Далекие звёзды

3

Эскадра Федерации Солнечной системы, состоящая из заградителя со странным названием «Стел»; двух корбоутов – «Стаффер» и «Риззор»; трёх крейсеров – «Ворон 1», «Ворон 2» и «Ворон 3»; одного грузового корабля с не менее странным названием «Грохот» и одного транспорта «Спот», начала торможение ещё задолго до подхода к пространству Тургарской планетной системы.

Транспорт от грузового корабля отличался тем, что по своей сути был достаточно комфортабельным колониальным кораблём небольшого размера, тогда как грузовой корабль имел совсем небольшой экипаж и соответственно небольшой защищённый модуль управления. Весь остальной его корпус был негерметичен, и потому строительство грузового корабля землянам обходилось гораздо дешевле транспорта.

Один из грузовых кораблей был оставлен экспедицией на полпути между сектором Федерации Солнечной системы и Тургарской планетной системой как промежуточный портал, так как на такое большое расстояние земляне ещё никогда не портировали что-либо, и была опасность, что такое огромное расстояние может нанести ущерб портируемым грузам. Чтобы промежуточный портал не был виден техническим средствам обзора пространства чужих цивилизаций, он был накрыт полем скрытия, хотя грузовой корабль, где находился портал, имел достаточно мощный оружейный арсенал и защитное поле, но применять он их мог лишь тогда, когда снимал поле скрытия. Обслуживался промежуточный портал восемью землянами с двухгодичным контрактом. Но так как портал ещё был не действующим, то его сейчас обслуживали лишь двое землян со всё тем же двухгодичным контрактом, которые стали называть портал, почему-то, – аванпост.

Едва эскадра снизила скорость до трети лью, как с коммандером эскадры, шедшем на заградителе сарматом Дуатом Хартни, тут же связался один из участников экспедиции в Тургарскую планетную систему – астрофизик Марк Сотников, шедший на транспорте…

Дуат Хартни был ещё молод для сармата и потому ещё не достаточно опытен как капитан космического флота Федерации. Он был за два метра ростом и хорошо физически сложен, так как достаточно часто посещал спортивный зал заградителя. Его лицо было типичным лицом сармата: большие тёмные круглые глаза, служащие украшением лица любого сармата; высокий лоб с нависшим над ним коротким ёжиком чёрных волос и красивыми изогнутыми бровями; прямой нос; несколько удлинённые уши; яркие, но тонкие губы; мощный подбородок и очень мощная, будто кряж, шея. Одет он был в тёмную одежду капитана космического флота Федерации, из рукавов которой выглядывали огромные жилистые руки. Единственным недостатком Дуата Хартни как сармата было его несколько слабое психотронное поле, что он всячески пытался скрыть от своих соплеменников, чтобы не прослыть изгоем среди них, и всячески пытался его тренировать, но без заметного успеха…

– Господин коммандер! – заговорил Марк в сторону вспыхнувшей перед ним голограммы с отображением в ней Хартни.

– Я гард коммандер, а не господин, – перебил монолог Марка коммандер эскадры. – Господа живут на Земле.

– Извините, гард коммандер, – Марк на мгновение состроил гримасу досады. – Я наблюдаю три объекта, идущие параллельно курсу эскадры на расстоянии двадцати световых суток. Несомненно, это космические корабли. Если здесь нет других кораблей Федерации, кроме нашей эскадры, значит, они чужие.

– Почему пространственный сканер других кораблей эскадры их не видит? – твёрдым и достаточно властным голосом поинтересовался Хартни.

– Я наблюдаю эти объекты в электронный телескоп, гард коммандер, – Марк дёрнул плечами. – Он видит гораздо дальше, чем любой пространственный сканер любого корабля.

– Ты уверен, что это корабли, а не какие-то астероиды? – коммандер подтвердил свой вопрос взмахом подбородка. – Тогда выходит, что экипажи этих чужих кораблей имеют более совершенные пространственные сканеры, чем те, которые имеют корабли Федерации, или они тоже наблюдают нас в телескоп? – Хартни произнёс последнюю фразу с ироничной интонацией, то ли спрашивая об этом у Марка, то ли делая самостоятельное заключение.

– Я не знаю астероидов, способных перемещаться с такой высокой скоростью, с какой идёт эскадра, гард коммандер, – Марк покрутил головой. – Они бы уже сгорели от трения о пространство или, по крайней мере, за ними тянулся бы хорошо наблюдаемый горящий след, если они достаточно большого размера и образовались совсем недолгое время назад и потому ещё сохраняют свою массу. А каким образом чужие наблюдают нашу эскадру, могу лишь гадать. Хотя… – Марк невольно погримасничал некоторое время губами. – Тот чужой корабль, в зале управления которого я был на Атре, имел более прогрессивный пространственный сканер, чем тот, который имел «Тургер».

– Достаточно мудрое утверждение, – по лицу Хартни скользнула тень непонятной гримасы. – Что ты предлагаешь?

– Это вам решать, гард коммандер, – Марк дёрнул плечами. – Моё дело найти странные объекты и доложить о них, что я и сделал. Как поступить относительно них, решать вам, – он ещё раз дёрнул плечами.

– Благодарю, масс Сотников! – коммандер кивнул головой. – Так как ты находишься на другом корабле и попасть в твою лабораторию на такой скорости проблематично, а навыки работы с телескопом, который есть на заградителе, у меня весьма посредственные, то перешли информацию о наблюдаемых тобой объектах на заградитель, чтобы я мог увидеть их и оценить степень исходящей от них угрозы.

– Да, гард коммандер! – Марк кивнул головой, и голограмма с отображением коммандера эскадры перед ним тут же погасла.

Марк пробежался пальцами по сенсорам панели управления телескопа, и через несколько мгновений на большом голографическом терминале панели управления телескопом появилась строка сообщения: «информация отправлена».

Ткнув пальцем ещё в один из сенсоров, а затем откинувшись в кресле и заложив руки за голову, Марк уставился в голографический экран телескопа, в котором среди россыпи ярких звёзд наблюдались три близко расположенные друг к другу бледные серые точки, будто непостижимым образом влетевшие в голографический экран пылинки.

Марк Сотников не имел семьи и как свой кумир, астрофизик Сергей Суровцев, был одинок.

Он был высок, но худощав и несколько сутул, так как из-за своего ночного образа жизни питался нерегулярно и в основном всевозможными питательными тониками, которые никак не способствовали росту его мышечной массы, и потому физически не был силён. Но в среде космологов и астрофизиков он пользовался большим уважением и авторитетом, так как прекрасно знал многие сектора галактики Млечный путь и мог свободно ориентироваться в пространстве, в какую бы часть галактики судьба его не забрасывала. О его незаурядных способностях говорил его высокий лоб и очень внимательный взгляд коричневых, чрезвычайно умных глаз. Но всё же его сутулая худоба не привлекала к нему женщин, и если бы какая-то из них взялась за ним поухаживать и подкормить, то, несомненно, он был бы вполне привлекательным мужчиной. Но таковой на протяжении его уже долгой жизни так и не нашлось.

Семейная судьба Марка с Ириной Кузнецовой не сложилась: они поссорились практически сразу же, как только «Тургер» ушёл из Тургарской планетной системы и, оказалось, на всю жизнь. Ирина обвинила его в том, что он не поддержал должным образом её, очень странное для Марка, желание остаться в поселении на Атре, а безразлично промолчал, когда Некрасов прогнал их из поселения. Марку нечем было ответить Ирине, так как он и сам толком не знал, было ли у него желание остаться на Атре практически в заточении на долгие годы, так как он прекрасно понимал, что каких-то значимых открытий тем телескопом, который он установил на чердаке дома в поселении, он навряд ли смог бы сделать. А ждать, когда, возможно, следующая экспедиция доставит на Атру более продвинутый аппарат, перспектива была для него совсем не радужная.

Изначально, соглашаясь остаться с Ириной на Атре, он рассчитывал заняться изучением пространства с помощью пространственного сканера чужого корабля, но узнав, что Некрасов приказал уничтожить чужой корабль, тут же умерил своё желание и даже уже начал в глубине своей души ожидать, что Некрасов не даст своё согласие на то, чтобы он и Ирина остались на Атре, что, собственно, и произошло.

Он постарался ничем не выдать своё удовлетворение произошедшим, но Ирина, видимо каким-то непонятным чутьём уловила его тайное желание и высказала своё бурное негодование, тут же охладев к Марку и оттолкнув его от себя.

Марк через некоторое время попытался объясниться с Ириной, но её отец, Иван Кузнецов, исполняющий на пути домой обязанность начальника экспедиции на «Тургер», приказал командиру отряда десов землян Дику Уолту организовать постоянное дежурство деса около каюты, где жила Ирина, и постоянное сопровождение её десом по кораблю, куда бы она ни шла, который бы отгонял от неё всех любопытных, вознамерившихся приставать к ней с какими-то расспросами. В разряд таких отгоняемых попал и Марк Сотников.

Некоторое время он сожалел об этом и даже, несмотря на запрет, пытался заговорить с ней во время её прогулок по кораблю. Даже сопровождающие её десы были благосклонны к нему и не сразу отгоняли его от Ирины. Но девушка сама отмалчивалась от его вопросов, и постепенно Марк отдалился от неё и даже начал её забывать.

Впоследствии по кораблю начали ходить слухи, что Ирина впадает в какое-то странное состояние видений, рассказывая о странном чужом мире и сетуя о том, что ей не дали увидеть его в полной мере, и что зря она оставила малыша ворангов на Атре, а не взяла его с собой на Землю.

Затем Ирина вообще исчезла из виду, и насколько Марк понял из всё тех же слухов, она практически жила в медицинском центре «Тургер».

Ходил по кораблю и ещё более странный слух: будто бы видели Ирину с малышкой, и будто бы малышка весьма необычная. Эти слухи Марка насторожили, так как у него были близкие отношения с Ириной, но его попытка узнать какие-то подробности о реальности этого слуха результата не возымели. Но всё же ему удалось увидеть Ирину, уже когда «Тургер» пристыковался к станции санации Солнечной системы. Он увидел её, идущую по переходному шлюзу в окружении десов, рядом с ней шла высокая худенькая девочка, лет двенадцати-тринадцати. Марк попытался подойти к ним, но был достаточно грубо оттеснён десами. Единственное, что его утешило, – девочка имела все черты вполне обычного землянина.

После возврата на Землю Марк вообще потерял след Ирины и лишь однажды, после возврата с одной из орбитальных обсерваторий, когда у него образовался достаточно длительный отпуск и, не найдя, чем себя занять, попытался её найти. Но единственное, что ему удалось установить: Ирина очень долго находилась на обследовании в одном из медицинских Центров Земли, а затем, вроде бы, была переведена в медицинский Центр столицы Федерации на Ризу, где её след для него и потерялся. Не удалось ему ничего узнать и о девочке, виденной им лишь однажды.

По прошествии более чем пятнадцати лет после возврата «Тургер» ему было предложено вновь отправиться в Тургарскую планетную систему астрофизиком, так как Сергей Суровцев был уже стар, а другого специалиста, знакомого с тем пространством, не было. Без долгих колебаний Марк согласился.

Коммандер Хартни до рези в глазах всматривался в экран пространственного обзора зала управления заградителя «Стел», пытаясь увидеть те три точки, о которых ему доложил астрофизик экспедиции Марк Сотников. Но как ни всматривался в экран, никаких красных точек, соответствующих чужим кораблям, так и не видел.

Заградитель «Стел» и два корбоута – «Стаффер» и «Риззор» уже двадцать суток как оставили два гражданских корабля Федерации Солнечной системы под охраной трёх крейсеров, а сами направились в сторону предполагаемых неизвестных чужих кораблей, обнаруженных астрофизиком Сотниковым на расстоянии двадцати световых суток от эскадры. Заградитель и корбоуты безрезультатно шли уже двадцатые стандартные сутки, и пространственным сканерам всех уровней заградителя уже должны были стать доступны неизвестные корабли, но их не было.

– Хаора! – Хартни невольно тряхнул головой, пытаясь вытрясти из глаз неприятную резь.

«Система! Связь с Сотниковым», – отправил он мысленный приказ системе управления заградителя.

Прошло несколько мгновений, и над пультом управления вспыхнула голограмма, которая долгое время была пустой, вызвав у коммандера гримасу раздражения. Но вот по ней пробежала рябь, и в голограмме отобразилось лицо астрофизика экспедиции.

– Где чужие? – тут же произнёс Хартни, не утруждая себя традиционным приветствием.

– Их нет, – голова Марка в голограмме мотнулась по сторонам. – Они исчезли, – его голова дёрнулась, видимо, он пожал плечами.

– Что значит исчезли? – большие, круглые, чёрные глаза коммандера сделались ещё больше, круглее и темнее.

– Не исключено, что они накрылись каким-то неизвестным полем скрытия, – голова Марка опять дёрнулась. – Насколько я помню, экипажу «Тургер» тоже не удалось увидеть чужой корабль, пока он сам не проявил себя.

– Ты утверждаешь, – голос Хартни зазвучал жёстко и даже как-то угрожающе, – что они обладают неизвестными нам технологиями полей скрытия, массы, накрытые которыми не могут быть увидены нашими детекторами скрытых масс?

– Возможно, гард коммандер, – голова Марка опять дёрнулась.

– И что теперь? – Хартни вопросительно взмахнул подбородком.

– Могу сказать лишь то, что чужой корабль, перед тем как атаковать «Тургер», снял своё поле скрытия. Вероятно, его поле скрытия не позволяет ему обстреливать из-под него цели.

– Как давно ты их перестал видеть? – поинтересовался коммандер.

– Около суток назад, – лицо Марка в голограмме уменьшилось и повернулось, видимо, он отдалился, и теперь в голограмме уже отображались его плечи и грудь. – Я подумал, что потерял их, – Марк опять повернулся в голограмме в фас, однако оставшись в отдалённом положении, – но когда конкретно они пропали… – он покрутил головой.

– Где они могут быть? – задал Хартни ещё один вопрос.

– Если чужие накрылись полями скрытия, то, вероятнее всего, они направились в сторону гражданских кораблей. Но их скорость под полем скрытия не может быть большой, – Марк опять покрутил головой. – Есть два варианта: или дождаться, когда они снимут поле скрытия, и тогда атаковать их; или же резко увеличить скорость и быстро уйти из этого пространства.

– Ты утверждаешь, что если эскадра быстро уйдёт из этого пространства, они потеряют её след?

– Я это не утверждаю, – Марк покрутил головой. – Но у эскадры появится время, чтобы экспедиции достичь планеты, спокойно высадиться. А у военных кораблей будет время, чтобы организовать охрану планеты и отразить агрессию чужих кораблей, если таковая будет иметь место.

– Обоснованно! – коммандер кивнул головой, и голограмма с его отображением перед Марком тут же погасла.

Марк лишь молча пожал плечами.

Хартни принял второе предложение Марка Сотникова, и эскадра возобновила свой стремительный бег. Причём заградитель и корбоуты не стали напрямую сближаться с гражданскими кораблями, а направились по диагонали и догнали их лишь через сорок стандартных суток.

Марк все эти дни практически не отходил от своего телескопа, непрерывно просматривая пространство. Но как ни пытался найти исчезнувшие чужие корабли, так и не сумел их увидеть, чем вызвал нескрываемое недовольство коммандера Хартни. Но всё же старание Марка было вознаграждено: когда до Атры осталось менее стандартных суток пути и эскадра интенсивно тормозила, Марк вдруг увидел выползшие из-за планеты три блестящие точки. Его лицо тут же исказилось гримасой полнейшего недоумения: выходило, что эскадра Федерации Солнечной системы не только не ушла от погони, а даже опоздала с прибытием к пункту своего назначения. Он тут же связался с коммандером.

– Гард коммандер! – Марк состроил непонятно какую гримасу, как только перед ним вспыхнула голограмма с отображением Хартни. – Они уже здесь, – он дёрнул плечами.

– Сам вижу! – едва ли не рявкнул Хартни. – Ты утверждал, что их скорость под полем скрытия невелика, а что в действительности?

– Мне трудно в это поверить, гард коммандер, – Марк дёрнул плечами. – Они нарушили все законы физики, – он мотнул головой. – Единственное, во что я могу поверить: чужие каким-то образом создали квантовый туннель с выходом в Тургарской планетной системе.

– Но это же огромная энергия, которую невозможно сгенерировать даже заградителю, – в голосе Хартни послышалось нескрываемое возмущение.

– Я могу лишь строить догадки, – Марк ещё раз дёрнул плечами. – Единственное, что могу предложить: захватить чужой корабль и попытаться разобраться с технологиями чужих.

– Однозначно, спокойно высадиться экспедиции они не дадут, – Хартни состроил непонятную гримасу. – Может, они действительно считают эту планетную систему своей? Может, это и не пираты вовсе?

– Не войдя с ними в контакт, мы этого не узнаем, – Марк мотнул головой. – С «Тургер» они контактировали на волне атомарного водорода.

– Приму к сведению. Сейчас «Стел» подойдёт к транспорту, – резким голосом заговорил Хартни. – Собирай свои вещи, перейдёшь на заградитель. Телескоп на заградителе есть. На транспорте тебе делать больше нечего. Если телескоп заградителя тебя не удовлетворит, будем искать возможность перетащить сюда твой, – процедил Хартни, и голограмма с его отображением перед Марком погасла.

Три корабля Федерации и три чужих корабля быстро сближались.

Дождавшись, когда Марк Сотников перейдёт с транспорта на заградитель, Хартни, как и прежде, оставил гражданские корабли под защитой крейсеров, а заградитель и корбоуты двинулись навстречу чужим кораблям.

Экипажи чужих кораблей тоже оказались не из трусливых, и едва корабли Федерации обозначили своё намерение, они тут же направились им навстречу.

Хотя заградитель имел капитанский мостик, Хартни предпочитал находиться в зале управления, так как здесь, в непосредственном контакте с вахтенными, он чувствовал себя более уверенно.

Тактику для противостояния экипажи противоборствующих сторон выбрали несколько различную: если корабли Федерации шли, выстроившись в горизонтальную линию с заградителем посередине, то чужие корабли шли, выстроившись в вертикальную линию. И, как казалось Хартни, идущий посреди чужой корабль был несколько меньших размеров, нежели идущие корабли по сторонам.

– Аннигилятор к бою! – громко произнёс он, нарушая закон тишины зала управления, но делая это скорее от волнения, так как приближался его первый бой с настоящим противником, а не учебные сражения, которых он провёл уже не менее десятка в своей недолгой службе в космическом флоте Федерации. – Атака на средний!

– Да, гард коммандер! – тут же пришёл ответ от вахтенного офицера, и на экране пространственного обзора вспыхнула бледно-синяя окружность.

Скользнув по экрану, она опоясала все три приближающихся чужих корабля.

Откинувшись в кресле, Хартни уставился в экран, думая лишь об одном: чтобы чужой корабль не совершил какой-то резкий маневр, так как заградитель из-за своей огромной массы навряд ли сможет быстро отреагировать. И чужой корабль уйдёт от атаки, так как излучатель аннигилятора заградителя имел очень узкий угол обстрела, и потому заградителю придётся разворачиваться всем корпусом. Но, видимо, у экипажа чужого корабля был свой план для атаки противника, и он вёл свой корабль, никуда не сворачивая.

Корабли сближались. Если корабли Федерации шли строго соблюдая дистанцию между собой, то чужие корабли начали расходиться, вызвав у Хартни гримасу недоумения. Через некоторое время она сменилась гримасой озабоченности, так как у него появилась догадка, что чужие намереваются атаковать заградитель лишь с трёх сторон. Едва догадка у него сформировалась, как она тут же нашла своё подтверждение: от всех трёх чужих кораблей в сторону заградителя метнулись три ярких красных луча, и в тот же миг на экране пространственного обзора зала управления заградителя появились три большие красные кляксы, будто невидимый художник стряхнул на экран свою кисть.

– Однако! – невольно вырвалось у Хартни, и его большие глаза сделались ещё больше от осознания того, что дальность орудий чужих кораблей гораздо выше дальности для атаки орудий кораблей Федерации.

Ещё не исчезла у него эмоция от первой атаки чужих кораблей, как от них в сторону заградителя метнулись ещё три красных луча, и кляксы на экране пространственного обзора заградителя увеличились в размерах.

«Ну и ну!» – тут же всплыла у него мысль тревоги.

– Вахтенный! Повреждения? – поинтересовался он у вахтенного офицера.

– Повреждений нет. Локальный нагрев корпуса в нескольких местах. Расстояние велико, – тут же пришёл ответ от вахтенного офицера.

– Одеть бронь! – приказал Хартни.

В тиши зала управления раздался громкий шелест, и изображение на экране пространственного обзора стало чуть менее контрастным.

– Защитное поле активно, – доложил вахтенный офицер, и в тот же миг экран заиграл странными цветами.

– Защитное поле восемьдесят восемь процентов, – раздался мужской голос с металлическим оттенком, синтезированный системой управления заградителя.

– Что-о-о? – протянул Хартни.

– Защитное поле поглотило энергию атаки, – заговорил вахтенный офицер, – но взаимодействие двух энергий нестандартное, гард коммандер.

Экран вновь заиграл странными цветами, искажающими реальную картину окружающего заградитель пространства. Но теперь игра цветов продолжалась уже дольше, и едва изображение восстановилось, как экран опять заиграл странными цветами.

– Защитное поле семьдесят процентов, – сообщил синтезированный голос системы управления.

– Хаора! – невольно вырвалось у Хартни. – Долго…

Он не успел поинтересоваться у вахтенного офицера, как долго ещё чужой корабль будет недоступен для атаки, как синяя окружность на экране пространственного обзора вдруг ярко вспыхнула. И в тот же миг по экрану прочертилась едва видимая вуаль и упёрлась в средний корабль чужих. В следующее мгновение в пространстве вспыхнул яркий жёлтый шар, который стремительно скользнул по экрану пространственного обзора и ушёл за его верхнюю границу.

– Купол! – громко произнёс Хартни.

Прошло мгновение, и Дуат Хартни уже стремительно скользил в пространстве, а у него над головой так же стремительно скользил жёлтый шар, быстро разрастаясь в размерах.

– Лазеры к бою! – громко заговорил Хартни. – Нижний!

По куполу скользнул веер бледных окружностей и замер на сером контуре чужого корабля, над головой Хартни, соединившись в одну жирную окружность. Коммандер немигающим взглядом уставился в жирную розовую окружность.

– Гард коммандер! Три цели сзади, – вдруг раздался в тиши зала управления голос вахтенного офицера.

Хартни так резко повернул голову, что громко хрустнули его шейные позвонки – из-за планеты выползли ещё три красные точки и устремились в сторону крейсеров.

«Хаора! – лицо Хартни исказилось гримасой досады. – Нужно сажать гражданских, – замелькали у него мысли тревоги. – В пространстве их не защитить».

– Вахтенный! Отставить лазерную атаку. Связь с корбоутами, – громко произнёс он, возвращая голову в нормальное положение.

– Да, гард коммандер! – тут же пришло подтверждение, и над пультом управления вспыхнули две голограммы с отображением в них капитанов корбоутов: У" Рхитт – капитан «Стаффер» и А" Тракк – капитан «Риззор».

– «Стаффер» – верхний, «Риззор» – нижний. Уничтожить! – резким голосом произнёс Дуат Хартни без всяких предисловий.

– Да, гард коммандер! – разом подтвердили полученный приказ капитаны, и голограммы с их отображением разом погасли.

Прошло несколько мгновений, и корбоуты, согласно полученному приказу, быстро заскользили в разные стороны от заградителя.

– Вахтенный! Курс на новые цели! – произнёс Хартни, опять поворачивая голову назад и с досадой отмечая, что чужие корабли, выстроившись в вертикаль, и крейсера, образовав горизонталь, начали сближаться.

Звёзды на куполе приобрели диагональное смещение – заградитель, описывая дугу в пространстве, пошёл на разворот. Хартни вновь вернул голову в нормальное состояние, и в тот же миг над пультом управления вспыхнула голограмма с отображением в ней астрофизика Марка Сотникова.

– Гард коммандер! Это другие корабли! – едва ли не одним словом произнёс он.

– Что значит – другие? – большие глаза коммандера сделались ещё больше.