросительно поднял брови.
– Те, кто меня разбудили, в париках, сказали, что неудачный экземпляр надо уничтожить, – сказала, глядя магу в глаза. – Я не согласна, так и знайте!
Он поспешно понял обе руки вверх ладонями.
