Жених с подвохом

– А если не захотят? – тут же спросила я.

– А если не захотят, то …– начал было свои объяснения профессор.

Но его перебила Кхира:

– Лекции свои будешь в семинарии читать, а у нас тут дело, не требующее отлагательств, забыл?

– Кхира Бертрамовна, – нисколько ни смущаясь такой дерзости, продолжил профессор, – во-первых, не помню, чтобы мы переходили на ты. А во-вторых, позвольте вам напомнить, что это вы пригласили меня, а не я к вам в гости напросился.

Такой ответ с кого угодно собьет спесь, я даже открыла бы рот от удивления, если бы проклятая жажда, не заставляла сглатывать постоянно набравшеюся слюну.

Бертрамовна? Не удивительно, что родители так её назвали. Хм… значит эти двое уже знакомы.

Кхира Бертрамовна набрала воздух в легкие, потихоньку выдохнула и продолжила:

– Ермил Финистович, прошу, – и протянула руку в сторону входа в центральную пещеру.

Ну, точно знакомы. Ермил Финистович? Вот это имена, я же просто Александра Олеговна, ничего особенного. Интересно, а как же зовут Велесова?

Глава 8

Мы вошли в свод центральной пещеры. Воздух здесь был тяжелый, пропитанный сыростью. Я даже поморщила нос. Кхира Бертрамовна взяла факел, вручила профессору такой же и подожгла. Стены тут же приковали моё внимание. На них была представлена наскальная живопись, только сюжеты мне были незнакомы. Изображения представляли собой определенную систему: Солнце, Луна, Земля, много различных писаний на разных языках, человек, напоминающий Витрувианцкого, какие-то непонятные метаморфозы, и я бы задержалась их рассмотреть, но только госпожа Бертрамовна, постоянно меня одергивала и торопила.

Мы остановились, перед нами открывались два прохода. Профессор спросил:

– Где вы его оставили?

Химера показала на правый проход.

– Ждите здесь. Если нужна будет помощь, я позову, – приказным тоном сообщил профессор и отправился в проход.

Через несколько минут, мы перестали слышать шаги. Жажда мучала ужасно, какое-то время я терпела, но теперь чувствовала, где-то рядом вода. И прямо спросила у Бертрамовны:

– Где же обещанное питье?

Химера покосилась на меня и прошипела:

– Иди прямо, не сворачивая, и увидишь озеро. Попьешь и мигом назад, я не буду тебя по всем тоннелям искать, понятно?

– Тоннелям? – переспросила я.

– Ты поняла меня? – рыкнула на меня химера.

– Понятно, – удрученно промычала я.

Я уже собралась идти, но поняла, что без факела будет сложно, повернулась к Бертрамовне и спросила:

– А факел?

– Держи! – всучила мне химера, как бы отмахиваясь.

Я побрела по пещерной тропинке, она вся состояла из каких-то окаменелостей, возможно здесь раньше протекала река. Слева и справа снова появились проходы, я шла прямо. Затем увидела небольшие сталактиты, они свисали с потолка пещеры, можно было подумать, что я блуждаю во рту какого-нибудь зубастого монстра. Постепенно пасть стала раскрываться, показывая, что впереди что-то поблескивает. Я ускорилась, сталактиты становились длиннее, приходилось пригибаться, чтобы не задеть головой. И вот, наконец-то, выбралась!

Солнечный свет, пробиваясь через разломы пещеры, освещал небольшую тропинку к небесно-голубому озеру. Я положила факел на землю и бросилась к нему, подставляя свои руки. Вода была ледяная, но я хлебала и хлебала, в какой-то момент закашлялась, сильный спазм свел моё горло, слезы выступили из глаз, перевела дыхание и снова принялась пить, только небольшими глоточками. Когда же жажда была утолена, я увидела, что с другой стороны озера за мной наблюдает ворон. Только не тот которого можно было увидеть в городской черте. А достаточно больших размеров, я бы сказала, очень больших для этой птички.

Я могла бы испугаться и стоять, как вкопанная…Но куда уж там! Мне, буквально, везло на все летающее и ползучее! Ничего лучшего, чем пятится назад, а там уж как пойдет, я не придумала. Ворон это заметил, взмахнул крылом и направился в мою сторону.

Вариантов было мало, и я рванула, что есть мочи, так как до зубастой пасти прохода оставалось совсем ничего. Еще мгновение, и я уже внутри, пару раз задела головой сталактиты, было больно, но стать ужином ворона не было никакого желания, и я пробиралась всё дальше внутрь пещеры… В ушах гудел шум, а руки судорожно пытались нащупать путь, так как факел остался рядом с озером.

Не знаю правильно ли продвигалась, так как была кромешная тьма, и страх меня подначивал, и путь к озеру был достаточно прост, нужно было всегда идти прямо, поэтому я слепо надеялась на то, что выскачу на химеру, и буду этому очень рада. Но не тут-то было, сильный детский крик остановил меня, я обернулась… прислушалась… плакал ребенок.

Откуда здесь может быть ребенок? Совсем с катушек съехала, либо в воде что-то было… Плач продолжался, сквозь всхлипы разобрала: не бросай меня…И снова сильный рев.

Меня, буквально, пригвоздило. Как я могу бросить его? Перед глаза всплывала история из моего детства. Когда мне было пять лет, мачеха взяла меня с сестрами в парк развлечений, всем купили по два стакана газировки, так как было жарко. В какой-то момент мне захотелось в туалет. На что мне сказали: «Терпи!». Я терпела, как могла. Затем терпение лопнуло, точнее то, что держалось из последних сил… И потекло по шортам. Зоя Петровна была в ярости, она сказала, что я останусь здесь, пока всё не высохнет. Оставила меня на лавочке и пошла с девочками в сторону выхода. Я заплакала, но она даже не повернулась. Девчонки стали одергивать её, но она шла, как струна, ругая их. Тогда я сорвалась с места и побежала за ними, звала их… просила не оставлять… И только бабушкина соседка, которая встретилась мне по пути, принялась меня успокаивать. Зоя Петровна увидела это, вся покраснела, схватила меня за руку и потащила домой.

Снова я услышала:

– Не бросай меня… и сильный плач.

Я развернулась и стала пристально вглядываться, кто же мог меня звать, всматривалась и всматривалась, пока не вышла на свет и не увидела мальчика лет пяти, не больше, сидячего возле зубастого рта. Он плакал, обхватив руками ноги. На нем не было одежды. Я стащила с себя куртку и хотела накинуть на него. Но увидела, что тело мальчика было нечеловеческое. Левая сторона ребенка была густо покрыта черными перьями.

Я перевела дыхание, удивляться не было ни сил, ни желания. Какой бы он не был, он просил о помощи. Укрыла его худенькое тело курткой. Он поднял лицо, оно было звериным, но можно было разглядеть и человеческие черты: линяя рта плавно переходила в клюв, носа не было, но глаза, словно два уголька, жалобно смотрели на меня.

И моё сердце начало сжиматься, кто же сделал с тобой такое?

За спиной послышался шум, видимо, химера решила проверить, что со мной. Она выскочила на свет и замерла. Осмотрела нас. Затем прошептала, очень тихо:

– Отойди от него, очень медленно.

Я стояла, как вкопанная. Даже не поверила, что этот тихий голос Кхиры. Почему? Это ребенок! Отходить я не собиралась, мальчик просил о помощи и сдаваться без боя не собиралась. Всё-таки, дружок моего женишка должен быть где-то здесь, и нужно лишь потянуть время, попросить о встречи о с Велесовым, ему вроде нравились разные особи.

Кхира, однозначно, уловила мое настроение, но ничего предпринимать не стала, а лишь проговорила очень тихо:

– Прошу, отойди от мальчика. Я хочу ему помочь.

Я ей поверила, было не похоже, что она затеяла какую-то грязную игру. Я медленно стала двигаться вперед.

Но мальчику это не понравилось. Он вскочил на ноги, и зачирикал что-то на своем языке:

– Гакрух!(Стой!)

Я замерла. Химера прокаркала что-то в ответ:

– Кух гахакур!Кху агхар!(Не бойся! Я здесь!)

Но мальчик не унимался и повторил:

– Гакрух! Гакрух! Гакрух!(Стой!)

– Да что же это? Я ничего не понимаю, – выкрикнула, хватаясь за голову.

– Стой на месте! – сказала химера.

– Арак агратак! – не унимался мальчик!

Она помочь! – пронеслось в моей голове. Ну, конечно, она поможет! Не переживай, маленький!

– Кру агратак! – произнесла химера. (Я помогу)

Малыш отрицательно замотал головой! И стал показывать на меня то ли крылом, то ли рукой!

– Арак агратак! – повторил он.

Химера удивилась, но спорить не стала. Лишь спокойно произнесла:

– Хакарак.

Согласна, – сработал мой переводчик.

Я точно не знала, как можно было помочь, ведь никаких знаний об этом мире у меня не было. Но у меня была уверенность, что я найду Велесова и всю душу из него вытрясу, пока он не найдет решение проблемы.

Я посмотрела на ребенка, а мальчик продолжил в ответ:

– Ру агратак! Кагар!

Ты поможешь, вылечишь! – продолжал ребенок.

– Но как?! Как я могу это сделать?! – воскликнула я.

Ребенок затряс головой, а после гримаса боли исказила его лицо. Его спина выгнулась, а ноги подкосились. Через мгновение на земле стоял уже ворон, которого я видела ранее.

– Что ты наделала?! Тахир, гакур кру! – сорвалась на крик химера.

– Я? Я ничего не делала! Вот тут сейчас стоял мальчик, а теперь – ворон! – пыталась объясниться.

–Тахир, гакур кру! – словно молясь, повторила химера.

Из неоткуда появилась сеть, которая накрыла ворона, он стал брыкаться, пытался взлететь, но все безуспешно. Профессор появился рядом. И резко сказал:

– Можешь не просить! Он не услышит тебя!

Мужчина собирался поднять сеть с птицей! Но химера набросилась на него, вцепилась удлинёнными хищными когтями ему в спину.

Ермил не растерялся, а буквально одним движением отбросил её от себя, а затем заблокировал у земли, прижимая лицом вниз, и сказал:

– Успокойся! Я не враг! Я помогу! Мальчик отравлен!

– Химера, сопротивлялась, упиралась! Затем закричала:

– Кто мог это сделать?!

Профессор немного ослабил хватку и проговорил:

– Подумай сама. Я не в вашей стае.

Химера еще раз дернулась и успокоилась. Профессор отпустил. Медленно отошел к сети, забросил её на плечи и сказал мне:

– Собирайся, мы уходим.

Мне начало казаться, что моё появление здесь не случайно, вопросы только появлялись, и нужен был тот, кто собирался всё объяснить.

Глава 9

(Велесов)

Время шло к вечеру, Велесов не находил себе покоя, меряя шагами кабинет Вольговича. Первую половину дня ему еще удалось занять делами, нужно было объяснить появление брачной руны, а также отсутствие семинариста. В ректорате ему вынесли предупреждение и попросили очень убедительно, чтобы такого впредь не повторялось. А вот с руной оказалось всё намного сложнее. Он не планировал связывать себя подобными обязательствами, да и с его родословной было не всё так просто. Он был приближен к великокняжескому роду по линии отца. И жениться в один момент не мог, было необходимо получить одобрение рода, провести ритуалы, ввести в дом невесту. Отец уже давно был настроен женить его, но Велесову удавалась всякий раз уходить от этой темы, жениться по долгу не хотелось. Вскоре и дядя подключился, на одном из сборов послов, заявил: «Голубь без голубки гнезда не вьет, князь без княгини пути не найдет».

Видимо, нашел голубку, – подумал про себя Велесов, и легкая улыбка проявилась на его губах. Разговор с батюшкой выдался не из приятных, но сейчас это мало его беспокоило, так как он привык к вспыльчивым речам отца.

***

 Папка с делом Александры Тихомировой попала к Велесову неслучайно, как раз подходил срок набора на новый учебный год. Обычно семинаристы прибывали сами, но были случаи, когда семинарист оказывался не в простой ситуации: был единственным кормильцем в семье, работал на враждебный клан, да много чего могло быть.

Обычно в делах содержались сведения о родителях, их видовых особенностях, месте прибывания или обитания, отметки об обследованиях.

У Александры в графе мать стояла пометка «тайна», а в графе отец – прочерк. Видовых особенностей прописано не было, место прибывания – Грань. За Грань уходить не многие могли, для этого нужен был специальный пропуск. Послы, в ряды которых входил и он, могли пересекать границу без дополнительных заморочек. Значит, господин ректор не просто попросил его заняться этим семинаристом.

***

Устройство семинарии было знакомо Велесову с самого детства, он часто бывал здесь вместе с отцом, который курировал одно из направлений.

 Когда он достиг половой зрелости, его пригласили в семинарию на профессиональное обучение. Учебное заведение включало несколько направлений подготовки: зоологи, ботаники, архивариусы, ратники, мастера.

Все программы строились на интеграции всех четырех направлений. На выходе семинарист с небольшим генетическим потенциалом имел хорошую физическую подготовку, мог приготовить элементарное зелье, разбирался в особенностях соседствующих видов и знал наизусть историю своего княжества. С таким багажом знаний провинциальные города, а тем более маленькие селения, встречали выпускников с распростёртыми объятьями.

Семинаристов с высоким генетическим потенциалом всегда ждали при дворе: целители, воины, казначеи, дипломаты, архитекторы всегда были нужны.

Основная специальность Велесова была ботаника, он прекрасно разбирался в травах, делал успехи во врачевании, но на последних курсах обучения сошелся с профессором Вольговичем, и зоология его увлекла намного больше. Даже статус целителя в лазарете при семинарии и собственная лаборатория не смогли удержать его от такого шага. Родители были очень удивлены, а при дворе и вовсе негодовали, но быстро воспользовались этим и стали отправлять его с поручениями в соседние княжества.

Велесов никогда не говорил о своем происхождении, а даже старался это скрыть по возможности. Вольгович при первой же встрече сообщил ему:

– Юноша, если ваше достижение состоит только в том, что ваши родители постарались, можете даже не собираться в экспедицию.

Это укололо, задело. Но он захотел доказать, что он тоже чего-то стоит. Так это противостояние переросло сначала в симпатию, а затем и в дружбу.

Поэтому он решил спросить совета у друга, перед отправкой.

Вольгович был профессионалом своего дела, неудивительно, что должность профессора досталась ему в молодом возрасте, хотя для этого нужно было показать высокие результаты по всем пяти направлениям, а также сдать экзамен. Поэтому на всю семинарию было всего пять профессоров. Если же лучшим ученикам предлагали место в семинарии, то они занимали должность магистра.

Со стороны казалось, что Вольгович очень грубый и жестокий человек, но эта излишняя строгость, часто принимаемая за жестокость, не раз спасала жизнь его ученикам. Поэтому Велесову нужен был этот прагматичный взгляд на ситуацию и строгие замечания, которые вразумляли, отбрасывая всё ненужное.

Он зашел в кабинет профессора, обменялся любезностями и перешел к делу.

– Ермил, наш достопочтенный Афанасий Таносович, подкинул мне одну загадку, поможешь? – сказал Велесов с определенной долей сарказма.

Вольгович знал, что ректор был очень хитромудро устроен, и, если он рекомендательно попросил, или даже потребовал, жди подвоха.

– И что же на этот раз придумал Кощеич? Так многие называли ректора, перефразировав фамилию Кощеев, и характеру соответствовало.

– Вот, посмотри! – сказал Велесов, протягивая папку другу.

– Так, ну что тут у нас? – начал было Вольгович, открывая папку.

– Хм… А что тебя так озаботило? Мать? Отец? Или Грань? –  со смехом в голосе продолжил он.

Велесова в целом озаботила ситуация, так как раньше он никогда не приглашал семинаристов извне. Он немного поразмышлял и сообщил профессору:

– Скорее всего Грань.

– Ох, мой дорогой друг, это меньшая из зол! – с определённой смешинкой в голосе заявил Вольгович.

Велесов удивился тону друга и спросил:

– Ты бывал за Гранью?

Вольгович постучал по плечу друга и сказал:

– Все там были. Мой дорогой друг, адепты иногда рождаются за Гранью, иногда там остаются, но, если документы поступили в семинарию, значит готовы вернуться.

Велесов, честно говоря, о таком слышал впервые. Вольгович увидел недоумение в глазах товарища и продолжил:

– Не так давно, лет двадцать назад было противостояние соседних княжеств, ты тогда еще мальчишкой был, наверное, не помнишь, но многие бежали за Грань. В прошлом году меня не было несколько дней, а потом на потоке появился новый мальчик.

Велесов теперь припоминал, что Вольговича не было несколько дней, тот должен был быть у воронов. А затем у ратников появился очень одаренный ученик Кожемякин.

– Я его несколько дней выслеживал, вот уж и потаскал он меня тогда, но долго уговаривать не пришлось, согласился сразу, сирота, жил с теткой–пьяницей. Посмотри, какой парень стал! – продолжил профессор.

– То есть еще и уговаривать нужно? – удивился Велесов.

– Желательно, но по правилам, ты должен им предложить выбор. Конечно, если договориться не получится, Кощееч тебя по головке не погладит, но и испепелить не сможет, великокняжеских кровей всё-таки, – с определенной долей сарказма сообщил профессор.

– Понятно, – немного придя в себя от удивления, сказал Велесов.

– Я думаю, немаленький, уже руной поиска воспользовался? – спросил профессор.

– Обижаешь, – немного надувшись ответил собеседник.

– Ну, что там? Где место её прибывания? – выпытывал Вольгович.

– Город, – сухо ответил Велесов. Это его не очень радовало, так как с городом он знаком был плохо и концентрироваться на поиске было труднее.

– Ну, можно сказать, тебе очень повезло! Если она в городе, то видовые способности слабые, сам подумай, зачем им с опасным гибридом соседствовать? – с определенной радостью продолжил Вольгович.

– Согласен, – оценивая плюсы, произнес Велесов.

– Тогда оформляйся и в путь дорожку. Удачи, – протягивая руку, начал прощаться Вольгович.

– А если всё-таки что-то пойдет не по плану? – протягивая руку в ответ, спросил Велесов.

– Если совсем всё будет плохо, ты знаешь, как со мной связаться, – пожимая руку, ответил Вольгович.

– Спасибо, друг. Прощай. – Ответил Велесов, выходя из кабинета.

Затем было оформление, выход к портальному камню, который находился глубоко под землей, в так называемых туннелях семинарии. Камень был здесь с момента постройки, его свойства были напрямую связаны с ландшафтом территории, поэтому семинарию выстроили вокруг него. Пользоваться порталом разрешалось крайне редко и только в определенных случаях. Он даже удивился, когда на выписном талоне значился портальный переход.

Глава 10

Портал отправил его прямиком в город, на место частого прибывания семинариста. Это было двухэтажное строение, находящиеся в небольшом дворе, здание делилось на два подъезда, возле которых стояли лавочки с расположившимися на них жильцами. Он снова использовал руну поиска, тоненькая нить указывала на окна первого этажа. Велесов направился в сторону окон. Женщины, до этого мило беседующие на скамейке, обратили на него внимание и спросили:

– Молодой человек, вы к кому пришли?

Велесов немного растерялся сначала, а затем решил это использовать:

– Я пришел к Александре Тихомировой, мне сказали она здесь живет.

– А вы кто ей будете? – начала было одна из них. Но вторая быстро её одернула:

– Учится, наверное, вместе, чё пристала. Так, милок, съехали они, бабушка – Маргарита Львовна померла, Царствие небесное, так и съехали. Сашка-то часто сюда приходит, ты вечерком загляни.

– Спасибо, – поблагодарил Велесов и направился в сторону дороги.

Вслед он услышал:

– Зачем сказала? Вдруг это какой-нибудь негодяй! – Ой, и правда! Молодой человек, молодой человек! – окрикнула его бабка.

Велесов остановился. Бабка догнала его и впопыхах сказала:

– Милок, что-то лицо мне твоё знакомо?

Велесов тоже узнал её, какое-то время они снимали у неё комнаты в квартире. Когда он был маленьким, отец с матерью отправляли его за Грань, чтобы уберечь от недоброжелателей. Жили они недолго, несколько месяцев, вместе с теткой по материнской линии и двоюродной сестрой.

– Я тоже узнал вас, Евдокия Максимовна, – с улыбкой сказал Велесов.

– Ой, каким красавцем стал! А я думала вы из города уехали. Как живете? – продолжала старушка.

– Так и есть. По работе приехал, решил студентке помочь, да, видимо, адрес не тот записал.

– Молодец! – потрепала его по щеке Евдокия Максимовна, – да Сашке нашей помоги, милок, помоги. Она с отцом не живет. Он и бабушкину-то квартиру продал. В общежитии живет, там поспрашивай.

– Спасибо. Прощайте. – Проговорил он, направляясь в сторону автострады.

– Прощай, милок, прощай.

Велесову стало понятно, что стоит искать в другом месте. Он много раз использовал руну поиска, пока не нашел университет и общежитие, но и там Саши не было. Тогда мужчина решил вернуться назад к дому и снова использовать руну поиска. Как только он завершил начертание руны, вырвался сильный сгусток энергии, который указывал на то, что Александра где-то рядом. Велесов огляделся, вокруг было много девушек, сгусток стал истончаться и бледнеть, решение пришло само собой, он закричал:

– Александра, Саша!

Это была не лучшая идея, так как на этот зов обернулось несколько девушек. Все девушки были разного возраста, какая из них? Девочек в семинарии принимали в возрасте от 12 до 14 лет. Но как Велесов уже понял, ему не девочку нужно было искать, а девицу на выданье. Внезапно сгусток выровнялся в тоненькую струйку и указывал на худенькую девушку с широко распахнутыми глазами. Он не стал мешкать и направился в её сторону. Внешность у девушки была нетипичной для его мест: каштановые волосы с медным отливом, едва касающиеся плеч, янтарные глаза, точёная фигура, живая мимика. Это не могло не заинтересовать.

Он что-то говорил, она отвечала. Не заигрывала, не пыталась понравиться, как это делали другие. Просто отвечала, немного смущаясь. Сам не зная зачем, он потянулся к её руке, а она побежала. Бежать? От него! Внутри всё взбеленилось, и он помчал за ней.