– Прошу прощения за тесноту, – говорит Наилий, – разговор не для общей комнаты. Садись на стол, Тиберий, не стесняйся. Остий, можешь начинать.
Маленький рост не дает разведчику возвышаться над нами даже, когда все сидят. В крошечной комнате мгновенно повисает пар от дыхания, и включается искусственная вентиляция. Я скукоживаюсь на столе, поджимая ноги, но все равно почти касаюсь капитана бедром. Нервничаем, кажется, только мы с ним, остальные расслаблены и спокойны.
– Ваше Превосходство, – нарочито ровно и спокойно начинает разведчик, – я вижу три выхода из ситуации с договором.
– Подожди, – перебивает Наилий и Остий резко захлопывает рот, – начни с самого начала. Как мы вообще заключили договор.
Генерал сидит к разведчику боком и смотрит на Публия с Рэмом, отчего ощущение экзамена у нерадивого кадета только усиливается. Пренебрежения нет, но от холодного тона Наилия даже мне не по себе. Остий сглатывает слюну и через вздох возражает:
– Полагаю, все читали перед экспедицией мой рапорт и справку по Эридану, зачем повторяться?
– Затем, что капитан Назо здесь по медицинской части, майор Рэм со своей задачей справится, не вникая в политические тонкости, а я именно сейчас захотел услышать всю картину целиком. Рассказывай, капитан Вир.
Наилий выговаривает разведчику резко и зло, по-прежнему не поворачивая к нему головы. Я жду взрыва фантомного запаха апельсина, но его нет. Даже привкуса на языке. Играет генерал плохо сдерживаемое раздражение, и я пока не понимаю зачем. Остий сбивается с заготовленной речи, хмурится и беззвучно шевелит губами, а потом звучит еще более странный ответ:
– Со всем уважением, Ваше Превосходство, но я впервые так планирую операцию, что состав группы узнаю на космодроме перед вылетом. Допускаю, что случайных цзы’дарийцев здесь нет, и даже мудрец с засекреченной анкетой будет вносить вклад в общее дело, вот только я ничего общего не вижу. Разрешите спросить, каковы наши цели и задачи на Эридане?
Рэм усмехается и складывает руки на груди, Трур давно рассматривает стыки на обшивке отсека, а Публий сонно клюет носом. Понимаю негодование разведчика, есть у генерала дурная привычка молчать до последнего, а потом выдавать решения, как ведро холодной воды на голову выплескивать. Стоишь, обтекаешь и хлопаешь ресницами, не понимая, что делать. Мы давно привыкли, а Остий, кажется, в первый раз такое видит. Багровеет, сжав кулаки, и ждет ответ с нетерпением.
– Выражаясь метафорически, капитан Назо – полевой госпиталь, майор Рэм – радиолокационная станция, рядовой Трур – высокоточная крылатая ракета, а рядовой Тиберий – её ядерная боеголовка. А ты, капитан, карта местности со всеми условными обозначениями. Я услышу сегодня о состоянии дел на Эридане или нет?
– Так точно, Ваше Превосходство, – четко отвечает Остий, и меня распирает от любопытства.
Выходит, не только мы с Рэмом терпеть друг друга не можем. Интересно, кем нужно быть, чтобы перечить генералу, а потом стоять перед ним с высоко поднятой головой? Улыбаюсь, думая, как полезно иногда быть мудрецом, и ныряю в облако привязок. Дергается разведчик, смазывает картину, но толстенную привязку сюзерен-вассал я нахожу, и это не Наилий. К генералу тонкая, едва различимая ниточка. Бездна, ленюсь думать со своими способностями, только на привязки полагаюсь. Наилий ведь рассказывал, что Эридан – зона ответственности другого легиона под командованием полковника Тулия Малха. Фактически все полковники подчиняются генералу, а на деле Его Превосходство редко вмешивается в их дела. И здесь остался бы в стороне, если бы не родий. После того, как договор разорвали, он отозвал полковника Малха, отдал приказ выводить войска и сам полетел в командировку. А Остий, значит, работал на планете в легионе Малха. Понятно, почему дергается. Неприятное поражение, а теперь еще и генерал жилы тянет. Наверняка теплится где-то в подсознании мысль, что Наилий крайних ищет, чтобы повесить на них ответственность. И это действительно экзамен, объяснительная и работа над ошибками одновременно.
– Планета названа по имени самого развитого народа, – начинает рассказывать капитан Вир. – Эридане доминируют на своем материке экономически, политически и культурно. Мощнейшая аграрная империя, до сих пор не вышедшая на галактический рынок только потому, что своего космического флота нет. Обширные плодородные земли, продвинутые технологии выращивания культур и феноменально продуктивное животноводство. Вся наука работает на сельское хозяйство, а собственной армии нет.
Ловлю каждое слово, замечая, что все прислушиваются. Любую длинную справку легко заменяет короткий пересказ. Быстро, просто и понятно.
– И не нужна была, пока на соседнем континенте не разразилась гражданская война, – продолжает разведчик. – Беженцы-лиенны хлынули через океан и поселились на побережье. Другая раса, язык, обычаи, уровень образования. Работать беженцы смогли только на самых низкооплачиваемых позициях, а семьи у них традиционно большие, детей кормить нечем. Раз нельзя заработать – значит, нужно ограбить. Когда набеги стали еженедельными, эридане заинтересовались наемниками и через дарлибов вышли на нас. Лиеннов быстро загнали в закрытые поселения и приспособили трудиться в шахтах на месторождениях полезных ископаемых, которыми эридане рассчитались за мир и порядок.
Эффектное и по-своему изящное решение. Все получили то, что хотели. Эридане – спокойствие, лиенны – гарантированный заработок, а цзы’дарийцы – родий. Но чем больше ешь, тем чаще заглядываешь в тарелку соседа. Зависть может быть и к целому народу. Остий заканчивает историческую справку, подбираясь к реальности:
– Такой порядок держался, пока лиенны не захотели своего государства. Вернее, пока Рагнар Одержимый его не захотел. Редкого ума и большого таланта лиенн.
Мне даже с боку видно, как вспыхивают глаза разведчика от искреннего восхищения. Неординарная должна быть личность. Правитель-двойка с харизмой равной или превосходящей харизмы цзы’дарийских генералов. С таким воевать настоящая мука.
– Рагнар откопал где-то Оларса Верного, старшего брата нынешнего короля, отрекшегося от престола двадцать три цикла назад. И этот Оларс заявил, что его заставили, он не хотел, а Таунд Честный на самом деле узурпатор. Вот тогда вместо набегов на приграничье и началась гражданская война уже в эриданском королевстве. Лиенны быстро сделали её партизанской, а мы с нашей тяжелой техникой все равно, что ракетами по комарам стреляли. Таунд заваливал нас претензиями и в итоге отправил делегацию к Рагнару с предложением мира. Обещал несколько северных областей с плодородными землями, признание королевства лиеннов во главе с Рагнаром и свою дочь в жены. Одержимый в качестве ответа прислал королю голову его старшего брата в мешке. А Таунд от радости заявил, что раз с лиеннами теперь мир, то наемники больше не нужны.
Выдыхаю, зажимая рот рукой. Наука, высокие технологии, а дипломаты отрезанные головы в мешках возят. Бездна, как же жалко принцессу. Еще когда Трур рассказывал про свадьбу, мне она дикостью показалась. Если можно заставить – это всегда сделают. Готова поклясться, что дочь короля не хотела жить с убийцей своего дяди и рожать ему детей. Но сочувствие эриданам перекрывает мысль о том, что цзы’дарийцы при таком положении действительно не нужны. Что собрался делать на планете Наилий? Как вернуть месторождение родия?
– И ты по-прежнему не знаешь, кто снабжал лиеннов оружием? – спрашивает генерал, а Остий переступает с ноги на ногу, сбиваясь с речи второй раз за совещание.
Распускается долгожданная харизма облаком апельсина. Вступление кончилось, теперь генерал взялся за разведчика всерьез. Капитан Вир убирает руки за спину и, как сапер на минном поле, крадется от слова к слову:
– Мы проработали весь ближний круг Таунда, следили за Рагнаром, слушали всех, чьи контакты казались подозрительными, и пусто. Ваше Превосходство, лиенны забирали наше вооружение и амуницию в качестве трофеев, нет доказательств, что кто-то специально снабжал их.
Наилий давит харизмой, а капитан только выше задирает подбородок. Уверен в том, что говорит, и этим злит полководца еще сильнее. Неприятно признавать, что профессиональных наемников выгнали с планеты вчерашние шахтеры и чернорабочие, но дело не в гордости. Война – очень дорогое мероприятие. Кроме оружия нужен транспорт, провиант, связь и консультанты, если собственных полководцев нет. Партизанили лиенны грамотно, раз все цзы’дарийские военные не смогли их переловить. Согласна с Наилием, кто-то помогал. И ниточки привязок обязаны тянуться к свите короля. Подозреваю, что я здесь не только ради подселения духов, хоть генерал и не говорит об этом прямо.
– Теперь свитой короля займется майор Рэм, – распоряжается Наилий, и лысый стервятник коротко кивает:
– Есть, Ваше Превосходство.
Остий брезгливо кривится, не сразу справившись с нахлынувшими эмоциями. То, что не удалось ему, генерал поручает другому и ставит экстремально короткий срок. Даже гений с задачей не справится. Со стороны – глупость и пустая трата времени, если не знать о способностях мудрецов. Вместо гордости меня холодным потом прошибает от страха не увидеть у представителей иных рас ни одной привязки. Тогда мне на Эридане делать нечего.
– Как вы с полковником Малхом собирались заново заключать договор? – продолжает задавать вопросы Наилий.
Разведчик расслабляется и отвечает гораздо увереннее. Помню, что хотел с этого начать и думаю, что план операции давно готов, но до сих пор не утвержден генералом.
– Я вижу три варианта. Первый – обострение ситуации внутренними силами. Мы можем вмешаться в гражданскую войну лиеннов на другом континенте, спровоцировать гуманитарную катастрофу и помочь беженцам перебраться через океан к эриданам. Пять крупных городов в осаде и, как минимум, миллион новых беженцев.
– Да хоть два, – хмыкает Рэм, – Рагнар их проглотит и не заметит. Эридан с подаренных северных земель выгонит и расселит там своих лиеннов. Новые беженцы пойдут работать в шахты и прислуживать старым. С собственным государством у Рагнара хватит власти держать их под контролем.
– Рагнар хочет собрать в государство десятки мелких племен, и у каждого свой вождь, – возражает Остий. – Они держатся вместе, пока есть общая цель, а потом гарантированно перегрызутся.
– Не цель их держит, – говорит Наилий, – а Рагнар. Пристрелить его на свадьбе и всё мгновенно развалится, но нам это не поможет. Лиенны откатятся на старые позиции и будут долго зализывать раны. А без войны или хотя бы набегов мы договор не подпишем. Вариант с беженцами не плох, но это слишком долго. Родий мне нужен сейчас.
Разведчик разочарованно поджимает губы. Лучший вариант был? Самый реальный? Наилий даже детали слушать не захотел, сразу отказал.
– Второй вариант – внешнее вмешательство. Угроза из космоса. Тогда можно подписать договор орбитальной охраны и отдельно согласовать транспортировку руды без присутствия на планете. У гнарошей недалеко от Эридана база, можно попросить их пошуметь, а потом явиться спасателями.
– Что за база? – сдвигает брови Рэм.
– Герассу тридцать восемь.
Майор цокает языком и качает головой.
– Клан дождя. Только выгнали их из соседней системы и на поклон с просьбой?
– Когда это случилось? – хмурится Остий.
– Три дня назад. Сводки нужно читать, капитан.
Разведчик открывает рот, поднимая палец, но заговорить ему не дает генерал:
– После недавней стычки клан дождя из принципа выставит нам непомерную цену. Я и так потерял много. Переплатим гнарошам, и всех запасов родия на планете не хватит, чтобы окупить наше присутствие на Эридане. Нет, Остий. Еще идеи?
Разведчик выдыхает и трет пальцами виски. В ярком освещении генеральского отсека тени на лице капитана тонкие и черные, как на карандашном рисунке. Глубокие носогубные складки, искривленный в гримасе рот, три жирные черты морщин на лбу. Будто у художника тряслись руки, и он несколько раз обводил контуры, продавливая грифелем карандаша бумагу насквозь. Вытяжка сушит губы до болезненных трещин, сколько не облизывай. Разведчик смотрит на генерала с тоской и обреченностью в глазах. Последний вариант всегда – отступить и оставить все как есть. Родий можно добывать не только на Эридане.
– Можно предложить эриданам выйти на галактический рынок и охранять их торговые корабли, как мы делаем это для дарлибов, – едва слышно говорит Остий.
Рэм и Трур одновременно громко фыркают и отворачиваются, даже Публий отходит от сонного оцепенения.
– Я не спец по эриданам, но с дарлибами работать приходилось, – осторожно улыбается военврач. – Они скорее подарят нам родий бесплатно, чем выпустят еще одного конкурента на рынок, хотя идея лично мне нравится минимумом жертв со всех сторон.
– Мне тоже нравится, – пожимает плечами Наилий, – превосходная мысль, построй эридане свой космический флот. Фрахтовать корабли у дарлибов – верный путь к разорению. Таунд деньги считать умеет и бумаги с жадными карликами подпишет, только если сойдет с ума. Поэтому нет, Остий, с дарлибами мы связываться не будем.
Капитан высыхает, как лепесток цветка, зажатый между страницами книги. Устало опускает плечи и смотрит в пол. Даже я знаю, как долго тянется конфликт с эриданами и могу представить, сколько сил отдал разведчик. Высосал себя досуха, но так и остался в этом тупике. И все вокруг спокойны. Не заламывают рук, не причитают и не спрашивают, что делать. Логично, что если генерал все отверг, то должен предложить своё.
– Я не просто так привез сюда мудреца, – начинает Наилий. – Медиум работает с духами, способен с их помощью взять под контроль любого цзы’дарийца и заставить сделать то, что ему нужно.
Втягиваю голову в плечи под тремя пристальными взглядами. Один ледяной у лысого стервятника и два прожигающих насквозь. Не удивлюсь, если сейчас пустого пространства вокруг меня станет больше. Это все равно, что встать посреди переполненного зрительного зала и объявить себя демоном. Крики, панику и беготню с лихвой заменяет тяжелое молчание, от которого по позвоночнику прокатывается капля пота. «Взять под контроль любого» звучит слишком смело. Фокус удался мне дважды и в третьей попытке я не уверена, но теперь Трур, Остий и Рэм будут поглядывать на меня с опаской, каждый раз проходя мимо. Словно я дикий зверь, гуляющий по транспортнику без поводка и намордника.
– Понимаю, о чем все сейчас подумали, – продолжает Наилий. – Нет, я не стану решать проблему в лоб, и заставлять Таунда подписывать новый договор. Любое нелогичное и бессмысленное действие разумом рано или поздно отвергается. Таунд прозреет и снова расторгнет договор. Не держать же возле него Медиума постоянно. Мы сыграем тоньше. И для этого мне нужны все присутствующие здесь. Рэм свою задачу знает. Трур, ты поступаешь в его распоряжение и вместо снайперской винтовки возьмешь в руки спецоборудование. Пометим, как птиц в питомнике всех, кто нам интересен, и будем следить.
– Есть, – откликается Трур и Остий снова поджимает губы.
Знаю, что они тоже следили, но сейчас цель и подход иные.
– Тиберий, – Наилий оборачивается ко мне, впиваясь жестким и колючим взглядом, – сколько тебе нужно подопытных для тренировок?
Вздрагиваю, представив тесные клетки с перепуганными цзы’дарийцами, лиеннами и эриданами. Вижу себя в белом халате и медицинской маске. Хищно скалясь, протягиваю к ним руку через прутья решетки, а они прячутся в угол и жалобно скулят. Подопытные – ужасное слово.
– Хватит двоих, – пересохший язык не сразу слушается и смазывает первые звуки, – одного лиенна и одного эриданина. Мне достаточно постоять рядом и потрогать за руку, не нужно никого похищать.
– Значит, двое, – сухо кивает генерал, – с Рэмом решите остальное. Остий, ты так же поступаешь в распоряжение майора и по-прежнему занимаешься всеми официальными контактами. Есть ко мне вопросы?
– Никак нет, Ваше Превосходство, – дружно отзываются присутствующие и словно по команде встают с мест.
Умолчал генерал, что конкретно придумал. Зыбко все, как рисунок прутом на глади воды. Реальное и возможное перепробовали, пришло время надеяться на чудо. Бездна, как же не хочется быть тем самым чудом.
– Все свободны, – отпускает офицеров генерал. – Тиберий, задержись.
Глава 3. Высадка на планету
Шаги офицеров затихают в коридоре военного транспортника. В пустом и притихшем генеральском отсеке остаемся мы с Наилием.
– Садись рядом, – просит он, похлопывая ладонью по кровати. – Замок закрывается автоматически, снаружи никто не зайдет.
И не увидит, как мудрец Тиберий снимает маску и превращается в мертвую любовницу генерала. Сбритые когда-то волосы медленно отрастают. Чем длиннее, тем мягче и приятнее на ощупь. Никак не избавлюсь от привычки приглаживать их, и заправлять за уши уже несуществующие пряди. Еще сложнее принять, что любимый мужчина большую часть времени – суровый полководец, и такие глобальные проблемы часть его жизни. Не вытерплю молчаливую паузу до конца, начну первой:
– А если у меня не получится?
Наилий спускает ноги с кровати и тянет меня на колени. Обнимает крепко и целует в шею над воротником форменной рубашки.
– Родная, у меня всегда несколько вариантов, не считая обходных и запасных маневров. Я ни за что не оставлю тебя одну против всего Эридана. Не получится с духами – сделаю так, как всегда делал. Не получится совсем – найду родий в другом месте.
Понимаю, что утешает и в груди разливается неприятный холод. Всю жизнь от меня не было никакой пользы. Ребенком путалась у взрослых под ногами, в клинике слонялась от стены до стены или пропадала в книгах. С фиктивной смерти копалась в себе и даже анкету не доделала, а мудрецов и вовсе сбросила на Флавия. Впервые появился шанс сделать что-то значимое, а я трясусь от ужаса и цепляюсь за Наилия.
Знаю, что никогда ни в чем не обвинит. Победа принадлежит всей армии, а в поражении виноват один генерал. Он отстранил Тулия Малха от командования, он отдал приказ вывести войска с Эридана, он притащил мудреца на планету и собрался пустить в ход оружие, о котором почти ничего неизвестно. Наилий под чудовищным грузом ответственности держит спину прямо и всегда знает, что делать. И во сне перед расстрелом держался с тем же достоинством, а у меня голос дрожит, когда прошу:
– Расскажи хоть один вариант, пожалуйста.
Он едва слышно вздыхает, поглаживая меня по бедру.
– По договору мы охраняли дворец, королевские службы, держали несколько гарнизонов в приграничных городах и полностью контролировали добычу в шахтах. Не только родия, но и других полезных ископаемых. Я надеюсь, эридане до сих пор не знают, насколько нам важен именно родий, мы маскировались, выкупая все подряд. Взамен фактически создали им промышленность. Оборудование, инфраструктура, специалисты – все наше.
Близость тела генерала и его ласка сбивают с мыслей, хоть и гладит он меня отстраненно, задумчиво. Аккуратно беру за запястье и убираю руку с бедра, а полководец, не обратив внимания, продолжает.
– Мелкие набеги на приграничье выгодны, но не гражданская война между сторонниками Таунда и его старшего брата Оларса с участием лиеннов. Кто-то мастерски разжег конфликт и довел его до разрыва отношений. Остий прав, они носом рыли землю, чуть ли не в рот к каждому вельможе Таунда заглядывали. Нашли пару сторонников Оларса, но их связь с лиеннами доказать не смогли. Выходит, эриданская знать не причастна, а так не бывает.
Давно все пережил и передумал, сейчас сухо докладывает, хотя я помню, как чуть не срывался еще неделю назад, обсуждая Эридан по телефону. Лукавит генерал, что проиграв – отступится. Бросить целую промышленность не так легко, как вывести войска.
– Или Остий мне врет, – с оттенком усталости говорит Наилий, – или кто-то вмешался извне. Дарлибам выгодней не выпустить конкурента на рынок, чем потом бороться с ним. Эридане сейчас близки к тому, чтобы замкнуться в себе и закрыть космические программы. Там мы им тоже помогали. Если я найду связь дарлибов с придворными Таунда или с лиеннами, то смогу давить уже на карликов. Договорюсь с кукловодами, а они потом сами дернут своих марионеток за ниточки, и договор подпишется мгновенно.
Дергаюсь на «кукловода» и заставляю себя не думать еще и об этой проблеме. Пусть встает в очередь по степени значимости.
– Я постараюсь разглядеть все привязки и нарисовать тебе схему, – тихо обещаю Наилию.
– Постарайся не зацикливаться на этом, – генерал гладит меня по щеке и приподнимает за подбородок, заглядывая в глаза. – И не хватайся за все подряд. Здесь Рэм, Остий и я. Допросы и переговоры – наша профессия. Привыкай к новому миру, тренируйся и отдыхай. Мы на свадьбу прилетели, это – праздник.
Для гостей, конечно, но вряд ли для наследной принцессы, которую отец отдает убийце. А если он заберет её к себе, как меня, Наилий в особняк? Одну в чужую страну с непонятными обычаями вроде отрезанной головы в мешке вместо дипломатической ноты.
– Мне кажется, у тебя биопереводчик неисправен,– хмурится Наилий. – Я успокаиваю, а ты пугаешься все больше и больше. Что-то случилось, о чем я не знаю?
Должна поговорить с ним о проснувшихся способностях мудреца, извлеченном барьере и возможной беременности, Кукловоде, еще двух сонных духах, но перед глазами стволы пулеметов и крик ребенка в ушах.
– Мне кошмар приснился про нас с тобой.
Рассказываю про ангар, голос Друза и расстрел. Сон короткий, в пересказе звучит бредово и не так жутко, но генерал застывает и смотрит мимо меня в стену отсека.
– Это предсказание?
– Я не знаю, – шепчу, положив голову ему на плечо и сворачиваясь клубком на коленях, – дух сказал один из вариантов. Может сбыться, а может, нет.
Холод обнимает, пробираясь дрожью сквозь плотную ткань комбинезона. Тепло только на груди Наилия. Там, где бьется сердце.
– Я ведь не дура, – всхлипываю, прижимаясь сильнее, – понимаю, что если начнется война. Та самая, предсказанная Создателем. Если вы с Друзом окажетесь по разные стороны, то он, победив, ни за что не оставит тебя в живых. И меня заодно…
– И всех моих детей, – эхом подхватывает Наилий. – Логично и очень верно. Сын может захотеть отомстить за отца, а реванши Друзу не нужны. Поддержит армия – будет еще одна война. Не поддержит – череда покушений. Объявив себя императором, Агриппа уничтожит всех несогласных вместе с семьями. Иначе ему на вершине не удержаться.
Лучше мне не слышать, закрыть глаза, заклеить рот и никогда больше не спрашивать. Знаю, что живу с генералом, но как же невыносимо об этом думать. Наилий целует в висок и гладит по голове. Легко и нежно, едва касаясь подушечками пальцев.
– Родная, я не умру от старости, обнимая внуков и правнуков. Меня обязательно убьют, если не в поединке за звание, так на войне. Скоро будет тридцать циклов, как я принял это и смирился. Но тебя я спрячу, когда придет время. И всех, кто мне дорог. Никто не причинит вам вреда. Поверь мне, пожалуйста, и забудь о кошмарах.
Эхом в голове: «когда придет время, когда придет время, когда придет…». Не могу даже представить его в саркофаге. Угасшего и застывшего. Мертвое тело, как мрамор, холодное и твердое. Сколько не грей дыханием и не обжигай слезами – не отзовется. А потом пламя заберет у меня даже это.
– Не хочу, – мотаю головой и прикусываю согнутый палец до острой боли.
– Забудь, – просит Наилий, не давая вырваться, – забудь, слышишь? Не будет расстрела, ангара и войны. Бездна, да что я говорю? Не то, не так и не правильно. Больше всего хочу, чтобы ты перестала меня бояться и сам же загоняю в ловушку ужаса.
Генерал разогревается от всплеска адреналина. Отпускает меня и прячет руки за спину, пережидая дрожь. Отсек кажется еще меньше чем был, даже стены теперь давят. Зря я завела этот разговор. Сама издергалась и его накрутила.
– Наилий, – зову, обнимая за плечи и прижимаясь лбом, – не будет больше кошмаров…
– Прости, – шепчет полководец, – я знаю, со мной тяжело. Не важно, когда придет время, я хочу любить тебя столько, сколько мне осталось.
– И я буду любить.
Каждым ударом сердца, вдохом и выдохом, пока планеты вращаются вокруг звезд.
***
Разглядываю в иллюминаторе Эридан. Он стыдливо прикрывает облаками глубокие синие моря и выпуклые полуострова у континента. Мы на орбите и вот-вот должны выйти на расчетную точку для посадки. Теперь куда не глянь – везде Эридан. Городов с высоты не разглядеть, но крупные реки и высокие горы вполне. Ландшафт будто высек искусный мастер и ни разу не повторился в узоре. Любуюсь каждой складочкой и морщинкой, не замечая, как со спины подходит Остий.
– Красиво, правда?
От неожиданности чуть не взвизгиваю, выдавая в себе женщину. До чего же тихо крадется разведчик, словно не в военных ботинках по металлическому полу, а в мягких тапочках по паркету. Профессиональное, не иначе.