– Я решила заказать для нас напиток получше, – Вера взяла кувшин и разлила его содержимое по бокалам.
– Что это? – уточнила, нюхая полупрозрачную жидкость, безумно пахнущую спелым сладким абрикосом.
– Белое охлаждённое вино, невероятно легкое и весьма вкусное, – ответила Вера. – Его мне очень рекомендовали.
– Вино? Днем?
– Снежка не будь занудой. Все-таки мы на отдыхе и наш отпуск не такой уж большой. Море, солнце, холодное вино, шикарные мужчины, красивые закаты, прекрасные рассветы… Мммм, сказка, – Вера мечтательно закатила глаза.
– Ну, давай, выпьем за сказку, – подняла бокал. – Уговорила.
– Давай!
Раздался звон бокалов…
Готовили в этом отеле замечательно, да и вино действительно оказалось невероятно легким, очень вкусным, совсем непьяным, и весьма поднимающим настроение. Мы заказали еще кувшин, и еще… А потом Вера уговорила пойти меня на пляжную вечеринку, и я на свою голову умудрилась сказать ей «да».
* * *
Голова ужасно трещала, будто кто-то внутри монотонно стучал по моему мозгу молотком, во рту… пустыня, а тело ломило так, словно я весь день занималась спортивными упражнениями. «Больше не пью», – была первая мысль. «И меньше то же», – пробубнила в ответ сама себе, усмехаясь тому, что вчера тридцать три раза твердила Вере одну и ту же фразу «главное, не напиться», а по итогу…
– Снежка, я сейчас сдохну, – простонала подруга, где-то под боком. Под боком? Приоткрыла глаза. Верка действительно лежала со мной рядом на кровати, по-детски положив ладони под голову.
Ага, пляжная вечеринка совсем удалась, раз мы уснули в одной постели. Это же до какой степени надо было наклюкаться…
Присев на кровати, с трудом разлепила глаза и поморщилась от подкатившей тошноты. Было так плохо. А потом я заметила абсолютно незнакомую обстановку комнаты – сине-серебристые шторы, зеркальный потолок с огромной хрустальной люстрой, невероятно большое зеркало во всю стену, как раз напротив кровати, журнальный столик с двумя пустыми стаканами и графином.
– Вера…, – протянула я. – Вера… Просыпайся.
– Снежка отстань, – отмахнулась подруга, натягивая на себя шелковую простынь. Шелковую?
Мой больной мозг буквально взорвался. Я с трудом спустила ноги с кровати и обведя незнакомую комнату почти бессмысленным взглядом, задала вслух риторический вопрос:
– А мы где?
– В Караганде, – в рифму мне ответила Снежка и перевернулась на другой бок.
– Не смешно, – недовольно пробурчала я. Похмелье давало о себе. Меня стало колотить, и я попыталась найти одежду, но, к удивлению, не увидела ни своих вещей, ни Веры, зато на спинке кровати висели два расшитых шелковых халата.
Накинув один, встала, пытаясь сообразить, где нахожусь. И тут я поняла, что совершенно не помню, как закончилась пляжная вечеринка. Воспоминания просто отсутствовали. Промелькнула мысль о том, что, возможно, мы с кем-то познакомились и заночевали в чужом номере?! Но безумно смущала шелковое белье, потому что даже в наших весьма дорогих апартаментах его не было.
Я направилась к двери, но дернув за ручку, поняла, что она заперта. Это было довольно странно. А потом я решила, что мы с Верой сами закрылись на ночь, и стала искать ключ. Осмотрев тумбочку и столик, остановилась взглядом на кувшине. Безумно хотелось пить. Принюхалась к содержимому. Жидкость пахла какими-то знакомыми фруктами. Стало понятно, что кто-то позаботился и оставил специально для нас морс. Напиток был чудесным – с легкой кислинкой, приятным послевкусием, довольно прохладный и очень освежающий.
– Вера, – позвала я подругу. – Вера, ты слышишь?
– Снежка, отстань, дай поспать, – услышала в ответ. – Так плохо, что капец. Лучше бы я сдохла вчера.
– Вер, а где ключ?
– Не знаю, – подруга засунула голову под подушку, и стало понятно, что ничего вразумительного я от нее не добьюсь.
Решив подышать свежим воздухом, направилась к окну, надеясь, что в номере есть балкон. Но едва одернула шторы, чуть не закричала. Вместо прекрасного лазурного океана, я увидела песчаную пустыню… безмолвную, бескрайнюю и невероятно раскаленную. Не веря своим глазам, дернула балконную дверь и вышла на террасу. Меня мгновенно окутало горячим сухим воздухом. Стало страшно.
– Вера, Вера! – я подбежала к подруге и принялась ее тормошить. – Просыпайся! Вставай!
– Отстань, – послышалось в ответ.
– Вера, вставай. Посмотри! Посмотри за окно! Да, Вера, приди уже в себя!
Подруга, сонно жмурясь, с трудом встала:
– Сама не спишь, и мне не даешь. Что я там за окном не видела…, – и почти сразу раздался вопль. – Это что?
– Пустыня.
Побледневшая Вера, обернулась:
– Откуда на курорте пустыня?
– Хороший вопрос, а еще мы закрыты в этой комнате.
Подруга огляделась:
– А где мы находимся?
– Не знаю, – развела руками в стороны. – И одежды нашей тоже нет. Вот только два халата и кувшин с морсом.
– Что за чертовщина, – Вера сдернула халат, быстро закуталась в него и подошла к двери. Несколько раз подергав за ручку и удостоверившись, что мы действительно заперты, она стала стучать по ней кулаком:
– Эй! Кто-нибудь есть?! Немедленно откройте! Вы слышите меня?! Помогите! Эй!
Она тарабанила со всей силы, но в ответ нам была гнетущая тишина. В конце концов, устав от ее воплей и жуткого грохота, который эхом отдавал в моей больной голове, я взмолилась:
– Успокойся. Ты же видишь, что это бессмысленно. Если нас закрыли, то значит, рано или поздно откроют. Не могут же нас тут запереть на вечность. Тем более, заметь, о нас позаботились – халаты оставили и морс…
Вера подошла к столу и наполнила себе бокал. Сделав пару глотков, уселась в кресло.
– Снежана, я ни черта не помню, что было вчера, – призналась она. – Погуляли так погуляли. Вместо воспоминаний одно сплошное белое пятно.
– Как и я, – плюхнулась на кровать. – Но, чтобы понять, как мы тут оказались, надо попытаться хоть что ни будь вспомнить.
– Голова трещит, до ужаса. Сейчас бы в душ, – Вера внезапно встала и подошла к двери, на которую я как-то не обратила внимания. Открыв ее, она присвистнула, а потом позвала меня:
– Снежана, иди посмотри.
За дверью оказалась огромная ванная комната, разделенная перегородками на три части. В одной находился унитаз, в другой душевая кабина, а вот в центре расположился большой круглый бассейн с невероятно-голубой водой.
Вдоль стен стояли стеллажи с разнообразными горшочками и бутылочками, а также стопка белоснежных полотенец.
