Когда Грядет Беда. Враги царя – враги России

К истории вопроса

Исторически закономерной стала очевидность того факта, что одна из главных ветвей власти большевиков – ВЧК, – представители которой в ночь на 17 июля 1918 года убили царскую семью, теперь под другой вывеской – КГБ – сыграла главную роль и в сносе в Екатеринбурге места преступления – Ипатьевского дома. В 1975 году, спустя 57 лет после совершённого злодеяния, глава КГБ Андропов не предоставил членам Политбюро выбора, фактически оставив им лишь возможность поставить свои подписи под решением о сносе места цареубийства.

О попытке предотвратить акт вандализма свидетельствует председатель Общества уральских краеведов профессор В. М. Слукин: «В 1974 году дом инженера Н. Н. Ипатьева заботами Свердловского отделения Всесоюзного общества охраны памятников истории и культуры был поставлен на охрану как историко-революционный памятник всероссийского значения. Но над домом давно собирались тучи…»[5]

Лишь 3 августа 1977 года Свердловский горисполком специальным постановлением исключил дом из реестра памятников истории и архитектуры. В решении о сносе «места последнего прибежища августейшей семьи» определенную роль сыграла мистическая составляющая «царского места», как называли Екатеринбургскую голгофу многие православные уральцы в начале 90-х годов ХХ столетия. «Более полувека, начиная с 20-х годов и вплоть до самого сноса Ипатьевского особняка в сентябре 1977 года по городу время от времени ходили слухи о том, что иногда на стенах подвала странным образом проступали следы крови. Следы закрашивались, но кровь появлялась вновь и вновь. Восстановленный муляж “расстрельной” стены в 1946 году был убран из подвальной комнаты. Мало того: пол в подвале в 30-е годы зацементировали, но разговоры о появлении кровавых пятен долгое время будоражили воображения горожан. Некоторые считают, что все эти разговоры не более чем легенда, но составителю сей хронологии довелось повстречаться с непосредственным очевидцем чудесных явлений кровотечения на стенах Ипатьевского дома»[6].

КГБ – комитет государственной опасности СССР?

В ответе на вопрос, почему «историко-революционный памятник всероссийского значения» занимал КГБ, а не Идеологический отдел ЦК КПСС, которым в 1964 году был создан комплекс документов по истории гибели царской семьи, раскрывается вся история КГБ в послесталинский период, окончанием которого принято считать сделанный 25 февраля 1956 года доклад Хрущёва на ХХ съезде КПСС. За два года до этого исторического события Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 марта 1954 года был образован Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР. Причиной понижения статуса КГБ было стремление партийной и советской верхушки страны лишить органы госбезопасности самостоятельности, целиком подчинив их деятельность аппарату партии. Но председатели КГБ назначались на должность не приказами председателя Совета Министров СССР, как это было принято для руководителей ведомств при правительстве страны, а Указами Президиума Верховного Совета СССР, как это делалось для министров и председателей государственных комитетов.

Первым председателем КГБ стал работник органов безопасности с 1939 года И. А. Серов, один из наиболее близких соратников Хрущёва. Но 25 декабря 1958 года он был переведён на должность начальника Главного разведывательного управления, а председателем КГБ был назначен бывший заведующий Отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам А. Н. Шелепин. Серов был первым и последним профессиональным работником органов безопасности на посту их руководителя: партия, а точнее, её верхушка как огня боялась выхода «органов» из-под своего контроля. Поэтому 9 апреля 1959 года, спустя пять лет после образования КГБ, в режиме строгой секретности было утверждено Положение о Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР, в котором был закреплён статус Комитета государственной безопасности в качестве ведомства при правительстве страны с правами министерства, а также была установлена подчинённость КГБ правительству и Президиуму ЦК.

Но, как говорится, «чего боялись, то и случилось, за что боролись, на то и напоролись»: председатель КГБ Андропов превратил эту организацию в средство контроля над всеми сферами жизни государства и общества, став членом Политбюро, а затем секретарём ЦК партии и генсеком. Ещё во время подавления восстания в Будапеште в 1956 году посол СССР в Венгрии Андропов, работавший в тесном контакте с сотрудниками КГБ, на практике оценил «возможности» этого ведомства. Третий советник советского посольства в Будапеште В. А. Крючков не мог быть в стороне от помощи послу в силовом решении венгерского вопроса, потому-то и стал с тех пор неразлучной тенью Андропова: сначала в отделе ЦК, а в 1967 году, после того как тот возглавил КГБ, занял место его помощника.

На следующий год после сноса дома Ипатьева, вероятно, учитывая «заслуги» органов безопасности, 5 июля 1978 года КГБ был преобразован в Госкомитет, а Крючков стал заместителем Андропова, в звании генерала возглавив Управление внешней разведки. «Тогда пустил в оборот понятие “оперативная честность” и, по свидетельству современников, объявил войну алкоголизму и коррупции в чекистских рядах»[7].

Этот факт, пожалуй, лучше всех других свидетельствовал о полном разложении чекистских рядов, и неслучайно именно на это время приходятся провалы в работе внешней разведки КГБ.

В 1978 году в Москву вернулся резидент советской разведки в Копенгагене, предатель Олег Гордиевский, с 1974 году работающий на английскую разведку. В КГБ он стал работать в центральном аппарате в должности заместителя начальника 3-го отдела (Великобритания – Скандинавия) Первого главного управления КГБ (внешняя разведка). В 1982 году Гордиевский получил назначение в советское посольство в Лондоне. Там в 1984 году он консультировал Горбачёва, второго секретаря ЦК КПСС, во время пребывания в Англии и подготовки его «смотрин» – тайной встречи с Маргарет Тэтчер. С начала 1985 года Гордиевский исполнял должность резидента внешней разведки КГБ в Лондоне, но в мае попал под подозрение в предательстве и был отозван в Москву. Находясь под неусыпным наблюдением, он с помощью английской разведки умудрился бежать из СССР, что явилось беспрецедентным провалом в работе органов КГБ.

Напомним, что все эти годы внедрения английской разведки – службы МИД Англии, извечного врага России – в органы безопасности СССР председателем КГБ был Андропов, а руководство внешней разведки возглавлял его ставленник Крючков.

Став руководителем КГБ, Андропов начал восхождение к высшей власти в СССР, к посту генсека, и 1968 год можно считать первой попыткой если не устранения Брежнева, то существенным подрывом его здоровья, не имевшего до этого серьёзных с ним проблем.

18 августа 1968 года в Москве состоялась встреча лидеров СССР, ГДР, Польши, Болгарии и Венгрии, где были согласованы военно-политические меры по вводу войск в Чехословакию. «Брежнев был заторможён, его реакции неадекватны, во время переговоров у генсека нарушилась дикция. Помощники требовали ответа, сможет ли Брежнев продолжить переговоры. Сам Брежнев что-то бормотал, пытался встать, и возникла реакция, которая перепугала всё Политбюро. Косыгин сидел рядом с Брежневым и видел, как тот постепенно начал утрачивать нить разговора» («Википедия»). «Язык у него начал заплетаться, – говорил Косыгин, – и вдруг рука, которой он подпирал голову, стала падать. Надо бы его в больницу. Не случилось бы чего-нибудь страшного. Это был для нас первый сигнал слабости нервной системы Брежнева и извращённой в связи с этим реакции на снотворное»[8].

Свидетельствует посол в Канаде А. Яковлев: «На следующий год (февраль 1974 года) Брежнев летел на Кубу через аэропорт Гандер, что на острове Ньюфаундленд. Я встречал его. Был свидетелем острой ссоры между руководителями “Аэрофлота” и крупным чиновником из КГБ. Аэрофлотовец обвинял представителей КГБ в том, что они заставили посадить самолёт на нерасчищенную полосу (был тяжёлый снегопад с пургой). Могла случиться катастрофа. Они долго ругались, так и не выяснив, по чьей вине это произошло, кто конкретно дал указание о посадке. Ко мне подошёл министр иностранных дел Канады Джемисон и сказал, что авиакатастрофа казалась неизбежной, что наземные канадские службы были в панике.

Я до сих пор не знаю, было это обычным разгильдяйством или преднамеренной акцией»[9].

Следующая попытка устранения Брежнева относится к концу 1975 года – одного из решающих этапов продвижения к власти Андропова, подготовившего в том году решение Политбюро о сносе дома Ипатьева. У Брежнева случился инсульт. «В начале 1976 года перенёс клиническую смерть. После этого он так и не смог физически восстановиться, и его тяжёлое состояние и неспособность управлять страной с каждым годом становились всё очевиднее. Брежнев страдал астенией (нервно-психической слабостью) и атеросклерозом мозговых сосудов. Работать он мог лишь час-два в сутки, после чего спал, смотрел телевизор и т. д. У него появилась наркотическая зависимость от снотворного – нембутала»[10].

«Достаточно шприца – и генсек становится марионеткой в чьих-то руках. Подозреваю, что именно медицинское вмешательство сделало Брежнева пародией на Брежнева…» – свидетельствовал один из соратников члена Политбюро Ф. Д. Кулакова Ф. Т. Моргун, в те годы первый секретарь Полтавского обкома Компартии Украины.

Немного из новейшей истории СССР

Через призму Царского дела многие труднообъяснимые события, происходящие в жизни страны и общества, становятся более понятными. Одним из таких событий стал снос дома Ипатьева в Свердловске с 17 по 19 сентября 1977 года. У истоков этого исторического акта, после которого «пошёл процесс», невидимый народу, стоял «калиф на час» (но час «перевода стрелок») Андропов – самая загадочная фигура из всех генсеков. Задуманное им разрушение святого для православных людей места 78-дневного заточения царской семьи – последних дней их земной жизни – исполнил, что само по себе глубоко символично, один из будущих сокрушителей СССР Ельцин.

Победа всесильного Андропова в его соперничестве со Щёлоковым, разрушение структур МВД пришельцем из КГБ – непрофессионалом Федорчуком – во многом предопределила в дальнейшем смену курса страны на пресловутую перестройку: задачу по «реформированию» СССР Горбачёв, по его признанию, начал обдумывать именно по указанию Андропова.

Вот как оценивает деятельность ставленника Андропова Федорчука, один из опытнейших сотрудников милиции: «Он не только уволил многих профессионалов-сыщиков и следователей, но и лично угробил созданную нами эффективную электронную базу данных с огромным массивом сведений о преступном мире. Восстановить это уже нельзя было никогда. В этот период вместо работы было сплошное издевательство. Федорчук вообще ни на что, кроме разрушения, был не способен. Похоже, что ему не была известна специфика оперативной работы МВД и он, в отличие от Щёлокова, не понимал особенности менталитета в МВД. Вот почему органы МВД пришли к перестройке обезоруженными. СССР защищали только сотрудники среднего звена МВД. Все другие силовые структуры оказались парализованными под чутким андроповским руководством ещё раньше. О том, что Андропов – агент ЦРУ или МОССАД, разговоры среди оперативных работников были уже в 1983 году. Вся его политика с начала 70-х годов в основном соответствовала стратегии оперативной работы ЦРУ в нашей стране»[11].

А потом начались и трагедии. Заведующий сектором Отдела административных органов А. И. Иванов в начале 1980-х застрелился. Некоторые сомневались, что это было сделано им добровольно. Троих заместителей начальника ГУУР МВД СССР уволили, группу лучших сыщиков страны – старших инспекторов по особо важным делам – ликвидировали; их начальник А. С. Муравьев и начальник одного из отделов ГУУР В. Н. Нечаев застрелились. Общее же число самоубийц в МВД за это время составило 160 человек. Чем ниже тогда тот или иной человек занимал свой пост, тем «дешевле» ему это обходилось.

Годы, предшествующие приходу к власти Андропова в 1982 году, как никакие другие в послевоенной истории страны, были насыщены целым рядом смертей одних государственных деятелей и приходом им на смену других.

В ночь на 17 июля 1978 года, в день 60-летия убийства царской семьи, на своей даче в Подмосковье внезапно скончался (по слухам, ходившим в кулуарах ЦК, – застрелился) член ЦК КПСС с 1961 года (заведующий сельскохозяйственным отделом) и Политбюро с 1971 года Ф. Д. Кулаков, в 1960–1964 годах – первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС. По словам члена ЦК КПСС Ф. Т. Моргуна, «это был могучий, мудрый, порядочный человек. Лидер, на которого мы совершенно обоснованно делали ставку, полагая, что он займёт пост генерального секретаря после Брежнева». Зарубежные СМИ накануне этого события, как по команде, играя на болезненных струнах больного генсека, заговорили о том, что Кулаков является преемником Брежнева на посту руководителя страны.

На самом деле, как выяснил Лукьянов в секретном архиве ЦК, когда заведовал общим отделом, Кулакова нашли утром в постели с простреленной головой 1, а в официальном сообщении было сказано: «уснул и не проснулся» (как и лично преданный Брежневу министр обороны маршал Гречко в 1976 году). На похоронах Кулакова отсутствовал генсек Брежнев и члены Политбюро Косыгин, Суслов, Гришин, которые находились на отдыхе. 20 июля 1978 года на траурном митинге с трибуны мавзолея выступал Горбачёв, ставший преемником Кулакова на посту секретаря ЦК по сельскому хозяйству. Следующее его выступление состоялось через семь лет, в 1985 году, на похоронах Черненко, когда вопрос по кандидатуре генсека был уже решён.

Невольно обращает на себя внимание выбор даты убийства Кулакова, неслучайно совпавшей с 60-летием злодеяния в Ипатьевском доме. Известна давняя «любовь» посвящённой верхушки тайных лож к магии чисел, мистики знаковых «совпадений»: смерть будущего «красного царя» в день убийства «белого царя» – помазанника Божьего.

Смерть Кулакова позволила произвести серьёзные перемены: 27 ноября 1978 года пленум ЦК КПСС перевёл из кандидатов в члены Политбюро ЦК К. У. Черненко; кандидатами в члены Политбюро ЦК избраны Н. А. Тихонов, Э. А. Шеварднадзе. Пленум освободил К. Т. Мазурова от обязанностей члена Политбюро по состоянию здоровья и в связи с его просьбой. В этот же день по предложению Брежнева, которого «уговорили» Андропов и Устинов, членом ЦК был избран Горбачёв, а через год, 27 ноября 1979 года, он уже стал кандидатом в члены Политбюро.

4 октября 1980 года в автомобильной катастрофе погиб П. М. Машеров; в октябре того же года из кандидатов в члены Политбюро ЦК был переведён Горбачёв; 21 октября 1980 года пленум ЦК КПСС освободил Косыгина от обязанностей члена Политбюро по его просьбе и по состоянию здоровья.

Машеров пользовался большим уважением Брежнева, регулярно бывал у него на семейных торжествах, часто приглашался вместе поохотиться в подмосковном Завидово, а во время утиной охоты Брежнев сажал его в свою лодку. Но неожиданно во второй половине 70-х годов началось, говоря современным языком, «создание отрицательного имиджа» белоруса: в 1976 году французская газета «Комба» во время визита Машерова во Францию опубликовала большую и явно провокационную статью неизвестного журналиста с многозначительным заголовком «Главный оппозиционер режиму Леонида Брежнева Пётр Машеров в Париже».

Рекордным по числу смертей среди руководства страны был 1982 год. 19 января застрелился первый заместитель Андропова Цвигун, особо доверенный Брежнева, женатый на сестре Виктории Петровны. В июне было произведено покушение на В. В. Гришина: из гаража КГБ наперерез его машине выехал автобус: у сидевшего на переднем сиденье офицера охраны снесло пол-лица, а Гришин был доставлен в Кунцевскую больницу.

Таким был кровавый путь Андропова к власти, но было ещё одно серьёзное препятствие. «Андропов был давно тяжело болен. Он понимал, что для прихода к руководству партией и страной времени у него остается совсем немного: из КГБ в генсеки не попасть ни при каком раскладе, для чего нужно было, хотя бы недолго, поработать в аппарате ЦК. Соответствующая его плану должность имелась только одна – второй секретарь, но её занимал М. А. Суслов, отличавшийся аскетическим образом жизни и отменным здоровьем. Как пишет Легостаев, операция по его устранению разрабатывалась при непосредственном участии начальника всей кремлёвской медицины Чазова, давно являвшегося личным агентом Андропова.