Девушка из Порту

Мариу

Непривычно жаркое осеннее солнце стояло в зените. На высоком пронзительно – синем небе – ни облачка. Я сняла пальто цвета фуксии и набросила на ручку чемодана. Хотелось найти тень, но рядом – только скульптура из бронзы с надписью на пьедестале: «Amor de Perdição». «Пагубная любовь» – подсказал гугл-переводчик с португальского. Кто же эта странная парочка? Немолодой мужчина с пышными усами, похожий на Эйнштейна, в длинной утепленной накидке, с отрешенным взглядом обнимает совершенно обнаженную юную девушку. А она тянется к нему, смотрит влюбленным взглядом и кажется совсем беззащитной.

Хм… Интересное место Мариу выбрал для встречи. Час назад я прилетела в Порту из Лиссабона. Внутри меня все вибрировало и трепетало от волнения и возбуждения. Мы не виделись два месяца. Два месяца томных разговоров и страстных сообщений. Правда, у него все время что-то не ладилось с интернетом. Я посмотрела на часы. 12.30. Может, полдень по-португальски – это не двенадцать? И что за сюрприз он обещал? Жду уже полчаса, а его все нет. Моего Мариу.

*****

Мариу, Мариу… Вулкан, вспышка, которую я ждала с тех пор, как начала бегать на свидания, лет тринадцать уже. У нас в Нижнем Новгороде с мужиками не очень. Совсем не очень. А может быть просто мне не везло. Те, которые подворачивались – так, на пару вечеров, и то – страсти – как от спички. Другие были женатые и с детьми, вообще не вариант. Попадались еще маменькины сынки. А тут чемпионат мира по футболу. Город преобразился, его наводнили иностранные туристы. Загорелые, улыбчивые, яркие, другие!

Я и сама работала в сфере туризма. Но чаще отправляла людей в поездки, чем сама путешествовала. Все мечтала о кругосветке. Мечтала, а годы шли. Одинаковые дни проходили чередой, неотличимые друг от друга, они сменялись все быстрей, сливаясь в один нескончаемый день. Работа – дом – работа. Спасали только рабочие поездки, добавляя красок и новых впечатлений.

Последние полгода до Чемпионата я вообще хандрила: вроде спала, а наутро чувствовала себя разбитой колошей. Да еще и зима выдалась затяжная. Ни витамины, ни упражнения, ни крепкий кофе не помогали. И каждое мое унылое утро начиналось с мысли: «А ведь где-то есть другая жизнь! Яркая, красивая, насыщенная событиями! Жизнь – отпуск! Жизнь – праздник!». Видимо, я слишком усиленно транслировала свое желание перемен во вселенную, потому что появился мой Вулкан, который встряхнул меня, дал энергию, внутри все забурлило и рвалось наружу. Мариу!

Вечером после работы мы с подругами отправились на площадь Минина и Пожарского смотреть трансляцию очередного матча. Теплый июньский вечер сменил дневную жару. Площадь бурлила, в воздухе ощущался накал, драйв, адреналин. Мы болели, веселились, прыгали от радости и кричали от возмущения, когда мой взгляд нечаянно пересекся с его. И я пропала! Неделю мы почти не выходили из моей квартиры. Только вечером выползали прогуляться по городу, посмотреть он-лайн трансляцию очередного матча.

Он называл меня «Branca de Neve» – «Белоснежка» и говорил, что с первого взгляда влюбился в мои голубые глаза и золотые длинные волосы. Горячий, красивый как Адонис, смуглый, с глазами цвета горького шоколада и белоснежной улыбкой. Португалец, моложе меня на пару лет, плевать, не велика разница. Его английский был намного лучше моего, но мы друг друга понимали. Да, собственно, немного и разговаривали, не до того особо было. Я просто кайфовала, наблюдая за его живой артикуляцией и пухлыми губами, от которых было сложно отвести взгляд, особенно когда он, по моей просьбе, говорил что-нибудь на португальском. Мариу рассказал о своем любимом городе Порту. Мне сразу захотелось туда!

То, что португальцы – страстные любители футбола, известно всем. И взрослые, и дети. Мариу и его друзья болели за футбольный клуб «Порту». Он рассказывал, что приверженность к футбольным клубам «Порту» (FC Porto) или лиссабонскому «Бенфика» (SL Benfica) передается в португальских семьях по наследству. За какую команду болел дед, за ту же будут болеть и сын, и внук. Классический национальный матч, собирающий наибольшее количество фанатов, и постоянная головная боль для местной полиции – это матч «Бенфика» – «Порту».

Двадцать первого июня на новом стадионе «Нижний Новгород» на Стрелке состоялся самый яркий матч группового этапа – поединок сборных Хорватии и Аргентины. На трибунах – полный аншлаг. Южноамериканская сборная во главе с Лионелем Месси была разгромлена. Мариу и вся его дружная компания болели за аргентинцев, и я впервые увидела, как рыдают мужчины. Признаться, до чемпионата я вообще не особенно следила за матчами. Но за Месси – одного из лучших футболистов мира даже мне было обидно. В этот день мы с Мариу просто уснули, обнявшись. Я и не подозревала, что португальцы такие чувствительные.

Мариу и его друзья улетали на следующий день после матча Швейцария – Коста-Рика, состоявшегося двадцать седьмого июня. Игра прошла вничью, и болевшие за южноамериканцев португальцы ушли довольные жаркой концовкой, но расстроенные тем, что «Лос Тикос» отправится домой. Я никогда не видела свой город таким, как во время мундиаля. Гудящий и звучащий на всех языках мира, раскрашенный яркими майками, шарфами и флагами футбольных болельщиков, раскрепощенный, с атмосферой карнавала, где тон задавали латиноамериканцы. Мы с Мариу гуляли по моей любимой Покровке и Нижегородскому кремлю, со стен которого любовались Стрелкой – местом слияния Волги и Оки. Мариу был впечатлен водным простором и вдохновенно рассказывал о своей страсти – Атлантическом океане, мощном и диком, а во мне рождалась мечта – увидеть этот океан.

Когда он уезжал, я плакала. Слезы текли градом и не было им конца. Мариу тоже плакал. Раньше я бы удивилась такой мужской чувственности, но сейчас, после проведенного с ним времени, это казалось мне вполне нормальным. «Meu coração»1, – шептал он, и мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Мы не могли разомкнуть объятий, давая друг другу обещания увидеться в скором времени.

После отъезда Мариу я перестала чувствовать себя живой. Каждое утро я тащилась в офис, на автомате выполняла работу, но все мои мысли были о нем. Летними вечерами я лежала на диване, распахнув настежь все окна. Прохладный ветерок гулял в тюлевых складках и звучала наша любимая «Amor» в исполнении Lucas Lucco. Я засыпала под португальскую музыку, наполненную ярким солнечным светом, зажигательную и веселую как карнавал, легкую и нежную, как дуновение морского бриза. Я жила в ожидании его звонков и сообщений, начинавшихся со слов «meu amor», «meu coração», от которых мое сердце таяло как сахарная вата на солнце.

А в конце августа Мариу прилетал в Москву на три дня. Я показывала ему город, который не очень любила, но неплохо знала. Мы гуляли дни напролет, целовались до боли в губах, а ночью не могли насладиться друг другом.

Я мало рассказывала ему о себе. Он знал, что я владелица собственного турагентства, обожаю путешествовать и бывала во многих странах.

– О, ты крутая бизнес-леди! – подтрунивал он надо мной, когда я звонила по рабочим вопросам в его присутствии и вела беседу в деловом тоне.

Еще он знал, что моя мама живет в этом же городе в своей квартире. Он удивился, когда я сказала, что с семнадцати лет живу отдельно.

–Я до сих пор живу на вилле с родителями. У нас это норма – жить в родном доме сколько захочешь. У меня отдельный вход и можно сказать, своя половина дома. Так что мы не мешаем друг другу. Но зато удобно: прислуга общая и мама держит все под контролем, – сказал он, улыбаясь. – Так что мы можем жить с моими родителями на вилле на берегу океана. У нас есть и большой бассейн в саду. Океан даже летом холодный, в августе прогревается немного, а в бассейне я плаваю каждый день.

«Вот это жизнь!», – думала я. – Вилла на берегу океана, сад и бассейн, родители, которые «держат все под контролем», прислуга. Беспечная и обеспеченная жизнь. Вот бы так пожить! Одно «но» – родители. А вдруг я им не понравлюсь?».

– А как же твои родители? Они не будут против, если я приеду? – спросила я с замиранием сердца.

– А с чего им быть против? Я хоть и живу с ними в одном доме, у меня есть свой бизнес в Испании. И если мы захотим – можем жить и отдельно, – слова Мариу были словно бальзам на душу. Я не слышала такого ни от одного из своих мужчин. Свой бизнес, готовность взять на себя ответственность за нас обоих. Это звучало как сказка. Он не рассказывал, что за бизнес у него в Испании, сказал только, что дела там вести проще и выгоднее, потому что в Португалии уровень жизни более низкий, чем в соседней стране.

Он показывал фотографии своего дома и мечтал, что скоро мы будем жить вместе.

– «Мeu amor»2, как же я буду без тебя? – Мариу потянулся ко мне с поцелуем, когда мы проснулись утром накануне его отъезда.

Я прикрыла рот простыней, что-то пробурчала, чмокнула его в губы и вскочила, сказав, что мне нужно в туалет. Мне хотелось быть перед Мариу лучшей версией себя, поэтому обычно я просыпалась раньше, приводила себя в порядок и снова ложилась. Но сегодня я проспала и ругала себя. Через несколько минут я вернулась в его горячие объятия, и мы не выходили из номера до обеда.

– Branca de Neve3, когда ты сможешь приехать? – спросил он меня за ланчем.

– Мариу, сейчас сезон в разгаре, и я с трудом вырвалась с Москву. Скорее всего, не раньше середины октября. Я очень хочу приехать, но пока не знаю, когда и насколько получится, – я пожала плечами.

– Я имею ввиду не в гости. Когда ты приедешь ко мне жить? I want to keep you close4, —он смотрел мне прямо в глаза.

От магического взгляда его темных глаз и слов «хочу, чтобы ты была рядом» по коже побежали мурашки, я перестала жевать и поперхнулась салатом.

С этого момента все мои мысли были об отъезде в Порту к Мариу.

Он наговорил мне столько прекрасных слов за эти дни, сколько моя мама и вся ее женская деревенская родня, не счастливая в браках, за всю жизнь не слышали. Три дня пролетели как один миг, и мы снова не могли расстаться в аэропорту и разомкнуть объятия, у обоих текли слезы. Он шептал, нежно целуя в ухо, что скоро мы снова увидимся, и он будет ждать меня в Порту.

*****

Я давно так не плакала как тогда, в аэропорту Домодедово, после проводов Мариу. Последний раз, наверное, когда маму сильно избил отец, пьяный, как всегда. Хорошо, ей ума и смелости хватило взять меня в охапку и в город сбежать из нашей деревеньки из-под Нижнего Новгорода, я тогда еще в школу не ходила. Трудно нам с ней было, конечно. Бедствовали. Жили в какой-то коморке, которую ей дали как дворничихе. Одна комната и мизерный санузел, даже кухни не было. Помещение, бывшее когда-то нежилым, давно переделали и дали маме как служебное.

Мама баловала меня, как могла. Самый вкусный кусочек – мне, обновку – мне, а сама – как-нибудь. В первом классе я прочитала сказку об Алладине, взяла старую керосиновую лампу, оставшуюся от прежнего жильца, и давай ее натирать, но джин не вылетел. Я расплакалась, а мама меня успокоила, сказав, что я просто его не вижу, у меня джин-невидимка, попросила загадать желание, пообещав, что завтра оно исполнится. Я загадала – шоколадку. Когда проснулась, она лежала под подушкой. Я терла глаза и не могла поверить. Вот это да! У меня есть джин! В школе я всем об этом растрепала. Надо мной откровенно смеялись. «Да точно, я вам говорю!» – не унималась я. Следующее загаданное желание также исполнилось. С утра под моей подушкой лежала новая куколка, которую я так хотела. А ведь я маме не говорила, только застыла у витрины, когда ее увидела. В другой раз была белая панамка с вишенками сбоку, я только и открыла рот в восхищении перед манекеном. Вот так исполнялись мои материальные желания. С нематериальными было сложнее. Ромка – мальчик из нашего класса, в которого я влюбилась, никак не обращал на меня внимания. Я потерла лампу, как обычно, вечером перед сном. На следующий день он дернул меня за косичку. Сработало! Я сияла весь день как электрическая лампочка. Этим же вечером я потерла лампу и загадала, чтобы к нам папа приехал трезвый и больше не пил. Но папа не приехал. Я не видела его больше с того дня, как мы с мамой сбежали из деревни.

Как-то мама принесла журнал о путешествиях, дальних странах, кто-то оставил на скамейке. Так я этот журнал до дыр замусолила. Мечтала увидеть другие города, страны, грезила о кругосветном путешествии. «В кого это ты такая?» – удивлялась мама, когда я давала ей дневник с четверками и пятерками на подпись. Со всей детской настойчивостью и упорством я старалась, как могла, хорошо учиться. Если бы не эти качества – не выехала бы я из нашего дома, где в соседнем подъезде жил Ванька Чупров, первый, кто обратил внимание на мои округлившиеся формы. Так и вышла бы замуж за сына алкаша, и повторила бы судьбу матери. Но я точно знала, что так не хочу.

Окончив школу, я поступила в колледж туризма и сервиса, на высшее образование денег не было. Жить я переехала в общежитие при колледже. Там я делила комнату на двоих с тихой Надей Проскуриной. Но мне нравилось. Общежитие было прямо за учебным корпусом, не надо было вставать и тащиться через мост, на котором всегда пробки, на другую часть города. Мама, в общем, не противилась моему переезду. Да и к ней стал захаживать водопроводчик дядя Вася из ЖЭУ, в котором она работала, разведенный и не пьющий. Я радовалась за маму. Может, устроит еще свою жизнь и найдет женское счастье.

После окончания колледжа я устроилась менеджером в турагентство. Клиентов своих, как и комиссии с продаж, у меня не было, платили только минимальную зарплату. В это время я снимала комнату у одной бабульки, поближе к работе. А к маме дядя Вася перебрался. С хозяйкой жить тяжко, но денег на большее не хватало.

Работа моя мне нравилась, в свободное время я запоем читала журналы и статьи о путешествиях, сайты, тревел-блоги. Только вот туристы все больше массовые направления выбирали, Египет да Турцию. С воодушевлением и горящими глазами я рассказывала им о других странах, неисхоженных маршрутах. А им «ол инклюзив» подавай. Одна клиентка даже нажаловалась директору, что я, мол, втюхиваю упорно другое, а им Турция нужна «все включено». Пришлось исправляться, продавать то, что берут.

Со временем я обросла постоянными клиентами, зарплата выросла в разы, и все были довольны, и руководство, и я. Я смогла снять небольшую квартирку и жила припеваючи, сама себе хозяйкой была. У мамы с дядей Васей не сложилось, вернулся к бывшей жене. Потом снова к маме пришел, но она его не приняла. Рыдала в трубку, когда мне рассказывала. Я не часто у нее появлялась, но деньжат подкидывала. Она по-прежнему работала дворничихой и жила в своей коморке на цокольном этаже.

«И куда тебя все несет? Зачем деньги тратить на пустое? Впечатления – не вещь, не пощупаешь», – сетовала мама, когда я, скопив немного денег, отправлялась в очередное путешествие. Сама она за пределы Новгородской области не выезжала. Я предлагала ей отправиться со мной в отпуск в Турцию или в Египет на недельку, посмотреть другой мир, искупаться в море. Она упорно отказывалась и придумывала отговорки: то лететь боялась, то надеть нечего, то не знает, как и вести себя в таких шикарных местах, то с работы не отпустят. В общем, убедить ее мне не удавалось. Как-то я подарила ей путевку в Турцию, но она так распереживалась, что слегла в больницу и поездку пришлось отменить.

Ее мир ограничивался комнатушкой и двором, который она убирала. А для меня это было удивительно: «Мам, ну ведь сейчас весь мир открыт, лети – куда хочешь, не то, что в советское время! Как можно не хотеть его посмотреть?!». Для меня лучше бы вообще ничего не знать о мире, чем знать многое и быть не способным его увидеть, а тем более, не хотеть его увидеть.

Мне казалось ужасным сидеть в своем сонном районе, зная, что громадный, прекрасный мир где-то рядом, и его жизнь проходит мимо тебя. Ты чувствуешь себя, как птица, которая не может летать, как парусник со спущенными парусами, как человек, прикованный к инвалидному креслу. Но когда у тебя есть выбор и возможность, а ты их не используешь и продолжаешь жить своей бесцветной жизнью – это страшно.

Невозможно представить, что страна или даже весь мир закроют границы. Наши родители, моя мама, пережили время, когда выезд из страны простым смертным был под запретом. Наверное, сложно было смириться с тем, что придется провести всю жизнь вот так, в бездействии, не увидев, не попробовав, не испытав. Хотя, подозреваю, что в глубинке эта безнадежность ощущалась не так остро. Мои тетки за всю свою жизнь не покидали пределы родного села. Наверное, им там было комфортно, в своем маленьком мирке. Хозяйство, опять же. Да кого я обманываю: не надо им было этого, как и моей маме не надо, хоть она и переехала в большой город.

Не знаю, как угораздило меня родиться с интересом к путешествиям и приключениям в такой семье. Эта детская мечтательность о других городах и странах переросла в профессиональный интерес. Пять лет я отработала менеджером в туристической фирме, набралась опыта, набила клиентскую базу, а потом уволилась и открыла свое туристическое агентство.

Первое время я как на крыльях летала. У меня свое турагенство! Думала, установлю, наконец, свои правила. Но правила диктовал рынок. И, как и раньше, Турция шла «на ура». Дела шли хорошо, клиентов прибавлялось. Я самостоятельно купила маленькую студию на последнем этаже в новостройке, пусть часть денег на приобретение и взяла в ипотеку, сама себя обеспечивала. И зачем мне мужчина? Но любви-то хотелось…

А в личной жизни был полный провал. Видимо, из-за моего сильного характера липли ко мне всякие слабаки – маменькины сынки. Вспомнить хотя бы последнего, Колю Шахбанова– менеджера из транспортной компании. Ему никак не удавалось делать план и получать нормальную зарплату, так, минимум платили пару месяцев, а потом выгоняли. А он обижался и считал, что это начальники – дураки, ничего не понимают. Полгода Коля жил у меня, своего жилья у него не было. Когда он в очередной раз искал работу, мне приходилось еще и продукты на двоих покупать. А он меня любил, вернее, говорил с дивана, когда я сумки с едой приносила и за плиту вставала.

Может быть у меня не складывались отношения потому, что я не видела нормальной счастливой семьи. Отец пил и мать дубасил, пока она не сбежала, прихватив меня и одежду на первое время. Даже пальто зимнее не взяла, мне новое купила, а сама мерзла в осенней куртке всю зиму, только на следующий год себе шубку из искусственного меха купила, накопила. Не видела я такого, чтобы женщину любили, холили, лелеяли и о ней заботились.

Все дни я пропадала в своем офисе на Покровке, работая без выходных. Открыв свое турагенство, я поняла, что быть наемным менеджером – одно дело, а руководить фирмой – совсем другое. Я крутилась, как белка в колесе. На мои плечи легли расходы по аренде офиса, зарплаты, налоги и все сопутствующее. Подустала я, в общем. А тут чемпионат мира по футболу в нашей стране, много шума, новых впечатлений, людей. И он – Мариу!

*****

День перед отъездом в Португалию обещал быть напряженным: нужно было завершить недоделанные рабочие дела, устроить прощальную вечеринку в офисе, заехать проститься к маме, собрать вещи и, самое главное, ничего не забыть.

Я медленно вдохнула бодрящий шоколадно-кофейный аромат, сделала глоток сладковато-горького обжигающего напитка и зажмурилась. Скоро… скоро… За окном будет океан, а не мусорные баки. Так и не дошла до управляющей компании, а так хотелось устроить скандал напоследок: зачем-то спилили старый клен на заднем дворе, куда выходили окна офиса. Его пышная крона закрывала вид на контейнерную площадку, давала тень, когда солнце стояло в зените и радовала яркими красками в хмурые осенние дни, как этот.

Со дня расставания с Мариу в Москве я мечтала о переезде к нему, о ярком солнце и утопающей в цветах вилле на берегу океана. Интересно, а как называют жителей Порту? Надо будет посмотреть. Хотя, неважно. Я стану «девушкой из Порту», а не из Нижнего Новгорода!

Не то, чтобы я не любила родной город, но иногда, особенно в осенне-зимний период мне не хватало в нем красок и улыбок. Люди напряжены и все время с чем-то борются: с соседом, с налоговой службой, с бюрократией, с морщинами, с лишним весом, с детской травмой «мама куклу не купила». Приезжая в Европу, особенно в южные страны, я видела, что люди здесь более расслаблены и живут в гармонии с собой. Наверняка и у них немало проблем, но, вероятно, другое к ним отношение. А еще много солнечных дней и море!

Взгляд снова скользнул по мусорным бакам. Может другой офис снять? С красивым видом, в каком-нибудь новом бизнес-центре? Покровка, конечно, в исторической части, но застройка-то старая. Хотя, клиенты уже привыкли, место прикормленное. Да и все равно им, клиентам, какой вид за окном. А в офисе у нас уютно, светло, много цветов и сувениров из разных стран: одни – сама привезла, другие – подарок от благодарных туристов.

– Маша, Тимофеевы в 11 обещались? – обратилась я к менеджеру по работе с клиентами.

– Да! – Маша сосредоточенно глядела в монитор. – Я как раз подборку для них делаю.

– Если снова захотят что-то поменять, позови меня, – я поставила чашку в шкаф, вечером уборщица Галина помоет.

– Хорошо! – она кивнула и застучала по клавиатуре.

Я прошла в свой кабинет, включила ноутбук, быстренько проверила почту, зашла в МоиДокументы-Туризм. Благодаря этой программе клиенты могли дистанционно подобрать и оплатить тур, подписать документы, но большинство, по старинке, предпочитало приехать в офис и пообщаться с менеджером.

Пробежалась по воронке продаж, просмотрела графики со статистикой, заглянула в личные кабинеты менеджеров. И снова мечтательно перевела взгляд в окно. Ну как тут сосредоточиться на работе, когда все мысли о Мариу и солнечной Португалии?!

– Рита, можно тебя? – в дверь просунулась рыжая голова Маши. Сотрудницы обращались ко мне по имени: фирма маленькая, девочки всего на несколько лет моложе меня. Мама назвала меня «Маргаритой» в честь любимой актрисы Маргариты Тереховой, но редко кто называл меня полным именем, даже она сама.

– Что, Тимофеевы? – я вопросительно посмотрела на нее.

Она утвердительно кивнула.

Я ловко переобула под столом мягкие балетки на элегантные лодочки, встала, поправила юбку-карандаш бирюзового цвета – наша униформа и натянув самую очаровательную улыбку направилась к Машиному рабочему месту.

Ох уже эти туристы! То им Мальдивы подавай, то Маврикий. То один отель, то другой! Эти Тимофеевы уже шестой раз приходят. И каждый раз по два часа подбирают тур. Бедная Машка совсем с ними замучалась. Но ничего, комиссия хорошая, тур приличных денег стоит, можно и повозиться. И кофе вкусным угостить. Тимофеевы – одни из первых клиентов, с нами уже четыре года отдыхают, отели люксовые предпочитают. Таких клиентов ценить надо. Правда, Вера сейчас начнет надувать наколотые губы, а Дмитрий пялиться в мое декольте. Эх, и повезло же этой Вере! Если бы не тюнинг – обычная серая мышка, ни вида, ни цвета.

Как-то, еще до моего знакомства с Мариу, заезжала Вера в офис одна, без мужа, привезла документы. Пили с ней кофе, болтали ни о чем. А она мне и говорит: «Риточка, не мое дело, конечно, но что у тебя на личном фронте? Тридцатник скоро! Даша говорит, ты все время на работе. Где же ты мужика-то встретишь?». Ох уж эта Дашка!

Даша, по рекомендации которой Вера пришла, – моя подруга с колледжа, но работала по другой специальности и всех знакомых направляла ко мне. Она мне и рассказала, что Верочка, как и я, родом из далекого села на окраине Новгородской области и нет у нее папы профессора. Соврать и я могу, если что, но, надеюсь, не придется. Этого я Вере, конечно, не сказала. Обидится еще, потеряем клиентов.

– Не тридцать, а двадцать девять в конце года исполнится, как и тебе. – Мы с ней общались на «ты», хотя к ее мужу я обращалась на «Вы». – На всех «Дмитриев» не хватит, это тебе повезло. А я в работе реализуюсь. Ты же знаешь, туризм – моя страсть, и мы любим наших клиентов.

– Ну вы любите, любите, но не засматривайтесь на чужих «Дмитриев», – Вера натянуто улыбнулась и застучала по столу пальчиками со свежим маникюром.

Ясно теперь, с чего этот разговор. За свою крепкую ячейку общества испугалась. Да не волнуйся Вера, женатые мужики для меня – табу.

– Что ты, Вера! По-моему, у нас чисто профессиональное общение! – ответила я, недоумевая. Вот уж точно, даже повода не давала.

– Да я не о тебе, Рита. Твоя Маша глазки строит моему Диме. А ему рыженькие нравятся, я знаю… – Вера вздохнула.

Я чуть кофе не поперхнулась. Маша?!

– Вера, я, конечно, проведу с ней беседу… – как можно серьезнее сказала я, подавляя смешок. Ну в самом деле, следи сама за своим мужчиной. – Так может тебе цвет волос поменять?