Ливень. Повесть

Глава 4. Возвращение

У Сирого опять начало темнеть в глазах, вокруг полетели искры. Он очень боялся момента прохода, но ничего не мог поделать.

В последний миг перед пролетом в естественный мир приятель Марка еще раз огляделся, возможно, последний раз здесь находится. Он понял – этот мир настолько же огромен, как и тот, который он уже знает.

Неожиданно их опять потянуло вниз, сильно сжало – так же, как и несколько часов назад. На этот раз Сирый понял, что сопротивляться бесполезно. Он отдался порыву, который с силой сорвал его с места. Несколько очередных мгновений темноты, сыплющихся искр, и они оказались на стульях в ресторане.

– Странные, однако, у тебя путешествия, – немногочисленно сказал Сирый.

– Однако, я так живу. И самое интересное – очень давно. – Марка задели за живое слова приятеля. Он не любил упоминаний итак понятных произошедших вещей.

Сирый замолчал. Продолжительное молчание устраивало обоих. Нужно время взвесить, понять и, самое главное, принять. Марку, конечно, все это было знакомо, и как ему не хотелось завязать очередную порцию разговора, он понимал, что это сейчас совершенно лишнее.

Чем больше человек становится независимым, тем сильнее рвутся его связи, даже внутренние. В то же время он боится быть наедине с собой. Людей заменили экраны, звук, некий шум, позволяющий не быть одному. Мало кто из людей в современной жизни умеет абстрагироваться от всего. Его вечно увлекают картинки, звуки, причем неважно какие. Одиночество стало постоянным спутником глубоко материального общества. Общества, ничего не имеющего даже близко с состоянием разумного и размеренного жизненного пути настоящего Человека.

Они расплатились и вышли на улицу.

– Ну? Куда двинемся? – спросил Марк.

– Давай ко мне, – дальнейшее обсуждение произошедшего было просто необходимо Сирому.

Им стоило многое обсудить, просто высказать друг другу, но они знали, что сейчас их ждет только отдых. Несколько часов в неизведанном мире, шок, связанный с перемещениями, отняли все силы.

Мысли о работе их не беспокоили, у них было в запасе несколько дней для приведения мыслей в порядок.

Все четыре лифта были сломаны. Сирый очень удивился:

– Такого я еще не видел. Нас ждет шестнадцатый этаж, и «лимонный сок».

– Какой ещё сок? Имеешь ввиду у тебя дома?

– Нет, мы скоро будем выжаты как лимоны.

– Вот оно что! – Марк улыбнулся, за эти напряженные часы это было так вовремя.

В тот самый момент, когда они уже собирались пройти последний лестничный пролет, глаза Марка пересеклись с глазами прекрасной незнакомки. Её длинные темные волосы, которые спадали с плеч до точеной талии, скрывали мягкие черты лица, тем самым выделяя глаза. Их изумрудный цвет было очень трудно не заметить. Она была закутана в стеганый плащ, который, несмотря на свой явно почтенный возраст, был местами заштопан и основательно вычищен.

– Здравствуйте, – скромно и почти вопросительно сказал она, обращаясь к Марку.

Он её узнал, но время и место последней встречи, вспомнить Марк не смог. Только её печальные глаза напомнили об очень многом. Некоторые воспоминания лучше оставлять глубоко в дебрях памяти.

Её увеличивающиеся зрачки говорили об удивлении и непонимании. Некоторое время они стояли, немного опешив, пытались уяснить друг для друга, что делать дальше. В конце концов, не выдержав, Марк спросил:

– Привет, никак не ожидал тебя увидеть вновь, – в его голосе чувствовалась неуверенность и растерянность. Дни романтической юности уже давно ушли, и только эта встреча смогла снова их воссоздать.

Она многозначительно вздохнула, и её взгляд окончательно потух. Было видно, что она сдерживает слёзы только из-за Сирого. Бесконечные иссиня чёрные пряди медленно двигались на плечах незнакомки, она пыталась дышать ровнее, как ей, видимо, советовал психолог.

Возникла длинная пауза, и только дыхание заглушало тишину влажного и одинокого лестничного пролёта. В этой задержке секунды казались вечностью, а свет из грязных окон все больше и больше мерк. Сирый сделал шаг вперед и, посмотрев на незнакомку, сказал:

– Рита, это ты? – после небольшой паузы он продолжил, – так, у нас намечается день старых друзей. Поэтому идёмте к нам на чай. У меня отличный индийский напиток. Он самый лучший из всех, которые я пил когда-либо. – Сирый пытался хоть как-то смягчить обстановку и отвлечь всех от сложившейся ситуации.

Они поднялись на шестнадцатый этаж. Квартира Сирого была практически пуста. Марк кое-где видел одежду, но заглядывая в коробки, находил лишь пыль.

Все, словно сговорившись, направились на кухню. Сирый явно хотел всех удивить своим замечательным напитком из Индии. За стаканом горячего чая у многих рождается ответственное ощущение доверия и значимости. Выдержав некоторую паузу, очаровательная девушка по имени Рита начала свой печальный рассказ.

– После того, как ты уехал из города, я осталась совсем одна в пустых стенах собственного сознания, созерцая со стороны свою оболочку, – почти шепотом закончила она.

Неожиданно её лицо покраснело. Она почти кричала:

– Я сияла только для тебя! – немного опешив, Рита продолжила, – только ты один мог меня понять и принять в нашем захолустье. Прошло около полугода, я решила жить с мамой, она хоть немного меня понимала. Как-то вечером пришла в ужасе и смятении. Я пыталась её расспросить, но она молчала как рыба об лед. Она только протянула нашу местную газетёнку, в которой была небольшая статья о том, как светила города погиб или даже был убит. Она добавила, что в газете не было даты похорон, было так жутко.

Она сделала паузу, потом взглянула с некоторой надеждой и любовью в глаза Марка. Но его лицо было непроницаемо.

– Рита, когда это точно произошло? Что это за бред? Как такое может быть? Почему мне родители не сказали? Почему так могло произойти? – Он немного осекся, находился в шоке, потом лишь добавил: – Я изредка бываю у родителей, можно сказать, забегаю. Как меня могли не признать? Ведь я не был привидением. Единственное, что меня удивляло, так это отсутствие знакомых лиц.

– Теперь ты меня понимаешь? – добавила Рита.

Все сидели молча. Один Сирый ёрзал на стуле. Его, как всегда, распирало. Он хотел задать массу вопросов, начать негодовать и в итоге обидеться на всех, уйти в себя. Так всегда происходило: и в случае с разделом имущества их фирмы с Марком, и в случае их разъезда с Дарьей. Он любил её, но его бескомпромиссный характер не оставил ей выбора.

– Так. Хватит, – сказал Марк. – Я хочу во всем разобраться.

– Едем! – без слов понял его Сирый.

В головах друзей мелькнула идея поездки в их родной городок – всего пара часов, и они были бы на родине. Но уж слишком тяжело было туда возвращаться. Поэтому такие пустяковые пара часов казались целой вечностью. Все наши мысли всегда имеют бо́льшую важность, чем дела, которые за ними стоят.

Они собрались, начали спускаться по затемненной лестнице, где некоторое время назад они так случайно пересеклись.

– Удивительно, – подумал Сирый, – как в этой кромешной темноте вы друг друга разглядели.

Все вместе они спустились вниз и пошли, подгоняемые быстрым шагом Марка. В его голове была всего одна мысль – разобраться со всем происходящим. Понять, почему Рита была так потеряна и шокирована. Хотя такой она стала после окончания их отношений, после той боли, что он принес в её жизнь.

Погода способствовала их быстрому приезду на вокзал. Людей было мало, но они ещё существовали, даже для Марка, поглощённого собственными мыслями.

Уже не выдержав, Сирый рукой остановил Марка и сказал:

– Не уж то ты нас повезешь на поезде? Ну уж нет! Так всегда со мной, возят как мебель, – уныло заметил он. – Зачем я тогда столько трудился ради моего уютного и шикарного авто?

– Хорошо, – сказал Марк, наконец, остыв и изменившись во взгляде.

Рита все это время оставалась с двумя друзьями, совершенно забыв о работе и о том, куда она направлялась еще перед встречей. Увидев Марка после нескольких лет страданий и одиночества, она словно ожила, её мрачный сон закончился. Больше ей не надо было обдумывать, искать мотивы для того, чтобы жить. Больше не существовало царства тьмы, которое она сама и выдумала. Царство, где нет воздуха, нет ветра, сплошная «земля». Этим словом она называла не нечто плодородное и живое, а холодный сумрак всей её прошедшей жизни, не дававший ей свободно дышать, чувствовать. Риту всегда пытались вытащить из её собственных мыслей на свежий воздух. Но она только просила, чтобы её не беспокоили. Она не могла смириться с исчезновением человека, наполнившего её жизнь смыслом. На самом деле, она была на краю, на краю её собственной жизни без Марка. В те самые трудные моменты спокойного, казалось бы, течения дел, надо было попытаться понять, что его уход означал. То, что он её не достоин и даже возможно, останься он с ней, все могло быть в его жизни совершенно иначе.

Прошло еще немного времени. Все обдумывали, что будет дальше.

– Так, ну и куда еще двинемся?! – вопрос Марка остановил повисшую паузу.

– Так, ты прекращай сердиться, – отметил с улыбкой Сирый, – вы меня ждите тут, – отрезал он и унесся, оставив нашего героя и Риту наедине.

Глава 5. Вместе

Они остались наедине друг с другом. Весь мир погас. Только их глаза были теперь связующим звеном между вселенной и душой, и всё бытие было заполнено тем человеком, что стоял, напротив.

Им не нужно было говорить, они просто стояли и молчали. Марк потянул было свою руку к её руке, но как только прикоснулся к её безымянному пальцу, Рита испугалась и одернулась. Её переполняла женская гордость. И только глядя в его карие глаза, она тут же поплыла по течению реки, в которой были только они.

Так они простояли некоторое время, но это было лишь их время, между тем, вокруг уже были тьма и искры – Марк и Рита погружались в неведомый мир с поляной и ветром. Некоторое время назад он уже был точно на этом месте, но только с Сирым. Даже давления от прохождения сквозь черную дыру они не почувствовали.

Именно ветер-проказник, вернул их к реальности.

– Ты опять сделал это с нами! – начала было дерзко возмущаться она, но его улыбка не дала ей шанса. Рита улыбнулась в ответ. Они посмотрели вниз от смущения и стукнулись лбами, всю полянку окутал их задорный смех.

Они уселись поудобнее, зная, что проведут здесь несколько часов. Их обоих это волновало и не давало покоя.

– Ну и как ты мог уехать от меня? – этот вопрос, так и оставленный без ответа, мучал Риту вот уже несколько лет. Марк, все еще улыбаясь, сменился в лице. За последние несколько часов вся его жизнь изменилась. Однако их расставание и тогда и сейчас оставалось загадкой.

– Честно, не знаю, – смутившись, ответил Марк.

Они снова замолчали, лишь легкий бриз вновь их окутал. Они почувствовали запах моря и солоноватый привкус на губах.

«Опять это непонятное море, и где оно тут?» – подумал он. Сколько раз он представлял себе, что обойдет здесь все в округе, и сколько раз его внутреннее чутьё останавливало такие понятные желания и любопытство.

Он попытался заговорить с ней, но слова застряли в горле, получился сдавленный выдох. Марк почувствовал себя неловко и понял – несколько часов он опять проведет в тишине, а ему нужно так многое сказать ей.

Тишина… Что еще так может убивать людей…

Он смотрел вдаль, мир начал искажаться: голубое небо превращалось в розовое, полянка начала темнеть, её безупречный зеленый покров превращался в уголь. Рита села ближе к Марку.

– Что происходит?! – она заметно волновалась.

– Я и сам не знаю, – несколько рассеянно и удивленно ответил Марк.

– Такого еще никогда не было, – добавил он.

Они стояли в обнимку, и весь мир превращался в пустоту. Как сумасшедший художник расплескал ярко-красные краски по всему небосклону, так и всю землю кто-то выжег, где ни один человек, ни одно малейшее существо не смогло бы выжить.

Внезапно их начало сжимать, и только по нескольким вокруг них искрам они поняли, что летят обратно.

Они очутились около вокзала, и никто не смог заметить их отсутствия и внезапного появления.

– Что там произошло? Такого никогда не было. Я чувствовала, что это делал ты. Словно выгонял нас оттуда.

– Возможно, но я сам этого не осознавал. Красное небо, выжженная земля – не похоже на меня. Надеюсь, следующий раз будет не скоро.

В этот миг она его обняла и поцеловала, до сих пор не веря, что он жив. Он вспомнил еще раз всё, что чувствовал и понял, что еще совершенно ничего не закончено.

Все расставлялось на свои места, так и наша жизнь все ставит на место. Кто-то видит в этом проявление судьбы, кто-то справедливость, а иные – Бога. Отношение вырабатывается по поведению, и никто не знает, насколько оно может измениться. Все люди по-разному смотрят на окружающих. Кому-то нужно заслужить верное отношение, кому-то не испортить его. В наш мир ребенок приходит чистым во всех смыслах, ему не надо ничего доказывать, любовь его родителей безусловна, они любят его за то, что он есть. Так и счастье – безусловно, человек начинает его просто принимать.

Прошло ещё несколько десятков таких немного напряженных минут. К ним подъехал уже знакомый автомобиль.

– Опачки! Вот и мои голубки! Соскучились? – Сирый явно повеселел за рулем своего автомобиля.

– Конечно! – не без иронии ответил Марк.

Они сели в его роскошный автомобиль. Сказать, что это был автомобиль – ни сказать ничего. Крепкий кузов с изгибами дорогого самолета, роскошный цвет, лакированные деревянные подголовники со вставками из крокодиловой кожи – всё это бросалось в глаза.

– Так, маршрут задан прямой дорогой в наш провинциальный городок, – утвердительно сказал Сирый.

Они согласились, день выдался относительно напряженным. Усталость начала одолевать Риту и Марка. Вскоре, погружённые дорогой в сумрачное состояние, они уснули.

Глава 6. Родина

Отец Марка шел по свету, падающему на коврик, который освещала уставшая луна. За окном была зима, холодная и очень долгая. Он напевал песню уже редко кем узнаваемую, но всё же такую же грустную и тоскливую. Тосковал по былым временам, по людям, по забытой любви. Его любовь… Да, она была яркой и страстной, как, наверное, бывает у каждого в определенный момент жизни. Воспоминания всегда всплывают не в самый удобный момент, но этот момент может изменить всю жизнь. Он почти подошел к столу, от сонливости и каждодневной работы его немного шатало, но горечь во рту дала знать о себе, отрезвив разум и чувства. Налив себе ледяного чаю, он вспомнил о жене, о детях, о его непутевом сыне.

И тут Марк проснулся. Эти частые сны про отца не давали ему покоя. У них словно была связь, которую он не мог разрушить, как ему не хотелось. Марк никак не мог понять, почему он видит отца во снах, чувствует его переживания, пытается понять, что происходит.

В окне автомобиля мелькали березы, они словно растворялись сами в себе, становясь белым фоном с небольшими черными полосками. Иногда березовый лес сменялся полянками, которые, на самом деле, были болотцами с давно увядшими деревьями и острым запахом. Дорога была самым удивительным и самым счастливым состоянием Марка. От дороги он ждал перемен и решений.

На плече Марка сладко спала Рита. Он боялся её будить. Её тёмные пряди лежали у него на груди.

– Тсс, – прошипел тихонько Марк, когда Сирый увидел очнувшегося друга в зеркало заднего вида. У Марка давно были проблемы со сном, поэтому он так не хотел её будить, понимая, что это великая сила и великая слабость, но чаще всего – необходимость. Молодые люди сохраняли такую пронзительную и мучительную тишину, что даже шум колес был эхом далеко позади них.

Появились красные огни машин, дорога, ведущая в город, все больше напоминала оживленное место. Вокруг было темно, как будто весь мир укрыл ледяной брезентовый купол, внутри которого летит в разные стороны мелкий дождь. Родной город Марка оставался в памяти уже более десяти лет, в его воспоминаниях он был или ярко солнечным или серебристо снежным.

Они проехали несколько бензоколонок, и Марк решил разбудить Риту, потому что надо было заправиться.

– Соня, – протяжно сказал Марк, – кому-то нужно просыпаться.

Рита потянулась, ей, конечно, не хотелось вставать.

– Ой! Мы уже приехали? Я не думала, что столько просплю.

– Скоро будем у родителей Марка. Все готовы? – спросил Сирый.

– Ага, – в один голос сказали Рита и Марк.

Оставалось ещё совсем немного до родного городка Марка. Все уже устали от дороги, да и ночью очень мало спали. В зеркало заднего вида Марк видел уставшее лицо друга, но самое трудное уже было позади.

Чем дальше они уезжали от цивилизации, тем всё больше становилось старых и высоких деревьев. Весь мир вокруг друзей спал, и только фары автомобиля тревожили умиротворенную природу. Сирый устало смотрел на дорогу и искал хоть что-то новое в ночном пейзаже. Неожиданно впереди он увидел очередной знак посёлка.

– Марк, смотри, поселок Марково! Там живут только Марки. Рита, ты точно оттуда, ведь там девушки, которые любят только Марков.

Все устало заулыбались, и тяжелая дорога уже не казалась такой мрачной и долгой.

Никто не ждал окончания утомительного пути, как они подъехали к дому Марка, Сирый заметил название улицы и начал смеяться.

– Совсем забыл название твоей улицы…, – еле сдерживаясь, он продолжил, – она, она – Сиреневая! Ну кто мог дать такое название?

– Это вообще никому неизвестно, так назвали еще очень давно, когда город только начали строить, – возмутился Марк.

– Ребята – успокойтесь! – прикрикнула Рита.

– Рита, мы еще даже не начали, – уже спокойным голосом сказал Марк. Искусство быстро начинать кричать и нервничать, а потом мгновенно успокаиваться всегда потрясало и восторгало Риту в Марке.

– Так, вы все сидите тут. Я не хочу смущать родителей. – Марк взглянул на друзей, постаравшись вложить максимальный укор, дабы они наверняка остались в машине.

Подойдя к небольшому деревянному заборчику, Марк увидел сад и фонтан, который он сам помогал строить отцу.

Он начал припоминать тот день. Было лето, запах вечно горящих торфяников, остро въедавшихся в глаза и нос. Солнце нещадно палило, от него не было укрытия нигде, даже за старым сараем, который был довольно низок и уже сильно покосился от давно сгнивших столбов.

Траншея для труб уже давно была вырыта, от неё пахло влагой, жара так и напирала, хотелось просто лечь в яму. Да, он вспомнил: на следующее утро они отправились на рыбалку. Мастер по сантехнике уже приварил все трубы и подготовил все для монтажа главных поливалок. Теперь дело осталось за малым – остовом самого фонтана. В такой жаркий день еще и крутить ручную бетономешалку? Марк припомнил все ругательства, которые знал. Полностью размешав раствор лопатой, на которую налипло почти столько же бетона, сколько он поднимал, Марк подумал: «Когда же это все закончится?» Но до самого вечера отец никак не хотел отпускать его. Разве что время обеда ему удалось немного полениться сразу после отличного холодного борща. Эти закалки работой сделали свою работу для Марка, в работе закаляется характер, вырастает настоящий мужчина.

Уже довольно старый дом выглядел спящим и мокрым, как после дождя. Старый, но по-прежнему крепкий кирпич прошлого столетия мог похвастаться фамильным клеймом и тёплым красным цветом, вносящим уверенность в завтрашний день, а может и целое столетие.

Внутри стеклянной веранды стоял телескоп. Отец Марка всегда увлекался астрономией и даже в молодости планировал свою научную деятельность в ведущем центре страны. Прикоснувшись к холодному металлу телескопа, он посмотрел окуляр и увидел Меркурий. Он был прекрасен. Неясные очертания и кромешная тьма и пустота вокруг – что может быть краше.

Марк открыл тугую деревянную дверь и вошел внутрь. Холл был совершенно пуст, только кот Мурзик спал в своей корзинке. «Ничего не изменилось», – подумал молодой человек, каждый раз, когда он заходил в отчий дом, эта мысль посещала его.

Марк прошел наверх, в тёмном коридоре только отцовский храп немного нарушал тишину. Пройдя в спальню и отодвинув шелковый балдахин, он подошел к кровати родителей и легонько потряс плечо матери, отец очень бурно реагировал на подъем с постели.

– Ой! Сынок! Ты приехал? Иди в гостиную, мы сейчас.

Он сел в гостиной. Тикали часы. Эти часы он очень хорошо помнил по долгим вечерам, проведенным перед ними за уроками. Перед ними он взрослел, все больше узнавая о жизни вне дома и далеко за пределами родного города.

– Сынуля приехал, мы тебя не ждали, но очень рады. – Отец подошел и крепко пожал руку сыну, потом горячо обнял.

На щеках матери показались слезы, она всегда воспринимала близко к сердцу любые отъезды и приезды сына.

– Мои дорогие родители, я приехал не один. Со мной Сирый и Рита. Мы устали и хотим кушать, особенно Сирый. Он как всегда голодный.

– Марк, иди с дороги умойся. Я схожу за твоими друзьями, – сказала мама нашего главного героя.

Пока он умывался, все уже успели прийти.

Было еще очень рано и, конечно, после небольшого завтрака всех уложили спать.

Следующий день рано начался, пели петухи, птицы что-то ворковали, готовился настать день осени, день урожая, пахнувший подготовкой к зиме и прошедшим летом. Но создавалось такое ощущение, что погода еще не знала о календарной осени.

После чудесного завтрака мама наконец спросила сына:

– Я догадываюсь, зачем ты приехал, Марк. Твоя единственная и лучший друг здесь.

– Мама! – он не был готов к озвучиванию её мыслей.

Кратко описав их совершенно спонтанную встречу, он был готов к критике и словам, явно задевающим его самолюбие.

– Так, Марк, мы не твои бизнес партнеры, а родители, не надо нам ничего доказывать или пояснять, мы знаем тебя, мы тебя любим, – мама пыталась его успокоить.

– Родители, – очень уважительно, словно боясь, обратился сын, – вы можете хоть отчасти пояснить слова Риты о том, что она знает?

Он повернулся к Рите и кивком дал понять, что она может начинать свой рассказ.

– Два года назад, – она проглотила комок в горле, ей явно с сильным трудом давались слова о смерти Марка, – я вернулась домой из поездки к родителям. Родители, о мои родители, они такие сумасбродные. Странно, что я выросла нормальной. Они совсем не похожи на вас. В один из вечеров моя мама сильно расстроенная, сказала, что Марк погиб. Для меня это было откровенным шоком. Мне было легче осознавать, что он живет где-то, радуется и вообще счастлив, даже без меня. Но эта весть меня подкосила. Я была на его похоронах, – Рита на пару секунд замолчала, – в город на реке N я приехала к подруге совершенно случайно после долгого перерыва. И неожиданно, и даже загадочно встретила Марка и нашего общего друга Сирого. Вот и вся история.