Письма чужой жене

Стук дверей и скрип кресел, давно надоевшие металлические костыли или белизна неба над головой – всё как по касательной. Жена Таня, его последняя, любимая женщина, заглядывала ему в глаза и всё поправляла сухими ручками то дублёнку на его плечах, то ворот чёрного свитера, а он, казалось, всё уплывал мыслями далеко-далеко.

А рядом мастера слова, «таланты и поклонники», всё болтали, всё беседовали то о том, то о сём. И даже не сознавали, что рядом, буквально рукой подать, сидит, покуривая, обыкновенный русский гений, от Бога, на все времена… Никто не ощущал даже, «…что дышат с ним / Морозным воздухом одним». А гений этот ещё в молодости сказал: