Цепкие лапы Родины

– Боишься, опять обгоню?

– Панки бояться не умеют!

Регина взмахнула руками и ногами и быстро поплыла к противоположному берегу. Ударяя руками по воде, стараясь не сбить дыхание, Микола тоже поплыл в том же направлении. Регина подплыла первая. Взбираясь на берег, она наклонилась, хватая ветки кустов. Не удержавшись, Микола ласково шлепнул ее по правой половинке.

– Хулиган! – крикнула Регина. – Что, попка моя нравится?!

– Не удержался, очень уж хорошо ты стояла!

Регина ловко запрыгнула на берег, отломила от куста веточку и шутливо хлопнула Миколу по голове.

– А ведь я опять победила!

– Щас укушу тебя, победоносная ты моя!

– За какое место? Уж не там ли, где шлепнул?

– Да хотя бы и там! – Микола резко выскочил на берег и крепко прижал девушку к себе.

Выпитая водка тянула на приключения. Всей своей оголенной кожей он ощущал тепло девичьего тела, ее упругие формы… Парень провел руками по спине до талии… Опустил руки ниже, засунув их под ткань купальника…

– Николя… Тут же люди кругом… – прошептала Регина.

– Пускай завидуют!.. – Микола прикоснулся губами к ее губам…

Ни он, ни она не догадывались, что недобрые глаза действительно пристально наблюдают за ними с другого берега…

Регина слегка наклонилась, потянувшись рукой к прибрежной траве, и… сорвала одуванчик. Микола удивленно смотрел на нее. Одуванчик был уже отцветший и «оперившийся». Девушка некоторое время вертела его в руке, словно старалась получше разглядеть и запомнить. Поднеся его к лицу, она вдруг резко сдула пух на парня… Микола шарахнулся назад, отмахиваясь рукой… Регина звонко засмеялась, протягивая ему лысый одуванчик…

Микола взял девушку за руку, и они вместе с разбегу прыгнули в воду. Доплыв до своего берега, они еще некоторое время поплескались в воде, затем выбрались на сушу и улеглись рядом друг с другом на покрывале.

– Ник, ты где сейчас работаешь? – спросила Регина.

– Да как тебе сказать… Как бы нигде. Получил диплом, пытался устроиться где-нибудь по специальности, но никуда не берут. Везде говорят, либо нет опыта работы, либо нет смысла – все равно осенью в армию заберут. Предлагали рабочим пойти, но я отказался. Платить обещают мало, да и то задерживают. Не факт, что до ухода в армию все получу. Поэтому устроился в бригаду к частникам, неофициально. Ремонтами занимаемся. Платят хоть не шибко много, но зато сразу. Живые деньги.

– Может, мне поговорить с моим отцом? Он тебя куда-нибудь пристроит.

– Он что, такой крутой? Может, к себе банкиром возьмет?

– Банкиром не банкиром, но пристроить наверняка может. Его скоро обещают замдиректора банка назначить, тогда его возможности резко повысятся.

– И как ты меня ему представишь – «мой жо́них» или «мой парень»? Ты не подумала, какая у него будет реакция на это? А так он знает только, что мы вместе на спорт ходили, так, «друзья по стадиону»… Нет уж, пусть лучше остается все как есть… Да и вообще, давай сегодня о делах не вспоминать.

– Не хочешь голову забивать?

– Именно! – Микола обнял девушку правой рукой за плечи, теснее прижимаясь.

Вскоре рядом послышалось шуршание травы. К ним подошел Александр.

– Хватит вам расслабляться! Водка киснет, едьба[15] стынет, костер догорает, пора шашлыки нанизывать. – Было заметно, что спиртное на него уже подействовало.

– Ладно, сейчас! Еще чуток поваляемся, и мы к вам подойдем.

– Вам десять минут! Время пошло, опоздаете – будете пить штрафную! – Александр пошуршал обратно.

– Ох ты! Быстрый, как свистуха[16], – пробормотал Микола.

Полежав «еще чуток», Микола и Регина поднялись, собрали вещи в сумку и не одеваясь пошли в сторону деревьев. Когда они скрылись в зарослях, девушка остановилась и повязала вокруг талии рубашку.

– Отвернись!

– Ты что, стесняешься?! – Микола широко улыбался, глядя на нее. – А я не стесняюсь. – С этими словами он спокойно снял с себя плавки.

От неожиданности Регина сначала уставилась на него, а потом, покраснев, отвела глаза в сторону. Микола резко шагнул к ней, обнял за талию и прижал к себе.

– Что ты делаешь, здесь же люди ходят! Нас заметят – что подумают?!

– Ну как что?! То, что надо! Что просто два человека очень любят друг друга… – Микола развязывал тесемки лифчика.

– Ты что задумал, Ник?! Отпусти!

– Да не бойся ты… Солдат ребенка не обидит!

– Ты еще не солдат!

– А ты уже не ребенок! – Микола потерся щекой о щеку девушки, провел руками по ее спине. – Извини, если я тебя напугал, но я думал, ты доверяешь мне.

Регина ответила не сразу. Вдруг она хитро улыбнулась, резко оттолкнула от себя Миколу, вскочила на ствол поваленного дерева, скинула лифчик, рубашку с талии и двумя быстрыми движениями развязала завязки на трусиках, от чего они тут же соскользнули вниз. Повернувшись к нему в пол-оборота, она сжала ладони вместе, картинно потянув их вверх…

Микола как загипнотизированный смотрел на нее, не в силах отвести глаз… Поглядев на него чуть ниже пояса, Регина весело рассмеялась:

– Получилось!..

Девушка спрыгнула обратно и обняла его за плечи.

– Конечно же доверяю! Да и не забывай: если надо, я постоять за себя смогу! – Она быстро поцеловала его в губы и посмотрела в глаза…

Где-то поблизости послышались голоса и хруст веток. Микола быстро достал из сумки сухое белье, кинул Регине и оделся сам.

Минут через пять они уже выходили из зарослей на лужайку к своим корешам.

– Вы чем там в кустах занимались?! – пристально глядя на них, спросил Диман.

– Не видишь, что ли?.. Любовь у людей! – дружелюбным тоном произнесла Света.

Присев у костра, Регина с Миколой некоторое время вместе с другими членами компании нанизывали кусочки маринованного мяса на шампуры. Коля осторожно укладывал их над жарко тлеющими углями, оставшимися после костра. Когда шампуры закончились, они ополоснули руки из баклажки с водой, после чего Коля стал протягивать всем поочередно стоявшие на клеенке стаканчики.

– С вас штрафная, вы опоздали!

– Я не могу, мне скоро домой идти, – сказала Регина, наливая себе из баклажки разведенный в воде «Юпи»[17].

– Отмазки не принимаются… – подал голос Александр.

В тот же момент он увидел, что Микола грозит ему пальцем:

– Чего домахался до девушки! Напоить захотел? Сказано – не может, значит, не может!

– Ник, твоя очередь тост сказануть, – произнес Коля, – мы тут без вас уже все тосты говорили.

– Ладно, слухайте! – Микола поднял стаканчик. Остальные последовали его примеру. – Пройдут года, повиснут груди, та вин стоять уже нэ будэ, повиснэт, як у пивня грэбэнь и ни на що вин ни потрэбэн… Так выпьем же за то, щоб вин стоял як долото!

Не удержавшись, ребята улыбались, чокались и лихо опрокидывали содержимое стаканчиков.

Когда первая партия шашлыка пожарилась, их аккуратно сняли с шампуров и переложили в большую пластиковую тарелку. Нанизали и уложили над углями оставшееся мясо… Еще выпили и закусили. От спиртного немного развезло.

Вскоре, как-то сами собой, ребята разделились группками, так сказать, «по интересам». Диман и Коля спорили, что лучше – водка или травка. Коля доказывал, как «хорошо, когда выпьешь, да ишо». Диман возражал: «Косячок пыхнул, и сразу весело». Саня что-то рассказывал Вовану о погонах и шевронах, Света и Ира говорили «о своем, о женском»…

Только Микола и Регина, отдалившись от других, тихо жались и целовались в сторонке…

Здесь, в самых глубинах страны, было все мирно и спокойно.

А тем временем в Чечне развернулись боевые действия между верными Дудаеву войсками и силами оппозиционного Временного совета. Дудаевцы наступали в контролируемых оппозицией Надтеречном и Урус-Мартановском районах…

Теплое, ласковое лето, как и все хорошее в этой жизни, быстро закончилось.

Настала осень. Регина снова пошла учиться, Микола продолжил работать, хотя последнее время из-за кризиса, неплатежей, инфляции заказчиков было мало, часто приходилось сидеть без работы…

Вечерело. С затянутого пеленой неба моросил мелкий, нудный осенний дождь. Ветки деревьев колыхались под порывами ветра.

Регина пересекла улицу Ленина и поднялась по ступенькам перед фасадом малинового здания в стиле неоклассицизма с толстыми, но короткими белыми колоннами. Над входом в здание виднелась надпись: «Кино ПОБЕДА театр». Микола, стоявший между колонн, сорвался с места, подбежал к девушке, крепко обняв за талию, приподнял и страстно поцеловал в губы.

– Ну, рассказывай! Как сама, как учеба? Три дня тебя уже не видел, соскучился вусмерть! Говори, как ты жила без меня все эти годы?..

– Да все как обычно. Живу, учусь. Недавно записалась на плавание. Буду ходить на стадион два раза в неделю. Записывайся тоже, будем вместе ходить!

– Знаешь… боюсь, не смогу. Слушай, чего мы под дождем торчим? Пойдем, посидим в «Ягодке».

Они сбежали по ступенькам к мостовой, на секунду остановившись перед лужей. Микола подхватил девушку на руки и, перескочив лужу, поставил на другой стороне.

– А-ах, Николя, хулиган! – только и успела воскликнуть Регина.

– Ни хрена не хулиган, о тебе забочусь!

Пройдя сотню метров вверх по левой стороне улице, они зашли в двухэтажное старинное зеленое строение с надписью «Кафе “Ягодка”» над входом. Скинув куртки, сели за свободный столик слева от двери, возле окна. Зал кафе был небольшой, посетителей в это время было мало.

– Что-нибудь выпьешь? – предложил Микола.

– Нет, водички какой-нибудь.

– А я, пожалуй, выпью!

Через несколько минут он вернулся, неся на подносе бутылку «Миринды», стопку, стаканчик, порезанные дольками фрукты. Налив Регине в стаканчик газированного напитка, взял в руки стопку с водкой.

– Что это ты вдруг выпить решил? – удивилась девушка.

Вместо ответа Микола опрокинул стопку, сунул руку в верхний карман джинсового пиджака и извлек оттуда длинную узкую бумажку бледно-желтого цвета.

– Читай!

– Повестка… Тебя забирают?! Так рано?

– Да. Кажется, моя судьба решилась. Через пять дней с вещами в военкомат.

Регина побледнела. Некоторое время она молчала.

– Знаешь, что-то и мне захотелось выпить…

– Я же тебе предлагал… Щас принесу…

Микола отошел к стойке бара и вскоре вернулся с бутылкой «Хванчкары»[18]. Регина выпила полстаканчика.

– Не так уж и быстро. Осенний призыв уже идет вовсю. Как говорится, пора и мне «долги родине отдавать». Глядишь, хоть там научат родину любить[19].

– Тебе всё шуточки! Мой двоюродный брат из армии вернулся досрочно с черепно-мозговой травмой. Такое рассказывал, волосы дыбом встают!

– Чему быть, того не избежать, двум смертям не бывать, а одной не миновать!.. Я вот чего тебе хотел сказать… Думаю устроить проводы отдельно от родственников, в кругу друзей, так сказать. Ты в какой день сможешь освободиться?

Регина достала из сумочки карманный календарик, старательно глядя в него.

– Во вторник, наверное, смогу. Только не слишком поздно. Отец ничего не знает о наших отношениях, но видно, что догадывается. Поговорю с подругами, попрошу, чтобы меня отпросили, с понтом приглашают к себе на днюху.

Микола вздохнул, посмотрел в окно и взял руку девушки в свои ладони.

– Спасибо, Рина, тебе за все. Я уже говорил с Саней Тыквиным, он обещал свою хату подогнать.

– Кто еще будет?

– В основном наша компашка. Ну, ты их знаешь. Они и тебе уже совсем свои стали за это лето. Сколько вместе гуляли, песни пели, водку пили…

– Я не пила!

– Правильно, ты ж молодая, у тебя еще все впереди, – улыбнулся Микола…

Девушка ничего не ответила, только грустно смотрела в его глаза.

– Налей мне еще винца!..

Микола поцеловал пальцы ее руки, налил по полбокала вина себе и ей…

Когда примерно через час вышли из кафе, уже стемнело. Они еще прогулялись по грустному полупустому осеннему парку, стоя в тени деревьев, ласково прижимались друг к другу. В этот вечер очень уж не хотелось расставаться… Но стрелки на часах крутились, надо было возвращаться.

Микола проводил девушку до дома – благо она жила недалеко от улицы Ленинской и городского парка – после чего и сам побрел домой.

– На этот раз повод для встречи у нас совсем нерадостный, но, думаю, слишком сильно унывать тоже не стоит! – сказал Микола, соскабливая большим финским ножом пробку с бутылки «Столичной».

– Ты, как всегда, истину гутаришь, – отозвался Александр. – Веришь, нет, я вот совсем не унываю.

– Естественно! – ухмыльнулся Микола. – Тебе в своем «педике» еще четыре года отдыхать.

Микола разлил по стаканам водку – для парней. Девушкам Регина налила вина.

– Ну что ж, – поднимая стакан, заговорил Александр, – сегодня мы расстаемся с одним из лучших наших друзей и товарищей. И пусть ближайшие два года он весело и очень увлекательно проведет в кругу солдат и офицеров, зато мы, как говорится, будем спокойно спать!

– Спасибо на добром слове! – ухмыльнулся Микола.

Ребята протянули через стол друг другу бокалы и стопки, чокаясь поочередно со всеми. Выпили, руки синхронно потянулись к запивке и закуске. Микола посмотрел на Регину. Она сидела рядом с ним, вид у нее был совсем безрадостный.

Микола обнял ее левой рукой за талию и слегка прижал к себе.

Диман поднялся, взяв в руки бутылку «Столичной», и вновь наполнил стопки. Александр налил девушкам вина.

– Между первой и второй перерывчик небольшой! – радостно провозгласил Николай.

– Ну что ж, Ник, служи, солдат, как дед служил! – встав с места, поднял стопку с водкой Диман.

– А дед на службу член ложил! – закончил поговорку Микола.

Некоторые из присутствующих заулыбались…

Шли минуты и часы. Ребята выпивали, провозглашали прощальные тосты, разговаривали. Выпитое начинало действовать, первоначальное напряжение прошло, все разговорились. Диман предложил сыграть на гитаре. Его идею поддержали.

Саня принес из соседней комнаты гитару. Отодвинувшийся от стола Диман, склонившись, некоторое время перебирал струны.

И вот он резко ударил по аккордам.

– Браво, браво! – похлопал в ладоши Микола. – Песня что надо, прямо в тему!

– Дим, ты видишь, Рина совсем загрустила. Девушке и так нелегко, а ты еще своими зловещими песнями ее травмируешь! – отозвалась Света.

– Налейте еще по децлу[20], я спою что-нибудь более оптимистичное! – предложил Микола.

Получив гитару, устроился удобнее, провел пальцами по струнам и запел – резко и грубо:

Кто-то похлопал в ладоши.

– Круто! – отозвался Вован.

– Немножко старомодно, но вполне оптимистично, – выразил общее мнение Коля.

Курящие отправились в подъезд покурить. Возникла небольшая пауза. Воспользовавшись моментом, Микола и Регина перешли в соседнюю комнату.

Микола сел в кресло, поджав ноги, Регина забралась к нему на колени, положив голову на плечо. Микола ласково провел руками по ее спине.

– Риночка, лапочка, ты меня любишь?

– А разве я тебе уже не говорила об этом?

– Говорила. Но хотелось бы услышать это еще…

– Люблю, люблю, люблю!!! – Регина подняла голову и страстно поцеловала его в губы…

– Знаешь, у меня в жизни бывали всякие увлечения, я думал, что это любовь. Но время проходило, все забывалось. А когда я встретил тебя… Со мной никогда еще такого не было. Только сейчас я понял, что ты и есть та самая моя «половинка», которую мечтает встретить каждый… Мы с тобой знакомы уже почти полгода, но мои чувства ничуть не остыли, напротив: меня тянет к тебе все больше… Когда мы долго не видимся, я постоянно скучаю о тебе. Сейчас, когда нам предстоит расстаться… Я не знаю, как смогу прожить эти два года… Скажи мне, ты будешь меня ждать?

Регина смотрела ему в лицо, ее глаза наполнились слезами…

– Николя… Мальчик мой!.. Зачем ты спрашиваешь?.. Ты сомневаешься?..

Они еще сидели и шептались в полумраке, когда голоса из соседней комнаты стали слышны сильнее. Было понятно, что говорят про них. Послышался приглушенный смех.

– Что они про нас подумали?! – прошептала Регина.

– Думаю, то, что надо… То, что любой подумал бы про нас на их месте.

Регина улыбнулась сквозь слезы.

– Помнишь, ты обещал мне спеть песню, которая мне так понравилась?..

– Да-да, помню. А ты плакать больше не будешь?

– Постараюсь.

Микола поднялся с кресла, аккуратно пересадив девушку на диван, взял в углу комнаты гитару, сел на стул возле окна и, настроив струны, тихо и медленно затянул:

Микола замолчал, отставив гитару в сторону. – Риночка, ты ведь не напишешь мне такое?..

Расходились уже поздно вечером. Микола вызвал такси, попросив водителя довезти их до улицы Ленинской. Ему не хотелось расставаться с Региной, парень интуитивно старался растянуть эти последние минуты. Они еще медленно шли до дома Регины, останавливались по пути, обнимались, целовались в тени деревьев.

Но вот путь окончен: уже зашли во двор ее дома. Дальше надо было соблюдать осторожность, чтобы не попасться на глаза соседям.

– Завтра к десяти утра я еду в военкомат. Ты меня проводишь? – спросил Микола.

– Да, отпрошусь у преподавателей…

– Ну… тогда до завтра?..

– До завтра…

Страстно поцеловавшись, они быстро разошлись в разные стороны.

Было пасмурно. С неба моросил мелкий дождик. Под ногами расплывалась слякоть.

Микола стоял у дверей районного военкомата со старым походным рюкзаком у ног. Рядом топтались еще с десяток таких же, как он, парней – коротко остриженных, полупьяных, одетых в старое тряпье, кое-кто и вовсе в каких-то лохмотьях.

Здесь же стояла плотная толпа провожающих – девушки, родители, друзья или просто халявщики. Ребята периодически отходили до ближайших подъездов выпить стопкудругую водки. Возле угла валялись несколько пустых бутылок из-под «Тыгдынской»[21].

Возле Миколы довольно твердо на ногах стоял Коля. От него резко несло свежим перегаром, но явных признаков опьянения заметно не было. Диман что-то бормотал под нос и время от времени хихикал. По всем признакам он был «по обкуровке». Коля что-то говорил, но Микола его не слушал. Он старательно озирался по сторонам.

Вот его позвали в военкомат. Прошагал мимо дежурной части по грязному полутемному коридору, где сновали туда-сюда какие-то мрачные люди, одетые кто в форму, кто в гражданку… Зашел в кабинет.

Человек в форменной темно-зеленой куртке с погонами что-то нудно говорил Миколе, потом протянул маленькую малиновую книжечку – военный билет. Парень машинально взял его в руки, расписался в журнале.

Через пять минут он вышел на крыльцо. В этот миг со стороны трамвайной остановки показалась фигурка девушки в серебристо-синей короткой курточке с капюшоном, в короткой юбке и сапожках. Микола помахал рукой, спустился по ступенькам и сделал несколько шагов к своим друзьям.

– Слава Аллаху, вот и Рина спешит!..

– Ой, извини, немножко задержалась, – прошептала Регина, кидаясь в объятья парня.

Они отошли в сторону. Девушка прижалась к Миколе, положив голову ему на плечо. Разговаривать не хотелось. Все давно уже было сказано. Их глаза и движения без лишних слов говорили сами за себя.

Тем временем большинство парней потянулись в сторону призывного пункта областного военкомата, расположенного чуть выше к железной дороге, в паре сотен метров от РВК.

– Здорово, служивый! Ну как, долги родине отдавать готов?! – послышался рядом бодрый голос Сани Тыквина.

– Не готов. Но в долг ей дать могу! – Микола пожал протянутую ладонь.

Саня выглядел бодрым и свежим: в отличие от остальных, он накануне почти не пил.

– А ты что такой помятый? – обратился он к Диману. – Будто с медведем всю ночь боролся!

– Кот-блевун[22] по утряни приходил… – отозвался тот.

Миколе не хотелось сейчас говорить.

Вскоре возле дверей военкомата почти никого не осталось. Они дошли до призывного пункта, где простояли еще несколько минут.

Дождь полил сильнее. Из дверей здания ему что-то кричали. Микола обнял каждого из друзей, похлопал по спине и вновь приблизился к Регине. Ребята, понимая все без слов, отошли в сторону. Он взял ладони девушки в свои руки и посмотрел ей глаза. Капли дождя падали на лицо, Регина даже не пыталась от них укрыться. Из-за этого непонятно было – то ли она плачет, то ли это просто дождь.

– Ты, главное, пиши, не забывай…

– Николя… – прошептала она, ее губы задрожали…

Быстро обняв и поцеловав девушку, он резко подхватил рюкзак и зашел в здание…

Вечером Микола и еще с десяток полупьяных ребят построились в шеренгу во дворе призывного пункта. Лил дождь. Стоя в мокрой одежде под быстро темнеющим небом в каменном колодце закрытого двора перед сотрудником военкомата, он впервые совершенно реально почувствовал, что «встрял».

Военный поочередно назвал фамилии всех по списку, приказал следовать за ним.

Через полчаса они уже стояли на платформе железнодорожного вокзала. Подъехал поезд. Подхватив сумки и рюкзаки, ребята поочередно залезли в вагон и вскоре утрамбовались по своим местам. Микола плюхнулся на боковое сиденье и посмотрел в окно. Уже стемнело, над платформой горели фонари.

Поезд тронулся и медленно пополз в неизвестность. Людей на перроне почти не было. Вдруг взгляд Миколы привлекла стоявшая на платформе одинокая фигура в черном плаще, более смахивающем на балахон с капюшоном. Вот капюшон упал на спину…

Это была девушка. Гладкие черные волосы закрывали её лицо, которое имело необычно мягкие черты и в полумраке выглядело спокойно-равнодушным. Когда окно поезда поравнялось с ее фигурой, незнакомка вдруг взглянула на Миколу…

Через секунду это странное видение исчезло из поля зрения.

Вот и все…

Микола еще не осознавал, что цепкие лапы родины крепко вцепились в его загривок и вырваться из них будет очень непросто…

Январь 2016 г.