Ясения
– Гости приехали, Роза Михайловна вас ждёт.
– Уже иду.
Сенечка спустилась вниз, встречаясь с недобрым взглядом светской львицы. Милославские были неприятными личностями на первый взгляд. Мама ворковала вокруг них, а Ясения ощутила нехватку воздуха. Она схватилась за кованные перила лестницы, чтобы не упасть, ведь за широкой спиной главы семьи Милославских стоял самый противный человек, которого она когда-либо видела. Стас Милославский, сын партнера по бизнесу отца, – тот самый наглец, не дающий проходу девушке.
Кровь отхлынула от лица. На место шока пришел гнев. Ясения так сильно сжала челюсть, что слышала скрежет своих зубов. Она неотрывно смотрела на мерзавца, имеющего наглость прийти в её дом и сверлить девушку взглядом, нацепив на свое лицо широкую нахальную улыбку. Сенечке же наоборот было не до смеха, – она боролась с чувством несправедливости. Девушка вежливо поприветствовала родителей Стаса, намеренно игнорируя парня.
– Прошу, проходите в столовую, – мама любезно указала на открытую дверь, ведущую в большую комнату, где уже ждал накрытый стол.
– Такое ощущение, Розочка, будто мы попали во дворец, – мама Стаса обладала низким властным голосом. Она обвела взглядом холл и столовую, невзначай вздернув бровь. Женщина хвалила чужое жилище, которое очевидно было ей не по вкусу.
Гости и хозяева дома расселись по своим местам, и так вышло, что хитрые зеленые глаза оказались прямо напротив Ясении. Носа ботинок игриво пинали её белоснежные туфли, заставляя девушку злиться на Стаса ещё сильнее. Она итак не могла простить ему вопиющее поведение на территории института, да и утренние происшедшие очень досадно свербило в груди. В ответ на легкие подталкивание ногой, Сенечка больно ударила его острым носом туфли по икре. Стас дернулся и улыбнулся, делая вид, что слушает разговор мужчин.
Гоша пришел позднее, когда на стол подали горячее. Его безразличный взгляд скользнул по присутствующим в комнате, останавливаясь на молодом парне. Ему не понравилось то, с каким интересом он разглядывал его сестру. Так же юноша обратил внимание на нервозность Ясении и её колючий взгляд.
– Добрый вечер! – Гошка поприветствовал гостей и родителей, демонстративно садясь рядом с Сенечкой.
– Друг, ты помнишь моего сына? Уникум.
– Классное имя, – хохотнул Стас. Его мама засмеялась, поддерживая сына.
– Стас, – низкий с хрипотцой голос отца их семейства заставил сына замолчать. Сенечка усмехнулась, радуясь, что хоть один человек мог приструнить Милославского.
Все неспешна трапезничали, но Ясении кусок в горло не лез. Она чувствовала себя не в своей тарелке под пристальным взглядом этого негодяя. И самое для неё обидное было, что родители этого словно не замечали. Только Гоша, нацепив на себя невидимую броню защитника, стал отвлекать слишком внимательного гостя.
– Ты студент? – спросил Георгий.
Стас же, не отрывая взгляда с лица итак уже красной Ясении, ему ответил небрежно. Будто бы отмахнулся от назойливой мухи.
– Ага.
– На каком факультете?
– Вы знаете, – вмешалась его мать, воодушевлено заговорив, – наш Стасик хватается за любую возможность. Он учится параллельно на двух факультетах. Заочно изучает для себя экономику и на дневной программе полностью погружается в информатику.
– Молодчина, – похвалил парня хозяин дома. – В наше время первенство стоит за информационными технологиями.
– А наша девочка влюблена в историю.
Мама тоже хотела похвастаться своей дочерью, но выглядело это так, словно она пыталась не казаться униженной. Стас изогнул губы в улыбке, в точности такой же, с какой сидела за столом его мать. Девушка сразу догадалась от кого ему достался такой скверный характер.
– Сколько тебе лет, милая? – Спросила приторно-елейным голосом женщина.
– Девятнадцать.
– Почему же ты только на первом курсе?
– Пошла в школу в восемь лет.
– Не поздно ли, Роза? – С едва уловимым упреком просила гостья мать девушки.
– Мы часто переезжали, и не все школы были готовы принять ребёнка посреди учебного года. К тому же, она успела захватить программу норвежской школы, когда училась в младшей школе.
– Норвегия, Голландия, Франция, – подтверждал отец Ясении. – Нужно было развивать сети гостиниц в разных странах и на это время мы часто мотались по свету.
– Что ж, не желаешь после учебы в России поехать за границу?
– Только если обяжет судьба, – Сенечка посмотрела на своего отца. – Но надеюсь, ты все-таки подождешь и передашь права Гоше.
– Но они по праву твои, – невозмутимо ответил глава семейства. – Ты старший ребенок, и тебе вступать в руководящей роли.
– Права наши с Гошей в одинаковом размере. – Цокнула языком девушка, и почувствовала, как брат взял её за руку. Младший братишка всегда поддерживал сестру, когда начиналось давление родителей. – И если я к тому времени созрею, то разделю их с ним.
– А как же твоя любовь к истории? – Ясения вздрогнула от его голоса. Девушка на мгновение забыла о его присутствии.
– Любовь не может помешать работе.
– Не может, если вы из одного мира. Разные миры иногда становятся камнем преткновения.
– О чем вы, дети?
– О любви, мама. – Ответил на вопрос своей матери Стас. Он намеренно провоцировал Ясению, зная об её дружбе с Елисеем.
– Обязательно об этом говорить за столом? – Гоша скривился, как сморщенный огурец.
– Сын, ты просто ещё не созрел для такого. – Мама ласково улыбнулась сыну, а Ясения уже подначивала брата, хохоча над ним.
– Если вы не против, я бы удалился. – Сказал Гоша, не дождавшись разрешения выйти из-за стола, он вскочил и пулей вышел из столовой.
– Мамочка, ужин прекрасный. – Сказала Ясения. – Если позволите, я тоже пойду. В понедельник экзамен, мне нужно подготовиться.
– Иди. – Ответил отец, но мама бросила вдогонку.
– Покажи Стасу дом, а то я гляжу, он тоже заскучал со стариками.
– Ты опрометчиво называешь нас стариками, – возразил отец.
– Так я не нас, – она пальцем оказала на себя и маму Стаса, а потом её изящные пальцы нацелились на мужчин, – а вас. Только и говорите, что про работу.
Девушка уже поднималась по лестнице, как её сзади нагнал парень. От него пахло табаком и травами. Девушка сжала челюсть, не удосужившись развернуться к нему.
– Ты, как я погляжу, не особо гостеприимная, да?
– Как и ты не особо вежливый.
– И остра на язык.
Ясения начала спешно размахивать руками, не открывая двери, на которые она показывала. Её голос был раздражительным и не имел никакого энтузиазма. Стас шел за ней и посмеивался, ведь его забавляла злость Сенечки.
– Здесь комната Гоши, родительская спальня, гостиная, ванная, моя комната. Тут гостевая.
– Покажешь мне свою комнату?
– С какой это радости?
– Я твой гость.
– Ты не мой гость, а прилипала своих родителей. – Не выдержала наглости Стаса, зашипела Ясения, время от времени посматривая по сторонам. – То, что ты в этом доме, не значит, что мы можем с тобой подружиться. Дружи с такими же, как ты.
– А может, мы с тобой похожи?
– Ой ли. – Оставив Стаса одного, Ясения зашла внутрь своей комнаты.
– Вот стерва, – прошептал Милославский, ухмыляясь. Он облизнул губы и приблизился к двери в комнату Ясении.
Парень уже держался за дверную ручку, как из своей спальни вышел Гоша. Его возмутила фривольность гостя, но он не позволил эмоциям взять вверх. Его отец с самого раннего возраста учил держаться достойно и холодно. Он окликнул Стаса, приглашая в свою комнату, чтобы тот якобы помог ему с набором кодов. Парню ничего не оставалось, как оставить в покое взволнованную Ясению и последовать за её братом. Он чувствовал раздражение, ведь ему всегда доставалось все, чего бы тот не захотел.
А сейчас он хотел Ясению.
Глава 5
Прошли года, а мы мечтали
Сгорать до тла день ото дня.
И мимолетно пролетали
Часы, лишенные тепла.
И нет отчаяния страшнее,
Когда она в руках чужих.
Когда цвет глаз её роднее,
Ты не находишь у других.
Она с другим, и это больно.
Ты смотришь лишь со стороны.
Сам себе чудишься молью,
Когда её глаза любви полны.
И время сыпется песком
Сквозь пальцы, оставляя шрамы.
Он прижимается плечом
К любимой тобою даме.
Osolio
Неделю спустя
Началась череда нескончаемых экзаменов. Ясения чувствовал себя выжатым лимоном, и единственной радостью помимо отличных оценок были уютные вечера в компании Елисея. Парень каждый день ждал девушку у входа в институт, бережно брал её руку в свою ладонь и уводил в одно из самых красивых мест на горе, с которой открывался вид на огни и реку. Они много говорили, не считая часы. Иногда к их компании присоединялась Лиза, иногда они втроем отправлялись на помощь родителям.
Сенечке даже выпала возможность побывать в гостях у Елисея. Екатерина Петровна воодушевленно рассказывала о своих цветах, о том, какие идеи посещали её голову касательно интерьера, угощала девушку разными сладостями, одним из которых был ягодный пирог по рецепту их бабушки из Франции. Ясения влюбилась в каждый уголок этого дома и в каждого его жителя.
Отец ребят травил разные научные байки, и они звучали из его уст так смешно, что к вечеру у молодой особы уже болел живот от смеха. В эту семью было невозможно не влюбиться, – каждый член семьи был кладезем сокровищ. Они были творческими личностями, каждый хранил в себе свой неповторимый талант, и она каждому завидовала белой завистью. Здесь любовью пропитан был каждый сантиметр дома: от немного обветшалой лестницы на крыльце до разбитого на веранде второго этажа саде.
Нельзя было сказать, что в семье Ясении любви не было. Отнюдь нет. В доме, где жила Сенечка любовь была главной взаимодействующей чертой, но их жилище казалось большим и холодным, мама пыталась выказать свое богатство в каждой купленной на аукционе за бешеные деньги вазе, а здесь… Ясения поняла, что она могла только мечтать о таком доме и такой семье.
Сегодня вечером Елисей ждал Ясению как всегда у входа. Он сунул руки в карманы, и наблюдал за садящимся холодным солнцем. В его сердце царил покой. Давно такое состояние не сопровождало парня, и он прекрасно понимал, кто был причиной.
Родители Елисея начали практиковать занятия волонтерством не столько из-за большой отзывчивости, сколько для того, чтобы отвлечь своего старшего сына от приступов агрессии. Никто не знал, в какой момент в их благополучной семье наступила черная полоса. Просто в один из холодных зимних вечеров отцу ученика старшей школы позвонил полицейский, рассказывая несусветную чушь о его прекрасном сыне. И какое было их разочарование, когда это оказалось правдой.
В тот вечер Елисей и его друзья отправились на прогулку. Подростки громко смеялись, проказничали и дрались. Поначалу их драки были шуточными, но в какой-то момент Елисей перестал контролировать себя. Он бил сильно и долго. Ему даже понравилось ощущать саднящие ощущения на тыльной стороне ладони, где была содрана кожа. По итогу его друг попал в больницу с сотрясением мозга и сломанным носом.
После случившегося от парня отвернулись друзья, что стало только отправной точкой в нескончаемых драках, реках крови и тихих слез его матери. Когда парень был уже одной ногой в тюрьме, родители решились на отчаянный шаг: молодого парня, который только-только стал совершеннолетним, отправили за тысячи километров от дома во Францию. Дядя Роберт, – родной брат мамы, – и бабушка Изольда встретили парня в аэропорту. Долгая дорога через поля привела его к одинокому ветхому домику, в котором никто не жил. Они оставили Елисея наедине с собой, заставили его заботиться о себе самостоятельно. Долгие десять месяцев Елисей жил отшельником. Ночами мальчик плакал, злился, просил у бога прощения, и однажды, когда он уже начал свыкаться с одинокой жизнью, приехали родители и Лиза.
Раньше Елисей считал самым счастливым днем в своей жизни, – это когда родители отвезли его на море в возрасте пятнадцати лет, и тогда юноша мог прокатиться на гидроскутере на огромной скорости. Но когда его глаза встретились с мокрыми глазами своих родных, он осознал, как сильно скучал по ним. Лиза тут же бросилась на шею брата, расцеловывая, а потом вереща, что у того борода больше, чем у Хатабыча. Жизнь наладилась, а приступ агрессии улетучился, словно его и не существовало.
Несмотря на то, что жизнь продолжалась, что парень готовился к поступлению на равне с сестрой, опасения родителей никуда не делись. Они с опаской наблюдали за поведением сына, сглаживали углы и сильно боялись назревавших ссор. Никто не хотел провоцировать парня, беспокоясь, что былой недуг снова придет в их семью.
Сам Елисей по возвращению домой часто испытывал прилив непроизвольной злости, но всегда пытался отшутиться. Его шутки превратились в непрекращающийся поток сарказма, и сгладить углы вежливой отговоркой он не мог. Теперь его речь была настолько прямолинейной, что обескураживала незнакомых людей. Так, она ввела в ступор Ясению, когда молодые люди только начинали общаться.
Но с Сенечкой Елисею нравилась его прямолинейность. Ему удавалось ссориться и не злиться, шутить, но не причинять своими шутками боль близкому человеку. Она казалась для него панацеей. Низкий тембр голоса, плавно переходящий на шепот, успокаивал его, а улыбка заставляла сердце парня бешено колотиться. Он не мог быть в своей тарелке, когда находился вдалеке от Ясении, и испытывал титаническое умиротворение рядом с девушкой.
Ясения вышла из стен здания с широкой улыбкой. Она летящей походкой шла навстречу к ожидающему парню. Её образ восхищал Елисея. Сегодня на ней были кофейного цвета классические брюки, чёрный пиджак, под которым блестела изумрудная шелковая блузка. Сапоги на высоком каблуке делали Сенечку выше, но она все равно была сантиметров на десять ниже парня.
– Привет, – произнесла Ясения. Её рука легла на его ладонь, и организм сжался от волнения. – Не замерз?
– Нет. – Улыбнулся Елисей. С девушкой он стал чаще улыбаться, и это не могло не радовать ни семью, ни его самого. – Пойдем?
– Куда сегодня?
Елисей хотел сказать, что собирается повести её в маленькое студенческое кафе, в котором подают очень вкусную лапшу, но не успел, – следом за девушкой из института вышел тот самый парень, который был для Елисея механизмом запуска агрессии. Заметив пару, держащуюся за руки, он стремительно подошел к ним, окликнув девушку. Из рюкзака молодой человек вытащил флешку и протянул её Сенечке. Девушка замешкалась, а в груди Елисея неприятно зажгло. Он не знал, что после очевидной угрозы со стороны парня, этот негодник продолжает общаться с ней, и что Ясения это допустила.
– Возьми, – сказал Стас. – Твой брат просил закачать на его комп одну программу.
– Спасибо. – Озадаченно глядя с начала на флешку, потом на Стаса, в после и на Елисея, ответила она.
– Гошке привет, – легко бросил тот, словно наслаждаясь нарастающим гневом Елисея.
– Передам.
Стас знал, что мог сам привезти флешкарту брату Сенечки. Он, в принципе, так и хотел сделать, но увидев воркующих во дворе института Лукоянову и Смирнова, ноги сами повели рослое тело парня к ним. Ему хотелось испортить эту слащавую идиллию. Его злило, что она так красиво улыбалась не ему.
Глаза Ясении нашли затуманенные глаза Елисея. Она чувствовала, что совершила ошибку, – не сказав своему другу о том, что они знакомы, и что Стас теперь, даже если она этого совсем не хотела, вхож в её семью. Этот негодяй вхож, а парень, который влюбился в неё и сдувает пылинки, нет. Она так и не пригласила к себе Елисея, не показала, где живет, несмотря на то, что друг часто порывался проводить её до дверей дома. Он не боялся увидеть богатый дом, – ему было бы просто спокойнее знать, что девушка дошла до дома в целости и сохранности.
Стас ушел, а между ребятами воцарилось неловкое молчание. Елисей сжимал челюсть, боясь сорваться и навредить себе, Стасу, а самое главное ей. А Ясения же, в свою очередь, кусала губы, пытаясь объяснить поведение когда-то недруга.
– Елисей, – начала она, но парень лишь выдернул её ладонь из своей.
– Мне нужно помочь родителям.
Слова парня ранили Ясению, от чего она обняла себя руками, пытаясь сдержать дрожь в теле.
– Елисей, послушай.
– Что я должен услышать? – Резко ответил он. – Этот парень приставал к тебе два месяца назад, и тогда ты даже имени его не знала.
– Стас – он…
Не дав договорить, Елисей громко рассмеялся, сшибая стоявший около них мусорный бак. Приблизившись на опасно близкое расстояние к Сенечке, он буквально выплевывал слова, и был прав. Так считала Ясения, ведь она не рассказала другу об этом негодяе. Не нарочно, просто не представился случай.
– А сегодня ты не только знаешь, как этого урода зовут, так ещё оказывается, что он вхож в твой дом!
– Все не так! – Воскликнула Ясения, опуская руки, словно тряпки. – Стас – сын партнера по бизнесу моего отца. Я не приглашала его к себе в гости, ясно?
– Но как мне теперь, по-твоему, спокойно спать, и знать, что парень, который к тебе приставал, может легко попасть в твой дом?
– Дай мне руку.
– Зачем? – Грубо отозвался Елисей, но все же ответил на протянутую ладонь.
Девушка начала водить медленными движениями по тыльной стороне ладони, пытаясь успокоить дыхание парня. И у неё это получалось. Может, влияли не столько её движения, сколько запах девушки, тепло рук и умиротворяющий голос, который всегда шел в противовес громкому смеху.
– Гошка повел его в свою комнату, чтобы тот не увязался за мной. – Глядя прямо в глаза произнесла Ясения, и Елисей поверил. Он не мог не поверить ей, – чувства застилали голос разума. – И вообще, по какому праву ты что-то с меня спрашиваешь, когда сам не удосужься даже мой номер у своей сестры взять?
– А Стасик уже успел? – Вырвалось у Елисея, но Ясения не разозлилась. Она мягко улыбнулась, продолжая гладить его ладонь.
– Меня совершенно не волнует этот парень. Да, мне придется видеть его на мероприятиях, на общих ужинах, но все это будет в присутствии наших родителей и Гоши. Мой брат никогда не даст меня в обиду, даже несмотря на свой юный возраст.
– Сенечка…
Свободная ладонь коснулась щеки девушки. Он осторожно гладил большим пальцем скулы, понимая, что больше не сможет себя сдержать. Ситуация со Стасом открыла для него очевидное: красивая девушка не может находится без охраны. А Елисей, боясь поторопиться мог упустить свою не только подругу, но и девушку из-за которой он лишился сна.
Сама же Ясения завороженно уставилась на лицо Елисея, чьи губы приоткрылись в предвкушении поцелуя. «Сейчас или никогда», – пронеслось в её голове. Осторожно опустил его ладонь, она обеими руками обхватила голову парня, вставая на цыпочки, заставив его тем самым немного наклониться. Их губы соприкоснулись, и обоих словно ударило током. Они лишь на секунду оторвались друг от друга, а после их словно магнитами вновь притянуло друг к другу. Глаза закрылись, давая другим органам чувств ощутить полный спектр эмоций.
Они простояли так достаточно долго, чтобы почувствовать, как заледенели руки. Обдавая их горячим дыханием, Елисей пытался оттянуть время, чтобы не расставаться. Никто из них не хотел уходить от уроненного мусорного бака, в пяти метрах от главного входа в институт.
Нехотя оторвавшись друг от друга, Сенечка смущенно улыбнулась.
– Подыми мусорку и пойдём уже куда-нибудь в теплое место.
– Как скажете, мадам белоручка. – Ещё один короткий поцелуй, оставленный на губах, смешался со смехом девушки.
Ребята приехали в то самое небольшое кафе, где было всего четыре столика и одна длинная барная стойка. Кто-то брал заказы с собой, кто-то умудрился найти себе местечко. Молодым людям тоже сегодня повезло, – им достался самый уютный и тихий столик в углу. За девушкой на стене расположилось зеркало, в котором отражались различные значки, предметы интерьера и одежды из девяностых. Пока Елисей делал заказ, девушка с интересом рассматривала кафе и удивлялась, почему её ноги раньше не завели в это место.
– Тебе нравится? – Спросил подошедший Елисей с неустанной улыбкой на губах. Ему казалось, что эта улыбка теперь навсегда приклеиться к его лицу.
– Здесь потрясающе! – Воодушевление так и распирало девушку.
– Я почему-то так и думал, что тебе понравится. – Он сел напротив, положил руки на стол. – Это моё любимое место.
– Неординарное.
– Как и я сам. – Елисей лишь пожал плечами. Ясения вытянула руку и положила свою надоел поверх его.
– Может ли наш поцелуй считаться началом наших отношений?
– Какой из? – Пожурил Ясению парень, за что получил легкий шлепок по ладошке.
– Не дури.
– Знаешь, милая, я считаю начало наших отношений с того самого дня, как ты ошиблась аудиторией.
Удивление отразилось на лице Ясении. Она выдернула ладонь из рук парня и с широко распахнутыми глазами уставилась на его смеющееся лицо. Елисей снова вернул её напряженные ладошки в свои руки.
– Ты был в той аудитории?
– Да. А когда моя сестра нас познакомила, я решил, что если в третий раз я снова тебя встречу, то не отпущу. И угадай что произошло?
– Я забыла телефон, ты пошел его возвращать и спас меня от этого придурка. – Лепетала себе под нос девушка, которая только сейчас начала осознавать всю значимость их знакомства. Никто иной, как судьба, свела молодых людей. Ведь именно после того самого вечера они больше не расставались, если только на ночь, возвращаясь к своим семьям.
– С того самого дня я только о тебе и думаю.
Его искренний взгляд все больше растапливал сердце Ясении, заставляя и без того быстро колыхающееся сердце усилить свой удар. Она хотела ответить ему, что сама не без греха, ведь каждодневные письма в его адрес являлись лишь подтверждением происходящего, но промолчала. Слова застряли в горле от нахлынувших чувств. Окружающие исчезли, как в самой смазливой мелодраме. Остались только борьба взглядов, сплетение рук и одно волнующее пару чувство. Влюбленность. Для обоих в новинку, ведь у каждого из них не было времени на первую любовь в школьное время, и для обоих волнительно.
Совершенно внезапно в голове Ясении возникла ситуация, произошедшая часом ранее, – вспышка гнева парня. Взгляд помутнел. Если ревность Елисея могла заставить его крушить все вокруг, то что может происходить с ним в других более серьезных ситуациях?
– Часто ты так срываешься? – Спросила девушка, в миг разрушая волшебную атмосферу. Сразу же появились другие посетители и послышался гул голосов.
– Это был первый раз за многие годы. – Признался Елисей.
– Почему это происходит?
– Сложно объяснить. – Пожал плечами парень, целуя тыльную сторону её ладони. – Давай об этом в другой раз поговорим?
– Хорошо.
Поужинав, влюбленная парочка вышла из кафе и неспешным шагом побрела по вымощенной брусчаткой улочке. Уже стемнело и свет от уличных фонарей отражали в тенях различные образы. Они держались за руки, беззаботно разговаривая, временами прерываясь на короткие поцелуи. Елисею хотелось её целовать. Всегда, но он сдерживал свои порывы.
– Смотри, – парень указал на тень, где их силуэты сливались в сердце. Бабочки в животе девушки уже и так истошно верещали от счастья, а сейчас и вовсе оказались при смерти. – Лиза очень верит в эти приметы.
– Какие ещё приметы?
– Она говорит, что если идя по дороге, ты замечаешь сердце, значит скоро встретишь свою любовь.
– Глупая примета, – ляпнула Ясения, совершенно не осознавая, что сейчас Елисей признался в любви к ней. Он боялся сказать об этом прямо, сам не понимая почему, но маленький намёк на признание хранил в себе столько надежды, что от небрежно брошенной фразы Сенечки, его сердце остановилось.
– Да, я тоже так думаю.
– Как ты скоро можешь встретить свою любовь, если ты уже нашел меня?
Громкий смех разнесся по всегда многолюдной улице. Счастье распирало парня, и в этом порыве он схватил девушку на руки и начал кружить, несмотря на её удивленный вскрик.
– Сенька? – Растерянный голос брата отрезвил девушку. Пара замерла, поворачивая голову к источнику звука.
Рядом с ними стоял Гоша в больших наушниках. Он опустил их, не моргая смотря на резвящуюся сестру с парнем. Кто это был, он не знал, но видел, какими счастливыми они казались.
– Гошка, – почувствовал твердую землю, Ясения поправила волосы. Смущение отразилось на её покрасневших щеках. – Что ты тут делаешь?
– Могу спросить тебя о том же. – С укоризной ответил брат, переводя свой взгляд на незнакомца. – Георгий.
– Елисей, – парни пожали друг другу руки, и Елисей почувствовал, что братишка чересчур усердно схватил в тиски его ладонь.