Семь поцелуев для ведьмы

Он протянул мне трусы. Трусы! Не стринги, не маленькие плавочки, а целые панталоны. Мало того, с амбарным замком сбоку.

Я подняла на него недоумевающий взгляд.

– Да, ты права, подвох есть, – не стал отнекиваться мой сосед. – Это так называемый пояс верности. Магический, конечно, не переживай, он станет невидимым и неосязаемым. Знаю я этих эльфов. А в этом поясе ни у кого не будет шанса взять тебя силой или соблазнить…

– А в чем подвох? – я сразу схватила суть и была благодарна ему, все же опасно юной прелестнице отправляться к любвеобильным эльфам налегке, тем более в таком соблазнительном платье.

– Снять его смогу только я, – он отвел взгляд в сторону.

Я надела предложенные трусы, они и впрямь тут же исчезли, я даже не ощущала их на себе, и только потом Костя добавил:

– Правда, я ни разу не использовал это заклятье, – пробормотал он, делая странный пас рукой, у меня похолодел низ живота, а затем резко разлилось тепло по всему телу. – Но, ведь безопасность важнее, верно?

– Важнее чего? – подозрительно осведомилась у него.

– Ты не сможешь провести ночь ни с кем, кроме меня, пока на тебе этот пояс, – пояснил Костя. – Но ты же не планировала свиданий в ближайшее время?

– Не планировала, – буркнула я и стремительно зашла в портал. – Знал бы ты, что у меня и не было еще подобных свиданий, – шепотом добавила я, но мужчина меня уже не мог слышать.

***

Прыткий олень козликом скакал по залитой солнечным светом полянке. Пожалуй, он даже не заметил моей задержки. Я проводила его взглядом, когда он пропрыгал мимо меня, но он не повернул головы. Вдруг он резко затормозил, а маленький хвостик напрягся. Я, заинтригованная, пошла к нему.

– О, ты тут! – наконец, заметил он меня, когда я вплотную приблизилась к нему. – Глянь, какая красивая!

Он свел глаза к носу, всем выражением морды излучая гордость, ведь на кончике его носа сидела огромная бабочка, которая, к слову, нисколько не испугалась меня.

– Красивая, – согласилась я. – Где эльфа искать будем?

– Давай еще погуляем, – неожиданно заканючил Ваксафар. – Когда еще по такой полянке доведется попрыгать.

– А я планировала быстренько выполнить задание и заказать суши.

– А я что? Я за! Идем, идем. Сейчас быстренько ушастого охомутаем и домой! Только мне, чур, тройной ролл с лососем! И без сыра.

– Хорошо, – тщательно скрывая улыбку, согласилась я.

Ушастого нашли мы очень скоро. В один момент Вакс сделал стойку, правдоподобно изобразив охотничью собаку, учуявшую утку, а я расхохоталась. И тут из-за ближайшего деревца вышел эльф. А, может, он просто отделился от дерева, я не поняла точно.

Как он был… похож на кинематографического эльфа! В душу тут же закралось подозрение, что создатели известных фильмов наверняка встречались с эльфами, ведь как еще можно объяснить то, что я лицезрела перед собой прямо сейчас?!

Тонкий стан, нереально красивое лицо с тонкими чертами, длинные белые волосы, заплетенные в косу. А одежда… Я почувствовала, что вновь заливаюсь краской. Ведь на эльфе были брюки и рубашка из точь-в-точь такого же материала, как и у меня. И, конечно, смотрелись на нем не менее пошло. Он поднял на меня огромные очи, и я поняла, что пропала, да я буквально утонула в этих бездонных глазах.

Я просеменила к нему, он протянул ко мне руку, в прямом смысле слова пожирая меня взглядом. Мне невыносимо захотелось избавиться от ставшего таким неудобным платья. Не знаю, что произошло бы дальше, но тут я получила увесистый подзатыльник. От неожиданности я ойкнула и осела прямо в высокую траву. Только хотела высказать наглому кошаре, что не приемлю рукоприкладства (копытоприкладства?!), как эльф заговорил:

– О, прекрасная пери! Твои глаза соперничают с синевой неба, твои волосы белокуры словно облака, а губы так и манят вкусить запретный плод. Какое чудесное совпадение, что мы с тобой оказались на этой полянке в полдень. Позволь мне помочь снять с тебя одежду, и скорее приступим к делу.

Он произнес все на одном дыхании, его голос был столь мелодичен, словно ему аккомпанировали струнные. Я даже повертела головой, не прячутся ли где в кустах музыканты.

Затем я поднялась на ноги, прочистила горло и выдала:

– Ах, я прекрасная принцесса, меня похитило лесное чудище, а этот благородный конь вынес меня на себе из башни!

Когда я нахожусь в сильном стрессе, моя память выдает феноменальные результаты, мне это очень помогало во время учебы, вот и сейчас пригодилось. Я повторила слово в слово фразу, что советовал Костя.

У эльфа округлись глаза, он недоуменно повернул голову вправо, затем влево, потом вперил взгляд в Ваксафара:

– О, прекрасная пери, это ли твой благородный конь? – мне сразу послышались в его голосе странные акценты, словно он подумал, что я умалишенная, что в принципе было недалеко от правды. Ну кто в здравом уме назовет оленя конем?

– Он заколдован! – не растерялась я и потрепала моего оленя по холке. – Поможешь ли ты мне, о, великий воин? Мед твоих уст способен расколдовать меня.

Эльф с сомнением покосился на меня, затем сделал приглашающий жест и первым уселся на мягкую травку. Я, поколебавшись немного, присела рядом.

– О, прекрасная пери, я поведаю тебе печальную историю своей жизни, а потом ты одаришь меня своими неземными ласками, отдашься мне прямо на этой чудесной полянке, наши тела споют свою песню во славу наших богов.

Я не нашлась, что ответить на столь неприличное предложение, поэтому просто кивнула. Олень ускакал ловить бабочек, негодник, я уверена, он отлично знал, что последует после…

А последовало нудное, хоть и рассказанное с несомненным талантом, повествование о несложившейся жизни одного эльфа. Не буду утомлять полным воспроизведением, передам вкратце – никто бедного-бедного юношу не любит, ни одна прекрасная пери почему-то не спешит вкусить с ним греховных плодов, что вызывает у упомянутого юноши экзистенциальный парадокс. Ведь, кто как не он, способен удовлетворить любую из светлооких прелестниц?!

На самом деле эльф ныл не менее часа, я даже успела вздремнуть под его заунывный речитатив, но пришлось быстро собраться, когда он вопросил:

– Готова ли ты, о, прекрасная пери, разрушить проклятье, довлеющее надо мной? Прошу, разденься и насладись моими искушенными ласками!

Вот чего не отнять у сладкоголосого юноши, так это самоуверенности, хмыкнула я про себя, а вслух проговорила:

– О, да, мой прекрасный принц. Но сначала нужно снять с меня путы заклятья, поцелуй же меня прямо в губы!

Лицо прекрасного принца искривилось, он стал настаивать на своем:

– О, моя прекрасная пери, я готов на все ради твоих прелестей, но, может, сначала познакомим наши тела?

Вот что за тараканы в голове у этих эльфов! Ну как можно пропускать прелюдию?!

Хвала всем богам, и нашим, и эльфийским, в этот момент к нам прискакал Ваксафар, он хмуро глянул на бледнощекого искусителя и… кааак даст ему копытом по затылку. Не ожидавший такого непотребства, эльф резко повалился вперед, впечатался лицом в мою ногу, угодив губами прямо в коленку.

Я тут же вскочила на ноги, посмотрела на вытирающего губы эльфа, на довольную морду Вакса, сразу все поняла, развернулась и со всего духу драпанула в чащобу, пока милый сладкоголосый юноша не очухался.

Олень догнал меня через пару десятков кустиков.

– Ты раньше не мог так сделать? – попеняла я ему.

– А что? – состряпал невозмутимое выражение на наглой морде олень. – Ты болтала, я гулял. Потом устал, а ты еще трепешься. Никакого внимания бедному котику! Мы суши идем есть или нет?!

– Идем, – вздохнула я.

***

На этот раз ужин проходил в полнейшей тишине. От душевных излияний эльфа я еще не отошла, мне казалось, что до сих пор у меня в ушах слышится его мелодичный голос, поэтому я попросила парней о молчании. Константин понимающе кивнул, а котик, быстро налопавшись роллов, уснул, подергивая во сне лапой, наверное, продолжал ловить бабочек.

Я уже разделась, готовясь ко сну, как вдруг на мне материализовались трусы с самым натуральным амбарным замком сбоку. Собравшись с последними силами, я пошла обратно в зал, где застала соседа, убирающего со стола.

– Кость, – устало прошептала я. – Сними с меня эту штуку, – я указала на трусы, от бессилья я даже не смущалась.

– Тут такое дело, Лиза…

От следующих его слов моя усталость слетела, будто ее и не бывало:

– Я не знаю, как это сделать.