Позывной «Черная смерть»
– Отчет патологоанатома и список наемников, которые могли завербоваться в горячие точки.
– Отчет должен прийти завтра утром. А к списку подключи Свиридова, у него есть доступ к базе ФСБ.
– Может, вы ему дадите указание, а то ко мне ребята еще не привыкли.
Лимонов подавил рвущееся наружу раздражение.
– Бирк считает, что в подвале была шестая жертва, но я полагаю, что это мог быть просто предмет, похожий на силуэт человека, который после расправы над жертвами убийца мог передвинуть или забрать.
– Вот как? – удивился полковник. – Какие еще зацепки Бирк считает существенными?
Кира подробно рассказала о версиях доктора и прокомментировала:
– По поводу Руанды это удар мимо лунки. Привязываться из-за оружия убийства к конкретной стране – глупо.
С минуту полковник, прищурившись, не сводил взгляда с подчиненной. Он обдумывал выводы Бирка и, в отличие от Митяевой, был с ним солидарен.
– Не хотел тебе говорить, да, видно, выбора у меня нет, – сказал полковник и разлил остатки коньяка по стаканам. – Ткаченко написал на меня докладную в министерство. Он давно искал повод, а тут целых три подвалило. Не упускать же такую возможность, – осушив стакан, полковник закусил очередной долькой лимона и сморщился. – Тот, кто предложил тебе перевод, явно хотел от тебя избавиться. Наш отдел не доживет и до конца этого дела. Интриги, Митяева! Я-то, выйду на пенсию, а вот вы что будете делать? Разбредетесь по отделам, как тараканы под дихлофосом.
Набравшись смелости, Кира спросила.
– А что Ткаченко вам предъявляет?
– Да много чего, – ушел от ответа полковник. – Мы с ним клыки друг другу давно показываем. Так что, если ты не переведешься на этой неделе, то, скорее всего, будешь работать под руководством Громова. Молодому отделу – молодое начальство.
– У него же нет опыта в профилировании.
– А ему не нужен опыт. Возьмет в штат психолога, тот будет составлять профиль. Громов подпишет и передаст для дальнейшей разработки в убойный отдел. Непыльная работенка. Посидит так тихо пару годков, а потом уйдет на повышение. Папаша-генерал ему уже на пятилетку вперед карьерный план составил.
– А если вас не уволят? – с надеждой спросила Кира.
– Тогда для тебя наступят плохие времена, Митяева. Я сюда не отсиживаться пришел. Мне нужен отдел с реальными показателями в поимке особо опасных.
Полковник показал на стеллаж, в котором хранились копии нераскрытых дел. В кабинете на минуту воцарилась тишина.
– Если захочешь уйти, держать не стану. Бабам в нашем отделе не место. Нюни распускают, вечно всем недовольны, с больничных не вылезают, то понос, то золотуха. А стоит вам только на секунду злу в глаза заглянуть, как лапки брык – и в кусты. Что с тобой будет, когда ты встретишься с маньяком с глазу на глаз? Он ведь про погоду говорить не станет. Расправится, как с овечкой на заклании. В момент опасности страх парализует сознание и тело. Ты не сможешь ни о чем другом думать, как только о его звериных глазах. А они, как под гипнозом, свербят и не отпускают.
Полковник облизал пересохшие губы, глубоко вздохнул и резюмировал:
– Иди, Митяева, домой. Не по Сеньке шапка. Сиди на бумажной работенке, стучи по буквам. Не лезь в это дерьмо. Устал я людей терять.
Кира схватила куртку и, не прощаясь, выскочила из кабинета. От обиды на глаза навернулись слезы. Разговор с полковником еще больше придал ей уверенности: отдел профайлинга точно не для нее.
†††
Поднявшись по лестнице на пятый этаж, Кира открыла своим ключом дверь квартиры, нащупала на стене выключатель и вошла в коридор. Было тихо, видимо, сестра и племянники уже спали. Кира облегченно выдохнула, хоть не будет ночных упреков от идеальной сестрицы.
Она повесила куртку на вешалку и сняла сапоги. Желудок едва не выворачивало от голода. Шагнув в кухню, она включила свет, но тут же вздрогнула от неожиданности, резко отпрянула к стене и испуганно уставилась на сестру. Ася сидела у окна с заплаканными глазами.
– Абзац! Напугала меня до смерти! – пробурчала Кира. – Ты чего сидишь здесь без света?
– Жду тебя, – сестра смахнула слезу.
– Ой, ну только не сегодня, – взмолилась Кира. – У меня был сумасшедший день. Я с утра ничего не ела. Меня уже тошнит от голода.
– Так бывает, когда пьешь и не закусываешь. Что пила?
– Коньяк, – Кира передернула плечами, включила чайник и заглянула в холодильник.
– Есть запеченная рыба и салат, – тон Аси смягчился.
– Не хочу салат, а вот рыбу съем.
Ася накинула на плечи спортивную куртку и прильнула лицом к прохладному оконному стеклу. От ее дыхания окно начало быстро запотевать, образовывая бесформенное пятно.
Разогрев рыбу в СВЧ, Кира села за стол и принялась с жадностью поглощать кусочки форели.
– Мама приходила?
Ася кивнула.
– Чего хотела? – не дожидаясь ответа, Кира поспешила объяснить: – Я совсем забыла. Замоталась. Был неприятный разговор с шефом. Он считает, что мне не место в отделе профайлинга. Хочет, чтобы я ушла на бумажную работу.
– Поэтому ты выпила?
– Нет. Шеф налил, а я не смогла отказаться.
– Хочешь показаться ему своей в доску? Только ты не такая. Будь собой, и все утрясется.
– Так чего хотела мама? – быстро переспросила Кира, не давая сестре возможности перейти к теме утреннего разговора.
Ася пригладила короткие русые волосы, посмотрела на сестру и глубоко задышала. Кира сразу почувствовала неладное. Такой сестра была только однажды, когда сообщила ей о смерти отца.
– Что случилось? – с тревогой спросила Кира и замерла в ожидании.
– У мамы рак, – выдавила из себя Ася, закрыла лицо руками и заплакала.
– Что?! – Кира вскочила со стула.
Голова закружилась, ее резко качнуло в сторону, но она чудом удержалась на ногах. В горле запершило, по рукам и ногам волной прошел холод. С минуту сестры стояли друг против друга, погруженные в свои мысли, и молчали. Первой заговорила Кира:
– Рак чего?
– Яичника, – сестра обессилено опустилась на стул.
Следом за ней Кира рухнула на соседний стул, как подкошенная.
– Черт! Только не это, только не сейчас, – пробормотала она.
Голова сестры резко дернулась, как в припадке, она злобно сверкнула глазами и, повышая голос, переспросила:
– Не сейчас? Ты снова за свое?! Вселенная крутится только вокруг тебя? Никто не должен расстраивать чувствительную душу Киры Митяевой. Даже мама!
– Ну что ты опять завелась?! – возмутилась Кира. – Я не это имела в виду.
– Знаю, что ты имела в виду! Мать попросила тебя прийти домой к девяти часам, чтобы сообщить диагноз и решить, что делать дальше, а ты сидела в тот момент в кабинете шефа и пила коньяк. Что бы ни навалилось на тебя на работе, все это могло подождать!
– Я же не знала, что она заболела! Я думала, вы снова будете мне компостировать мозги! – прокричала Кира.
Крик сестры привел Асю в чувство, она поняла, что перегнула палку. Через минуту на столе появились бутылка красного вина, два бокала и салат. Ася разлила вино по бокалам и сказала:
– Маму нужно срочно оперировать. Метастаз пока нет, это уже хорошо. Я позвонила своей однокласснице, у нее мать онколог. Она посоветует опытного хирурга.
Разговор сестер продолжался до четырех часов утра. После новости о болезни матери, они вспомнили детство, памятные семейные даты, затем уже без эмоций обсудили положение Киры на работе и нежелание решать накопившиеся вопросы с бывшим мужем. Когда Ася услышала рассказ сестры о знакомстве с доктором Бирком, скривилась в усмешке и сказала:
– А доктор-то тебе понравился. Вон как глазенки от гнева горят. Они так горели, когда ты с Романом познакомилась. Ты сказала, что он придурок, а через неделю вы стали встречаться.
– Тут все по-другому. У него с головой не все в порядке. А лицо… Он псих и полный при… – Кира осеклась на полуслове.
Сестры переглянулись и прыснули.
– Значит, он богат? – Ася подмигнула.
– Так вот что тебя в нем заинтересовало? – Кира погрозила сестре пальцем.
– По тому, как мужчине достаются деньги, можно многое сказать о его сущности, – многозначительно произнесла Ася и, смеясь, добавила: – Я удивляюсь, как это ты до сих пор не составила на консультанта профиль.
– Составлю, – шутливо успокоила ее Кира, – пока о нем слишком мало информации.
– Ладно, пошла я спать. Мне вставать скоро, а я еще не ложилась, – Ася убрала пустую бутылку вина в мусорное ведро и чмокнула в лоб сестру.
Кира задержалась на кухне еще на несколько минут, размышляя о том, что ей предстоит сделать утром в управлении. Болезнь матери заставила признать правоту Лимонова. Ей действительно нужен был перевод в другой отдел. Устроившись на диване в гостиной, она быстро провалилась в сон. Во сне она видела себя стоящей перед трупами в подвале. Жертвы поочередно открывали глаза и задавали ей один и тот же вопрос: «За что?».
Глава третья
14 апреля 2012 года. Россия. Москва. Главное следственное управление
В девять утра с решительным видом Кира поднималась по лестнице на третий этаж в кабинет Лимонова. В руке она сжимала заявление о переводе. После принятия решения на душе заметно полегчало. Сейчас она нужна семье, как никогда.
– Кира! – Громов показался на лестничной площадке между первым и вторым этажами.
– Привет, Вадим! Я спешу!
– Привет. Лимон велел всем быть на планерке. Общее собрание двух отделов по делу Богатыревых.
– Он у себя?
– Да. Сейчас спустится, – ответил Вадим, ожидая, что она последует за ним в конференц-зал, но Кира, не останавливаясь, двинулась наверх. Громов вопросительно взглянул на коллегу и заподозрил неладное: – А ну стой!
Митяева повернулась и раздраженно выпалила:
– Вадим, мне сейчас не до разговоров!
Широкими шагами он нагнал коллегу на подходе к кабинету, схватил ее за локоть и без слов потащил в офис отдела профайлинга.
– Ты чего надумала? – спросил он, закрывая за ней дверь.
– Ухожу из отдела, – она поправила растрепавшиеся волосы.
– Куда уходишь?
– Пока не знаю.
– Как это? – Вадим сложил руки на груди и насупился. – Ты увольняешься и не знаешь, чем будешь заниматься?
– Я не увольняюсь, а перевожусь. Кадровик обещал подготовить предложение по вакансиям, – Кира не выдержала пристального взгляд Вадима и отвернулась, из груди вырвался мучительный стон.
Ловким движением он выхватил у нее из руки заявление.
– Что случилось? – участливо спросил он.
– Лимон считает, что женщинам не место в отделе, – ответила она в надежде, что после этого коллега от нее отстанет.
– Вздор. После перевода я ходил в кадры и просил за напарника. Мне сказали, что нового сотрудника выбирают только из женского состава. Хочет Лимон или нет, ему придется иметь дело со следователем-женщиной.
Этого Кира не знала.
– Ты не поладила с Бирком? – догадался Громов.
– Ну не только… еще мама заболела…
– Что с ней?
– Рак, – глаза Киры увлажнились.
– Знакомо до боли… – кулаки Громова непроизвольно сжались. – Поверь мне, когда кто-то из близких борется с этим дьяволом, лучше работать, и как можно больше. Иначе башкой тронешься от переживаний. Разберешься с этим и без увольнения. Или дело все-таки в Бирке?
Кира пожала плечами и состроила брезгливую гримасу.
– Бирк для Лимона – большой авторитет. Ты многого не знаешь. Бирк поймал убийцу жены Лимона, после этого они закадычные друзья.
От удивления Кира округлила глаза.
– Я не знала, что у полковника убили жену.
– Это давнишняя история. Пойдем, выпьем кофе, я закину что-нибудь в топку и поведаю тебе ужастик из прошлого Лимона.
Они надели куртки, вышли на лестницу и столкнулись лицом к лицу с полковником.
– Куда вас ветер несет? Собрание сейчас начнется! – Лимонов посмотрел на часы.
– Дойдем до ближайшей кафешки, проголодались. А что будет на собрании, мы заранее знаем, – небрежно ответил Громов. – Мы быстро.
Полковник проводил их недовольным взглядом, зашел в отдел и огляделся. На столе Митяевой он обнаружил заявление о переводе и разочарованно вздохнул. Всех новеньких в отделе он встречал жестко, давал сложные, почти невыполнимые поручения и наблюдал за тем, как они справляются. Кире он поручил самое важное – наладить отношения с Бирком: по мнению полковника, тот к женщинам относился снисходительно.
В кафе коллеги расположились за столиком у окна. Весеннее солнце щедро заливало просторный зал. Громов сделал заказ, который еле уместился у официантки на листке блокнота. Кира заказала кофе. Когда официантка отошла, Вадим закурил. Девушка за соседним столиком демонстративно закашлялась и взмахами руки отогнала от себя облако дыма.
– Ты не умеешь читать? – Кира показала на табличку «Курить запрещено».
– А что они мне сделают? – Громов похлопал по кобуре и надменно усмехнулся: – Вызовут полицию?
– Вадим, не наглей, нас и так народ не жалует…
– Как жалует, так и обжалует! – он придвинулся к ней ближе и заговорил на полтона тише. – Восемь лет назад мы вели дело серийного убийцы по кличке Хромой. Слышала о таком?
Кира кивнула, дело было громкое, его широко освещали в прессе.
– Меня тогда только в убойный перевели.
Официантка принесла заказ и заставила тарелками с едой весь стол. Вадим в считанные секунды разделался с тремя блинчиками с мясом.
– Мы вычислили убийцу… но задержать по горячим следам не удалось, – Громов принялся за яичницу с беконом, – тот успел скрыться.
От нетерпения Кира постукивала ноготками по деревянной столешнице, но Громов продолжать рассказ не спешил, сосредоточенно ел. Казалось, он нарочно сбавил обороты, чтобы затянуть время. Кира допила кофе, взглянула в окно и поймала себя на мысли, что толком ничего о коллегах не знает. Весь прошедший месяц она держалась особняком, а сдружилась только с женщинами управления.
Покончив со вторым блюдом, Громов сделал перерыв. Теперь свой рассказ он уже не прерывал.
– Полковник допросил жену Хромого и, видно, передавил чуток. Мы тогда не знали, причастна она к его преступлениям или нет. Шеф показывал ей фотографии жертв – изучал реакцию. Наутро она повесилась. Хромой нашел адрес полковника и посреди белого дня нанес ответный визит. Когда полковник вернулся домой, его жена была уже холодной. Лимон, как одержимый, искал Хромого три года, а того и след простыл. Убийства прекратились, Хромой залег на дно. Кто-то посоветовал Лимону обратиться к Бирку, тогда он еще не был на всю голову сдвинут. Бирк помог составить профиль, они начали собственное расследование. Деталей не знаю, полковник от нас многое скрывал, но каким-то образом Бирк оказался один на один с маньяком. Дело происходило в заброшенном доме в лесу. Хромой продержал Бирка сутки, пытал, изуродовал ему ногу, но убить не успел. Лимон вовремя подоспел. У Бирка на шее есть порез, он его постоянно прикрывает, Хромой хотел перерезать ему горло, когда Лимон его завалил. После этого Лимон присел на горючее.
– А Бирк?
– Потерял много крови. Две недели в коме. Лимон дежурил у его койки в больничке каждую ночь. А потом на Бирка свалилось наследство от отчима. После этого он редко в Москву наведывается. Капиталы дают свободу.
– Так вот откуда у него деньги, – разочарованно произнесла Кира. – Я думала, он их заработал.
– Как же! Заработал, – хмыкнул Громов и добавил: – Но с этим богатством что-то не чисто. Наследники между собой до сих пор грызутся.
Допив кофе, Вадим резюмировал:
– Если хочешь произвести на полковника впечатление, держись ближе к Бирку. И вообще возьми себя в руки. Ты следователь-аналитик, должна научиться руками гром и молнию от себя отводить, а ты их притягиваешь, как трансформатор Тесла. Делай, как я: больше слушай и меньше говори.
– Позавчера ты сказал, что толком не знаешь Бирка, а сегодня такую историю выложил, – Кира хитро прищурилась.
– Потому что рядом крутился Свиридов.
– И?
– Иван – племянник покойной жены Лимона.
– Иди ты! Вот черт! – Кира судорожно напрягла память, пытаясь вспомнить, не говорила ли она чего-то негативного о полковнике в присутствии его родственника.
Вадим оставил на столике щедрые чаевые со словами: «Чтобы нас любили», после чего коллеги направились в управление.
– Перевестись ты всегда успеешь. И не реагируй ты так на критику. Никто тебя гением здесь не считает.
«Это-то и обидно», – подумала Кира и закусила губу.
– Все понимают, что ты как аналитик еще неопытна.
С этими словами она могла поспорить, но он так сегодня разоткровенничался, что Кира решила промолчать.
– Ты встречаешься с кем-нибудь? – вдруг резко сменил тему Громов.
– А это тут при чем? – возмутилась Кира.
– Наши тылы должны быть прикрыты. Приходишь домой, там тебя любимый человек ждет, дети, родители. Нам без этого нельзя.
Странно было слышать это от того, кто развелся год назад.
– Я еще с бывшим не разобралась. Нужно вещи забрать, подать на развод.
– Дело неприятное, но необходимое. Это как пластырь сдирать с раны. Нужно резко и не оглядываясь, – на ходу ответил Громов и добавил: – Любовь похожа на бокс, стоит раскрыться, как она бьет по печени, и ты уже на полу.
Вот с этим Кира была согласна на все сто. Каждый раз, когда она влюблялась, все заканчивалось довольно драматично.
– Слушай, мы по субботам с друзьями в хоккей играем в ледовом комплексе ЦСКА. Приходи, я тебя познакомлю с командой. Среди них много холостяков. После игры мы тусуемся: ужинаем, развлекаемся в клубах.
– Как-нибудь приду, – из вежливости ответила Кира, прекрасно понимая, что никогда не примет его приглашения.
– Ты симпатичная, приятная в общении. На тебя быстро клюнут. – Вадим самодовольно усмехнулся и сжал ее локоть.
†††
Совещание было в разгаре, когда дверь конференц-зала беззвучно открылась. Кира и Вадим просочились внутрь и заняли ближайшие свободные места. С первых слов громкого обсуждения стало понятно, что основной линией расследования выбрана версия об убийце, пострадавшем от финансовой деятельности Максима Богатырева. Друзья главы семейства утверждали, что он знал об угрозе, но по каким-то причинам не смог или не успел выехать из страны.
Лимонов выглядел как закипающий чайник, по его недовольному лицу было понятно, что составленный Бирком профиль отдел убийств не воспринял всерьез. Никто не берет во внимание увечья, нанесенные жертве, и то, что вместе с Богатыревым убиты жена и дети. Месть – основной мотив, и именно эту линию расследования собирались отрабатывать в ближайшие дни.
Между отделами распределялся список свидетелей и потенциальных подозреваемых, поручалось в кратчайшие сроки провести опросы. Как и предсказывал Бирк, профайл убийцы задвинули в дальний угол и присыпали пылью. Теперь заданные накануне Бирком вопросы надоедливо звучали в голове Киры. Почему убийца ждал расправы столько лет? Почему не обрушил свой гнев на управляющего банком, а убил директора по развитию и его семью? А самый главный вопрос, который ее мучил: была ли шестая жертва, и если была, то куда делась?
†††
Немногочисленный состав отдела профайлинга собрался в кабинете Лимонова. Полковника срочно вызвали в МВД, поэтому он перекраивал на ходу свое расписание. Закинул бумаги в кожаный портфель, поправил форменный пиджак и хмуро уставился на подчиненных.
– Бирк считает, что убийства не прекратятся. Я с ним согласен. Пока мы этого нелюдя не поймаем, еще не один подвал будет усеян трупами. Также Бирк считает, что была шестая жертва. Есть сомнения. Но вдруг он прав? Если мы оставим эту информацию без подтверждения, ответственность за смерть шестой жертвы ляжет на нас. Громов, проверь, кого из окружения семьи Богатыревых убийца мог забрать с собой: родственник, внезапно приехавший погостить, друг, зашедший в гости, сосед или кто-то из прислуги. Шестая жертва может быть все еще жива.
– Я один буду этим заниматься? – в недоумении спросил Громов.
– Да. Дел много, людей мало. Митяева, – полковник перевел взгляд на Киру, он недоумевал, почему она до сих пор не дала ему на подпись заявление о переводе, – ты едешь к Бирку. Отвези ему отчет патологоанатома.
– Можно выслать отчет его помощнику по электронной почте. Я лучше Вадиму помогу.
Громов стукнул Митяеву по ноге. Полковник сделал вид, что не расслышал, и перешел к следующему заданию.
– Иван, ты составишь список контрактников, которые были задействованы в горячих точках. Обрати особое внимание на Африку, юго-восточные страны и Южную Америку. При составлении списка учитывай профайл Бирка, но особо на нем не зацикливайся. Большое мастерство, если специалист составляет профиль на семьдесят процентов верным. Обычно и того меньше.
– Данные Бирка по размеру обуви и росту убийцы подтвердили криминалисты. Есть от чего оттолкнуться, – подметил Свиридов.
– Как только список будет готов, отдашь его Митяевой и присоединишься к Громову. Все свободны.
На ходу надевая пальто, полковник первым вышел из кабинета. Кира выскочила за ним следом, и, прежде чем успела задать свой вопрос, Лимонов резко обернулся и грозно выпалил:
– Митяева! Мои приказы не обсуждаются! Не нравится начальник? Ищи другую работу.
Когда полковник скрылся на лестнице, к ней подошел Громов.
– Ты специально лезешь на рожон?
– Да что я такого сказала? – искренне удивилась Кира. – Хотела как лучше. Уж ты-то меня должен понять!
– Я же тебе все утро талдычу – Бирк для него все равно что бог, – повторил свои слова Громов, – но ты меня не слушаешь.
– Где-то там шестая жертва борется за свою жизнь, а я, вместо того чтобы оказать реальную помощь, должна ехать за сорок километров, чтобы выполнить работу курьера и послушать, как непревзойденный создатель профилей будет в очередной раз хвастаться своими навыками.
– Тут я с тобой согласен, – Вадим привалился плечом к стене и сложил руки на груди. – Целесообразней опрашивать окружение и родственников Богатыревых, но тебе дали прямой приказ – выполняй.
Кира стиснула кулаки и издала рык. Затем прошла в отдел и села за рабочий стол. Следом потянулись коллеги. В комнате воцарилась тишина. Каждый прикидывал, как лучше подступиться к своему заданию. Кира открыла профайл, составленный Бирком:
Профайл на убийцу семьи Богатыревых.
Пол: мужской.
Возраст: 35—45 лет.
Раса: славянин.
Внешность: рост 164—167 см, среднее телосложение, жилистый, невыразительная внешность. Лицо обычное, незапоминающееся. Лысый. Имеет татуировки войск спецназначения.
Обувь: 42-й размер.
Черты характера: завистливый, жадный, легко возбудим, агрессивен, лжив и расчетлив. Умеет втереться в доверие и расположить к себе. Обидчив, мстителен, жесток.
Особенности личности: активный психопат. Временами принимает наркотики и психотропные препараты. Легко приспосабливается к окружающей среде. Имеет высокопоставленных покровителей. Взамен оказывает услуги, создавая тем самым прочные связи. Лишен чувства раскаяния и сожаления. Не исключено, что сам работает в правоохранительных органах или в компании, отвечающей за безопасность. Имеет военный опыт. В детстве подвергался насилию в семье.
Почерк преступника: убивает с особой жестокостью. Орудие убийства – мачете. Оттягивает момент смерти, чтобы доставить жертве нестерпимую боль и страдания. Женщину, мать семейства, оставил напоследок. Отсечение конечностей. Освежевание. Изнасилования. Жертвы для него обезличены.
Семейное положение: воспитывался одной матерью. Отношения с ней не поддерживает. Женат на властной женщине, детей нет. Жена финансово независима, возможно, занимает высокую должность или имеет солидный доход.
Служебное положение: иногда консультирует. Постоянного дохода нет.
Сексуальные предпочтения: гетеросексуален.
Привычки: когда принимает решение, расхаживает взад-вперед. Поглаживает лысину.
Наклонности: садист, не доминанта. Свои фантазии может воплотить только с жертвой или женщиной с мазохистскими наклонностями.
Поведение: уклоняется от рутинных обязанностей. Считает себя значимой личностью. Требует к себе уважения. Плохо спит. Мучают кошмары, поэтому гиперактивен по ночам, а днем отсыпается.
Связь с жертвой: жертвы – благополучная семья, имеющая двух и более детей с хорошим доходом. Лично он их не знает, но выбор не случаен. Он что-то от них требует, возможно, доступ к денежным средствам или ценные бумаги.
Последующие шаги: будет убивать снова. Почерк может видоизменяться, но незначительно. Все зависит от реакции жертв на его требования.