Воля императора 3. Дебют

Глава 1. Подготовка на все случаи жизни

Учитывая сложившуюся внешнеполитическую ситуацию, я решил-таки сместить Сбруева с поста военного министра.

Всё же он допустил серьёзный промах. Да, он был лоялен ко мне, но этого маловато. К тому же, время, проведённое на гауптвахте, кого угодно может настроить против императора. Обиженный министр, стоящий во главе мощнейшей структуры, в то время как у нас на носу вполне возможно намечаются военные действия с Османской империей – это риск и довольно серьёзный. Поэтому на место прошлого министра, я поставил его бывшего заместителя Ивана Георгиевича Шилова как временно исполняющего обязанности.

С Шиловым перед этим была проведена беседа, которая сводилась к ряду заданных вопросов из серии: «Верен ли он короне?», «Не замышляет ли чего?» и «Нет ли у него иных покровителей?». Конечно же, вопросы были заданы в полушуточной форме, однако требовали ответов. И если бы Шилов даже в шутку обманул меня, это сразу бы почувствовалось и стало бы понятно, что кандидат не подходит на столь важную должность.

На этот раз в совещании относительно сложившейся внешнеполитической ситуации принимал более широкий круг. Место Сбруева занял Шилов. Также присутствовал Джугашвили, как председатель кабинета министров.

– И насколько мы готовы к войне? – спросил я, обращаясь ко всем. – Если все наши предположения верны, нам придётся воевать на два фронта. Я не думаю, что Германия и Австро-Венгрия просто так отозвала свои дипломатические миссии. Более того я думаю, что нам следует ожидать удара уже в ближайшее время. Опять же, неизвестно, кто победит во франко-немецкой войне, и как потом поведёт себя победитель.

– К войне на два фронта мы не готовы, – незамедлительно ответил Шилов. – Армия у нас большая, но на два фронта её будет недостаточно.

Вот в это я верю. Даже такая военная машина, как Германия, забуксовала, воюя на два фронта.

– Подтверждаю, – ответил военно-морской министр Столетов. – Ведь тогда морские баталии будут не только в Чёрном море. Враги пойдут и с северного направления. Уверен, что норвеги вполне могут примкнуть к Германии и Австро-Венгрии, и попробовать оттяпать Кольский полуостров.

Кольский полуостров. А не жирно им будет?

– К тому же, очень интересно получается, – продолжил Столетов, – мы ведь не сможем проигнорировать провокацию, последовавшую от Османской империи. А если нам придётся вступить в боевые действия с турками, то Германия в любой момент может заступиться за своих союзников и дать нам отпор, ударив нам в бок.

– Так с чего они напасть должны, у них ведь война с Францией? – удивился Пылаев.

– Опять же, тылы не стоит оставлять без присмотра, – поддержал Столетова Шилов. – У нас территория большая, и почти под каждым боком потенциальный враг. Стоит отозвать войска с Дальнего Востока, тут же и японцы могут ударить под хвост. Китай тоже не дремлет. Поэтому расслабляться нам нельзя ни в коем случае. И решение о мобилизации вполне обосновано.

– Однако не стоит забывать, что большое количество солдат ничего не решит. Мы можем сколько угодно набирать армию. Но солдаты без правильных офицеров – это пушечное мясо. – заметил Кутепов. – Набрать добровольцев и мобилизовать крестьян – труда не составит. Основная сложность состоит в том, чтобы обучить и организовать этих неумех.

– И что же теперь? Игнорировать плевки со стороны османов? – удивился Шилов. – Или игнорировать действия дипломатов? Какие ваши предложения?

– Отозвать из запаса офицеров, – предложил вдруг Джугашвили. – Всех.

– Что значит всех? – уточнил Столетов.

– То и значит. Всех, кто обладает необходимым опытом. Отставных, стариков, инвалидов.

– И что они навоюют? – нахмурился Шилов.

– А зачем им воевать? – подхватил идею Столетов. – Нам ведь не нужно их сейчас в бой тащить. Нам нужно быстро подготовить солдат, способных держать оружие за правильный конец и хоть как-то целиться в нужную сторону.

– И зря стариков недооцениваете, – продолжил Иосиф Виссарионович. – Они могут многому научить. Да и отставники наши, которым по сорок пять – пятьдесят лет, многое могут.

– Решение хорошее, – кивнул я, – подготовьте все нужные документы. Я повернулся к Столетову. – Что по поводу эскадры кораблей? Через какое время они прибудут к границам Османской империи?

– Пока что отправлены пять кораблей. Прибудут на место завтра с утра. Этого пока им хватит для острастки.

– А как же их предупреждение? – с почти жалостливым видом спросил Пылаев. – Разве не следует вручить сначала ноту протеста, а уже потом посылать флот?

– Чтобы они там не говорили, пусть только попробуют рыпнуться! – ответил Столетов. – Они нас войной решили испугать? Пусть сами поостерегутся.

– Пускай у нас пока миллион человек в армии, – заявил Шилов, – но, если надо будет, мы и Германию, и Францию, и Австро-Венгрию в порошок сотрём, и даже не поморщимся.

Да уж, обычно с таких заявлений и начинаются поражения. Ну что ж посмотрим, как дальше будет развиваться ситуация.

– С солдатами понятно. – произнёс я. – Что у нас по оружию? Чем будем вооружать солдат, чем их экипировать?

Я тут вспомнил любопытный факт, как во времена Великой Отечественной Войны моего мира, русских солдат укомплектовывали зимней одеждой из Монголии. Безусловно, помощь союзников была неоценима. Благодаря полушубкам, валенкам, телогрейкам, варежкам, шарфам и другим зимним вещам, наши солдаты комфортно чувствовали себя даже в самые лютые морозы. К слову, монголы тогда, рази наших солдат истребили почти всё поголовье скота. Они сорок дивизий снабдили полушубками из овчины, а это без малого двести тысяч человек. А значит, около полумиллиона овец. И насколько мне известно, это единственная страна, которая не припоминала нам о своей помощи. Эх… Это конечно хорошо, однако, хотелось бы, чтобы и своих запасов хватало. Не хотелось бы повторения той же ситуации.

– А что у нас с экипировкой? – ответил Шилов. – Тёплая форма есть, к зиме мы готовы. Воевать тоже есть чем. На складах и в действующей армии имеются более четырех миллионов винтовок системы Мосина, – гордо заявил Шилов. – Военные заводы выпускают в месяц по тысяче винтовок.

– Мосина… – протянул я. – Хорошие винтовки. Да вот только для ближнего боя они не годятся. Нам бы какое-нибудь автоматическое оружие.

– У нас имеется более пяти тысяч экземпляров пистолета-пулемёта Дегтярёва, – тут же добавил Шилов. – Ради такого, производство наладим и в скором времени.

Я едва сдержался чтобы не закатить глаза. Автомат Дегтярёва, как минимум очень дорогой в производстве. Про процесс производства я и вовсе промолчу. Наладят они производство, как же.

Впрочем, другого я не ожидал. Это я помню ещё по истории войн моего мира, что основная проблема ППД была в дороговизне производства. Автомат Дегтярева, из-за сложной работы обходился почти в тысячу рублей. Да много их не произвести. Пять тысяч автоматов на миллионную армию – это слёзы. Неплохо было бы восстановить в памяти механизм АК-47. Я-то в армии служил и механизм помню, как свои пять пальцев, сколько раз его собирал и разбирал. Чертеж сделаю – без проблем. А чтобы всё было по-честному, неплохо бы найти Калашникова. Хотя, если посчитать, ему сейчас чуть больше двадцати лет. У него, наверное, ещё ветер в голове, ему сейчас как минимум не до автоматов. Вот в этом периоде времени, кажется, работали конструкторы стрелкового оружия Шпагин и Судаев, те самые, что изобрели ППШ и ППС. Вот неплохо бы найти этих Шпагина и Судаева, и к ним пристроить юного гения Калашникова. Думаю, в этом времени он тоже подаёт немалые надежды. Этот вопрос, я сразу же и задал.

– А что вы слышали о производствах автоматического оружия от таких конструкторов, как Шпагин и Судаев?

– Так это дилетанты, – отмахнулся Шилов. – Только шуму от них, а толку, как по мне, маловато. Вот то ли другое дело Дегтярёв – надёжная машинка!

– Нет, мы должны готовиться и к самому худшему исходу. – твёрдо заявил я. – Надеяться на то, что у нас сейчас есть пять тысяч автоматов на миллионную армию, как минимум глупо. Нам нужно больше оружия, причём такого, которое не оставит врагу шансов. Указываю провести тщательную проверку продукции Шпагина и Судаева, а так же, для меня лично демонстрацию, чтобы было поменьше вопросов. Если мне будет необходимо, я сам с ними встречусь и сам всё проверю. Если их оружие соответствует нормам, то в срочном порядке наладить производство и перенаправить бюджеты по производству вооружения в их предприятия.

В положительных результатах я не сомневался. Помнится, к ППС подходят патроны от маузера, кажется, там был калибр 7.62. А я-то прекрасно помню, что достаток оружия – это ещё половина успеха. Куда важнее – обеспечить это оружие патронами. Если патронов мало, то толку от оружия не будет никакого. Это будут просто железки, которыми даже гвозди забивать не получится. Вот с Мосинами и будем ходить в штыковую. А что касаемо 7.62 для ППСа, у России таких боеприпасов много, глупо не пользоваться таким преимуществом перед врагом. Да и патроны от маузеров вполне к ППС подходят.

– Ваше императорское величество, – привлёк себе внимание Иосиф Виссарионович Джугашвили. – Вот вы предполагаете, что нам предстоит встретить врага со стороны Западной Европы. А вот не смущает ли вас тот факт, что многие оборонные предприятия находятся именно на том направлении? Как раз на западе – в Польше, в Прибалтике. Подумайте, ведь в случае удара они могут быть парализованы. Достаточно простого авиационного удара, и многие необходимые ресурсы, а также производство военной техники будет остановлено и заморожено. И мы останемся с голыми, так сказать, руками.

Да уж, а я об этом не подумал. Я ведь читал про всё то производство, что сейчас есть, а самого меня не кольнуло. Прав ведь Иосиф Виссарионович слишком много всего сосредоточено на западе империи. Наблюдательный Джугашвили, не зря я его пригласил, оправдывает свою прежнюю славу в моём мире. Но одного Джугашвили всё равно недостаточно. Кадровый голод очевиден.

Хорошо бы и других героев прошлого отыскать и приставить к делу. Конечно же с учётом их реальных навыков.

Ведь немало людей, которые хорошо проявили себя во времена Первой и Второй мировой войны. Ну, в данном случае уже Второй мировой. Думаю, что те лица, которые участвовали в Первой мировой войне моего времени, давно уже умерли, либо постарели. Как-никак, без малого 30 лет миновало.

Я поставил себе пометку в блокноте, что неплохо бы найти того же генерала Шапошникова. Думаю, он идеально подойдёт на роль начальника генерального штаба. Да и Рокоссовского с Жуковым неплохо бы отыскать, такие полководцы будут полезны. Осталось только убедиться, что и в этом мире они обладают нужными компетенциями и способны проявить себя. Вот и проверим их талант в деле.

Да уж, пока что вопросов больше, чем ответов. И всё пока что основано лишь на предположениях. Но если эти предположения не брать в расчёт и пустить всё на самотёк, вероятнее всего мы рискуем оказаться в очень сложной ситуации. А вставать на одни и те же грабли целой стране я позволить не могу, потому что прекрасно представляю, чем это может обернуться. Поэтому будем как в 30-ые годы моего времени укладывать пятилетки в три года.

Спустя час, собравшись с мыслями, я засел за изучение государственных документов и приказов на награждение. Опять же, полным ходом велась подготовка к мобилизации, и здесь тоже нужно было много чего учесть.

В дверь постучались и, после того как я разрешил войти, внутрь вошёл слуга с подносом. Слуга был мне не знаком, по крайней мере, раньше я его точно не видел.

– А где Трофим? – спросил я.

– Так Трофим занят, – ответил слуга.

На его подносе парил кофе – это я сразу понял по чарующему аромату, разнёсшемуся по кабинету. Я и сам только что понял, что давно ничего не ел. Неплохо было бы хоть что-то закинуть в рот и запить ароматным кофе. Однако что-то меня кольнуло.

– А я не просил кофе, – хмуро произнёс я.

В этот момент в кабинет залетел Семён Пегов. Он сначала недоумённо посмотрел на меня, потом на слугу. Немая сцена продлилась едва ли секунду. В следующий Пегов бросился на слугу, выбив у того из рук поднос. Слуга же, не растерявшись, попытался оттолкнуть начальника охраны и бросился к выходу. Однако Семён бросился к нему наперерез и, мастерски поставив подсечку, заставил завалиться на пол.

Следом прибежали ещё два охранника, которые бросились на помощь своему начальнику. Слуга резко извернулся и, высвободив из захвата Пегова руку, рванул себя за воротник. В следующий миг он закинул что-то в рот.

– У него там капсула с ядом! – прокричал я.

Но моего пояснения не требовалось, все и так все поняли. Семён Иванович попытался разжать челюсти мужчины, но ему это не удалось. Глаза закатились. Мгновенная смерть.

– Срочно нужно промыть ему желудок! – рявкнул я.

Гвардейцы, опомнившись, побежали куда-то в коридор, а Семён лишь покачал головой.

– Поздно, ему уже не помочь.

Пегов встал на колени рядом с телом, склонился и принюхался:

Судя по запаху миндаля – цианид.

– Это что ещё за новости? Снова покушение? – спросил я.

– Вероятнее всего. Я, конечно, не диагност, но уверен, что кофе был отравлен.

Я лишь сокрушённо покачал головой.

– И что мне теперь, с тобой в одной комнате жить, Семён? – спросил я.

– Пока работаем, вам ничего не грозит, – уверенно произнёс он.

– Это вы той змее скажите, – хмыкнул я. – Боюсь, у неё было иное мнение на этот счёт.

Я поборол в себе желание отчитать Пегова. Но всё-таки и в прошлый раз я был несправедлив. Понятное дело, что Семён мне ничего поперёк не скажет, однако, когда я добрался до отчётов, стало очевидно, что работают они даже очень хорошо.

В том же Мариинском театре было предотвращено два эпизода. Сначала полицейские обезвредили террориста с пистолетом, который должен был обстрелять меня и моих охранников. Но там какой-то психопат был, никто его не подсылал.

Зато второй – бомбист действовал очень даже организованно. Заранее в женском туалете были спрятаны несколько гранат, а сам террорист, переодетый в женскую одежду, должен был под видом светской дамы подобраться ко мне поближе, а там уже и совершить подрыв, попытавшись ранить меня. Как оказалось позднее, его подослала местная ячейка социал-революционеров.

Люди Пегова сработали быстро, допросив его и получив нужную информацию и уже к вечеру все участники были взяты и допрошены. Финансировались террористы из Европы. Правда, толком они ничего не знали. Им деньги отправляли, а они и рады, что появилась возможность свергнуть императора, да воцарить социализм на территории России. И что с этими придурками делать? Они как блаженные, вот только поступки у них совсем не детские. Всё-таки убийство человека, а тем более монарха, – это такое преступление, за которое полагается смертная казнь, при том, что очень жестокая, чтобы другим не повадно было. Но об этом я пока даже и думать не хочу. Делать что-то надо, а что именно, пока ума не приложу.

Да уж. Тяжела ноша монарха. Но что поделать. Так и живём.

Глава 2. Женщины…

Я в который раз проверил личину голливудского актёра и оправил на себе костюм. Нет, всё же слишком волнуюсь. Давно я к этой встрече себя подготавливал морально и, похоже, до сих пор к ней не готов. С Мариной мы не виделись уже больше трёх недель. И дело не в том, что мне не хотелось. Напротив, очень хотелось. Да только что мне ей говорить? Что обещать? Сейчас хоть повод есть – сделал то, что обещал ей.

Наконец, решившись, я сделал глубокий вдох и, кивнув Пегову, покинул автомобиль. На улице стояла довольно тёплая погода. Было облачно, солнце светило ярко и дружелюбно. Мимо прохаживались гуляющие люди, несмотря на то, что день был будний. И, что самое главное, меня никто не узнавал. Никто не бросался ко мне с вопросами или словами признания. А большего мне и не надо. Так, вышел какой-то молодой пижон из дорогого автомобиля. А то, что это сам император Российской Империи, никто и не подумает.

На этот раз мы с Мариной договорились встретиться в парижском кафе, когда-то принадлежавшем шеф-повару при дворе императоров Александра II и Александра III по фамилии Кюба. Сам Кюба давно уже уехал в Париж и, вероятнее всего, умер, но ресторан до сих пор назывался его именем.

Мы договорились с Мариной встретиться внутри, однако, когда я подошёл к входу, оказалось, что девушка стояла неподалёку от входа. Она узнала меня сразу же, хоть я и не был похож на себя. Вернее, я выбрал облик того же самого актёра, что и в прошлый раз. Она, конечно, не стала бросаться на меня, лишь внимательно посмотрела и, убедившись, что я иду именно к ней, улыбнулась.

– Привет, моя хорошая, – произнёс я.

– Здравствуй… Саша, – замявшись перед тем, как назвать имя, ответила она.

– Что же ты внутрь не вошла?

– Да я стесняюсь, – смутилась она. – Как-то всё там помпезно и дорого, а я девушка простая.

– Ну, думаю, недолго тебе предстоит оставаться простой девушкой, – усмехнулся я.

Марина ничего не ответила, лишь опустила глаза и слегка покраснела.

– Не желаю так, – вдруг произнесла она. – Если я и стану когда-то известной или значимой, я хочу этого добиться сама, или… вместе со своим мужем.

На это её заявление ответить мне было нечего.

– Может, войдём, да закажем уже поесть? – сменил я тему. – Если честно, я сегодня с самого утра ничего не ел.

– Что же это? Российских императоров плохо кормят?

– Да дела всё, дела. Кормят хорошо, но зачастую поесть и не успеваю, – ответил я и подставил ей руку, чтобы она взяла меня под локоток.

Я направился ко входу. Нас сразу же встретил услужливый официант и предложил на выбор свободные столики. Я выбрал самый дальний, расположенный в углу подальше от посторонних глаз.

Марина долго изучала меню, то и дело поглядывая на меня.

– Что не так? – спросил я.

– Да здесь же можно целое состояние оставить, только лишь пообедав! – ответила она.

– Думаю, сегодня мы можем себе это позволить, – ответил я ей и подозвал официанта.

– Уважаемый, не могли бы вы помочь моей спутнице с выбором? Она затрудняется.

– Я бы вам порекомендовал тюрбо с овощами, – немного подумав предложил официант.

– Тюрбо? – удивилась она. – Что такое тюрбо?

– Это белая рыба, порубленная небольшими ломтиками с овощами, фасолью и зеленью, – ответил он.

– Да, я, наверное, буду тюрбо с овощами, – согласилась Марина, слегка улыбнувшись.

– А я буду рийет из рябчика, – указал я пальцем в первую попавшуюся строку.

На самом деле аппетита у меня совсем не было, хотя я сказал правду и с утра ничего не ел.

Наконец, официант ушёл и за нашим столиком повисла тишина.

– И о чём ты хотел со мной поговорить? – спросила она.

– Мы почти достроили пристанище для тяжелобольных и умирающих, – ответил я. – Хотел предложить тебе должность.

Марина снова помолчала.

– Ну, пока что здание не сильно большое. К сожалению, всем помочь мы не сможем физически, но начнём хотя бы с малого. А дальше посмотрим, как пойдёт. В любом случае, хуже от этого точно не будет.

– И какую же должность ты хочешь мне предложить? – спросила она.

– Ну, главного врача я тебе, конечно же, не предложу, сама понимаешь.

Она лишь рассмеялась.

– Скажешь тоже… главного врача.

– Но заместителем главного врача я сделать тебя смогу, продолжил я мысль.

– Да какой из меня заместитель? – округлила она глаза. – У меня же опыта нет нужного. Я и простым врачом согласна. Даже медсестрой.

– Какая из тебя медсестра? – удивился на этот раз я. – Ты отучилась на врача, дипломированный специалист. К тому же твой дар позволяет тебе очень многое и даёт много очков вперёд отличникам и врачам с большим стажем. Тебе ведь нет необходимости долго выяснять, что не так с человеком, достаточно его коснуться. Поэтому можно было бы и должность главврача для тебя выбить. Просто ты ещё молода, и это может вызвать лишние вопросы. А лет через пять, думаю, и главврачом станешь. Так что поживём, увидим.

– Поживём, увидим, – согласно кивнула она. – Только не совсем поняла. Ты сказал, для тяжелобольных и умирающих?

– Ну да, так и сказал, – подтвердил я.

– Но, видишь ли, думаю, не совсем правильно размещать их вместе. Это две большие разницы. Умирающие – это те, у кого нет шансов. А те, у кого шансы есть должны видеть перспективы в будущем и понимать, куда стремиться. А если они будут глядеть на тех, у кого совсем нет надежды, так и у них самих надежды не останется. Поэтому для тяжелобольных я бы рекомендовала сделать отдельное здание, либо разделить их.

– Может больных домой, или в специализированные клиники? – предложил я не подумав, и тут же себя отругал. Раковым больным дома точно не место.

– Домой им нельзя, – мягко произнесла Марина, – но и с умирающими в хосписе им не место. Им нужны отдельные условия и хорошее наблюдение и уход. Однако, я могла бы проводить исследования тяжёлых больных, – задумалась она. – К тому же, когда я проходила практику, то ухаживала за умирающей женщиной. Я тогда каждому больному диагностику проводила. Так оказалось, что женщина вовсе не умирает. Оказалось что у неё была сильнейшая аллергическая реакция на любимого кота, с которым она даже в больнице не расставалась.

– Правда? – удивился я. – Неужто врачи сами не смогли ничего понять?

– Такой случай, – пожала она плечиками. – Ошибиться было довольно легко. Но я теперь знаю как определять подобные случаи.

– Это очень интересно. Как раз это в новой должности ты и предложишь, – улыбнулся я.

– Спасибо тебе. Я не думала, что в ответ на тот мой рассказ ты сделаешь такое большое дело.

– Там не только я участвую, – ответил я. – Сама Ольга Николаевна Романова прилагает большие усилия для этого. Она даже свою дачу отдала.

– Вот это да! – удивилась девушка. – Кто бы мог подумать.

Мы ещё немного поговорили о том, как Ольга Николаевна решила обустроить больницу и о том, что неплохо было бы Марине принять участие на раннем этапе, всё-таки у неё есть какой-то опыт. К тому же она уже ухаживала за больными и умирающими. Быть может, её видение поможет лучше обустроить всё. И как-то незаметно наш разговор изменил направление.

– Я читала в газетах, что к тебе приехала невеста? – отведя глаза, спросила она. – Она красивая.

– Принцесса Баварская, и вправду приехала, – осторожно подтвердил я. – правда, предназначалась она совсем не мне. Ты ведь понимаешь это?

– Я понимаю, но жениться на ней должен именно ты. И другого выхода у тебя, как я понимаю, нет.

– Ну, почему же нет? Я всегда могу отказаться. – возразил я. – Мало ли причин? Вон сейчас непонятное творится во внешней политике. Вдруг мы завтра с Баварией, да может и со всей Германией станем врагами. Поэтому тут нужно лишь время потянуть.

– А как тут время протянешь? – хмыкнула Марина. – Что ж ты теперь, без жены что ли будешь? Нельзя императору Российской Империи быть неженатым. Не повезёт с этой принцессой, так приедет другая.

– Но я ведь уже говорил, я не хочу другую жену. Я хочу на тебе жениться, – прямо ответил я.

– Хочу, не хочу… – легко рассмеялась Марина. – И почему такого олуха на роль императора взяли? Твоё мнение уже никого не интересует, и желания твои тоже ничего не значат. Ты теперь не за себя думаешь. Ты теперь за страну думаешь.

Олуха… Признаюсь, я уже успел проникнуться своим положением, и многие за такие слова дорого поплатились бы…

Я едва сдержал улыбку, а ведь сам недавно рассуждал о своём положении и что могу себе позволить. Понятное дело, что сейчас, пока я рядом с Мариной, мне хочется говорить все эти глупости и искренне в них верить. Но правда есть правда и от неё я вряд ли куда-то убегу. И будет всё так, как будет положено, а не так, как мне хочется. И вряд ли я найду какие-то лазейки. Да и понимаю, что если сейчас не найду сильных союзников и не женюсь на принцессе какой-то сильной державы, просто сделаю стратегически плохой ход, который может привести меня к поражению на политической арене в будущем. А если ещё и на Марине женюсь, так это и вовсе будет провалом. Стоит мне где-то оступиться, и в истории России Марина будет выглядеть как женщина, послужившая развалу Империи.

– Саша, мне очень грустно. Да, глубоко в душе я хотела бы, чтобы всего этого в твоей жизни не было, чтобы мы, как и прежде, были с тобой вместе и планировали наше совместное будущее. – Марина опустила глаза. – Но судьба повернулась так, как повернулась. И тянуть одеяло на себя – это как минимум несправедливо и неразумно.

Я едва удержался от тягостного вздоха. Но и говорить ничего не хотелось. Пускай рассуждает. Это никак не повлияет на мои действия и попытки что-то исправить. А там, один Бог ведает как всё выйдет.