FATAL-556

– Что-то не так? – спросил Незнакомец.

– Хороший вопрос! Да тут все не так, но я постепенно привыкаю, – воскликнул я.

– Отлично! Это меня радует.

Он взял меня за руку, и мы полетели вверх по воздуху, набирая скорость.

– Куда мы направляемся? – спросил я.

– Всему свое время. Не надо задавать вопросов – все сам увидишь. Главное, олимпийское спокойствие – и все будет в порядке.

– Конечно, – ответил я, не веря ему.

Пока мы поднимались все выше и выше, у меня почему-то шумело в голове, сознание готово было меня покинуть. Только внутренняя борьба с самим с собой заставляла меня находиться в равновесии. Незнакомец держал меня за руку, повторяя: “Все будет в порядке”.

* * *

Разглядеть, куда мы направляемся, было невозможно. Все пространство пребывало в разноцветном тумане. Неожиданно туман исчез, и я увидел радугу. Она манила, притягивала, как магнит. У меня сложилось впечатление, что каждый из радужных цветов дышит по-своему. И это дыхание, преобразуясь в излучение, источало нежный ласкающий взгляд. От таких впечатлений я забыл, где нахожусь. Помню, что меня все время охватывала эйфория, да с такой силой, что я ощущал себя частью того, что видел.

Подлетев к радуге в виде полусферы, мы опустились на неожиданно твердую поверхность. На самом деле, это была вершина скалы, переходившая далее в огромное плато. Не переставая удивляться, я ощутил себя очевидцем необычайного зрелища. Радуга, казалось, была живая, ее краски переливались и подмигивали мне, излучая энергию счастья.

– Это наш Создатель! – произнес Незнакомец, поднимая руку вверх. – Это наше начало и наш конец. Все, что ты видишь и всё, что тебя окружает, создано им.

Я был полностью согласен с этим.

– Но почему я удостоен такой чести?

– Потому что ты не есть тот, кем себя представляешь. Твое сознание в твоем теле имеет всего лишь начальное развитие. А вне своего тела – ты накопитель знания, которое находится в этом сосуде, – он достал из-под плаща сосуд и протянул его мне.

Я взял это «наше начало и наш конец» в руки. На самом деле никакого сосуда не было. Была только форма голубоватого цвета без днища и без горлышка. То, что я держал в руках, напоминало расплавленное стекло, которое каждое мгновение преобразовывалось то в тягучую жидкость, то в застывший кварц. Я был поражен. Очевидно, это была плазма. При сильном сжатии этот сосуд пропадал из поля зрения, и я даже не ощущал его в руках.

– Не надо так сильно его сжимать, – обратился Незнакомец, – не причиняй ему боль, ты ведь не любишь, когда тебя бьют.

– Да, похоже, он живой, – ответил я.

И сосуд вновь появился у меня в руках.

– Тебе необходимо выпить его содержимое. Поднеси горлышко ко рту.

Я сделал то, о чем меня попросили. Но ничего не изменилось.

– А почему ничего не происходит? – обратился я к Незнакомцу.

– Потому что ты делаешь это бессмысленно, неосознанно, не даешь себе труда вложить душу в это таинство. Направь добрую силу своей мысли – сосуд преобразуется в жидкость, и она потечет, как оливковое масло.

Я пытался сконцентрировать мысли на объекте, который находился перед моими глазами, но ничего не происходило. И вдруг меня осенило.

– Я – частица тебя, ты – частица меня! – воскликнул я.

Сосуд начал растворяться у меня в руках, превращаясь в густую жидкость. Я открыл рот, и она медленно потекла внутрь меня. Сначала я ощутил вкус виноградного сока, потом апельсинового, керосинового, пшеничного, кирпичного, мясистого, и всякого истого, что предавало необычайное многообразие заглатываемому объекту.

Тепло растекалось по жилам, и от такого удовольствия мне захотелось выплеснуть свои ощущения наружу, но я сдержал себя.

Незнакомец стоял рядом со мной и внимательно смотрел на происходящее. От его взгляда мне становилось не по себе. Наверняка, он знал, чем должен закончиться этот процесс, и молча ждал результатов. После приятных ощущений я почувствовал себя как-то нехорошо. Появилась слабость в нижних конечностях, густая белая пелена окутала сознание. Повернувшись вокруг своей оси, я упал, как подкошенный.

* * *

Когда я пришел в себя, то почему-то уже стоял и что-то говорил на непонятном языке. Незнакомец, стоявший напротив, внимательно слушал. Когда я замолчал, рядом никого не было. И тут я почувствовал, что вся информация, неосознанно вылившаяся только что из меня, стала вдруг автоматически переводиться на мой родной язык и воспроизводиться, как в визуальном режиме, в виде бегущей строки, так и в звуковом.

Чем больше я вникал в происходящее, тем больше понимал, кто я ЕСТЬ теперь и кем стал. Или, может, кем меня здесь хотят видеть?

Дайте зеркало! Скорее! Зеркало для Героя! Кто Я? 2.12 – Тюкин! Полубог?! Герой?! А может и САМ…? – мои мысли гудели, как пчелиный рой, и голова напоминала улей. – «На этом месте должен быть Я!» О, Семен Семеныч! А может, я уже перенесся в наше далекое будущее – в эпоху ЛЬВА (по земным меркам до нее людям шагать еще не одно тысячелетие). Тогда все человечество поднимется на вершину мудрости и духовности, и люди сами станут БОГАМИ, но, возможно, уже не на планете Земля. ВОТ ОНО! А Я УЖЕ ЗДЕСЬ!

Я поднял руки вверх и прокричал:

– Ом мани падме хум! – что на санскрите означает: «О, жемчужина, сияющая в цветке Лотоса!»

Для чего я вспомнил санскрит – не знаю сам до сих пор. Здесь этот язык был совершенно бесполезен.

Потом мы с Незнакомцем подняли головы и уставились на радугу, которая нас окружала. Радуга начала уменьшаться, и мне удалось поймать ее руками. Теперь она была продолжением моих рук и источала энергию в виде электрических разрядов. Я понял, что могу управлять процессом и постепенно начал сокращать расстояние между радугой и моей головой. Остановив руки на уровне плеч, я надел радугу, как шлем, на голову. Помню только гигантскую вспышку перед глазами.

* * *

Я очнулся в прекрасной комнате в очень странной позе – я висел на высоте полуметра над кроватью. Стены комнаты переливались разными красками. Поверхность, на которой я лежал, была невидима. Опустив руку, я потрогал покрывало на кровати. На ощупь оно напоминало ворсистый шелк. Я подумал, что в таком состоянии (параллельно плоскости кровати) могу находиться, где угодно и как угодно. Но как только я покинул пределы кровати, тут же упал навзничь. Как ни странно, поверхность, на которую я попал, тоже была мягкой, как губка для мытья посуды.

– Однако! – сказал я.

Звук начал колебаться, как язык в колоколе.

Представляете, где я очутился? Этот мир казался нереальным, но он был, уверяю вас. Но в данную минуту меня это не интересовало. Как ни нравилось и ни удивляло меня происходящее, чувство самосохранения не давало покоя. Мысли мои были заняты только тем, как выбраться отсюда и вернуться домой. Да ну ее, эту эпоху Льва. Оглянувшись по сторонам, я не нашел дверей, и это меня сильно озадачило.

Я подошел к стене. Она вибрировала и дребезжала. Прикоснувшись пальцем, я увидел, что палец вошел внутрь нее. И тут же почувствовал боль, как от ожога. Отпрыгнув назад, я схватился за руку и начал дуть на палец. Боль быстро прошла. Подойдя к противоположной стене, я сделал то же самое, но на это раз мой палец заморозился, и я начал его отогревать. Кричать было бесполезно, я сел на пол (если его можно так назвать) по-турецки и заставил себя думать спокойно. Думать пришлось недолго.

Из стены, что была напротив, вышли трое, по-видимому, свагуров. Почему-то свагуры имели человеческое обличье.

Потом я понял, что таким образом они выражали уважение к моей персоне.

Того, кто был в центре, я узнал сразу – это был тот самый Незнакомец, который привел меня к радуге. Остальные, очевидно, были его охраной. Они появились словно из другого измерения. Приложив ладони к груди, свагуры поклонились мне. Я сидел неподвижно. Первым завел разговор тот, кто был в центре:

– Надеюсь, ты узнал меня?

– Да, – сухо ответил я, слукавив, хотя смутные сомнения мурашками уже поползли по моей спине.

Мне захотелось пить. Как по мановению волшебной палочки, Незнакомец откуда-то достал бутылку, наполнил стакан и протянул мне. Я отпил четверть содержимого и поставил стакан. Стакан завис в воздухе перпендикулярно полу. У меня сложилось впечатление будто я поставил его на табурет, причем, я его видел, а гости нет. Двое свагуров, стоявших по обе стороны от Незнакомца, упали на колени. Незнакомец стоял неподвижно.

– Подыми их, пожалуйста! – попросил я Незнакомца.

Свагуры встали по стойке смирно, как на параде. Я хотел произнести фразу, касавшуюся этих двоих, но меня перебил Незнакомец.

– Не стоит беспокоиться на их счет, они все равно ничего не поймут, – ответил он, снимая шлем.

И тут я понял, кто стоял передо мной, и слез своих сдержать уж был не властен. Душа моя возликовала. То был мой братец Теодоро, с которым мы провели беззаботную юность, и который играл на гитаре так, что ему мог бы позавидовать любой инопланетянин. Когда я, позабыв обо всем на свете, мучил в лаборатории клетки мозга, отец наш, по фамилии Шмидт, тогда еще в чине лейтенанта, послал на Мальту сына, Теодоро, племянника великого магистра. И с той поры никто о нем не слышал.

Я подскочил к нему.

– Глазам не верю! Узнаю! Узнаю брата Тео! Мой дорогой! Как я тебя давно не видел! Так вот где она, твоя Мальта! Сенная ты собака! Да у тебя, небось, и имя-то тут другое? – из меня сыпались вопросительно-восклицательные предложения.

Радости моей не было предела. Со мной была родная душа! Мы сжимали друг друга в объятьях, и слезы счастья душили нас.

Но, несмотря на мое восторженное возбуждение, Тео перешел к делу быстро, без промедления, что, впрочем, было в его характере.

– Дела наши плохи. А ты здесь потому, что только ты один знаешь ключ к спасению! А величают меня здесь 1БМ.

Такие ответы меня несколько озадачили, я почесал в затылке, вспомнив военную приемку в своем НИИ. Если честно, ничего ни о каком спасении я не знал.

– Как это? – спросил я.

– А вот так! – ответил Теодоро-1БМ, проходя в центр комнаты и предлагая мне сесть в прозрачное кресло. – Начнем все по порядку. Для того, чтобы доставить тебя сюда, нам потребовалось очень много времени.

– Получается, обратного пути нет? – смекнул я, пристально глядя ему в глаза.

– Все зависит от того, как будут складываться обстоятельства, – ответил Теодоро, кладя ладонь мне на плечо. – Уверяю тебя, беспокоиться нечего, у нас «ситуация под контролем». Правда, Рафик Нишанович?

– Ты до сих пор помнишь этого политика из семьи узбекских батраков? – у меня округлились глаза. – Да у нас за это время уж целая колода новых имен перетусовалась, даже страна другая…

– А помнишь, как он прикольно повторял одну и ту же фразу с южным акцентом «А ситуация под контролем»? Ты лишь подумал об этом, а я только повторил твою мысль – и все. Но попрошу, не отвлекайся на всякую ерунду!

– Хорошо, но…

– Никаких «но»! – раздраженно оборвал меня брат. – Слушай и не перебивай!

Я насупил брови перед своим собеседником, ожидая пламенной речи, но ничего подобного не последовало. Так прошли минуты две в полной тишине, и мне это порядком надоело. Я открыл было рот, и тут же раздался резкий звук. Появился свет в виде синего луча. Луч света и звук были единым целым. Я хотел приподняться с кресла, но меня к нему как будто пригвоздили. Все произошло за считанные секунды, луч ударил мне в голову и лишил возможности двигаться на несколько секунд. Открыв глаза, я увидел пред собой Теодоро, который улыбался, протягивая руку помощи. Но я гордо отвел ее в сторону и встал самостоятельно.

Тем не менее, я чувствовал себя другим человеком, нежели прежде.

– Пойдем, – обратился я к брату, – я уже знаю, что делать. Информацию, которую ты закачал вот сюда, – я постучал пальцем по своей репе-тыкве-голове, – я считал и теперь владею ей в совершенстве. Следуй за мной!

Песня “Дар Любви”

* * *

Я распахнул в комнате две двери, которых до этого момента не замечал. Просто они существовали в другом скрытом от меня параллельном мире. Луч света ударил мене в глаза, но на этот раз я просто их прищурил и спокойно шагнул вперед.

И тут я обнаружил, что стою на балконе. Передо мной простиралась огромная площадь, полностью заполненная местными обитателями, так что яблоку негде было упасть. Толпа, как единый организм, торжественно закричала приветствие на своем языке.

– Ом дашевали мур!

Этого я не ожидал и пребывал в некоторой растерянности, повторяя «Мур, мур!». Паника, охватившая мои члены, постепенно испарилась, как дым дорогих сигарет.

Передо мной на расстоянии трех десятков метров от поверхности планеты вдруг из ничего соткался прозрачный экран гигантских размеров, на котором проецировались изображения меня и моего брата в реальном времени. Но я счел ниже своего достоинства обращать внимание на такие мелочи и, ощущая себя почти Муссолини на балконе Палаццо Венеция, уверенно произнес:

– Жители планеты Свагура! Дорогие свагуры! – после информационной закачки я уже знал название местности, где пребывал, и все ее проблемы, которые стали в одночасье моими (все вокруг колхозное – все вокруг мое).

– Вся наша жизнь зависит от правильных действий! – продолжал ораторствовать я. – Один неверный шаг – и мы останемся без нашей планеты навсегда. Наши враги, которые хотят отнять у нас нашу планету, только этого и ждут. Мы не первые, кто борется с черной силой. Много наших братьев погибло, но мы победим! Свагуре – полную свободу и эйфорию!

Свагуры издали торжественный крик, поднимая левую руку вверх (только сейчас я понимаю, что моя речь походила на политическую штамповку, которая, тем не менее, сплотила свагурский народ и влила в него победную энергию). Когда шум поутих, я вдруг расслабился, впал в ребячество и завел любимую пластинку, дурачась и кося под дедушку Ленина.

– Товайщи, рьеволюция состоялась! Водка есть, бабы тоже, а тепей – дискотня! (одна из моих лоботрясных шуток). Ваша сила в этом человеке! – я взял за руку своего брата.

Свагуры еще больше возликовали, даже мурашки пробежали по моему телу.

– У нас мало времени! Каждый, кто добровольно хочет помочь своей планете, может вступить в ряды ополченцев! Внутри этого здания есть все необходимое.

– Будь готов, – обратился я к брату Теодоро-1БМ, – теперь ты один из тех свагуров, за которыми пойдут добровольцы. Половина из тех, кого ты видишь – вражеские агенты, они могут видоизменяться, и отличить их от свагуров довольно сложно.

Я достал из кармана лазерный компакт-диск и протянул его Тео:

– Возьми!

Теодоро подставил карман. Когда я повернулся лицом к свагурскому народу, на площади уже никого не было! Как такое могло произойти, до сих пор не понял.

* * *

Дорогой читатель, я думаю, что вам интересно, что за информацию я получил, и как она позволила мне достойно предстать перед народом планеты Свагура.

Информация на диске была настолько сжата, что мне пришлось потратить целый день, чтобы раскодировать непонятные мне знаки. Это не доставило мне радости. Зато пригодились знания инженера-кибернетика. Все в этом мире не случайно!

В процессе обработки данных я все время сидел в кресле и смотрел на огонь, который помогал мне сосредоточиться и разложить все по полочкам. Помню точно, мне никто не мешал и не вторгался в мои апартаменты. То, что я понял и осознал, привело меня в шоковое состояние, передо мной предстало будущее и прошлое Свагуры, все горести и радости ее жителей.

Почему мне? До сих пор не понимаю, почему на меня возложили такую ответственность, хоть ты тресни!

Помимо осознания информации, которая существовала в виде яркого света, у меня возникло масса вопросов, на которые должен был ответить я и никто другой. Поразительно! Никому не пожелаю того, что со мной происходило.

* * *

Планета Свагура представляла собой планету-гиганта. Для сравнения, Солнце – это спичечная головка, а Свагура – баскетбольный мяч! Каково! В прошлом цветущая планета с интересной палитрой красок, совсем не таких, как у нас на Земле. Не могу сказать, какие краски лучше или хуже, некоторые оттенки были чем-то схожи. Неба, как такового, не было. Лишь чистый бело-прозрачный свет, менявшийся в зависимости от эмоционального состояния индивидуума. Как выяснилось впоследствии, небо было своим для каждого в отдельности взятого индивидуума – оно служило индикатором его состояния! Если у свагура менялось настроение, например, если он злился, то небо информировало его об этом, меняя цвет с белого на серый или черный, в зависимости от концентрации нечистых мыслей. Что, впрочем, способствовало стабилизации индивидуума и приданию ему душевного равновесия.

Свагуры, как таковые, не обладали материей, они были прозрачными сгустками энергии, очень похожими на представителей I-ой расы человечества на заре его развития. В зависимости от степени развития личности – духовного потенциала – индивидуумы могли материализоваться как личность на любом плане-уровне. На этой планете не было детей, все примерно одного возраста, не было ни старых, ни молодых. Они могли также трансформировать свой образ в любое обличье. Независимо от того, какой они принимали вид-образ, друг друга они узнавали по вибрациям, которые исходили из солнечного сплетения.

Все свагуры делились на два пола. Представление о любви на планете было диаметрально противоположным земному пониманию этого процесса. Свагуры не совокуплялись меж собой, как люди на Земле. Продолжение рода возникало от чистой, прозрачной любви в результате обмена энергии между полами. Действительно, детей не было. Существовал слой молодого поколения, который был чуть младше остальных (переводя на земной возраст, им было лет по двадцать пять). Понятие времени на планете отсутствовало, жизнь протекала в пяти измерениях, и пятым измерением была ВЕЧНОСТЬ. Но это не предел. В созвездии, куда входила Свагура, были и есть планеты, которые существовали в шести-, семи-, восьми-, девяти-, десяти-мерных пространствах. По возрастанию измерений менялись задачи жителей планет и их мировоззрение.

Пара родителей, которая воспроизвела себе подобных, не обучала свое потомство – все знания, заложенные ими, сразу же передавались новорожденному, если так его можно назвать. Он, новорожденный, становился полноправным свагуром. На Свагуре до вторжения инопланетян всегда был день, а жители обладали способностью передвигаться с помощью левитации. Сознание, переплетенное с ритмами сердца, – это есть единая субстанция – ЧИСТОТА, если перейти на человеческие понятия и представлять сердце как эталон души.

До моего появления проблема Свагуры была практически неразрешимой.

* * *

Я сидел, раскачиваясь в кресле-качалке, рассматривая странные узоры на стене, постепенно успокаивался и уже не думал о том, что со мной произошло. Глаза мои мало-помалу закрывались, мне хотелось спать, наверное, оттого, что я сбросил полученный нервный стресс. Я уснул. Проспал довольно долго, как мне показалось, даже сон сладкий приснился. Но выяснилось, что я совсем и не спал. Меня привел в чувство мой брат, который прибежал в комнату и обнаружил меня, сидящим на полу без обуви, с открытыми глазами.

– Очнись! – тормошил меня Теодоро.

Я не реагировал и сидел неподвижно каменным изваянием. Тогда Теодоро достал какую-то бутылочку и дал мне понюхать ее содержимое. Я пришел в себя.

– Где я? – первое, что я произнес.

– Я подумал, тебе конец!

– Не понял, – произнес я, обхватывая голову руками. – Голова раскалывается!

– Тебе повезло, приди я чуть позже, то ты вообще не пришел в себя! Я забыл тебя предупредить, что с того момента, как нас оккупировали эти выродки, началось зомбирование ими свагуров и продолжается до сих пор. И это происходит во сне.

Хотя понятия сна, как такового, на этой планете не было, эффект, производимый имевшимися релаксационными системами, я назвал для простоты сном. Когда выяснилось, что зомби становится все больше и больше, между ними и оставшимися нормальными жителями началась гражданская война. Она длилась так долго, что мне до сих пор становится страшно, когда я задумываюсь об этом.

Я сидел в недоумении, не понимая, где я нахожусь. Постепенно я узнал брата и начал понимать происходящее. Похоже, что вся закачанная в меня информация была кем-то стерта. Я снова был белым и пушистым, как неиспользованный листок туалетной бумаги «Мягкий знак».

– И что дальше?

– Дальше начались разработки по созданию биологического оружия массового поражения – ответил брат.

Тут я впал в прострацию и почти все сказанное пропустил мимо ушей.

– А может он меня «парит»? – думал я, растирая пальцами свой наморщенный лоб.

– Никто тебя не парит, слушай внимательно, тебе эта информация пригодится.

– Как вы меня все достали! Почему я должен париться за Вас! Возьмите и…

– Ты что, совсем охренел?! – остановил меня брат. – Возьми себя в руки! Хватит распускать нюни!

– Да если бы ты, чтобы очутиться здесь, прошел через те испытания, какие выпали мне, ты бы просто наложил в штаны! – кричал я, вынимая из карманов руки.

– Все, о чем ты сейчас вспомнил, уже стерлось из твоей памяти! Это мне выпал жребий очутиться в беспамятном рождении на Земле, а не тебе! Это ты меня обманул, и сам отправился на Землю!

На моем лице появились признаки задумчивости – я старался понять, что за обвинения в мой адрес, если папаша отправил на Мальту не меня, а Теодоро.

– Не надо делать такие умудренные физиономии! – похоже, Теодоро раздражал мой вид.

– Ты хочешь сказать, что я в физическом плане не существую?

– А как ты думаешь?

– Спасибо, мать вашу так! Настроение у меня упало на букву «О». Приплыли.

– Ты сам хотел этого. Тебе еще предстоят разборки с Вышестоящей инстанцией!

– Этого мне еще не хватает. Значит, обратной дороги нет?

– Похоже, что… Не могу сказать точно, – ответил устало Теодоро.

– Да ладно, – я махнул рукой, и мы вышли из комнаты.

* * *

В голове моей крутилось одно и то же. Я постоянно вспоминал о прошлой жизни на Земле: о родных и близких, о прожитой жизни, какая она была бесполезная и никому не нужная. Больше всего меня волновало то, что на Земле остались моя жена и двенадцатилетний сын практически без средства к существованию, потому как работать они не умели и не хотели.

Мы вышли на улицу. Теодоро что-то говорил, по его мимике можно было сказать, что он говорит о чем-то важном, но я его почему-то не слушал. Теодоро заметил это, остановился и повернул меня к себе лицом. На моих глазах выступили слезы.

– Без комментариев, – произнес Теодоро. – Я через все это прошел. Проблема в том, что без тебя нам не справиться, ну никак. Я пытался решить проблему в одиночку, но у меня ничего не получилось.

– И тогда для этого ты грохнул меня! – обида меня душила.

– А что оставалось?

– Спросил бы у Вышестоящей инстанции!

– Я спросил, ответ поступил незамедлительно: «Как считаешь нужным, так и поступай!» – ну, я и принял решение. Позже ты вспомнишь все.

– Ты хочешь сказать, что мы с тобой всегда занимались тем, что решали проблемы отдельных планет, которым грозила смертельная опасность?

– Ну, наконец-то до тебя дошло! Ты даже не представляешь, как я этому рад!

– И что теперь делать? – раздосадовано произнес я, присаживаясь на скамейку. Стояла хорошая погода. Было слышно, как чирикают птички. Время года напоминало весну. Я расслабился, вытянув ноги и скрестив руки на груди. Почки на деревьях начали распускаться, придавая нежность красоте окружающего мира. И тут меня осенило.

– Неужели здесь все то же самое, что и на Земле? – спросил я у брата.

– Да, только совершеннее!

– И что ты подразумеваешь под словом «совершеннее»? – перебил я.

– Во-первых, все проблемы, которые существуют на Земле, решены еще тогда, когда Земли еще в помине не было. Во-вторых, ты и я и те, кто нас окружают, бессмертны!

– Как это понять?

– Элементарно. Все мы, включая и тебя, нематериальны. Проблема, которую мы должны решить, – это восстановить нормальный ход событий. Например, первое и последнее – сделать так, чтобы свагуры могли переходить из ментального состояния в состояние материальное и наоборот. Но это не так важно.

– Да что ты? Более легкую задачу и вообразить нельзя. Это ведь пустяки! – я засмеялся, и Теодоро поддержал меня заразительным смехом.

– Думаю, что это самое простое, – давясь смехом, еле выговорил брат. Мы оба понимали, что задуманное нереально. И оставалось только вволю посмеяться.

Теодоро перевел дух и добавил: «Если мы не сделаем то, что должны, нам обоим конец, мы превратимся в космическую пыль. Я бы не желал такой участи!»

– Я тоже, – откликнулся я, и мы еще больше засмеялись. – И ты решил, что лучше вместе сгинуть в вечности! Собака ты говорящая!