Трофей верховных змеев

Чувства стеснения и стыда молниеносно покидают меня, сознание превращается в вату и я могу думать только о том, как мужчина терзает горошину моего соска, заставляя тело трепетать от вожделения.

Я захлебываюсь в этой странной и безумной иллюзии. Кто-то из них раздвигает мои ноги. Раздвоенный язык скользит между влажных складок и я выгибаюсь дугой. Тело словно пронизывает сладким током.

Порочная ласка становится невыносимой. Мужские губы поглощают мои стоны, пока мою промежность яростно терзают чужие уста.

Захлебываюсь в этом безумстве, сосочки становятся настолько невыносимо чувствительными, что каждое покусывание, поцелуй и просто оседающее на них дыхание – вызывают в моем теле чувственную лихорадку.

А там внизу, между моих разведенных бедер, все сводит от сладостного напряжения. Наг находит выступающий бугорок и захватывает его губами.

Просто невероятные ощущения. Понизу живота разливается огненная лава, Налитый соками клитор разбухает и пульсирует.

Мужчина не останавливается. Он то ускоряет темп, то наоборот, замедляется. Постукивает, щекочет, теребит. Медленно, быстро, нежно, яростно. Надавливает, обводит по кругу, обхватывает и втягивает в рот.

Я схожу с ума, шевелю онемевшими губами, тело напряжено до предела, влажное лоно пульсирует, бедра дрожат от нетерпения.

Кажется, еще немного и я взорвусь.

Возбуждение достигает такого пика, что когда мужчина проникает в мою дырочку пальцами, снова втягивая горошину клитора в рот, я вся сжимаюсь от надвигающегося мощного оргазма.

В последней попытке остановить сильное ощущение, рвущееся наружу, я максимально пытаюсь свести колени, но мужчина удерживает их, продолжая ласкать меня языком и проникать в меня пальцем.

Он надавливает на какую-то точку внутри моего лона и то, что начинает происходить с моим телом, совершенно невозможно объяснить.

Через меня словно проходит сильный разряд тока. Тело трясет и лихорадит, до стука зубов.

В это время двое других нагов жадно терзают мои соски, которые от постоянного трения неистово зудят и пульсируют.

Из легких вырывается мощный стон. Чувствую, как с волной оргазма из меня выливаются соки, образуя под попой лужицу. Массивная ладонь опускается на мои губы, гася мои крики.

Меня трясет как под сильным электрическим напряжением. Лежу с разведенными ногами, продолжая вжиматься в мягкую постель.

Я жадно хватаю ртом воздух и не могу насытиться.

Окружающий мир кажется абстрактным, а комната расплывается перед глазами. Зажмурившись, все еще ловлю за закрытыми веками солнечных зайчиков.

Ну все же сознание начинает возвращаться и приходит понимание того, что сейчас произошло. А вместе с ним меня охватывает такой стыд, что я хочу спрятаться под кровать и сбежать от наглых глаз, продолжающих бесстыдно меня рассматривать.

– Вот видишь, ты уже принадлежишь мне, – звенящим тяжелым эхом голос Зейнара заставляет меня вздрогнуть и широко распахнуть веки.

Я снова вижу золотистое сияние. Только на этот раз оно окутывает и соединяет трех мужчин в одного.

– Ты будешь слушаться меня, – шепчет, проводя пальцами по моему лицу. —

Слёзы наворачиваются на глаза, но я стараюсь сдержаться. Зейнар склоняется ко мне, губами чувственно касается моего уха.

– Не стоит меня бояться, – мягко шепчет, а меня словно раскаленным прутом бьют, – Подумай над этим. У тебя есть время до завтра. Помни, я не шучу.

Зейнар выходит из комнаты, оставляя меня в полной растерянности. Я опускаюсь на пол, слезы текут по щекам. В голове крутится одно – как выбраться из этого кошмара? Но где-то глубоко внутри я чувствую странное притяжение к Зейнару, которое пугает меня еще больше.

Другой вопрос – совершенно не понимаю, чем я могу быть ему полезна. Ведь у меня ничего нет, кроме артефакта.

Глава 9

Мое утро начинается с того, что меня приводят к верховному.

Точнее, буквально швыряют ему под ноги, пока он с хищным оскалом восседает на широком кресле за столом.

Кресло достаточно хорошо отодвинуто и развернуто, чтобы я могла рассмотреть фигуру Кайроса.

Расслабленная поза, широко расставленные сильные ноги. Локоть опущен на массивный подлокотник. В одной руке он держит кубок, другой подпирает волевой подбородок.

Пронизывающий взгляд скользит по моим чертам. Разумеется, никакой приветливости он на моем лице не находит. Только недовольство и ненависть в глазах.

Считав их, мужчина хмурится:

– Не рада меня видеть?

– Ну что вы, я просто в восторге от одного вашего присутствия, – поднимаюсь на ноги, отряхиваюсь. Косо поглядываю на него исподлобья.

В глазах мужчины сверкают недобрые искры. Радужки опасно темнеют и внутри меня все невольно сжимается. Чувствую, что сейчас он разозлится и я легко почувствую все оттенки его гнева.

Но вместо этого комната содрогается от его смеха. Громкого и заливистого.

Честно признаться, это самый звучный и приятный мужской смех из всех, которые мне когда-либо доводилось слышать.

– Ты не умеешь лагать, – озвучивает мне свой вывод. Кивает на другую часть стола. – Присаживайся.

– Зачем? – растерянно ахаю.

– Будем завтракать. Разумеется.

Недоверчиво осматриваю богато накрытый стол. Чего здесь только нет. Лучшие яства для победителя и завоевателя.

Меня аж передергивает.

Во рту непроизвольно вырабатывается слюна, желудок сжимается от предвкушения.

Но я опускаю глаза и сухо отвечаю:

– Я не голодна.

– Неужели? – в голосе Кайроса звучит нечто тяжелое и металлическое. – Предлагаешь посадить тебя на голодный паек, пока у тебя не появится желание позавтракать со своим истинным?

Вздрагиваю. Мне внезапно становится холодно и неприятно.

– Надо же, вы вспомнили про то, что мы истинные, – произношу каждое слово с сарказмом, делая акцент на последнее слово. – Не думаю, что вас на самом деле беспокоит наша истинность. Вы просто ждете, что я вам отдам ключ.

– Ты становишься умнее, – он расслабленно откидывается на спинку кресла. Наклонив голову набок, задумчиво изучает меня.

– Ну вот и поговорили, – с выдохом добавляю я. – Все маски сброшены и точки расставлены.

Мужчина изгибает бровь. На его устах расцветает сдержанная ухмылка.

– А ты рассчитывала, что истинность между нами для меня что-то значит?

– Не угадали, верховный. Я даже близко не тешила себя надеждами о том, что я могу быть вам хоть сколько-то интересной.