Высшие альфачи

– Хе-хе-хех-хех-х, – забормотал Кос, а его рука потянулась к внутреннему карману, но он быстро ее отдернул.

Иногда стоит соблюдать правила приличия – например, не курить косяки при представителях органов правопорядка. Вряд ли они осудят, но не стоит их дразнить – они бы сами с радостью приложились, но Служба не дозволяет вольностей.

Но девушку он на заметку взял – она ему понравилась. Больше всего он желал завести как можно больше знакомств, подружиться с кем-то… он очень хотел дружить. Время, проведенное с Чедом и Игорем, было незабываемым. Но почему он должен останавливаться? Мир полон хороших людей, поэтому…

Стоило наведаться к Бертраму, хозяину той самой харчевни, где они повстречали гранта Большого Джо. Может, он что-то подскажет.

Одно Кос понял совершенно ясно – мало кому нравится текущая криминальная ситуация в городской области. Так почему не оказать содействие? Это же долг каждого гражданина!

Уже на улице Кос с удовольствием закурил. Мир окрасился во все цвета радуги. У него стало появляться все больше и больше жизненных целей. Это было хорошо. Даже замечательно.

Он хотел дружить, очень хотел. Мир же не будет стоять на пути такого замечательного желания, правда?

Вокруг континента, на котором располагалась чудесная страна Вайтпилл, распростерся могучий и безбрежный океан, заполонив остальной мир бесконечными водными просторами.

Возможно, были и другие континенты или малые участки суши, но ученые не могли подтвердить эту теорию, потому что в паре недель от Вайтпилла, если идти по воде, возвышалась магическая Стена-барьер, преграждающая дальнейшие морские путешествия.

Даже в ту эпоху, когда мир населяли могущественные волшебники, колдуны, чернокнижники, заклинатели и ведьмы, никто из них не мог пробиться через эту стену – по крайней мере, не осталось записей о таковых деяниях. В наши же дни Стена стоит и поныне, что изумляет современных ученых, ведь магии уже нет.

Но ее нет на самом континенте, а магическая Стена стоит и здравствует, а некоторые полагают, что она даже стала крепче, чем ранее, словно впитала в себя всю утекшую магическую энергию.

Стена представляет собой полупрозрачное радужное полотно, за которым озорно плещется вода, виднеется солнце, небо, а ночью и звезды, но через магический барьер невозможно пройти или прорваться никаким способом. Оружие не оставляет и следа на Стене, а проплыть под ней также не представляется возможным – она достает до самого дна и даже глубже.

Магическая Стена – это поистине загадка из загадок. Да вот только с уходом магии разгадывать ее стало никому не интересно. В сознании большинства жителей Вайтпилла мир состоит из одной лишь страны.

Почему так сложилось? Да какая разница!

Кос нечаянно прикорнул в городском парке, под раскидистым деревом. Это не входило в его планы, просто так получилось.

– Эй, ты! – прокричал женский визгливый голос прямо ему в ухо.

Он подскочил, аж взлетел на пару метров как театральный герой популярных ныне трагикомедий. Вспомнил, что забыл убрать косяк, а голос подсознательно напомнил ему Стражу после встречи с Анной. Вдруг его упекут за курение в общественном месте?

Он ошалело начал тереть глаза, чтобы хоть как-то рассеять дымчатую пелену, застившую взор, и приметил перед собой молоденькую взбалмошную эльфийку. Хотя эльфов не совсем корректно обзывать «молодыми» – с ними никогда не угадаешь. Может быть и пятнадцать лет, а может и двести.

По крайней мере, она была не в форме, успокоился Кос. Или она специально в штатском…

– Я тоже хочу! – требовательно прокричала она, снова наклоняясь к его уху.

Он оттолкнул ее, а сам рухнул на траву, прислонился к мощной кроне дуба.

– Чо кричишь, дура? Чего хочешь? – заныл он, потирая голову.

– Косяка, блядь. Ты охренел в парке курить? Недавно Стража целый притон закрыла!

– Здесь-то?

– Нет. Какая разница? Гони свою дурь, а то сдам тебя со всеми потрохами! – требовательно запищала она.

Кос очаровательно улыбнулся, насколько только это было возможно в четыре утра при тяжелейшем похмелье, и протянул ей тоненькую сигарету. Наверное, магия научилась считывать даже мелкие нюансы – туго скрученная бумажка напоминала аккуратные дамские «розовые палочки», что курили в высшем свете.

– На! Не кричи только…

Девушка рухнула рядом с ним, с удовольствием затянулась, закашлялась и с чувством неземного блаженства прислонилась к дереву. Она тоже теперь слышала природный шепот, который убаюкивал и расслаблял, а в ее душе настали безмятежность и покой.

– Хорошо-то как! – радостно вздохнула она.

Они полежали еще так около часа, слушая звуки природы, а затем Кос приподнялся, собираясь уходить.

– Ладненько. На работку пора, гроши зарабатывать, – он отряхнулся, пригладил волосы и постарался успокоить больную голову, в которой все еще шумела вчерашняя гулянка.

– А ты где работаешь?

– Лес валю в области. Подработка, тут особо никуда больше не берут.

– Ты без стажа, что ли, впрягаешься? – удивилась она, раскрыв глаза. – Ну даешь! Хотя я не в лучшем положении… куда мы без связей в наше время?

– А ты чо?

– Медсестра, – она произнесла это слово с такой жизненной тоской и грустью, что даже показалось, будто дерево похлопало по ее усталому плечу. – Гребаная медсестра в гребаной больничке. Сука.

Кос улыбнулся своей сестре по несчастью.

– Долго училась? – поинтересовался он.

– Лет десять. Неплохое высшее, кстати, я же из Сартии.

– А чо там не устроилась?

– Устроишься там, ага, конечно! Блядь, да в нашей стране все через жопу, ты будто не знаешь…

Она затянулась так яростно, что косяк мигом истлел, а сама она легла на траву, ловя розоватый пушистый приход.

Кос участливо и с сочувствующим видом протянул ей еще одну папироску.

– Спасибо, – от всей души поблагодарила она. – Меня Эльза зовут, кстати.

– Кос, – также представился юноша.

– Ты меня спас от депрессии, Кос. Хотя бы на время. Вот честно – сегодня хотела повеситься! На этом самом дереве, веришь? Сука!

Кос промолчал.

– Спасибо, – еще раз поблагодарила она его. – Они дорого стоят, кстати? Я бы вернула деньги.

Юноша замотал головой, улыбаясь.

– Не надо. Я был бы рад, если ты поможешь в одном деле. Но оно опасное.

– Очень?

– Ага. Смертельно.

Эльзу не надо было долго уговаривать.

– Тогда я за! Знаешь, иногда сдохнуть прям хочется, но не знаешь как! Сука! Давай! Когда выступаем?

– Не скоро, – Кос попытался успокоить взбудораженную эльфийку. – Нужно слегка подготовиться… и ты всегда можешь отказаться…

– Я? Отказаться? Не-е-е, – она усмехнулась. – Нам дорога в один путь заказана в этой гребаной стране. Поэтому давай.

– В этом деле, вполне возможно, еще деньжат подзаработаем.

– Правда? – глаза Эльзы заблестели. – Что раньше-то молчал? Банк грабить будем, что ли?

– Нет, – лицо Коса приобрело загадочное выражение. – Хуже.

Похоже, сегодня мир подарил ему еще одного друга. Спасибо ему за это.

Эльфы (ровно как и орки, дворфы и так далее) – это не совсем расы, а скорее проявления магических мутаций. Когда наш мир наполняла живительная магия, то некоторые люди рождались… с определенными талантами.

Никто так и не смог понять причин подобного явления, потому что согласно многочисленным исследованиям выходило, что рождение исключительного ребенка было абсолютной случайностью. От магов мог родиться совершенно естественно-нормальный человечек, и в зоне «магического оседания», где магию можно было хоть ложкой есть (она иногда конденсировалась в густой искрящийся туман), также появлялись на свет «заурядные» малыши. То есть распределение «уникальной» рождаемости по всему миру было абсолютно хаотичным, не поддающимся определенной закономерности.

Хотя ученые сходились в одном – виновницей в этом всем безобразии была, несомненно, магия. Подтверждением этой теории стал тот факт, что «исключительные» дети перестали регистрироваться после полного исчезновения волшебного фона.

Давным-давно уникальные люди собирались вместе, создавая отдельные социальные группы. История помнит и коммуны, где жили исключительно представители одной «уникальной расы» (ранее было принято выделять особенных людей в отдельные расы, чтобы легче было обосновать их травлю), так же как и «восстания одаренных», «гонения нелюдей», «сегрегацию по магическому признаку» и многое-многое другое.

В наше толерантное время подобные терки остались в прошлом (хотя и не везде), а кто-то из необычных людей пользуется популярностью в обществе за свою уникальность – больше таких не будет, это ценится. От кровавых историй прошлого остались лишь милые сказки (тоже кровавые), где детям втирается всякая лабуда, что дворфы живут под землей, а эльфы – на деревьях. На самом деле это, конечно же, не так – все живут в деревнях, поселках или городах и вкалывают за гроши. А на деревьях живут только сумасшедшие, которые вовсе не обязательно, что эльфы.

Если говорить именно об эльфах, то им повезло с быстрым насыщением (поклюют еду да довольные ходят), поэтому они отличаются статной фигурой; также у них присутствуют «фирменные» заостренные ушки, за которыми, правда, нужен тщательный уход – они очень нежные, а от ветра начинают шелушиться, поэтому многие эльфы носят с собой специальную мазь для ушек; живут людо-эльфы довольно долго – несколько сотен лет (если не сопьются и не повесятся от ужасной работы, что также бывает); выглядят эльфы частенько моложаво, а спят мало – для здорового сна им достаточно четыре часика прикорнуть (хотя бывают и эльфы-сони, которые, как домашние сычи, спят днями напролет).

Это был роскошный особняк, располагавшийся в респектабельной части города, где жили самые преуспевающие и зажиточные горожане. Косу казалось, что даже дышать здесь – чего-то да стоило. Воздух был пропитан денежными эманациями, а капиталистический концентрированный дух этого места почему-то смахивал на пародийную аристократию.

Элита. Социальный разрыв. Он озвучил свои мысли Эльзе, передавая ей тоненькую папироску.

– Ага, – согласилась она, затягиваясь. – Но это все пафос, иллюзия. Если бы государство захотело, то наклепало бы этих домиков везде и всюду.

– Хе-хех, – Кос хитро прищурился. – Инфляция, говорят…

– Ерундистика. Чепухуевина. Просто кто-то в этом мире хочет выглядеть лучше других и все.

Они прошли через расписные кованые ворота, которые одни стоили больше, чем дом Игоря, и подошли к особняку, к высокой двери из крайне породистого дерева.

– Кто тут живет, еще раз? – решил уточнить Кос.

– Ебырь мой, – Эльза подмигнула своему другу. – Давай, заходи.

Дверь не была заперта, и они прошли в роскошный парадный зал, ослепительно сияющий налакированным чистым полом, где сняли ботинки и надели мягкие тапочки, украшенные замысловатыми рунами. Эльза в этом огромном помещении явно чувствовала себя как дома (может, она здесь и жила?), а вот Кос без сопровождения точно запутался бы в бесконечной веренице приемных, галерей, жилых помещений для слуг, столовых, спален…

– Ты не думай, что тут так классно жить, – заметила Эльза. – Зимой чертовски холодно.

– А чо не топят?

– Эти богатеи обожают экономить на коммуналке, ты не знал?

Она провела гостя через длиннющую анфиладу, и в этой веренице роскошных комнат Кос не заметил ни единой души. Повсюду была пыль, даже грязь, а большинство мебели было покрыто белой тканью. Хотя не везде было так. Например, в одной из картинных галерей было светло, чисто, а за картинами явно ухаживали и приглядывали – на рамах не видно было ни пылинки. Полотна изображали в основном какие-то старинные легендарные события, которых Кос не знал, а пол в галерее был украшен руническими символами.

– Он пользуется только несколькими комнатами. Разорился бы на уборке, если бы везде поддерживал чистоту.

– Один, что ль, живет? – поинтересовался Кос.

– Типа того, – уклончиво ответила Эльза.

Наконец они попали в неуютный канцелярско-заезженного вида кабинетик, где уже кто-то сидел. И у этого человека были донельзя длинные уши.

– Фига се уши! Ты смотри, – Кос зашептал на ухо своей спутнице.

– Я слышу тебя, человек! Прекрасно слышу, – прошелестел голос, исходящий от прекрасного статного эльфа с длинными серебристыми волосами.

– Уши зачетные у тебя! – похвалил Кос хозяина особняка.

– Эльза, – сухим тоном произнес эльф. – Кого ты привела в этот раз? Очередного варвара? Разбойника с большой дороги?

– Друга, – Эльза подошла к эльфу и поцеловала его в щеку. – Нам нужна твоя помощь, если ты не против.

Ушастый мужчина надменно осмотрел Коса с головы до ног, а затем величественным жестом указал гостю на ближайший стул.

– Присаживайтесь.

– Угу, – Кос с размаху плюхнулся на стул, который отчаянно заскрипел.

Он только сейчас заметил, что меблировка этого кабинета была совершенно обыденной, обыкновенной, простой и дешевой. Видимо, хозяин привык работать не в вычурной атмосфере, буквально раздавливающей своей помпезностью, а в более комфортных повседневных условиях. Кос разделял подобные взгляды – от ослепляющей роскоши пройденных комнат его слегка мутило. Но привыкнуть можно, наверное.

– Закурить можно? – вежливо спросил Кос.

– Нет, – наотрез отказал эльф.

Кос все равно закурил. Вежливость – она же для поддержания разговора, а не для того, чтобы делать то, что хотят от тебя другие.

Эльф поморщился от подобной варварской бестактности.

– Меня зовут Илларион, человек. Конечно, мое имя имеет более сложное произношение, но, думается, что твое скудное мыш…

– Чо, реально его так зовут? – Кос удивленно смотрел на Эльзу. – С таким именем вообще легально разгуливать?

Эльза засмеялась, нежно поглаживая своего любовника-эльфа по плечу.

– Нет, конечно, он просто важничает. Его Илья зовут, он вообще из Червони.

– Хера се, – проговорил Кос, не обращая внимания на возмущения эльфа, который вовсю отчитывал свою подругу. – Никогда бы не подумал. Илюша, хы-ы-ы…

– Человек, не забывайся! Ты в гостях, и я могу…

– Ладно-ладно, – Кос в примирительном жесте поднял руки. – Молчу. Слушай, Илья, помощь нужна очень, выручишь?

– Я не имею ровно никакого желания тебе помогать, смертный! Dhun zer vlas mos da.

– Это чо было? Перевод будет?

Эльза принялась расталкивать надменного эльфа.

– Ну, Илюш, ну хватит паясничать, ну пожалуйста…

– Элина, но этот варвар не имеет никаких приличий!

Кос решил подождать, пока уляжется спор, и прикрыл глаза, раскуривая косяк. Весь мир вокруг него окрасился в радужные тона, хоть он этого мира и не видел через прикрытые веки. Но чувствовал…

По его телу разливалось приятнейшее тепло, а еще…

Dhun zer vlas mos da.

Он почувствовал… он узнал… что-то в его сердце откликнулось, шевельнулось, проснулось… на миг, но все же…

– Перед знаниями преклоняются, – тихо произнес он.

Его никто не слушал, разгорался ожесточенный спор.

– Перед знаниями преклоняются! – буквально заорал он.

Эльфы разом утихли.

– Чего? – удивленно пробормотала Эльза. – С тобой все хорошо, Кос?

Эльф-мужчина смотрел на Коса с некоторым отторжением, словно не верил своим ушам.

– Откуда ты это знаешь? – прошептал он. – Слышал где-то перевод?

– Не-а. Озарение пришло. Эльз, тут он хочет, чтобы мы кланялись перед ним, оказывается.

– Он у нас мнительный, – весело произнесла Эльза, взъерошивая волосы эльфу. – И замечательный.

– Я попрошу, – смущенно произнес Илларион.

– Не, ну а чо, – вставил Кос. – Кланяться так кланяться.

И он рухнул на колени навзничь, подобрался на них к эльфу, схватил того за ногу и принялся усиленно трясти.

– О великий Илюша, ниспошли мне свою мудрость ушастую!

Эльза в порыве озорства тоже упала на колени и вместе с Косом принялась уговаривать высокомерного эльфа, спесь которого, правда, вскоре улетучилась, когда его принялись ожесточенно щекотать.

Илларион по праву считал себя эльфийским Хранителем Знаний. В стародавние времена ушастые мудрецы носили такое гордое звание, почитаясь среди своих соплеменников. Они собирали различные полезные сведения со всего мира – начиная с историй, легенд, преданий и заканчивая бульварными романами да рецептами ядовитых зумбийских компотов. В общем, тащили в свою Библиотеку все, что им понравится.

Уважением Хранители пользовались и среди менее ушастых людей, особенно среди магов, жаждущих обрести новый свиток с мощным заклинанием.

Всех подряд гордые Хранители к себе не подпускали – необходим был ценный дар или можно было оказать помощь эльфийскому племени, втереться им в доверие.

Илларион рассказывал, что Знания вкупе с роскошным особняком достались ему по праву Наследования, но он старательно уходил от конкретных вопросов, – не совсем понятно было, от кого он получил такое богатство. Надменный эльф был затворником, общения с людьми чурался, предпочитая замкнуться в своем социопатическом уютном мирке, где его окружали лишь Знания да вкусная еда.

Иногда его можно было заметить гуляющим по городскому парку Колосика, но то было редкостью – обыкновенно он дышал свежим воздухом в изрядно запущенном и заброшенном саду, прилегающем к особняку. Эльза пыталась вдохнуть жизнь в, казалось, давно заброшенный особняк (Илларион поселился в городе совсем недавно, придя в Колосик неизвестно откуда), но работы там предстояло немало. Конечно, она могла уволиться с работы, благо ее любовник охотно был готов делиться с ней деньгами и прочими ресурсами, но она не хотела распоясывать и расхолаживать себя, она привыкла жить скромно, тихо и на свои заработанные средства. Она помогала Иллариону по хозяйству в доме, которое он откровенно запустил, только по той причине, что он разрешал ей жить в особняке.

Все свое свободное время Илларион проводил со своими книжками, запершись в Библиотеке, а также с Эльзой, которой рассказывал поистине удивительные истории. Она, правда, не понимала практически ничего из его рассказов, но ей очень нравилось его слушать, а ему было необходимо хоть как-то высвободить накопившийся у него пласт Знаний.

Нельзя сказать, что Илларион был гением, но талант к быстрому изучению и познанию у него, несомненно, был. Хотя его странная ностальгия по прежним временам, в которых он не жил, немного забавляла, но как есть в нашем мире чудаковатые ценители раритетных артефактов, так и Илларион был фанатом Знаний. Не такое уж и плохое увлечение, хотя Хранители давно почили в бозе, а с момента исчезновения магии из нашего мира интерес к Знаниям также стал постепенно угасать.

– Нехорошо мы поступили с твоим другом, конечно, – заметил Кос, когда он и Эльза вышли из помпезного особняка, чтобы пойти пропустить по стаканчику в менее помпезных, но греющих душу заведениях.

– В смысле?

– Ну тип… это ж старинный эльф, легендарный какой-то. Умудренный. Весь такой-растакой, понимаешь? Ему лет, небось, за 300.

Эльза рассмеялась.

– В десять раз меньше, Кос. Ему тридцать в этом году исполняется.

Ее, видимо, позабавило, что Кос всерьез воспринял пафос и вычурность как нечто равнозначное зрелости лет.

– Он ребенок почти, – сказала она, утирая слезы, выступившие от смеха. – Триста, скажешь еще.

– Хера се. А казался таким… еще древние языки знает…

– Он очень умный, это правда, – серьезно заметила Эльза. – Но также и молод. Очень молод по меркам эльфов.

– А тебе сколько тогда? Не хошь, не говори.

– Сто двадцать мне, – улыбнулась своему другу зрелая эльфийка.

– Сто… чего? Сто двадцать, блядь? Да ты на век меня больше прожила!

– Угу, – грустно вздохнула эльфийка. – И ничему не научилась. Все вон карьеру сделали, умными стали, а я все медсестрой бегаю. Некоторым людям не суждено вырасти, сколько бы лет им ни было, эх…

Они остановились. Солнце приятно окрашивало крыши домов тепло-медовым светом. Оно заходило за дальний горизонт медленно, величаво и безмятежно. У друзей разом похорошело на душе, стало легко и беззаботно.

– Пойдем лучше выпьем, старушка.

Эльза еще раз рассмеялась и ткнула Коса локтем в бок. Впервые за долгое время она почувствовала себя молодой. Да, если Илларион вернул ей женственную красоту и ощущение мирской духовности, то Кос вселил в нее чувство озорного ребячества, которое она уже начала забывать в серых тоскливых буднях.

Эльза начала жить будто заново. А Кос радовался, что рядом с ним такой прекрасный друг.

Тренировки проходили за чертой города, вдали от людских глаз и любопытных ушей. У них оставалось всего две недели.

А Игорь уже ныл.

– Ребят, я уже очко свое надорвал… может, хватит?

Дилан в ответ на это лишь угрюмо пожимал плечами, а Эльзе было не до разговоров – ей срочно хотелось умереть.

– Я скажу, когда хватит! Бегите дальше! – закричал на них Чед, сурово оглядывая своих нерадивых учеников.

– Хе-хех-х… они точно выдержат? – в абсолютно беспечном тоне спросил Кос, катая в пальцах папиросу.

– Мне по хуй, – отчетливо произнес Чед. – Не справятся, так пусть сдохнут. Живей, давайте!

Все были крайне удивлены разительной переменой в поведении Чеда. Флегматичность и безмятежность сменились на суровость, непоколебимость, бескомпромиссность, он не давал никому спуска во время занятий. Он был действительно потрясающим учителем, пусть и не все ученики доживали до конца тренировки.

– Кос, а ты чо не бежишь? Айда с нами! – Игорь приглашающе помахал рукой.

– Не, нафиг. Я тип начальник, а они не бегают, – шутливо отмахнулся Кос.

– Кабанчик ты ебаный!

– Не вафлить, Игорь! – строго приказал Чед своему другу, который из последних сил старался бежать.

Вообще, подумал Кос, они держались молодцом. Кроме Игоря, но и он подавал надежды. Возможно ли было за две недели привести их в приличную физическую форму? Нет. Возможно ли было научить их драться? Нет.

Но выбора не было. Поэтому придется обходиться тем, что есть. Конечно, можно было вернуться на каторжную наемную работу и так вкалывать до конца своей гребаной жизни… но разве это жизнь?

Да, точно. Выбора не было. Лучше сдохнуть, чем жить в мучениях.

А к Игорю Кос решил все же слегка прислушаться. Он после тренировок попросил Чеда показать пару упражнений, чтобы стать более гибким и подвижным. На изнуряющие тренировки он готов не был, но поддерживать себя в здравом тонусе вовсе не было лишним.

А что у них по оружию? Пару топоров, вот и весь арсенал… Эльза сказала, что она обойдется малым.

Неужели они справятся? Или…

Хотя какая разница? Если живешь, то уж живи до конца.

Чед был одним из самых видных адептов Храма Тела в Рисии. Будучи монахом, он преуспел как в боевых искусствах, так и в духовных практиках. Никто не спрашивал, откуда он пришел, это было нетактично, но он буквально положил свою жизнь на постоянные самоистязания и тренировки, совершенствуясь день ото дня. Мастера-учителя восхищались его неумолимым прогрессом, хоть и подмечали, что Чед мучает себя словно чтобы отрешиться от душевных мук, окутывающих его сознание. Они не могли помочь ему, но надеялись, что время исцелит его от гнета прошлого.

К сожалению, этому не суждено было сбыться. Со временем Чед пристрастился к алкоголю, что было под строгим запретом в Храме, а затем стал покоряться миловидным девочкам, которые совершали настоящее паломничество в мечтах встретиться с Чедом. Будучи по-настоящему красивым мужчиной, он был кумиром большинства женщин, которым хоть и запрещали становиться монахами, но от экскурсий по Храму настоятели не могли отказаться, благо это неплохо пополняло «бюджет для самосовершенствования».

Вот десять девиц прилежно изучают старинные руины, а вот… их уже девять. Даже сами мастера Храма, обладавшие поистине нечеловеческими способностями, не могли понять, как хрупкая невинная девчонка превосходит их в реакции, ловкости, сметливости, прозорливости, а также как она умеет становиться на время невидимой. Но факт оставался фактом – комната Чеда превратилась в царство греха и разврата, а сам преступный ученик был с позором вытурен из Храма без права вернуться.

Они выдвинулись под покровом ночи, тихо, бесшумно и, как они надеялись, незаметно.

Путь их лежал к старинному, ныне полуразрушенному форту Ячменный, который базировался в тридцати километрах от Колосика. Они шли долго, все в напряжении, сосредоточенные и хмурые.

Затем Игорь стал ныть. Пришлось сделать привал.

Потом всем неожиданно захотелось выпить. И перекусить. Неподалеку от форта пришлось развести костер, забыв об осторожности, устроить место для импровизированного пикника и ночлега.

– Который час? – зевая, спросила Эльза.

– Хуй знает, – сказал Кос. – Игорь, сухарики есть?

Через некоторое время они легли у приятного согревающего костра, раскрыли банки с дешевым пивом и стали думать каждый о своем. Кос закурил, поэтому все остальные также закурили, кроме Дилана, который, казалось, пытается что-то состыковать в своей голове.