Не случайно

Глава 1

– Тебе лучше свалить, пока отец не вернулся.

Придержав презерватив, я поднимаюсь, нахожу свои сброшенные на пол трусики и надеваю их. Затем беру спортивную майку, что осталась у меня после расставания с Дэнни и натягиваю на себя. Весь процесс одевания занимает не более минуты, но Шон по-прежнему лежит, развалившись на моей постели и меня это бесит.

Сейчас меня все в нем бесит, даже его обмякший член, который еще пару минут назад заставил меня кончить.

На самом деле Шон мне не очень-то и нравится, но секс с ним неплох, а в последнее время выбирать мне не приходится.

– Давай, тебе пора. – Я поднимаю с пола джинсы Шона и швыряю на кровать.

– Каждый раз, когда ты меня выгоняешь, я чувствую себя использованным, – жалуется парень, но все же встает и наконец-то начинает одеваться.

– Потому что это так: я использую тебя, а ты – меня. Это просто секс, Шон. – Я дергаю плечом: может это и звучит цинично, но я знаю, что Шон ничуть не в обиде. Наши отношения – это только секс, не более. К тому же у него есть девушка. Наверное, мне должно быть стыдно за то, что трахаюсь с чужим парнем. Но мне не стыдно.

– В школе ты не была такой бессердечной сукой, – бубнит Шон, натягивая свои ботинки.

Я игнорирую его замечание. Мне все равно, что он обо мне думает. Да пошел он. Тоже мне, полиция нравов!

Чувствую облегчение, когда он наконец-то сваливает. Шон придурок – в том смысле, что еще год назад я бы и не посмотрела в его сторону, но с тех пор, мои требования, очевидно, понизились.

Не слишком приятно осознавать, что я стала неудачницей.

Да ладно, нафик эту рефлексию!

Взяв сигареты, поднимаю оконную раму и забираюсь на подоконник. Я курю в открытое окно, потому что не хочу, чтобы отец унюхал запах сигаретного дыма, когда вернется домой. Хотя он и не заходит в мою комнату. Пусть я и живу до сих пор с ним, но мне почти девятнадцать и я достаточно взрослая, так что мы установили границы.

Пока курю, наблюдаю за нашими новыми соседями. Дом через дорогу продали достаточно быстро. Парни из компании по перевозке разгружают грузовик с мебелью.

Интересно, кто эти люди, которые теперь будут жить в доме Джефферсонов?

Выкурив две сигареты, я слажу с подоконника, поднимаю с кресла джинсовые шорты и надеваю. Пора идти готовить ужин, а затем у меня вечерняя смена в магазине.

Мне восемнадцать и этим летом я закончила школу. Я по-прежнему живу с отцом и работаю кассиром в супермаркете. И, черт, я ненавижу свою жизнь.

Каждый ее день.

– Скипи! Иди сюда, Скипи!

Какая-то тощая девчонка, которую я вижу впервые, несется за маленьким, светлошерстым псом, забежавшим на наш газон.

Думаю, это наша новая соседка.

– Кажется, я ему понравилась. – Я смеюсь и, протянув руку, даю собаке ее лизнуть. Маленькие, любопытные глазки песика разглядывают меня. – Привет, Скипи.

В детстве я очень хотела иметь собаку, но у отца всегда находилась причина, чтобы не покупать ее.

– Ему все нравятся, – подхватив собачонку на руки, заявляет девчонка. Она подозрительно разглядывает меня, совсем как ее пес.

Мне хочется сказать, что невежливо так пялиться на людей, но я прикусываю язык. Она маленькая и мне не стоит при первой же встрече наезжать на соседку. К тому же, ей должно быть интересно видеть кого-то, кто не похож на ее обычное окружение. Не думаю, что у этой девочки много знакомых с пирсингом и татуировками.

– Ты наша новая соседка?

Я улыбаюсь девочке, показывая, что, несмотря на мою внешность, ей не стоит меня бояться.

– Ага, – кивает она, но ничего не добавляет.

А она не из болтливых.

– Я Харпер. – Я протягиваю ей руку. – А тебя как зовут?

– Джули. – В ее темных глазах все еще читается настороженность, но она все же подает мне свою ладошку, которую я осторожно пожимаю.

– Рада с тобой познакомиться, Джули. Так откуда вы к нам переехали?

– Джули!

Громко зовет мужчина, спускаясь с крыльца соседского дома. Он быстро идет к нам, и я поднимаюсь со ступеньки. Джули оборачивается к нему, но молчит. Когда сосед подходит ближе, я вижу, что это молодой парень, всего на несколько лет старше меня. Он может быть отцом девочки, только если зачал ее в тринадцать лет. Ей, должно быть, не больше десяти.

– Я же предупреждал тебя не отходить от дома, – распекает он, взглянув на нее, но затем переводит взгляд на меня и выражение его глаз на мгновение делается хмурым, почти сразу став нейтральным.

Похоже, меня уже успели оценить.

– Скипи сбежал, – оправдывается девочка, но лицо парня не смягчается.

– Привет, я Харпер, ваша соседка. – Я протягиваю ему руку и улыбаюсь – надеюсь, что достаточно дружелюбно. Чувак уж слишком напряжен. – С Джули и Скипи мы уже познакомились.

Парень медлит мгновение, но пожимает мою руку в ответ. У него приятное рукопожатие, да и сам он очень даже ничего, не будь он таким неприветливым.

– Майкл.

Он на самом деле симпатичный. Высокий и подтянутый, с темно-русыми волосами и выразительными, зелено-ореховыми глаза. Небольшая щетина, на несколько оттенков темнее волос, покрывает четко очерченный подбородок. На нем темно-коричневые слаксы, серая футболка и клетчатая рубашка с длинным рукавом.

Он кажется хорошим парнем. Серьезным. Правильным.

Я склоняю голову немного набок и вздергиваю одну бровь, когда своим невыразительным взглядом новый сосед окидывает мое тело. Это очень быстрый взгляд и он ничем не выдает, что как-то заинтересован тем, что видит, но я без лифчика – на мне майка Дэнни, и, конечно, он замечает мои выпирающие соски.

Майкл говорит, что Джули пора домой, скупо прощается со мной, и они с девчонкой уходят.

М-да, не похоже, что мы с новыми соседями подружимся.

– Покеда, сучки!

Я смеюсь вслед отъезжающей машине Карли, спотыкаюсь о бордюр тротуара и чуть не падаю. Кажется, та последняя клюквенная водка была лишняя. Или лишними были последние три шота.

Примерно раз в неделю я тусуюсь в «Кузнице» – баре, где любит зависнуть местная молодежь, потому что там дешевый алкоголь и относительно чистый пол. Но я не всегда напиваюсь, как сегодня. Просто всем иногда нужно расслабиться. Сегодня такой вечер.

Я роюсь в сумке в поисках сигарет и зажигалки. Хочу покурить перед тем, как идти в дом. Еще не очень поздно – еще даже двенадцати нет, но уверена – папа уже спит. Он рано ложится.

– Черт! – Я морщусь от досады: сигареты то я нашла, а вот зажигалки нигде нет. Вспоминаю, что одалживала ее Моне, но та ее так и не вернула.

Шикарно!

Стоять ровно не так-то просто, поэтому я приваливаюсь к дереву, которое растет у нас на переднем дворе. Отчаявшись отыскать зажигалку, я протяжно вздыхаю и прикрываю глаза, слушая гул у себя в голове.

– Харпер, ты в порядке? Тебе нужна помощь?

От звука незнакомого мужского голоса я вздрагиваю. Распахнув глаза, быстро моргаю, но узнав нашего нового соседа, успокаиваюсь. Майкл стоит на тротуаре и смотрит на меня, но его лицо в тени, так что я не могу разглядеть его глаза.

Скорее всего, осуждающие.

Просто интересно, что он делает тут в такое время?

– Привет, Мааайкл, – я почти пою его имя, потому что я пьяная. – Я в полном порядке, просто чуть-чуть пьяная. – Я широко улыбаюсь соседу. – Но спасибо, что спросил. – Обычно когда я пьяная, то несу все, что думаю. Я могу быть очень болтливой. – А ты что здесь делаешь? Разве тебе не пора спать?

Я отталкиваюсь от ствола и нетвердой походкой подхожу ближе. Парень молчит, только наблюдает за мной из-под неодобрительно нахмуренных бровей.

Пф, подумаешь!

– У тебя есть зажигалка? – Я показываю ему пачку сигарет – мне правда очень хочется покурить.

Он качает головой.

– Нет, я не курю.

– Конечно же. – Я хмыкаю и киваю, а потом вдруг хихикаю. – Могла бы и не спрашивать.

Протяжно вздыхаю, наслаждаясь свежим, ночным воздухом, затем внимательней присматриваюсь к соседу: на нем спортивные штаны и лонгслив с небольшими следами пота. Его волосы выглядят влажными.

– Ты что, спортом занимался? – Почему мой голос вдруг стал хриплым?

– Небольшая пробежка перед сном. – Он дергает плечом, едва ли став дружелюбней. – Уверена, что тебе не нужна помощь?

Прищурившись, я еще ближе подхожу к нему. Это странно, но я вроде как испытываю досаду из-за того, что не нравлюсь ему. А я ему не нравлюсь, это точно.

Я знаю, что хорошо выгляжу. Даже если отбросить пирсинг на лице и татуировки (это еще он не все видел), то я все равно очень даже привлекательная. Я довольно высокая, стройная и у меня хорошенькая мордашка. Но его это не трогает. Ни разу.

Он кажется таким равнодушным и холодным.

– Почему ты хочешь мне помочь, Майкл? Я ведь тебе даже не нравлюсь. – Я вскидываю брови, мой голос насмешлив, потому что я вовсе не хочу, чтобы он догадался, что меня это задевает.

– Я не хочу, чтобы ты повредила себе что-нибудь. Выглядит так, будто помощь тебе не помешает.

Он не отрицает, что я ему не нравлюсь.

– Значит, ты хочешь помочь, просто потому что ты хороший парень?

Кажется, я начинаю на него наезжать.

– Знаешь, забей. Это была…

Его фраза остается недосказанной, потому что я оступаюсь и шлепаюсь на задницу. К моему везению, подо мной трава и это не так больно, как стыдно.

Майкл ступает на наш газон и присаживается передо мной на корточки.

– Ты точно уверена, что тебе не нужна моя помощь? – негромко переспрашивает он, и, о, чудо! на его губах мелькает тень улыбки.

Может он и не совсем сухарь.

Мне хочется ответить ему что-нибудь дерзкое, но земля почему-то начинает вертеться быстрей и я не чувствую в себе сил подняться.

Закатив глаза (что вызывает легкую тошноту), я подаю ему руку, и Майкл помогает мне подняться. Он доводит меня до двери, и я роюсь в сумочке в поисках ключей, игнорирую тот факт, что мне нравится запах этого парня.

– Мне нравится, как ты пахнешь, – вслух говорю я.

Я правда это говорю. Каждый раз как напьюсь, болтаю все, что в голову придет.

– А ты напилась сильнее, чем мне показалось сначала, – вздыхает он. – Дай сюда, я открою.

Он отбирает у меня ключи, потому что я никак не могу попасть в замочную скважину.

– Знаешь, Майки, когда кто-то делает тебе комплимент, принято отвечать «спасибо», – язвлю я, намеренно искажая его имя.

– Так вот что это было, а я думал, просто пьяный треп.

Его тон такой же язвительный, под стать моему. У меня отвисает челюсть, и я растерянно моргаю, но быстро оправившись от шока, показываю ему средний палец.

Он на это реагирует одним движением бровей.

– Тише, отца не разбуди, – предупреждаю я, когда мы входим в дом. – Знаешь, дальше я сама.

Я смотрю на него, прикладывая огромные усилия, чтобы выглядеть трезвой.

– Я не хочу, чтобы ты сломала себе шею, поднимаясь по лестнице. – Майкл бросает на лестницу полный сомнения взгляд.

И когда мы начинаем восхождение на второй этаж, я радуюсь помощи этого парня. Я держусь на ногах только благодаря ему.

– Сюда.

Я показываю ему на дверь своей комнаты и как только мы там, я буквально валюсь на постель.

Боже, кто-нибудь, остановите землю!

Мои глаза закрыты, но я слышу, что Майкл еще здесь. Приподнявшись на локтях, я смотрю на парня, который разглядывает рисунки над моим столом.

– Надеюсь, ты не ждешь, что теперь, когда ты мне помог, то сможешь забраться ко мне в трусики? – Мне жуть как хочется его подразнить.

Парень оборачивается и его равнодушный взгляд скользит по мне, распростертой перед ним на кровати, с немного разведенными бедрами и задранной юбкой.

– Я тебя не хочу, – дернув плечом, бросает он и это звучит очень убедительно.

Ну, нихрена себе.

– Ты гей?

Блин, а то, что он меня отверг – обидно.

– Нет. – Майкл присаживается на край моего стола, глядя мне в глаза. Моя юбка задралась чуть ли не до трусов, а он мне в глаза смотрит!

– Тебе не нравится секс?

Он скрещивает руки на груди и качает головой.

– Мне двадцать пять и мне очень нравится секс.

Я прикусываю кончик языка, раздумывая. Этот парень меня озадачивает.

– Ты просто меня не хочешь?

– Я просто тебя не хочу, – подтверждает он.

Ну и пошел он!

Я падаю на спину и прикрываю глаза, махнув рукой в сторону двери.

– Ты знаешь, где выход. Спокойной ночи, Майкл.

«Пошпилимся сегодня?»

Шон просто само очарование. Знает, как склонить девушку к сексу.

Я блокирую телефон и прячу в карман. Он, конечно, увидит, что я прочла сообщение, но ничего не ответила. Да и ладно, у меня нет никакого настроения его видеть. Мне с ним даже секса не хочется, лучше уж прибегну к помощи руки.

– Харпер, зайди в мой офис.

В комнату отдыха для персонала заглядывает Джеф – наш главный менеджер. Мне совсем не хочется тратить оставшиеся пятнадцать минут своего обеденного перерыва на болтовню этого извращенца, но какой у меня выбор?

Джеф – Джефри Хатчинс – еще тот мерзкий придурок, который мнит себя большим боссом. Ему около сорока и выглядит он чуть лучше мешка с дерьмом. Он невысокий, с оплывшей фигурой и вечно потеет. А еще от его липкого взгляда мне каждый раз хочется залезть под душ и долго тереться мочалкой.

Не знаю, что ему от меня понадобилось.

– Присаживайся.

Джеф указывает на стул перед его столом с таким видом, будто пригласил меня в гости на чаепитие.

Я сажусь на стул для посетителей и скрещиваю ноги, потому что не хочу, чтобы этот извращуга пытался подглядывать под юбку моей униформы.

– Итак, Харпер, – откашливается Джеф, – думаю, ты будешь рада узнать, что начальство довольно твоей работой, – торжественно произносит он.

Под «начальством» Джеф имеет в виду себя. Этот придурок говорит о себе во множественном числе. Я бы предпочла быть похищена инопланетянами вместо того, чтобы сидеть в одной комнате с этим кретином.

– Эмм… Да, я рада, – запоздало реагирую я, потому что Джеф ждет моего ответа.

– Надо признать, что ты оказалась ответственным, надежным работником, хотя откровенно, когда ты только пришла к нам, у меня возникли сомнения на твой счет.

Джеф складывает свои пальцы-сосиски на своей разъехавшейся талии. Мне тяжело не скривиться от отвращения, когда вижу бисерины пота у него на лбу. Он снова ждет, что я что-то скажу, нервируя меня.

– Мне нравится работать в Food Lion. – Это первое, что приходит мне в голову. Я не ненавижу свою работу – просто не люблю, но ему об этом знать необязательно.

Джеф одобрительно кивает. Будто я сказала, что мне нравится он.

– Я рад, что в отношении тебя интуиция меня подвела, – хлопает по столу Джеф. – Думаю, что не ошибусь, если скажу, что ты благодарна мне за то, что я в тебя поверил и дал тебе шанс, – напыщенно произносит он.

Я моргаю: ну что за осел. И что значит «дал шанс»? Чувак, это просто место кассира в супермаркете, а я не девица, только что откинувшаяся с нар.

Джеф опять ждет, что я подтвержу его слова, но фиг ему. Я молчу, а он, вдруг смутившись, снова откашливается.

Почему бы ему не взять больничный? Кашлял бы себе дома, когда никто не видит.

– В общем, я хотел сказать, что ты молодец, – куда-то в стол смотрит Джеф. – Думаю, со следующего месяца ты сможешь брать больше часов.

А вот это хорошая новость. Больше часов – больше денег. Больше денег… это больше денег, что хорошо само по себе.

Я выдавливаю из себя слова благодарности, и он наконец-то говорит, что я могу идти. Да, отлично, мой перерыв как раз подошел к концу, спасибо, что потратил мое личное время.

Возвращаюсь на свое рабочее место, к кассе номер двенадцать. Пробиваю покупки, а сама думаю о начальнике, который, очевидно, хочет залезть мне в трусы.

Но этого никогда не случится. Я пала, но не настолько низко. Ну, мне хочется верить, что это так.

Глава 2

– Ужин готов! – объявляю я, поставив на стол пакет с едой. После работы я заехала в итальянский ресторанчик и взяла нам с папой пасту с мясными шариками, потому что после шестичасовой смены у меня нет сил и желания готовить.

Папа откладывает журнал о рыбалке и смотрит на меня поверх очков для чтения.

– Как день прошел? На работе все нормально?

– Конечно. – Я дергаю плечом, и, наклонившись, целую его в щеку. После инсульта его кожа стала как будто тонкой и сухой. Даже если бы у меня были проблемы, я бы ему не сказала. Я и без того достаточно сделала. – Наш менеджер меня сегодня похвалил. Сказал, что со следующего месяца я смогу брать больше часов.

Я заставляю себя улыбаться, пока делюсь с папой новостями. Выкладываю еду на стол, достаю из ящика приборы. Потом мы вместе ужинаем, обсуждая мою работу и его реабилитацию. К счастью, его речь и двигательные функции почти не пострадали. Он быстро восстанавливается, но нет никакой гарантии, что не случится повторный инсульт с куда более серьезными последствиями.

А еще зимой мы обсуждали мое поступление в Принстон, и рядом был Дэнни, который еще любил меня. Все это было каких-то восемь месяцев назад, до того, как я все испортила.

Я бросаю взгляд на пустой стул, на котором обычно сидел Дэнни. Он смотрел на меня с такой любовью в те дни, когда я еще не была испорченной.

Боже, как же мне его не хватает!

– Тетя Нэнси звонила, сказала, что Корд обручился с Британи, – сообщает папа, и я заставляю себя сосредоточиться на разговоре с ним, ведь мысли о Дэнни лишь причиняют боль.

А я так от нее устала. За последние месяцы боли было так много, что порой я удивляюсь, как еще могу дышать.

После ужина я убираю со стола, загружаю посудомойку и поднимаюсь в свою комнату. Мне не терпится снять форму, от которой чешется все тело и принять душ, потому что мне кажется, что липкий взгляд Джефа оставил на мне след.

Я стою под водой до тех пор, пока она не становится едва теплой, затем возвращаюсь в спальню и надеваю мягкие домашние штаны и футболку. Вытирая волосы полотенцем, подхожу к окну – как раз в тот момент, когда Тойота Майкла въезжает на подъездную дорожку.

Какого-то хрена я торчу у окна, шпионя за соседом. Майкл выходит из машины, открывает заднюю дверцу и достает с сиденья сумку-портфель. На нем темные брюки и светло-голубая рубашка с длинным рукавом.

Интересно, где он работает?

Хотя, нет, не интересно. Сдался мне этот парень. Он надменный и заносчивый. Пусть он хорош собой, но его характер все портит.

Парень заходит в дом, и я отхожу от окна. С той унизительной ночи прошла почти неделя, и мне удавалось удачно избегать встречи с ним.

Ну и что, что я ему не нравлюсь. Я и сама себе не нравлюсь, но как-то живу с этим. До мнения соседа мне дела нет.

– Привет, Джули.

Улыбнувшись девочке, я присаживаюсь к ней на ступеньку крыльца. Я сомневалась, надо ли мне подходить к ней, но что-то все же заставило меня пересечь дорогу и заговорить с ней. Возможно, дело в ее печальном виде, а я и сама часто так выгляжу. Но мне восемнадцать и моя жизнь обернулась дерьмом, а что случилось с ней? Почему ребенок ее возраста выглядит таким несчастным?

– Привет, Харпер. – Она поднимает на меня темные, полные тоски глаза и вновь утыкается взглядом себе под ноги. Ее худенькие плечи понуро опущены, как если бы на них лежал неподъемный груз.

С тех пор, как они сюда переехали, я видела лишь Джули и Майкла (полагаю, он ее старший брат), и подозреваю, что живут они только вдвоем. Мне хочется узнать, где ее родители, но что-то подсказывает мне не спрашивать.

– В чем дело, Джули? – осторожно интересуюсь я, пытаясь сообразить, какие могут быть проблемы, когда тебе десять? С мальчиками? Еще, наверное, рано. Или что-то не ладится в новой школе? А может она скучает по старым друзьям, которые остались там, где она жила раньше?

– Я скучаю по маме и папе. – У нее такой тихий, подрагивающий голос, я едва разбираю, что она говорит. Джули снова смотрит на меня: на глазах выступают слезы. – Мои мама и папа умерли.

Вот же черт! Такого я не ожидала. Первые несколько мгновений я не знаю, что сказать. Да и что бы я ни сказала, боль и чувство потери этого ребенка не утихнут.

– Мне очень жаль, милая. – Я сглатываю комок в горле и быстро моргаю, чтобы и самой не заплакать. – Когда это случилось?

– Этой зимой, – все также тихо отвечает Джули.

Я только киваю и смотрю перед собой, думая о том, какая жизнь все-таки сука. Это так неправильно, что теперь этот ребенок остался сиротой, как раз тогда, когда присутствие родителей необходимо.

Меня растил отец – мама ушла от нас, когда мне было шесть, и я не очень хорошо ее помню. Но мне ее не хватало, несмотря на то, каким замечательным был папа.

– Терять кого-то всегда больно, Джули. Но, знаешь, грустить по дорогим нам людям нормально. Ты скучаешь по маме и папе, должно быть они были очень хорошими. – Я улыбаюсь ей, желая хоть чем-то подбодрить. Боже, если бы я знала как. Не так это просто, особенно когда сама рассыпаюсь на части.

Девочка кивает, и чуть помолчав, немного застенчиво спрашивает:

– Ты тоже по кому-то скучаешь?

«По Дэнни. Я очень по нему скучаю».

– Скучаю, – кивнув, подтверждаю я.

– Этот человек тоже умер?

«Нет, но я для него умерла».

– Нет, он в порядке. – Я зажимаю ладони между колен и кусаю щеку изнутри, нервничая. – Мы просто больше не общаемся.

– А ты не можешь просто ему позвонить? – с простодушием ребенка спрашивает Джули.

Я качаю головой, слабо улыбнувшись.

– Я пыталась, но он не хочет со мной разговаривать.

«Не верю, что делюсь этим с маленькой девочкой».

– Почему? Ты его обидела?

Я киваю.

– Очень сильно. И теперь он не хочет меня знать. Так тоже бывает – мы теряем кого-то только по своей вине.

Черт, не хватает только заплакать сейчас! Я поднимаю глаза к небу и делаю глубокий, размеренный вдох.

– В прошлом году я очень сильно поссорилась со своей лучшей подругой Терезой – я уже не помню даже, из-за чего. Мы не разговаривали целых две недели! – У Джули такое серьезное, сосредоточенное лицо, и она, кажется, отвлеклась от мысли о родителях. – Но потом помирились, и все снова стало хорошо.

– Помирились? И как вам это удалось?

– Мы побили одного мальчика – он приставал к Терезе и я пришла ей на помощь. Так мы снова стали лучшими подругами.

Я смеюсь и к моему удивлению, Джули тоже начинает смеяться.

– Значит, вы показали этому мальчишке, что с вами не стоит связываться, да? – Я легонько толкаю ее плечом, подмигнув.

Джули широко улыбается.

– Еще бы! Так что вы с твоим другом еще тоже помиритесь, – оптимистично говорит девочка.

– Все может быть, – пожимаю плечами я, понимая, что этого не случится.

Из-за собственной глупости я навсегда потеряла Дэнни.

– Джи, тебе пора делать уроки.

Я оглядываюсь через плечо и встречаюсь с глазами Майкла. Он стоит в дверях, скрестив руки на груди, и снова по его лицу я не могу разобрать, о чем он думает.

Интересно, слышал ли он наш разговор и как много?

Джули издает протяжный вздох, поднимаясь. Я тоже встаю.

– У тебя очень серьезный брат, – замечаю я, отлично зная, что он все слышит.

Девочка закатывает глаза.

– Он мне не брат, а дядя. Будь он братом, может, не был бы таким занудой.

Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться. Майкл хмуро сводит брови вместе, но никак не реагирует на ее комментарий.

– Пока, Харпер, – машет рукой мне девочка.

– Пока, Джули.

Я машу ей в ответ, и она скрывается в доме. Майкл остается стоять на крыльце. Он смотрит на меня, но ничего не говорит, а я не собираюсь торчать здесь и ждать, пока он придумает еще что-то, чтобы унизить меня.

Не прощаясь, я разворачиваюсь и направляюсь к своему дому.

– Харпер, – зовет меня Майкл.

Вау, ну надо же!

– Что, Майкл? – Я скрещиваю руки на груди и вздергиваю брови, пока он подходит ближе.

– Наверное, я должен перед тобой извиниться. – Он все еще хмурится, будто ему не хочется говорить то, что он говорит.

– Что, прости? – Я делаю вид, что не расслышала.

Его челюсти сжимаются. Повторять ему это тоже не хочется.

– Я должен извиниться перед тобой. Я был груб с тобой. Незаслуженно.

– Ты так считаешь? – усмехаюсь я. Не могу отказать себе в удовольствии его помучить. Он заслужил.

– Можешь не радоваться так сильно? – ворчит он, и впервые я вижу улыбку на губах этого парня.

– Это что сейчас была улыбка?! – недоверчиво восклицаю я. – Ты что, умеешь улыбаться? И как ты мог скрывать это от меня?!

Он только качает головой, глядя куда-то в сторону.

– Извини, не смогла устоять, – хихикаю я.

Майкл хмыкает, вновь посмотрев на меня – немного снисходительно, но почти тепло. И на том спасибо.