Императрица Мария Федоровна
Старший брат высоко ценил душевные качества Александра – честность, прямоту, откровенность, доброжелательность к людям и часто повторял, что у него «хрустальная душа». Известный дипломат, публицист и историк С.С. Татищев, написавший монографию, посвященную детству и юности великого князя Александра Александровича, отмечал: «По свойствам своего ума и нраву Александр Александрович представлял полную противоположность старшему брату. По отзыву Грота (преподаватель великих князей – Ю.К.), в нем не замечалось внешнего блеска, быстрого понимания и усвоения. Зато он обладал светлым и ясным здравым смыслом, составляющим особенность русского человека, и замечательной сообразительностью, которую сам он называл „смекалкою". Учение давалось ему, особенно на первых порах, нелегко и требовало серьезных с его стороны усилий. Но эти слабые стороны с избытком вознаграждались другими его духовными свойствами, которыми не обладал старший брат. Александр Александрович отличался в классе внимательностью, прилежанием и усидчивостью. Он любил учиться, на уроках допытывался, что называется, до корня вопроса и всякое знание усваивал хоть и не без труда, но обстоятельно и прочно. Труднее всего давалась ему теория языков; любимым же занятием его было чтение, преимущественно исторических рассказов и путешествий».
Великий князь Александр Александрович очень любил музыку и живопись, чему немало способствовала его мать императрица Мария Александровна.
В начале лета 1866 года великий князь Александр Александрович получил от датских короля и королевы приглашение посетить Данию. На семейном совете было решено, что цесаревич должен принять предложение и отправиться в Датское королевство. 2 июня на борту императорской яхты «Штандарт» великий князь Александр Александрович прибыл в Данию, во дворец Фреденсборг, где его ждали Дагмар и вся датская королевская семья.
Принцесса Дагмар 1866 год
По распоряжению короля Кристиана IX цесаревича поселили в тех же комнатах, где прежде жил его старший брат, великий князь Николай Александрович, так рано ушедший из жизни.
Прием в Дании был очень сердечным, Александр, всегда интересовавшийся историей, вместе с Дагмар объездил самые интересные исторические места. Они посетили Бернсторф – дворец, где прошло детство Дагмар, замки Росенборг и Фредериксберг, в которых были собраны знаменитые исторические реликвии за много веков, посетили и Эльсинор, где находился замок Гамлета, изучили сокровища Кристианборга. Дагмар рассказывала цесаревичу обо всех датских королях – от Фредерика I и Кристиана I до Фредерика VII и Кристиана VIII, о их походах, о скандинавских сагах и легендах.
Великий князь и датская принцесса много говорили о рано ушедшем из жизни великом князе Николае Александровиче. Они оба очень любили его, преклонялись перед его умом и талантами. Для Александра Александровича он был не только братом, но и большим другом, и наставником. И позже они буквально каждый день возвращались к памяти умершего Никсы. Много лет спустя они также постоянно, особенно в дни его рождения и смерти, вспоминали его, о чем свидетельствует их переписка, а также дневники императрицы Марии Федоровны, дошедшие до нас.
Находясь в Дании, цесаревич Александр Александрович окончательно понял, что Дагмар именно та, которая должна стать его женой на многие годы. Во Фреденсборге он записал в своем дневнике: «Я уверен, что я буду счастлив с милой Дагмар и что Бог благословит наш брак». Он вспоминал, как умирающий брат Никса скрестил его руку и руку Дагмар, и в этом великий князь Александр Александрович, как и Дагмар, увидел знак их судьбы.
В один из теплых июньских дней, когда русский князь и датская принцесса сидели в уютной гостиной дворца Фреденсборг, цесаревич попросил Дагмар стать его женой. Дневниковые записи великого князя дают подробную картину этой встречи и передают то волнение, которое охватило тогда его и Дагмар: «Сначала осмотрел всю ее комнату, потом она показала мне вещи Никсы, его письма и карточки. Осмотрев все, мы начали перебирать все альбомы с фотографиями. Пока я смотрел альбомы, мои мысли были совсем не об них; я только и думал, как бы начать с Минни разговор. Но вот уже все альбомы пересмотрены, мои руки начинают дрожать, я чувствую страшное волнение. Минни мне предлагает прочесть письмо Никсы. Тогда я решаюсь начать и говорю ей: говорил ли с Вами король о моем предложении и о моем разговоре? Она меня спрашивает: о каком разговоре? И тогда я сказал, что прошу ее руки. Она бросилась ко мне обнимать меня. Я сидел на углу дивана, а она на ручке.
Я спросил ее: может ли она любить еще после моего милого брата? Она ответила, что никого, кроме его любимого брата, и снова крепко меня поцеловала. Слезы брызнули и у меня, и у нее. Потом я ей сказал, что милый Никса много помог нам в этом деле и что теперь, конечно, он горячо молится о нашем счастье, говорили много о брате, о его кончине и о последних днях его жизни в Ницце».
Цесаревич Александр Александрович и принцесса Дагмар
Почтовая открытка 1866 год
Александр Александрович в этот же день отправил в Петербург на имя императора Александра II шифрованную телеграмму: «Поздравьте и помолитесь за меня; сегодня утром мы с нею объяснились, и я счастлив…»
Король и королева, узнав, что предложение цесаревича принято, поздравили молодых, и в тот же день было официально объявлено о их помолвке. Император Александр II и императрица Мария Александровна тут же телеграфировали из Петербурга: «От всей души обнимаем и благословляем вас обоих. Мы счастливы вашим счастьем. Да будет благословение Божие на вас».
Цесаревич Александр Александрович и принцесса Дагмар 1866 год
В ответном письме император Александр II писал королю Кристиану IX: «Мой дорогой Кристиан. Мы были счастливы видеть, что наш милый Саша искренне привязан к нашей дорогой Минни. Пусть Бог укрепит их любовь…»
На одном из оконных стекол дворца Фреденсборг появилась новая надпись. Теперь уже: «Минни и Саша».
Много лет спустя, находясь в 1877–1879 годах на русско-турецком фронте, цесаревич, вспоминая тот июньский день в Фреденсборге, написал своей супруге: «Обнимаю тебя, моя душка Минни, и благодарю Господа всею душою за то счастье, которое он послал в эти одиннадцать лет. Вспоминаю с радостью тот счастливый день 11-го июня в милом Фреденсборге, который решил нашу судьбу!»
Цесаревич Александр Александрович и принцесса Дагмар 1866 год
Вскоре после отъезда великого князя Александра Александровича в Россию королева Луиза направила императрице Марии Александровне письмо, в котором говорилось: «Я полагаюсь на Бога, который сделал так, что Минни ожидает счастливое будущее. Мне кажется, Бог благословляет этот союз, заключенный перед Любимым Образом, и его дух благословляет их. Несомненно также и то, что Он (Никса – Ю.К.) был рядом с родными сердцами. Я не могу найти слов, чтобы описать, как невыразимо нежно и чутко он (великий князь Александр Александрович – Ю.К.) себя вел, как мягкая деликатность и чуткость проявлялись все время в его поступках, как нам понравился его прямодушный, открытый характер. Вообще всех нас друг с другом объединило несчастье, и память о нем скрепила эту связь. Это является самым лучшим благословением для юной супружеской пары. Я очень люблю Сашу, но Никса, который ушел от нас, был, прежде всего, моим любимцем! Ему хорошо, ибо он “etait”[2] для этого мира».
Вернувшись в Россию, Александр Александрович уговаривал родителей ускорить свадьбу, не откладывать, как первоначально планировалось, на год. Он был по-настоящему влюблен и с нетерпением ждал писем из Дании. «Меня так и тянет туда», – записал он в те дни в дневнике.
Цесаревич написал Дагмар письмо, в которое вложил всю свою нежность и всю силу своей любви к бывшей невесте покойного брата. В начале июля 1866 года пришел ответ от Дагмар: «Мой милый душка Саша! Я даже не могу тебе описать, с каким нетерпением я ждала твое первое письмо и как была рада, когда вечером получила его. Я благодарю тебя от всего сердца и посылаю тебе поцелуй за каждое маленькое нежное слово, так тронувшее меня. Я ужасно грустна оттого, что разлучена с моим милым, и оттого, что я не могу разговаривать с ним и обнимать его. Единственное утешение, которое еще теперь остается, это письма. Мы находились здесь со вторника, и ты понимаешь, как мне все напоминает о том дне, когда мы здесь были вместе, и главное – тот тягостный момент, когда я тебе показала это место в саду, с которым у меня связано столько дорогих воспоминаний, которые теперь мне кажутся просто сном. Часто я спрашиваю себя, почему это должно было случиться? Значит, Бог так хотел, и Его воля исполнилась. Он всегда делал нам блага. Я признательна Ему за Его Божественную волю, направленную на меня, потому что я снова счастлива. Дорогой мой душка Саша, я все время думаю о тебе, день и ночь. Не проходит минуты, чтобы я не посылала к тебе мои мысли, чтобы они следовали за тобой повсюду. Ну когда же настанет день и мы вновь увидимся?»
Дагмар усиленно занималась русским языком, изучала основы русского православия. У нее были специальные уроки по русской истории, которую она очень любила, она быстро осваивала русскую лексику и овладевала трудностями русской грамматики. Ее учителем и наставником был известный богослов и писатель И.Л. Янышев – отец Иоанн, священник Русской православной церкви при русской миссии в Берлине, впоследствии – духовник царской семьи. Специально для Дагмар им была составлена записка «Об основных различиях православной и лютеранской церкви», которая сохранилась в российских архивах.
Первые ученические тетради юной Дагмар за 1864–1866 годы, сохранившиеся в российских архивах, показывают, на каких нравственных устоях шло формирование души юной принцессы, каковы были, по словам И.С. Аксакова, ее первые «душевные движения». Вот эти записи, сделанные рукою Дагмар на русском языке: «Где много счастья, часто много несчастья»; «Говори всегда правду»; «Кто думает в несчастье об удовольствии?»; «Жизнь человека подобна облакам, также переменчива, также проходима»; «Искренняя дружба принадлежит к самым редким явлениям в жизни»; «Благороднейшие люди не всегда счастливейшие»; «Богатство приятно, но здоровье приятнее всего»; «Обыкновенно тот, кто всегда молчит, умнее, чем тот, кто говорит всегда»; «Человек, сносивший много горя, богат опытом»; «Самые страшные враги человека суть часто его собственные страсти»; «Самый великий герой должен быть и самый благородный человек»; «Долг каждого человека любить других людей»; «Не всегда думайте о себе, думайте чаще и о других»; «Добрый человек не говорит о других ничего худого»; «Враги не будут опасны нам, если не окажется изменников между нами»; «Сократ обычно говорил, что нет ничего прекрасного, где нет ничего доброго»; «Прилежный работник наполняет кладовые жилого дома богатыми дарами полей и помогает охотно бедным и несчастным, потому что вид несчастья огорчает доброе сердце прилежного человека»; «Любовь народа есть истинная слава государя».
В архиве Марии Федоровны сохранились и тетради с аккуратно написанными ее рукой отрывками из произведений великих русских классиков А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, В.А. Жуковского, Ф.И. Тютчева, А.Н. Майкова, А.В. Кольцова, И.А. Гончарова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, И.С. Никитина – писателей, которых позже она читала и перечитывала много раз.
Гимн «Боже, царя храни», написанный рукой Дагмар на русском языке в ее ученических тетрадях по русскому языку
Копенгаген, 1865 год
Тетради по русской истории содержали краткие записи, сделанные Дагмар в форме вопросов и ответов по различным периодам истории России: «Из истории России от Рюрика до святого Владимира 862—1015 годов» и «От святого Владимира до Ивана Даниловича Калиты. 1015–1340». Несколько страниц, написанных также в форме вопросов и ответов, посвящены истории русской церкви: «Кто стоял во главе церкви в России? – Сначала митрополиты, потом патриархи, наконец, Святейший Синод. Долго ли русская церковь находилась под властью митрополитов? – Около трехсот шестидесяти лет (360) под властью одного Киевского митрополита (988—1352) и около двухсот сорока лет (240) под властью двух митрополитов (1352–1588) – Московского и Киевского. Сколько лет продолжалось патриаршее управление русской церковью? – Сто тридцать три года (1588–1722), в течение которых в России было десять патриархов. С какого времени существует в России ныне действующее синодальное управление? – Со времени Императора Петра Великого, который ввел коллегиальное управление не только в церкви, но и во всех отраслях русской жизни».
Из ученических тетрадей Дагмар по истории 1865–1866 годы
Из ученических тетрадей Дагмар Стихотворение А.С. Пушкина, написано рукой принцессы
Страница из ученической тетради Дагмар по русскому языку и литературе, написано рукой принцессы
Россия ждала Дагмар, а Дагмар стремилась в Россию. Там был ее новый жених – великий князь Александр Александрович, там была и могила ее незабвенного Никсы, которого до конца дней она всегда будет вспоминать с любовью.
18 сентября 1865 года «Новгородские губернские ведомости» писали: «В зале Городской Думы выставлена великолепная модель памятника тысячелетию русского царства, назначающаяся для поднесения в дар от новгородцев датской принцессе Дагмар, бывшей невесте в Бозе почившего нашего Государя Цесаревича. Замечательно сочувствие Руси к Ее Высочеству, счастливо выражающееся у новгородцев особым знаком. На днях случилось нам слышать от одного новгородского иеромонаха, бывшего ныне с балтийскою эскадрою в гаванях Копенгагена и Стокгольма, живой рассказ, подтверждающий нашу мысль и указывающий на продолжающееся благосклонное внимание Принцессы к русской национальности». Газета далее сообщала, что, когда Дагмар посетила русский корабль, стоявший в гавани, за завтраком были провозглашены тосты за здоровье императора русского и короля датского, а также великого князя Константина Николаевича и самой принцессы Дагмар. «Всякий поймет, – отмечала газета, – что теперь новгородцам особенно приятно видеть наглядное выражение своего сочувствия к Принцессе в назначенной для нее модели памятника, на котором предстанут перед Ее Величеством все наши замечательные деятели на поприщах духовном, государственном, военном, на поприще науки и искусства, в продолжение тысячи лет постепенно содействовавшие образованию и славе Русской Земли, которая так Ее теперь любит».
Когда весной 1866 года в Копенгаген прибыла американская делегация Густавуса Фокса и датская королевская семья получила приглашение посетить корабль «Миантономо», Дагмар оделась в платье цвета русского Андреевского флага – в голубую и белую полоску. Этим ей хотелось показать свою связь с Россией. По мнению Фокса, Дагмар отличало нечто большее, чем обычная красота, «она прекрасно сложена, у нее правильный овал лица, блестящие каштановые волосы, а в ясных глазах принцессы светит ее ум. Она непринужденно поддерживала беседу и свободно говорила на английском, практически не делая ошибок».
Приезд принцессы Дагмар в Россию
Цесаревич Александр Александрович с нетерпением ждал приезда своей невесты в Россию. Он готовился к свадьбе, устраивал дом, в котором они должны были поселиться. Это был Аничков дворец, построенный еще в 1741 году. Здесь почти два столетия трудились самые видные архитекторы: Михаил Земцов, Франческо Бартоломео Растрелли, Иван Старов, Карл Росси, Андрей Иванович Штакеншнейдер. Расположенный в центре Северной столицы на Фонтанке, боковым фасадом он выходил на Невский проспект и был окружен тенистым парком. Рядом с дворцом находился знаменитый Аничков мост, украшенный конными статуями работы скульптора П.К. Клодта.
Готовя Аничков дворец к приезду Дагмар, великий князь Александр Александрович тщательно подбирал мебель, картины, формировал библиотеку. Два зала домашнего музея в Аничковом дворце украшала коллекция антиквариата. Интерес к коллекционированию картин и других предметов искусства возник у цесаревича еще в юности. Любовь к искусству была привита ему матерью – императрицей Марией Александровной, которая была просвещенным человеком и глубоким ценителем искусства и древностей. От старшего брата в наследство он получил его коллекцию – девятнадцать картин, среди которых были известная картина Н.Н. Ге «Тайная вечеря», ряд полотен А.П. Боголюбова, пейзажи знаменитого И.К. Айвазовского.
1 сентября 1866 года в Датское королевство императором Александром II была направлена царская яхта «Штандарт» с представительной делегацией под командованием флигель-адъютанта, контр-адмирала графа А.Ф. Гейдена, которая должна была сопровождать в Россию датскую принцессу.
Аничков дворец, Санкт-Петербург Ксилография
1887
Родители Дагмар готовили дочь к отъезду, давали ей советы и напутствия, и хотя юной принцессе не хотелось покидать родной дом и родную Данию, она хорошо понимала, что Россия ждет ее. Теперь она уже была готова и к тому, чтобы изменить религию и перейти из лютеранской веры в православную, как этого требовали условия замужества. Ее первый жених Никса в те недолгие недели пребывания в Фреденсборге подготовил ее к этому, а священник И.Л. Янышев познакомил ее с основами православной веры и научил ее первым молитвам.
Дания трогательно простилась со своей маленькой принцессой. Огромное количество людей собралось на копенгагенской пристани, чтобы проводить в далекий путь принцессу. Среди них был знаменитый датский сказочник Ханс Кристиан Андерсен, который позже в письме графине Мими Хольштейн так рассказывал об этом эпизоде:
«Вчера наша дорогая принцесса Дагмар прощалась с нами. За несколько дней до этого я был приглашен в королевскую семью и получил возможность сказать ей “до свидания”. Вчера на пристани, проходя мимо меня, она остановилась и протянула мне руку. У меня навернулись слезы. Бедное дитя! Всевышний, будь милостив и милосерден к ней! Говорят, в Петербурге блестящий двор и прекрасная царская семья, но ведь она едет в чужую страну, где другой народ, и с ней не будет никого, кто окружал ее раньше».
22/10 сентября 1866 года Дагмар на королевском судне «Шлезвиг» покинула Данию. Сопровождал ее любимый брат Фредерик – Фреди, как называли его в семье. Он должен был пробыть в России несколько недель. В своем дневнике Дагмар коротко записала: «22 сентября в 12 ч. я простилась со своим Бернсторфом, домом моего дорогого детства».
Осенним утром 26 (14) сентября 1866 года Дагмар, полная надежд на радостную и счастливую жизнь, прибыла в Россию. Известный российский правовед, обер-прокурор Синода и преподаватель права цесаревича Александра и цесаревны Марии Федоровны К.П. Победоносцев в одном из своих писем отмечал: «…Ее (Дагмар – Ю.К.) давно ждал, чаял и знал народ, потому что ей предшествовала поэтическая легенда, соединенная с памятью усопшего цесаревича, и день и въезд были точно поэма, пережитая и воспетая всем народом…»
В этот день стояла удивительно теплая, скорее летняя погода – 20 градусов тепла. Чистое голубое небо и спокойная водная гладь залива – все создавало прекрасное настроение. Министр внутренних дел П.А. Валуев в своем дневнике описал этот знаменательный день: «Утром у обедни слышал гром пушечных салютов в честь приезда Дагмар. У нас три дня итальянское небо, итальянское солнце. Торжественное вступление на русскую почву словно благословляется небом. Светло, тепло, кротко и мирно на небе и на земле. Да будет это предзнаменованием и да исполнится предзнаменование. Много слез на Руси, много скорби и грусти. Да будет Дагмар им утешительницей и миротворительницей…»
Фрегат «Петер Скрам» и королевский корабль «Шлезвиг» с датской принцессой Дагмар прибывает в Кронштадт 26 (14) сентября 1866 года
Прием в России был ошеломляющий. В Кронштадт для встречи датской принцессы прибыли император Александр II, императрица Мария Александровна и все дети: Владимир, Алексей, Мария и цесаревич Александр. Торжественно выстроившаяся военная эскадра насчитывала двадцать судов. Под салют кораблей и орудий прибрежных фортов императорская яхта «Александрия» прибыла в Петергоф, а затем торжественный кортеж направился к Александровскому дворцу Царского Села. 17 сентября 1866 года состоялся торжественный въезд невесты цесаревича в столицу. Длинный кортеж в этот день двигался особенно медленно. Дагмар сидела в золоченой карете вместе с императрицей Марией Александровной. Всюду ликующие лица приветствовали императорскую семью, все кричали «ура!» и размахивали головными уборами. Слева от кареты следовал цесаревич. Въехав в столицу, торжественная процессия сделала остановку у Казанского собора, который являлся фамильным собором династии Романовых. Члены императорской семьи приложились к образу Казанской Божьей Матери, и затем процессия двинулась к Зимнему дворцу.
Зимний дворец. Дагмар никогда не видела столь великолепного и роскошного здания. Парадная лестница поразила ее воображение необыкновенной пышностью и красотой. Процессия торжественно проследовала в церковь, где через некоторое время состоялся молебен.
Граф С.Д. Шереметев в своих мемуарах рассказал, что, когда четырехместная карета подъезжала к Александровскому дворцу, все взоры обратились к той, чье имя облетело всю Россию: «Все взоры устремились по одному направлению. Принцесса Дагмар приветливо кланялась во все стороны и на всех производила чарующее впечатление».
Поэт Тютчев воспел в своих стихах «Дагмарину неделю»:
Теперь он молится о Ней,О Ней, чью горесть испытаньяПоймет, измерит только Та,Кто, освятив собой страданье,Стояла, плача, у Креста.Сама Дагмар в своем дневнике оставила подробную запись этого великого события своей жизни:
«Разные мысли пронеслись в моей голове и разные чувства овладели мною при виде приближающегося российского берега. Описание их заняло бы много места. Но когда я увидела императорское судно, приближающееся к “Шлезвигу”, я заставила грустные мысли и думы покинуть меня.
Через мгновенье я была заключена в объятья дорогого Императора, который, как и я, не мог сдержать слез. Я была страшно счастлива увидеть вновь моего любимого Сашу и снова ощутить ту неописуемую радость, которую я испытывала, находясь рядом с ним. Владимир и Алексей также были там. Поприветствовав всех, я представила Императору главного гофмаршала, после чего попрощалась с моими дорогими датчанами, офицерами и матросами, которые стояли, выстроившись в ряд.
Когда я прощалась с ними, все они так участливо и печально смотрели на меня, что мне вдвойне было тяжело покидать мой дорогой “Шлезвиг”. Я не могу описать, как тяжело было мне и как я пыталась скрыть те чувства, которые я испытывала, находясь на императорском судне и все дальше удаляясь от дорогого “Шлезвига”! Конечно, я была очень рада и счастлива вновь видеть всех! Через несколько минут мы поднимались уже на борт “Александрии”, где меня очень трогательно встретила дражайшая Императрица! Я увидела и моего любимого дядю Георга, первый раз со времени встречи с ним в Ницце! Он так хорошо понимал мои мысли и все, что происходило в моем сердце! В такие минуты сразу ощущаешь сильное доверие к тем, кто разделяет твои чувства! После приветствия всех дам и господ, с которыми я была знакома с прошлого года, я села рядом с дорогой Императрицей и мы начали разговаривать, пока к нам не подошел Император и не предложил мне прогуляться на смотровую площадку, откуда открывался прекрасный вид. Пароход, наполненный людьми, подошел достаточно близко к нам, люди кричали “Ура!” в нашу честь, и я махала им в ответ, приветствуя и благодаря за такие дружеские и сердечные приветствия. Отсюда сверху все казалось таким спокойным.
Проплыв достаточное количество времени по реке, вид которой был совершенно бесподобен, мы наконец прибыли в Петергоф. Здесь на пристани нас встречала огромная толпа людей. Совершенно незабываемо, с какой сердечностью они встретили меня! В тот момент я чувствовала себя так, как будто я вовсе не была им чужая, и казалось, что и они испытали те же чувства по отношению ко мне, потому что они приняли меня как будто я была им своя! Я не могу описать то, что происходило у меня в душе, когда я впервые ступила на русскую землю. Я была так взволнована этим и более чем когда-либо думала о моем усопшем ангеле (цесаревиче Николае Александровиче – Ю.К) и очень отчетливо чувствовала, что он в тот момент был рядом со мною.