Последняя война Cета

Он встал и подошел к входной двери, прислушался. За дверью было тихо. Он встал вплотную к двери и закрыл глаза. Человек! Там их ждет человек. На лестнице, этажом выше. Он слышал стук его сердца, его дыхание. Сергей вернулся в кухню. Лика вышла из ванны в халате и с намотанным на голову полотенцем.

– Там, на лестнице, человек. Он ждет нас.

– Откуда ты знаешь? Ты выходил? Зачем?

– Я не выходил. Я его…услышал.

– Ну, ты даешь! Хотя… Мы все равно через окно уходить будем. Пусть дальше сидит там, баран.

– Кто эти люди? Почему они ищут тебя?

– Как тебе сказать… в двух словах – я попала в неприятную ситуацию и теперь должна им деньги. Много денег, которых у меня, естественно, нет. Поэтому надо свалить подальше из города и ждать.

– Чего ждать?

– Пока они не сядут или их не перестреляют такие же отморозки. Неважно. Деньги у меня есть кое-какие, берегла на черный день, как знала! Только они на карте, надо в банкомат попасть будет. Жрать хочется как…

Лика подошла к холодильнику и открыла его. Кухня осветилась тусклым светом.

– Ааа, блииин!!! Свет!!! Может, не заметили? – прошептала она испуганно.

Некоторое время они сидели в полной тишине. Сергей смотрел на входную дверь. На площадке послышались шаги. Затем услышали грубый мужской голос:

– Лика, девочка моя! Ты дома?! Мы заждались тебя, где ты ходишь? Ты как домой попала? В окно залезла? Умница какая. Открывай, давай, побазарить надо. Слышишь? Или нам тоже в окно лезть? Лысый там уже, кстати, так, что не советую пытаться сбежать. Всё, открывай, ночь на дворе, люди спят – не будем шуметь!

Лика в отчаянии села на корточки у стены и закрыла лицо руками. Потом полезла в рюкзак и достала черный предмет. В темноте он отсвечивал матовым блеском. Она посмотрела на Сергея и сказала тихо:

– Я никогда в людей не стреляла, только по бутылкам. Что делать будем?

– Подожди, я сейчас.

– Ты куда? Стой!

Сергей подошел к двери и приложил к ней руки.

Потом отошел и сказал ей на ухо:

– Там двое. Я с ними справлюсь.

– Ты? Да там Леха «Бык»! Он тебя пополам сломает!

– Посмотрим. Ты скажи, что открываешь, и в комнату уйди. Дальше я сам.

– Ну, смотри. Я предупредила.

Лика подошла к двери и спросила нахально:

– Леха, ты, бычара?!

– Я, золотце, открывай. А за бычару ты мне потом ответишь.

– Побереги силы для своих мальчиков из клуба, сладенький! И убери пушку, ты же не боишься хрупкую слабую девушку? Открываю.

Она показала Сергею жестом, как открыть дверь, затем взяла пистолет обеими руками и медленно отошла в комнату. Через окно она увидела во дворе на качелях фигуру мужчины – он медленно раскачивался, попыхивая сигаретой, и смотрел в ее окно. Было видно, что она очень боится, руки ее тряслись.

Все произошло так быстро, что сначала она подумала, будто Сергея вырубили одним ударом и Бык сейчас появится в квартире. Но он не появлялся. Она осторожно выглянула в коридор и увидела странную картину – Сергей стоял на лестничной площадке, раскинув руки в стороны, а перед ним на бетонном полу корчились двое мужчин. На их багровых лицах читались страх и боль. Все это происходило в полной тишине. Вскоре они перестали шевелиться, а Сергей в изнеможении сел на пол рядом с телами бандитов. По его лицу градом катился пот, он тяжело и часто дышал.

– Они мертвые? Нет? Без сознания? Как это ты сделал? Да кто ты такой вообще?

Он покачал головой, молча встал и стал затаскивать тяжелые тела в квартиру. Лика запротестовала:

– Не вздумай! Пусть тут валяются. Хозяйка моя хоть и сволочная, но ей этот гемор не нужен. Надо сваливать. Пойдем. «Скорую» не будем вызывать, сами очухаются.

Сергею тоже нашелся рюкзак, в который сложили запасную обувь, сменную одежду, фонарик, фляжку с водой и всякую походную мелочь типа ножа и газовой горелки.

Вдруг в кармане Быка громко, на весь подъезд, зазвонил телефон. Лика посмотрела в окно – это звонил его товарищ, Лысый, сидя на качелях. Бандит застонал.

– Все, уходим, – сказала она и пошла вниз. Сергей последовал за ней. Лика осторожно приоткрыла дверь подъезда, затем смело шагнула на улицу. За ними никто не следил, и парочка быстро скрылась во мгле. Фонари еще горели, но их свет уже был тусклым, он растворялся в надвигающемся рассвете. Улица вновь была пуста, и никто не увидел, как в подъезд, прямо сквозь дверь, скользнули две темные тени.

Лика с Сергеем сидели в парке на лавочке. Она курила, он крошил кусок хлеба голубям. Дворники в оранжевых жилетках собирали мусор из переполненных после ночи урн в большие черные мешки. На траве неподалеку спали несколько бездомных собак. Лика посмотрела на них и сказала:

– Вот и мы теперь как они, – она кивнула в сторону дворняг. – Нам теперь туго придется, но со мной не пропадешь! К друзьям и знакомым соваться нельзя – там искать будут. Выход – найти новых друзей. Слушай, – она повернулась к Сергею, – а у тебя есть кто-нибудь, у кого можно перекантоваться? Или ты один здесь? Эти цыгане твои, к ним можно?

– Наверное, можно. Но я не хочу подвергать их опасности.

– Как благородно. Ладно, обойдемся без них. В городе можно выжить, если знаешь что делать и куда пойти. Если мы хотим спокойно передвигаться, то тебе документы нужны. Есть тут одна контора, бездомным помогает: накормят, напоят, помоют, одежду дадут. И документ сделают. Идем. И прошу – не вздумай применять свои приемчики на виду у людей. Нам реклама не нужна.

Они покинули утренний парк. Город просыпался.

Весь день у них ушел на то, чтобы уговорить толстую тетку из социального городского приюта оформить документы Сергею. Пришлось дать ей деньги, и тогда механизм заработал: Сергею выдали справку, что он теперь Сергей Михайлович Кириллов (Лика придумала). Паспорт будет готов через месяц, хотя они вряд ли приедут за ним. Главное – есть документ, с печатью от соцучреждения, уже проще. Там же они пообедали, выбрали кое-что из одежды. Во время обеда в столовой услышали, как бездомные обсуждают ночное происшествие в отделении полиции. С удивлением узнали, что приехавший с патрулирования наряд обнаружил четыре трупа, одним из которых был местный завсегдатай Мирон. Лика с Сергеем переглянулись и вышли на улицу.

– Слышал? – спросила Лика, закуривая.

– Слышал. Но ведь все были живы, когда мы ушли!

– Тише ты! Интересно, что там случилось.

– Может, это тебя искали, Лика?

– Может быть… Помнишь, тот мент сказал, что за мной скоро приедут? Я тогда испугалась и решила свалить. А теперь на мне труп висит. Хреново. Хорошо, что я паспорт успела забрать. Странно все это. Ладно, идем.

– Куда?

– К цыганам твоим, куда. Отсюда на Мехзавод маршрутка ходит как раз.

Они вышли за ворота и направились к остановке.

Окраину города накрывал пыльный, ветреный вечер. По железнодорожным путям, поросшим травой, шли парень и девушка. Местность была пустынной, когда-то давно здесь был завод, а теперь цеха стоят заброшенные – их облюбовали бездомные и прочие маргиналы, оказавшиеся в сложной жизненной ситуации, как обычно говорили. Здесь, на самом дне человеческого общества, можно было легко затеряться и даже исчезнуть, порой – навсегда. Выживали сильнейшие, для этого они собирались в группы, делились по роду занятий: сборщики стекла, металла, бумаги, пластика и прочего вторсырья, были еще попрошайки и откровенные воришки. Люди появлялись из ниоткуда и так же исчезали в никуда.

А еще были цыгане. Раньше они жили таборами и нигде надолго не задерживались. Теперь они стали селиться в сельской местности и выезжать на «работу» по разным городам. У них тоже есть свои занятия: продают золото, собирают металлолом, есть и те, кто торгует наркотиками. Многие соплеменники их недолюбливают за это и осуждают, мол, из-за них у всех «добропорядочных рома» проблемы. Поэтому приходится все время быть в движении.

И именно поэтому, когда Лика с Сергеем пришли туда, откуда его увезли полицейские, они не нашли ничего, кроме погасшего костра, брошенных хижин и мусора. Никаких следов Лалы и Стево. Тем временем совсем стемнело, и они решили уйти к реке, которая протекала вдоль всего города, и переночевать там.

У воды было не так жарко, на другом берегу горели костры, там сидели рыбаки. Они тоже развели огонь, заготовили дрова и достали бутерброды, которые купили на остановке. Лика вытащила из рюкзака металлическую бутылку и сказала:

– Помянуть надо парней из отдела, а то как-то не по-людски.

Она вылила немного жидкости на землю, потом отпила, скривила лицо и дала выпить Сергею. Тот выпил и тут же закашлялся.

– Что, крепко? Самогон отличный, друг гонит.

– Зачем вы пьете это? Потом же плохо!

– Ну, это потом. А пока хорошо. Да и меру знать надо. Надо уметь получать удовольствие, поэтому часто пить не стоит, дурная привычка.

– Как эти сигареты твои?

– Ага, типа того. Кстати, можно и закурить.

Дальше некоторое время они сидели, молча глядя на отблески костра в черной воде.

Лика докурила, бросила окурок в воду и спросила:

– Ну, теперь рассказывай – как ты открыл дверь в отделении, как узнал про Быка на лестнице и как, черт возьми, ты их вырубил, не касаясь? Те, в отделе – тоже твоя работа?

Сергей молча смотрел в темноту.

– Поверь мне, – ответил он. – Я действительно не понимаю, как это случилось. Я как будто почувствовал, что могу это сделать. Иногда что-то вспоминаю, но ничего конкретного, только образы или фразы. Стево успел мне сказать, что в полиции про меня ничего нет и никто меня не ищет. Это всё, к сожалению. Но мне кажется, что придет время, и я вспомню. А теперь расскажи о себе. Мне очень хочется узнать твою историю, да и вообще, как вы тут живете.

– Живем….. да, пока живем, – Лика горько усмехнулась. – Ну что же, рассказывать особо нечего, но если интересно и спать не хочешь, расскажу.

Лика выпила еще из бутылки, снова закурила и начала рассказ:

– Родилась я у мамы с папой 27 лет назад в этом же городе. Время было трудное, мама работала в магазине, потом на рынке – одеждой торговала. Папа долго с нами не мучился, свалил на заработки в столицу, да там и сгинул. Мама меня одна поднимала, занималась со мной – я и рисовала, и на танцы ходила, и английский учила. Потом музыкой увлеклась, прямо сильно так, что решила после школы поступать в музыкалку. А с пятого класса стала учиться на пианино играть – у маминой подруги дома было старое, они его нам отдали. Кстати, называлось оно, так же как и эта река. А в старших классах я стала музыку электронную записывать, в клубах начала тусоваться, нужными знакомствами обзавелась. Вот тогда и началась моя клубная молодость: музыка, концерты, друзья-подруги, ночная жизнь с выпивкой и наркотиками.

– Это что еще? Слышу не в первый раз.

– Это, брат, запрещенные законом вещества, от которых балдеют круче, чем от алкоголя. Поскольку законом они запрещены, то за их хранение и тем более, распространение можно загреметь в тюрягу надолго и основательно. Но деньги легкие и большие. Вот и я повелась. Связалась с этими упырями, стала по клубам толкать таблетки разные да порошки. Денег было столько, что я даже не знала, сколько их у меня. Они были везде. Ездила по заграницам на концерты, покупала дорогие шмотки. Мама вот только перестала со мной тогда общаться. Все понимала она и была против. Да я разве ее слушала тогда, дура двадцатилетняя? Но, как говорят буддисты, все, что началось, обязательно закончится. Так и жизнь моя закончилась в одночасье. Повязали меня с наркотой прямо в сортире, во время продажи. Хуже и придумать нельзя.

Лика закурила очередную сигарету и взволнованно вздохнула. Было видно, что ей тяжело даются вспоминания.

– Если не хочешь, дальше не продолжай.

– Да ладно, уже почти всё. Мои «друзья» заплатили полиции деньги и меня отпустили. Но эти деньги надо было возвращать. Я продала квартиру, машину, даже часть своего оборудования – и расплатилась. Решила, что вернусь к работе, но без наркотиков. Но из этой системы уйти не так просто. Тем более что деньги нужны были. Короче, в один прекрасный день у меня сперли пульт, а с ним чемодан, в котором мне «товар» принесли. Когда я это обнаружила, то поняла, что найти его не получится – ведь не в полицию идти: помогите, у меня чемодан с наркотиками украли! Ха-ха! Ну, я и сбежала. Сначала у друзей жила, потом их стали трясти, пришлось и вовсе уйти на улицу. К маме идти я не могла, подруга моя в столицу укатила, я жила в приютах. Неделю назад они и туда пришли, меня добрые люди предупредили, смогла сбежать. Внешность у меня такая, что запоминается надолго. Надо парик найти или наголо постричься. Было это три дня назад. А вчера мне позвонил друг и сказал, что возле дома, где я квартиру снимаю, мордовороты крутятся. Вот я и решила в отделение загреметь, спрятаться, так сказать. Да только у них везде свои люди, как видишь. Потому и сбежала, тебе спасибо. Вот такая история. Теперь мне только одна дорога – свалить из города быстрее. Но сначала надо маму повидать, звонить не хочу.

– Тебя там могут ждать, – сказал Сергей.

– Знаю, поэтому встречаться с ней не буду, просто увидеть хочу, что она жива и здорова.

Лика вдруг вскочила и отшатнулась в сторону.

– Ты чего?

Она показала пальцем в сторону реки. Сергей проследил взглядом за ее пальцем и увидел нечто: над водой висел призрак девушки. Сквозь ее силуэт был виден рыбацкий костер. Видно было ее очень хорошо, она улыбалась, сложив ладони на уровни груди. Длинные черные волосы обрамляли овал лица, на котором широко сидели красивые узкие глаза. На призраке было длинное платье типа индейской робы с интересным орнаментом и бахромой.

– Ты видишь ее? – шепотом спросила Лика.

– Вижу, – так же шепотом ответил Сергей. – Это от алкоголя такие видения?

– Не, от самогона таких приходов не бывает, тут зелье иного рода нужно.

Тем временем призрак стал приближаться к ним, снижаясь. Они осторожно отошли к костру.

Первым заговорил Сергей:

– Кто ты, дух? Со злом или добром пришел в ночной час к нам?

К их удивлению, призрак коснулся ногами мокрого песка и ответил:

– Приветствую тебя, о, сын земли и неба! Наконец я нашла тебя, это было нелегко!

Сергей сел на бревно, торчащее из песка, и сказал:

– Говори!

Лика тоже присела рядом с ним, не сводя глаз с призрака. Она то и дело трясла головой, словно пытаясь прогнать видение. Но призрак девушки не исчезал. Зато она снова заговорила:

– Я – Хатун, шаманка и хранительница кристаллов. После своей преждевременной смерти я прислуживала твоей супруге в царстве мертвых, – она повернулась к Сергею и поклонилась. – И теперь рада служить тебе, владыка Подземного царства!

– Ты знаешь меня? – спросил Сергей. – Я не помню ничего о себе.

– Это мне известно. Так случилось во время твоего переноса в этот мир. Иначе человеческое тело и разум не выдержали бы того, что вмещаешь в себе ты, повелитель! Я здесь, чтобы помочь тебе вспомнить себя и то, зачем ты здесь. Времени очень мало, по твоим следам идут Черные стражи Сета! Ты их уже встречал?

– Нет, но, по-моему, знаю, что они были там, где был я. Там все умерли.

– Они убьют всех, с кем ты встречаешься. Но им нужен ты, точнее – твое воплощение в этом теле. Они хотят остановить тебя любой ценой.

– Расскажи мне все, что знаешь, Хатун!

– Хорошо, для этого я проведу ритуал. Встань!

Сергей поднялся и подошел к призраку. Хатун вдруг вскинула руки, зашептала заклинание, и огонь загорелся ярче. Она подошла к юноше и коснулась его лба правой рукой. Ослепительная вспышка озарила пустынный берег и близлежащие деревья. Сергей упал на колени, согнулся пополам и застонал. На другом берегу залаяла собака.

– Сейчас будет легче, надо лечь, – сказала Хатун.

Лика положила ему под голову рюкзак и укрыла курткой. Тело Сергея била дрожь. Лика посмотрела на него, потом спросила Хатун:

– И долго его так будет колбасить?

– К утру должен прийти в себя. Тебе тоже надо поспать.

Лика действительно устала от событий последних дней, проворчала «Да какого черта?» и улеглась рядом, закутавшись в тонкий спальник. Через мгновение она спала. Ночной туман с реки заползал на берег и неспешно гасил костер. Где-то заливисто прокукарекал петух. Призрак тут же растаял в темноте.

Несмотря на летнюю жару днем, ночь у реки выдалась сырой и прохладной. Солнце еще не взошло, и вдоль берега в черной воде скользили отражения серых облаков. Стаи ворон возвращались в город со свалки. Костер совсем погас, две фигуры на песке лежали, обнявшись. Первой проснулась девушка, она посмотрела через плечо на спящего Сергея, улыбнулась и закрыла глаза. Прошло еще полчаса, прежде чем она решила вставать – уже совсем рассвело, и по берегу ходили рыбаки, ехидно посматривая на парочку на песке.

– Эй, подъем! Просыпайся! – скомандовала Лика.

Сергей перевернулся на спину, посмотрел в дождливое небо и сказал:

– Как же здесь красиво!

Волосы его были в песке.

– Любоваться природой позже будем, – отозвалась Лика, – надо умыться, поесть и составить план, что делать.

– План? План теперь есть. Я все вспомнил. И ты со мной в опасности.

– Да, расскажи мне про опасность. А без меня ты тут пропадешь. Все вспомнил? Расскажи тогда, кто ты, как зовут, откуда? И что нам делать со всем этим?!

– Хорошо, в двух словах, надо торопиться. Слушай, что ты помнишь из истории Древнего Египта?

– Ну, фараоны, пирамиды, мумии и все такое. Я в Египет ездила с друзьями несколько лет назад. Правда, толком ничего не помню – пили мы там по-черному!

– Все верно, те мифы, что дошли до нынешних дней, были записаны много тысяч лет назад – они уже тогда были мифами. Но действующие лица были вполне реальны. Миф об Осирисе слышала?

– Это тот, который в царстве мертвых?

– Да. Так вот, он не всегда был в царстве мертвых, но всегда был богом, по крайней мере, он был богом для населения земель, расположенных вдоль реки Нил. Он был фараоном Египта и…

Лика что-то внимательно читала в телефоне и затем прервала его на полуслове:

– Все, можешь дальше не рассказывать, я в интернете нашла: его брат Сет обманом захватил трон, а самого Осириса утопил в Ниле. Потом его жена богиня Изида нашла тело мужа и смогла даже зачать от него ребенка (надо же!). Сет разрубил тело брата и раскидал по всему Египту, Изида вновь отправилась на поиски несчастного супруга.

Лика закурила и продолжила:

– Изида смогла собрать все части тела, кроме одной – его чресел. Чего? Члена что ли? Ну, дела! Так, что там дальше: Изида с Анубисом оживили Осириса, однако он уже не мог жить на земле и отправился в царство мертвых, где он по сей день вершит суд над душами умерших. А после сын Осириса, Гор, смог победить в долгой схватке своего дядю Сета, изгнав его навечно в пустыни. С тех пор фараонами были только люди. М-да, вот это «Санта-Барбара»!

– Что?

– Да ничего, так, присказка. Я даже фильм про это смотрела, по-моему. Ну и к чему все эти истории про Египет? Мы туда поедем? Ты оттуда, да?

– Оттуда. Но туда мы не поедем. Мы поедем в другое место.

– Куда? Ну не томи, говори уже!

– На Алтай.

– Куда? На Алтай? Это же черт знает где! Я его даже на карте не найду! А зачем?

– Дело в том, что я и есть Осирис.

Лика молча села на бревно, достала из пачки последнюю сигарету и закурила. Пачку она скомкала и бросила в воду. Река подхватила ее и понесла вдоль берега. Лика проводила свой «кораблик» взглядом и затем посмотрела на Сергея:

– И что ты тут делаешь, Осирис?

– Спасаю наши миры, – последовал ответ.