Глаза истины: тень Омбоса. Часть 2. Чёрная пирамида

Глава 92

Маргарита Романова рухнула на пол, придавленная весом культиста. В нём должно быть не меньше ста килограммов. Он уселся на девушку верхом, крепко прижав к полу. Выпавший из рук Марго фонарик укатился и теперь подсвечивал культиста снизу. От глубоко залёгших теней чудовищная маска выглядела ещё более устрашающей. В приступе паники Маргарита подняла перед собой руки, чтобы защититься от ударов, хотя понимала, что от кинжала спасения не будет. Страх сковал её тело и парализовал мозг – она представления не имела, как отбиваться.

Убийца замахнулся, в лезвии кинжала блеснул отражённый луч света. Тут саму ткань пространства прорезал выстрел. От оглушающе громкого звука, многократно усиленного акустикой зала, казалось, что в мозг ударила молния. Сеттит отшатнулся вправо, Марго перекатилась влево и оглянулась.

Ряховский нацелил пистолет на убийцу, готовый выстрелить ещё.

– Не двигаться! Руки за голову! – выкрикнул Альберт, как делал уже тысячу раз.

В руках убийцы возник пистолет с глушителем, последовал ответный выстрел. Ряховский едва успел броситься вправо. Пуля ударила в ступеньку лестницы ровно за тем местом, где только что была его грудь. Перегруппировавшись, федерал снова вскинул пистолет и двумя меткими залпами вынудил убийцу спрятаться за угол стены.

Дрожа от страха и не понимая, на что надеяться, девушка сорвалась с места и бросилась прочь от убийцы, в глубь храма. Помещение стремительно заполнялось чёрным дымом от разгоравшегося костра. Горло жгло так, будто её заставили выпить кислоты. От наполнившего помещение жара по коже струился пот.

– Маргарита! – позвал сзади Ряховский, но его тут же загнала обратно в укрытие пуля культиста. – Назад!

Согнувшись и втянув голову в плечи, Марго всё равно бросилась бежать. Назад дороги не было. У подножия лестницы обменивались выстрелами Ряховский и культист. Федерал сделал пару шагов в сторону, чтобы зажать убийцу в угол. А заодно нагнать Марго и перевести в безопасное место. Ратцингер куда-то исчез. Впереди разгоралась стена огня от гигантского костра, пожиравшего деревянную статую бога Ра.

Куда бежать?!

Марго метнулась в единственное место, которое показалось ей безопасным. В левом углу большого зала она увидела широкий проём, ведущий в погребальную камеру. Девушка нырнула в него и, сойдя с небольшой лестницы в пару ступенек, тут же вздрогнула.

Стопы погрузились в ледяную воду по самые лодыжки. В небольшой комнате царил полумрак, который на пару секунд время от времени нарушал отблеск фонарика Ряховского. Марго смогла разглядеть очертания массивного каменного саркофага, помещённого на небольшой постамент в центре комнаты. Вся оставшаяся площадь пола была подтоплена подземными водами.

Молясь, чтобы не получить пулю в затылок, Марго ринулась за саркофаг и спряталась там, не смея высунуть носа. Низкий каменный потолок погребальной камеры многократно усиливал звук каждого выстрела. Успокаивало лишь то, что, пока позади слышалась пальба, один из вооружённых федералов ещё жив и может её защитить.

Марго прижалась к саркофагу, силясь разглядеть дальнюю стену комнаты, утопавшую в тени. Белые пятна от фонарей, проходя по каменному гробу, не могли осветить её центральную часть. Марго оставалось лишь молиться всем богам, чтобы там была ещё одна дверь.

Тем временем позади неё выстрелы приближались. Из-за поспешного бегства девушки Ряховскому пришлось покинуть свое укрытие. Сеттит смог оттеснить его к тому же помещению, где нашла свое укрытие Марго. Федерал вбежал в затопленную комнату и ответил культисту парой выстрелов навскидку, спрятавшись за стеной. Будто убеждённый в своей неуязвимости, враг даже не пытался прятаться.

Затем Марго услышала частые всплески. Секунду спустя взмыленный перестрелкой и жаром в храме Ряховский плюхнулся на пол рядом с ней. Выждал секунду, выставил руку и пальнул наугад в сторону проёма, ведущего в комнату с саркофагом.

– О чём вы вообще думали?! – в сердцах выпалил он. – Вас же могли убить!

– Я испугалась… – пробормотала Марго, хотя и понимала, что её слова звучат жалко и нелепо.

Она ожидала от Ряховского гневной тирады, но её не последовало. Смерив девушку суровым взглядом, федерал чуть смягчился и спросил:

– Не нашли отсюда другой выход?

Марго лишь помотала головой.

– Я вас прикрою. Идите и поищите у дальней стены.

Уголок его рта приподнялся в обречённой усмешке. Ряховский высунулся из-за угла саркофага и выстрелил уже прицельно. В то же мгновение, пользуясь секундным промедлением сеттита, Марго рванула вперёд. И со всей силы налетела на каменную стену. Почувствовав, как холодеет от липкого страха загнанного в капкан зверя, она стала исступлённо водить ладонями по покрытой иероглифами вертикальной поверхности.

Никакого проёма.

Сзади вместо очередного выстрела раздался глухой щелчок. Обернувшись, Марго увидела, как пистолет Ряховского выпустил затвор, словно голодный домашний питомец просил добавки. Но другой обоймы у федерала с собой не было.

Девушка едва сдержалась, чтоб не закричать.

Они с Ряховским сами загнали себя в ловушку.

Глава 93

Вставший на пороге погребальной камеры молодой сеттит с умилением смотрел на жалкие попытки его жертв спастись и оказать сопротивление. Отсюда он мог отчётливо видеть, как Маргарита Романова в ужасе ощупывала стену.

Из этого храма лишь один выход.

Хотя нет, есть и второй. По которому сюда пришёл он сам, чтобы не привлекать излишнего внимания.

От сеттита не укрылось, как щёлкнул затвор пистолета федерала. Теперь они полностью в его власти. Ничто не мешает ему просто взять и пристрелить своих жертв. Но ведь это было бы слишком банально, неинтересно.

Да и вовсе не такими были инструкции жреца. Хозяин хотел от своего сына совершенно иного.

Бросив взгляд в ближайший угол, сеттит разглядел одинокую вместительную масляную лампу на высокой подставке в виде металлической треноги. Одно из многих новшеств, привнесённых в убранство древнего храма его хранителями. Культист достал из кармана зажигалку, щёлкнул ею и поднёс крохотный огонёк к фитилю, утопавшему в ворвани – жидком животном жире.

Погребальная камера озарилась призрачным желтоватым светом. Пока сеттит зажигал вторую лампу, он не сводил глаз с двух загнанных зверей. Романова и Ряховский следили за каждым его движением, пытаясь предугадать намерения культиста. А он поступит с ними красиво, даже эффектно.

– Только достойным позволено пройти дальше, – сказал он, чувствуя себя проповедником в церкви. – И очевидно, что вы не из их числа.

Лёгким движением он толкнул массивную лампу, а затем сделал то же самое со второй. Масло разлилось по поверхности воды, повинуясь всем законам физики. Менее плотная субстанция всегда остаётся сверху. Зажжённый фитиль дал искру, и на расползавшейся по комнате луже проросли языки пламени. Огненная стена стремительно поглощала всё свободное пространство пола, вынуждая непрошенных гостей тесниться к саркофагу на островке посреди зала.

Вы провалили испытание.

Наверху послышались вопли и топот нескольких пар ног. В интервалах между частыми громкими шагами и возгласами можно было расслышать отдалённые, призрачные завывания сирен. Наверняка к обелиску, из-под которого клубами валил чёрный дым, стянули полицейских и пожарных.

Сеттит недовольно обернулся и вздохнул. Перезарядил пистолет и бросил взгляд на дело своих трудов. Федерал и девушка пропали из виду, но это его ничуть не обеспокоило. Он знал, что из погребальной камеры им некуда было деться, кроме как отправиться на суд Осириса.

Раздражённо выдохнув, культист широкими шагами направился к выходу из подземного храма бога Ра. Нужно ещё немного поработать. Этим залам только предстоит обагриться кровью.

Глава 94

Ей всегда казалось, что легенды об аде были всего лишь порождением больного воображения фанатичных священников. Сегодня Маргарита Романова ощутила на своей шкуре, что означало оказаться в огненной преисподней. Когда сеттит опрокинул лампы, между ним и девушкой выросла волна огня, которая стремительно неслась вперёд. Как будто жаждала сожрать. Леденящая кровь картина, достойная дантовского ада.

Ужас мгновенно парализовал девушку. В голове рождались фрагменты мыслей, но мозг никак не мог оформить их в нечто конкретное. Ей хотелось вопить, но разгорячённый огнём и отравленный дымом воздух в храме обжигал лёгкие. Она вспомнила Ковальского, Алису и Ратцингера, которые где-то в храме тоже сражались за свою жизнь. Марго понятия не имела, как им всем выбраться из этой западни.

Море огня почти полностью завоевало всё пространство пола погребальной камеры. Путь к выходу оказался отрезан. Проскочить через пламя – чистое самоубийство, да и до лестницы в главный зал было слишком далеко. Залезать на крышку саркофага не лучшая идея, пока рядом бродит сеттит с пистолетом. Можно было бы переждать на пьедестале саркофага, пока всё масло не выгорит, но к тому времени она и Ряховский задохнутся от дыма. А если и нет, то их прикончит близость пламени. От стенки саркофага до края пьедестала было чуть меньше метра. Слишком мало, чтобы переждать пожар. Марго невольно представила, как у неё и Ряховского кожа покроется волдырями, одежда вспыхнет, а кровь сварится прямо в сосудах.

Сидевший рядом федерал звучно матюгнулся и вскочил на ноги. Марго внимательно следила за его движениями, но её мозг не мог понять их смысл. Прикрывая лицо рукавом, федерал приблизился к саркофагу и упёрся в крышку плечом. Движимый адреналином и страхом за собственную жизнь, Ряховский смог сдвинуть тяжёлую каменную плиту на несколько сантиметров.

Он решил спрятаться в единственном безопасном сейчас месте. В каменном гробу.

Марго вскочила на ноги и пристроилась рядом с ним, подгоняемая инстинктом самосохранения. Краем глаза она видела, что огонь уже приближается. Всего какой-то метр, и они двое окажутся в самом пекле.

Взвыв от натуги, Маргарита всем телом навалилась на плиту. Рядом ревел Ряховский. Плита сдвинулась на пару дециметров.

– Ещё немного! – процедил федерал, и они снова толкнули крышку.

Когда она была сдвинута к изножью саркофага примерно на полметра, Ряховский скомандовал девушке лезть внутрь. К своему удивлению, Марго не обнаружила внутри ещё одного гроба. Она знала, что обычно у египетского покойника было несколько саркофагов, вложенных один в другой на манер русской матрёшки. Здесь же внутри оказалось пусто.

Ты в храме бога. А боги бессмертны, поэтому и саркофаг не занят.

Подгоняемая Ряховским, Марго скользнула внутрь каменного гроба и сразу прижалась к боковой стенке. Федерал успел занять место рядом с ней буквально за секунду до того, как море огня сомкнулось у него за спиной.

Несмотря на просторный каменный гроб, двум незваным гостям в нём было довольно тесно. В нос Марго ударил запах мужского пота и пороха от пистолета. Она съёжилась, ожидая своей участи.

Ряховский, видя её страх, прильнул к ней и слегка приобнял за плечи, держа фонарь чуть в стороне, чтоб не светить им обоим в глаза.

– Не бойся… – промолвил Ряховский. – Мы выберемся отсюда…

Марго взглянула в его, словно вытесанное из камня, лицо. От него не укрылась эта тень благодарности в глазах девушки. Вне саркофага вокруг них ревело пламя, где-то в храме рыскал жестокий убийца-фанатик. А здесь они оба нашли временную передышку. Которая могла стать как залогом спасения, так и предвестником неминуемой гибели.

Лёжа на правом боку, упираясь спиной в нагревавшийся камень, Марго протянула левую руку во взаимном жесте. Не в силах выдерживать взгляд федерала она перевела глаза на роскошно расписанную крышку саркофага.

А ведь он может стать нам могилой…

Такая нерадостная мысль ужаснула её саму, отчего Маргарита едва сдержалась, чтобы не заплакать. Сделав над собой усилие, она сглотнула комок и стала нарочито внимательно изучать роспись на камне в отблесках ручного фонаря Ряховского.

Первыми в глаза бросились две крылатые женщины, распростёршие свои крылья над телом умершего. Это были самые крупные элементы росписи. Между ними и над их головами проступали длинные ленты мелких знаков, очевидно, складывавшихся в молитвы. Марго поймала себя на мысли, что невольно пытается их перевести, стараясь не фокусироваться на рёве пламени, доносившемся извне их странного убежища. И символы складывались в нечто осмысленное.

И странное.

Точнее, не подходящее для погребального текста.

Вскоре отдельные фрагменты сложились в изящное пятистишие, имевшее весьма знакомые нотки.

На какое-то время для Марго перестали существовать все те ужасы, что окружали её сейчас. Ни пылавший тайный подземный храм Ра, ни залитая огнём погребальная камера, ни тесный каменный саркофаг, ни охотившийся за ними сеттит, ни преследовавшие их полицейские. Всё это исчезло, и осталось только осознание тайны.

Ей вспомнились последние две строки послания, найденного на фотографиях из дневников профессора Питри.

«Центром мирозданья судьба не управляет,

Если у могилы не спросите совета».

Вот мы и спросили.

И совет прямо передо мной.

Только что Маргарита Романова нашла следующую подсказку на пути к золотому городу Омбос. И она прекрасно знала, что это знание будет бесполезно, если её тело сварится в этом саркофаге заживо.

Глава 95

Штефан Ратцингер лежал в дренажном канале в подземном храме бога Ра, пока вокруг царил хаос. Немец не посмел шелохнуться, когда сеттит, загнавший Ряховского и Марго в огненную ловушку, прошествовал мимо него к выходу на поверхность. Пушка наготове, плечи напряжены. Убийца исчез на лестнице, и всё стихло. Остался только треск пламени, охватившего почти весь храм бога-солнца.

Ратцингер сам удивился собственной прыти. Когда Ковальского и Алису заперли в святилище стеной огня, немец тут же бросился прочь. Ослеплённый страхом, он едва не упал в дренажный канал, но тут же понял, что сможет найти там спасение.

Несмотря на царивший вокруг жар, Ратцингер дрожал всем телом. То ли от парализовавшего его ужаса, то ли от ледяной воды на дне канала, в которую наполовину погрузилось его тело.

Убийца может вернуться в любой момент и закончить начатое, твердил он себе.

Повинуясь лишь инстинкту самосохранения, Ратцингер пополз по траншее вперёд, в глубь храма. В такой позе локти и коленки, туго обтянутые промокшей одеждой, назойливо ныли. Достигнув следующего мостика через канал, Ратцингер заполз под него и сжался в комок, предварительно убедившись, что его скрывает падавшая в траншею тень. Над самым ухом оглушительно громко трещал костёр, полностью охвативший статую бога-солнца.

Впереди послышались выкрики и пистолетные выстрелы. Но всего через минуту стихли. С того места, где спрятался Ратцингер, отчётливо была видна лестница наверх, а также ближняя к ней половина зала. В поле зрения немца попадали и проёмы, ведущие в комнаты, где оказались заперты остальные. Но он прекрасно знал, что ничем не сможет им помочь. Ковальский и Алиса были под надёжной охраной плевавших с определённой периодичностью пламенем огнемётов. Ряховский и Марго скорее всего уже спекались заживо в залитой горящим лампадным маслом погребальной камере.

Даже если бы я и хотел их спасти, то не успел бы.

Неожиданно на лестнице послышались звуки борьбы. Затем раздался выстрел, и по ступенькам кубарем прокатилось тело. Человек мешком рухнул к подножию вырубленных из песчаника ступенек. Прищурившись, Ратцингер распознал на нём форму каирского полицейского. Вслед за ним рядом с хозяином приземлился его табельный пистолет.

Ратцингер напрягся, словно кошка перед прыжком. Если он выскочит и схватит пистолет, то есть шанс дать отпор культисту. Но оружие откатилось слишком далеко. Ратцингеру предстояло преодолеть порядка тридцати метров, чтобы схватить его.

Но было слишком поздно.

Крепкая фигура убийцы появилась на лестнице, обрамлённая ярким светом египетского солнца, лившегося сверху. Он неторопливо шагал к телу полицейского.

Вдруг тот зашевелился и, повернувшись на живот, пополз прочь от своего противника. Сквозь рокот пламени Ратцингер мог расслышать его причитания на арабском. Стараясь держаться в тени мостика, немец пристально наблюдал за разворачивающимся в храме действом. Полицейский умолял о пощаде. По его движениям Ратцингер понял, что у несчастного прострелена коленная чашечка. Сеттит держался сзади, наверняка смакуя страх своей жертвы. Его лица не было видно за жуткой маской, но немец не сомневался, какие эмоции обуревают культиста.

Сеттит огляделся по сторонам, отыскал пистолет, подобрал и заткнул себе за пояс. Ратцингер едва сдержался, чтоб не завыть от досады. Шанс на спасение был безнадёжно упущен.

Позаботившись об оружии, культист вернулся к уползавшему прочь от него полицейскому. Не успел тот достичь кострища, окружавшего статую Ра, как сеттит схватил его за волосы, а ногой надавил на спину. Несчастный полицейский пытался дотянуться до своего мучителя, но безрезультатно. Его руки лишь беспомощно дёргались в воздухе в тщетных попытках вывернуться назад и остановить неизбежное. Ратцингеру он напомнил жука, пришпиленного иголкой к картонке.

То, что он увидел дальше, не могло не ужаснуть.

Со всего размаха культист погрузил лицо полицейского в горящие угли, точно пытался его в них утопить. Несчастный завопил. Ратцингер видел, как небольшие кусочки горящего дерева сыпались ему в рот, как пламя выжигало ноздри и глотку, как испарялись глазные яблоки. Стоявший над полицейским культист даже не шелохнулся: настолько бессильна была его жертва.

Вновь Ратцингеру показалось, что у него появился шанс. Выскочить из канавы, пока сеттит занят полицейским. Выхватить у него из-за пояса пистолет и застрелить, а затем освободить остальных. Выглядит просто, но сможет ли он? У немца не было ни военной выучки, ни опыта в рукопашном бою. Скорее всего Ратцингер сам станет жертвой ловкого тренированного убийцы.

Пока он продолжал пребывать в замешательстве, сеттит вынул из-за пояса кинжал и приставил к горлу полицейского. Одно выверенное движение, и на каменный пол хлынула чёрная кровь. Крики боли смолкли, превратившись в сдавленный хрип.

Сжавшись под мостиком дренажной канавы, Ратцингер задержал дыхание, чтобы ничем не выдать своего положения. Он это сделал скорее от ужаса, чем из здравого смысла. Животный страх сковал его движения, превратив в статую. Взглядом он вцепился в фигуру культиста, который выпрямился, оглядел результат своих трудов и удовлетворённо расправил плечи. Его работа здесь была выполнена в полном объёме. Враги с позором разгромлены. Опасность для Ордена ликвидирована.

Горделиво подняв в воздух окровавленный кинжал, сеттит прошествовал мимо костра в дальнюю часть зала. Там в глубине Ратцингер из своего укрытия смог разглядеть небольшой алтарь. Сеттит замер перед ним и забормотал – наверняка некую молитву. Затем резко с силой вонзил кинжал в специально приготовленный кусочек дерева.

Это было не просто убийство полицейского, который преградил культисту путь к свободе. Убив остальных представителей закона, сеттит специально оставил последнего в живых, чтобы затем ритуально казнить.

Но получается, нож им был заготовлен заранее. Значит, ритуальное убийство было спланировано. Неужели он должен был рассечь глотку кого-то из них пятерых?

Отпустив рукоятку ритуального кинжала, сеттит снова выпрямился и оглянулся через плечо. Хоть его маска и затрудняла обзор комнаты, Ратцингер предпочёл не испытывать судьбу и не надеяться, что враг его не заметит. Стараясь как можно меньше тревожить воду, немец глубже уполз под мостик через траншею.

Убедившись, что в храме нет никакого постороннего движения, культист развернулся и быстро вышел из подземелья. Только когда его шаги стихли на каменной лестнице, Ратцингер позволил себе выдохнуть.

Глава 96

Александр Ковальский похолодел от ужаса, когда услышал звуки бойни в храме. Когда канонада выстрелов стихла, он различил голос культиста сквозь рёв разгоравшегося пламени. После этого сеттит в одиночку расправился с отрядом вооружённых полицейских и жестоко убил последнего. Проходя мимо запертых в святилище Ковальского и Алисы, убийца бросил взгляд через плечо. Лейтенант нацелил было на него пистолет, но сеттит тут же скрылся на лестнице.

Что он сделал с остальными?

Не в силах сидеть на месте сложа руки и ждать, когда выгорит всё топливо в огнемётах, Ковальский приблизился к стене настолько, насколько мог. Двадцатисекундные залпы пламени сменялись пятисекундными периодами затишья.

Слишком мало, чтоб проскочить и не загореться.

Даже если он сможет безопасно миновать стену пламени, то никаких гарантий не было. Стоило хоть одной капле жидкого топлива попасть на его одежду, при первой же искре федерал вспыхнет, как пропитанный маслом фитиль.

А времени ждать у нас нет. Надо выбираться и искать остальных.

– Хей! Есть кто живой?! – решился позвать Ковальский, ни на что особо не надеясь.

– Да, я здесь, – из-за угла возникла фигура Ратцингера. Немец согнулся, словно его избили, и зашёлся в громком кашле. Его тело сотрясала крупная дрожь.

– Где Марго и Альберт?

– Я их нигде не вижу… – пробормотал Ратцингер, оглядываясь по сторонам. – Нам нужно выбираться отсюда как можно скорее! Здесь почти нечем дышать.

– Надо выключить огнемёты! – воскликнула Алиса. – Штефан, поищите рядом какой-нибудь потайной рубильник! Сеттит как-то же их включил.

– Хорошо, дайте мне минутку…

С этими словами Ратцингер исчез из поля их зрения, оставив Ковальского с Алисой в плену огненной тюрьмы.

Федерал надеялся, что его нелестное мнение о Ратцингере всё-таки оказалось ложным. Иначе они точно обречены задохнуться в дыму.

Штефан Ратцингер, рыскавший глазами по стене гробницы, с трудом мог унять охватившую его панику. Алиса и Ковальский были заперты в своеобразной капелле, Маргарита и Ряховский пропали из виду. В центре зала лежало тело полицейского с обугленным лицом. Кислород стремительно выгорал, уступая место ядовитому угарному газу. Пылавший во мраке подземелья костёр придавал происходящему сюрреалистический оттенок.

Немцу с трудом удавалось заставлять думать привыкший к размеренной кабинетной работе мозг. Ратцингер силился вспомнить, откуда возник убийца, где он стоял, раз привёл в действие огненную ловушку.

Вспомнив, как сначала загорелось пламя центрального костра, немец встал так, чтобы быть примерно на равном расстоянии от него и ниши в стене. Затем он окинул взглядом каменную стену из громадных блоков. Один из них чуть выступал вперёд, в то время как остальные были идеально подогнаны друг под друга.

Коснувшись подозрительного участка стены, Ратцингер наощупь догадался, что это не камень, а муляж из очень твёрдого пористого пластика, отлично имитировавшего египетский песчаник. Схватившись за край, немец потянул блок на себя. Однако ничего не произошло.

В отчаянии Штефан выругался и оглянулся по сторонам. Нужен какой-то рычаг, чтобы отжать дверцу. Его взор упал на алтарь в дальней части храма. Прикрыв лицо рукавом, Ратцингер засеменил к нему. Посреди алтаря из куска дерева зловеще торчал ритуальный кинжал. Позади него, ближе к стене, располагалась небольшая статуэтка бога Ра, около шести сантиметров высотой.

Решив, что в данном случае можно отбросить все церемонии, Ратцингер схватился за рукоятку кинжала, другой рукой придавил кусок дерева к каменному столу. Лезвие оказалось прочно загнано в древесину. Немцу пришлось напрячь все силы, чтобы вытащить его, как Артур вытягивал меч из камня.

Наконец лезвие вышло из дерева, и руку Ратцингера по инерции отбросило назад. Кинжал взметнулся вверх, и край лезвия повалил статуэтку бога солнца набок. Вернув себе равновесие, Штефан крепко стиснул рукоятку ритуального ножа и невольно глянул на опрокинутую фигурку.

И тут же настороженно замер на месте. Мысли о незавидной участи остальных мгновенно улетучились из его головы. В нём снова проснулся учёный, столкнувшийся лицом к лицу с тем, что прежде он изучал лишь на основании исторических документов и бумаг из архивов.