Архитектурная история Венеции

Византийская религиозная архитектура в самой Венеции

В этих островных церквях мы видели свидетельство византийской церковной архитектуры в лагуне на различных этапах между VII и XII вв., мало изменившейся с тех пор. В самой Венеции ситуация несколько иная. Две самые важные из сохранившихся византийских церквей, Сан-Джакомо-ди-Риальто и Сан-Марко, основанные на каждом из двух главных островов зарождающегося города, претерпели существенные изменения с раннего периода. Как мы увидим, Сан-Джакомо был полностью перестроен в результате поздних реставраций, а ядро Сан-Марко практически скрыто под роскошным мозаичным и скульптурным убранством. Тем не менее обе церкви более важны для развития религиозной архитектуры Венеции, чем любая из более отдаленных островных церквей, поскольку их постоянно видели и посещали как венецианцы, так и путешественники. Обе являются вариациями на византийскую тему греческого креста, поддерживающего центральный купол, причем одна церковь представляет собой в некотором смысле уменьшенную и значительно упрощенную версию другой.

Легендарная дата основания церкви Сан-Джакомо-ди-Риальто, нежно прозванной венецианцами Сан-Джакометто – это 421 г., тот самый год, когда предположительно была основана сама Венеция. В путеводителе по Венеции XVI в. Франческо Сансовино даже упоминаются имена четырех епископов, освятивших церковь в следующем году. По словам Сансовино, значительные реставрации были проведены в 1071 г., и вполне вероятно, что нынешняя конфигурация датируется примерно тем временем, так как церковь была освящена папой Александром в 1177 г., во время его знаменитой встречи с императором Фридрихом Барбароссой, что связывает ее, таким образом, с одним из самых значительных событий в венецианской истории XI в. Полностью восстановленный в начале XVII в. портик, добавленный впоследствии, а также большие часы, построенные в 1410 г., придают фасаду характерный вид.

Дальнейшая попытка реставрации в 1531 г. не увенчалась успехом в сохранении древнего сооружения, которое чудом уцелело во время сильного пожара, уничтожившего рынок Риальто в 1514 г. Наконец, в 1601 г. декрет Сената разрешил полную перестройку церкви. Столь велико было почтение венецианцев к этому историческому зданию, что сохранилась его первоначальная форма и даже малые размеры. Единственным существенным изменением было поднятие церкви на более высокое основание, чтобы уменьшить риск затопления. Кроме того, под сводчатыми потолками были открыты три больших полукруглых окна для улучшения освещения, а в алтаре и двух приделах были воздвигнуты богатые барочные алтари, угнетающе тяжелые на таком маленьком пространстве. Вместе с утратой старых мозаик, которые еще были видны в конце XVI в., эти изменения должны были значительно изменить характер интерьера, когда-то тускло освещенного мерцающей смальтой.

Тем не менее, простая конструкция в виде греческого креста с центральным куполом, опирающимся на отдельно стоящие колонны, точно воспроизводит купол оригинальной византийской церкви. Шесть греческих мраморных колонн с прекрасно вырезанными капителями XI в. (которые, опять же, кажутся огромными в таком ограниченном пространстве), еще сохранились в этом здании. Со стороны входа пространство немного расширено за счет дополнительной пары колонн, чтобы обозначить рудиментарный неф. Однако доминирующий эффект центрального купола с его высоким барабаном и фонарем служит для привлечения внимания к центральному плану. Небольшие центрально спланированные византийские храмы этого типа, вероятно, когда-то существовали в большинстве приходов города, но никакие другие не пользовались таким уважением и любовью как те, которые дошли до наших дней.

Приходская церковь с центральным нефом имела значительные преимущества, так как небольшое компактное пространство идеально подходило для приходских служб. Совершение таинств местным жителям и поминовение душ усопших были основными функциями этих церквей, не имевших нужды в огромных нефах ни для процессий, ни для проповедей. В Венеции существовала давняя традиция, когда приходские священники избирались самими прихожанами, вернее, главами прихода. К ним присоединялись немонашеские общины и только небольшие группы светского духовенства. И именно они отвечали за финансирование строительства и содержание своих церквей. Сан-Джакометто сам по себе является несколько необычной приходской церковью, являющейся национальным памятником и местной достопримечательностью, но всё же важной как единственный сохранившийся образец этих небольших византийских приходских церквей в городе. «Композиция купола так хорошо собрана, и так хорошо поддерживается арками, на которые опираются своды, – писал Франческо Сансовино про Сан-Джакомо-ди-Риальто, – что это удивительное сооружение, можно сказать, является моделью для базилики Сан-Марко». В действительности два памятника производят очень разное впечатление: один небольшой, другой огромный; один скромный, другой богато украшенный. И всё же наблюдение Франческо было проницательным, поскольку оба являются вариациями на великую византийскую тему греческого креста, поддерживающего большой центральный купол. Сан-Марко имеет ауру великого собора, но в на самом деле он стал кафедральным только в 1807 г. До этого резиденцией патриарха (или епископа) Венеции была церковь Сан-Пьетро-ди-Кастелло, основанная во время учреждения епископства Риальто в 774–775 гг. на острове Оливоло (также называемом Кастелло) на восточной окраине города. В середине XV в. сан местного епископа был объединен с саном патриарха Градо, ради учреждения патриархата Венеции с резиденцией в Сан-Пьетро.

Сан-Марко, с другой стороны, был частной капеллой дожа и, прежде всего, великим санктуарием для мощей св. Марка. Предание о приобретении этой реликвии – самой драгоценной в городе – сложно и красочно. Если вкратце, то два венецианских купца в сопровождении двух монахов искусно извлекли мощи св. Марка из его гробницы в Александрии (где святой, согласно житию, принял мученическую смерть), заменив его мощами св. Клавдии. Реликвия была вывезена в корзине со свининой, чтобы отпугнуть назойливых мусульманских таможенников, и привезена в Венецию в 828, или 829 г. Это знаменательное событие, известное как обретение мощей, увековечено в знаменитой мозаике XIII в. на фасаде Сан-Марко над порталом Сант-Алипио, на которой тело св. Марка несут в церковь, построенную в его честь.

После обретения св. Марк быстро вытеснил восточного воина св. Феодора в качестве небесного покровителя города, как бы символизируя постепенный отрыв венецианского государства от византийского господства. Количество легенд, связанных с мощами евангелиста, продолжало расти, включая, например, драматическую историю утраты тела святого и его чудесного появления в склепе церкви. По мере того, как росла популярность святого, росло и богатство прокураторов св. Марка, которые ведали строительством и содержанием храма.

В то время как в большинстве крупных городов феодальной Европы завещания и десятины текли в епископскую казну для финансирования строительства прекрасных соборов, многие венецианцы делали свои благочестивые пожертвования не в отдаленный собор Сан-Пьетро-ди-Кастелло, а в капеллу дожа – Сан-Марко. Таким образом, церковь стала мощным символом венецианской религиозной преданности и гражданской гордости, и как таковая она играла в Венеции ту же роль, что и великие средневековые соборы в других европейских городах. От первоначальной церкви, начатой вскоре после прибытия мощей св. Марка в Венецию в 829 г., сейчас почти ничего не осталось. Современные раскопки, однако, показали, что церковь IX в. на самом деле была в целом похожа в плане на ядро нынешней постройки. Вероятно, она имела форму простого греческого креста с апсидой на востоке, хотя археологические данные остаются спорными. Стена, которая сейчас отделяет атриум от нефа, представляет собой, по сути, западный фасад здания IX в., включая его большую входную нишу. С северной стороны располагалась часовня, посвященная святому Феодору, позже снесенная. Стены Сан-Марко были построен из камня, оставшегося от строительства близлежащего аббатства, а также из утилизированного строительного камня из Торчелло и, вероятно, из римских руин на материке. Центральный купол над переходом, по-видимому, был покрыт деревом, как и купол Санта-Фоски в Торчелло.

Базилика Сан-Марко. План

Ранние хроники сообщают, что церковь IX в. сильно пострадала во время большого пожара в 976 г. Однако реставрационные работы при доже Пьетро Орсеоло, завершенные в течение всего лишь двух лет, указывают на то, что здание не могло быть полностью разрушено. Реставрация, похоже, была достаточно вольной, так как уже в середине XI в., менее чем через 100 лет, было решено перестроить храм еще раз, на этот раз более радикально, с более масштабным размахом. Окончательная же реконструкция, которая продолжалась во время правления трех дожей, была начата при доже Доменико Контарини (1042–1071) и завершена при доже Витале Вальере (1086–1096).

Чтобы представить себе Сан-Марко в том виде, в каком он был в IX в., историк архитектуры должен положиться на археологию. Однако внешний вид церкви XI в. можно относительно легко реконструировать по виду нынешнего здания. Необходимо, прежде всего, большое усилие воображения, чтобы стереть из памяти обилие мозаики, прекрасного мрамора и витиеватой скульптуры на крышах, которые теперь ее украшают – и в значительной степени скрывают этот великий венето-византийский памятник.

Деревянный купол был заменен пятью огромными куполами с кирпичными сводами, что было смелым решением ввиду нестабильности венецианской почвы, и что с тех приводит к проблемам, связанных с их конструкцией. (Флорентийский архитектор Якопо Сансовино впервые прославился в Венеции, когда в 1527 г. успешно отремонтировал купола, окружив их железными кольцами.) Чтобы представить эти пять кирпичных куполов, мы должны попытаться мысленно лишить Сан-Марко одного из его наиболее запоминающиеся черт, а именно высоких куполов, покрытых свинцом и завершенных фонарями в форме луковиц, которые теперь венчают церковь. Эти живописные купола – просто внешние оболочки, добавленные в XIII столетии, чтобы сделать горизонталь церкви более заметной и намекнуть на александрийское происхождение святого. Этот более плоский тип купола более типичен для византийских церквей Константинополя и Греции, откуда и черпали вдохновение строители Сан-Марко.

Чтобы выдержать лишний вес кирпичных куполов перестройки XI в., стены пришлось значительно утолщать. Церковь также была расширена как с северной, так и с южной сторон: на севере, чтобы укрепить остатки часовни Сан-Теодоро начала IX в., которая была окончательно снесена в это время; на юге, чтобы включить то, что, вероятно, было угловой башней старого Палаццо Дукале и которое теперь составляет часть сокровищницы Сан-Марко. На западном конце был добавлен нартекс, а на востоке были построены две меньшие апсиды по обе стороны от главного пресвитерия. (Баптистерий на южной стороне и соответствующая пристройка к атриуму на севере предположительно датируются XIII в.)

Как и в Санта-Фоске, которая также была построена как капелла-реликварий, для размещения мощей святого был выбран византийский крестообразный план. Выбор греческого креста прочно ставит Сан-Марко в один ряд с другими апостольскими церквями. План действительно очень похож на церковь Святых Апостолов (Апостолион) в Константинополе, перестроенную императором Юстинианом в VI в. Этот знаменитый византийский памятник больше не существует, поскольку он был разрушен после захвата Константинополя османами в 1453 г. Она известна по иллюстрации в манускрипте в Париже, по ее письменным описаниям, а также по предполагаемому сходству с современной апостольской церковью св. Иоанна Богослова в Эфесе. Даже в тех частях Италии, которые были связаны с Западной Церковью и, таким образом, были оторваны от византийских традиций, именно крестообразные планы традиционно выбирались для апостольских церквей, таких как церковь святых апостолов в Милане, основанная св. Амвросием в 382 г. О том, что о своем святом покровителе венецианцы думали именно как об одном из апостолов, свидетельствует их жадное собирание святых мощей других апостолов, многие из которых до сих пор хранятся в Сан-Марко.

Каждое куполообразное пространство, по сути, образует отдельный греческий крест меньшего масштаба с четырьмя цилиндрическими сводами, распределяющих нагрузку купола. Преобладание общего плана греческого креста подчеркивается тем, что аркады отгораживают вспомогательные цилиндрические сводчатые пространства, которые также служат опорой для галерей. Нынешние приподнятые дорожки – это остатки первоначальных галерей. Кажется, что когда-то они были намного шире, как те, что сохранились на концах обоих трансептов и в западной части нефа, но впоследствии были сужены, чтобы пропустить больше света в проходы под ними. Существующие галереи ясно свидетельствуют об этом изменении, так как внешние балюстрады выполнены в массивном византийском стиле с рельефными панелями, а внутренние – типично готического стиля с рядами тонких колонн. Причиной переделки, должно быть, было загромождение многих верхних окон, чтобы обеспечить дополнительное пространство на стенах для мозаик, из-за чего в церкви было слишком темно.

Пространства интерьера не разделены четко на отсеки, а связаны между собой колоннадами и арочными проемами. Например, четыре огромных столба, поддерживающих центральный купол, пронизаны большими арочными проемами, при этом вес перераспределяется на четыре меньших столба – как у человека, сидящего на стуле с четырьмя ножками. Это значительно облегчает визуальный эффект и позволяет воздуху более свободно течь между одним купольным пространством и другим. Это даже позволяет видеть непрерывный вид с каждой стороны нефа, чтобы обозначить боковые проходы. О кажущейся легкости строения свидетельствует и то, что купола, кажется, не опираются непосредственно на большие арочные цилиндрические своды, а легко парят прямо над ними. Переход от квадратных пространств внизу к круглым куполам вверху – проблема, занимавшая многих средневековых строителей, здесь решена искусно и плавно с помощью парусов.

То, что сходство между Сан-Марко и Апостолионом в Константинополе было признано с самого начала, ясно из рукописи начала XII в., написанной монахом из Сан-Николо-ди-Лидо, в которой говорится, что новая церковь была построена «по конструкции, подобной той, что была в церкви Двенадцати апостолов в Константинополе». Однако, если мы внимательно изучим план Сан-Марко, мы увидим, как византийская модель была тонко преобразована, чтобы соответствовать несколько иной литургической традиции венецианской Церкви. Например, становится ясно, что четыре купола над рукавами греческого креста в Сан-Марко на самом деле не равны по размеру; те, что над трансептами и восточным концом, меньше, чем центральный купол, а купол над западным ответвлением перекрестия слегка удлинен, чтобы расширить пространство нефа. В результате колоннады, поддерживающие галереи, имеют только три пролета в каждом трансепте, но по четыре с каждой стороны нефа. Это утонченное расширение тона напоминает аналогичную схему в Сан-Джакомо-ди-Риальто. Продольная ось дополнительно подчеркивается блокировкой концов трансептов и тремя апсидами на восточном конце, которые предполагают направленную силу, вытолкнувшую дальнюю стену. В то время как план Апостолиона, вероятно, был совершенно симметричным по всем четырем осям, со святилищем под центральным куполом, в Сан-Марко, с другой стороны, обряд требовал уединенного пресвитерия для духовенства в восточной части. Гробница св. Марка была помещена в крипте, прямо под главным алтарем. Акцент пространства, ориентированный на алтарь, не только подходил для литургии, но и делал церковь более подходящим местом для великих процессий, сопровождавших все основные церемонии дожей.

Церковь XI в. с ее новыми кирпичными куполами произвела бы внушительное, но резкое впечатление. Кирпич фактически был основным строительным материалом, а для украшения византийских арок как внутри, так и снаружи, использовались типичные терракотовые лепные украшения в виде клыков. Лишь южная стена нефа в форме люнета и восточная часть апсиды алтаря сохранили до наших дней голую кирпичную кладку. Как и в других византийских церквях в лагуне, окна были обрамлены концентрическими кирпичными арками, как бы обнажая последовательные слои массивных кирпичных стен. Нижние стены, разделенные в основном серией ниш, некоторые изогнутые, некоторые прямоугольные, – итальянская декоративная традиция, вероятно, заимствованная из римской архитектуры гробниц. Для колонн, капителей, горизонтальных карнизов и балюстрад внутри церкви использовался камень, а также для некоторых деталей экстерьера, таких как выступающие колонны восточной апсиды.

Ко времени выполнения мозаики XIII в. на фасаде, изображающей обретение тела св. Марка, церковь совершенно изменила свой внешний вид. Эта мозаика, единственная сохранившаяся из первоначальной серии арок портика, должна быть датирована до 1267 г., когда она была упомянута в знаменитой хронике Мартино да Канала. Она украшает люнет в самом северном выступе фасада над порталом Сант-Алипио. Мы видим уже не тяжелое кирпичное строение с его низкими куполами и нишами, а фасад, украшенный инкрустацией и мозаичным декором, увенчанный уже упомянутыми парящими куполами. Едва ли будет преувеличением утверждать, что это преобразование было бы невозможно, если бы не триумф венецианцев в Четвертом Крестовом походе 1202–1204 гг.

Для этой экспедиции Венеция предоставила великолепный флот военных кораблей в обмен на крупную денежную плату и равную долю всех трофеев и территориальных завоеваний. Отважно возглавляемый слепым и престарелым дожем Энрико Дандоло, венецианский флот сыграл важную роль в Крестовом походе при разграблении Константинополя, а также в завоевании Зары на далматинском побережье. В ходе грабежей, последовавших за падением Константинополя, венецианцы захватили всё, что могли увезти домой, в том числе драгоценные реликвии и четыре бронзовых коня, которые были поставлены над входом в Сан-Марко. Богатые восточные мраморные колонны на фасаде церкви, должно быть, также были привезены в Венецию после 1204 г. Излюбленным местом для демонстрации награбленной скульптуры была южная стена, обращенная к Палаццо Дукале, который был первым фасадом, который видели путешественники, прибывающих морем. Южная стена сакристии, в частности, инкрустирована кусочками византийской рельефной резьбы, с восхитительной порфировой группой четырех тетрархов, прижавшихся друг к другу на углу.

Прибытие таких великолепных трофеев, как эти, во время Четвертого Крестового похода, а затем и в результате войн с Генуей, побудило строителей Сан-Марко к другим украшениям. Мы уже видели, как были подняты купола и добавлены баптистерий и северное крыло атриума. Похоже, что в XIII в. некоторые готические детали, которые были включены в византийскую структуру, были спрятаны под более классическими закругленными арками, чтобы объединить стиль в том, что было определено как своего рода венецианский «проторенессанс». В то же время множились и открытые аллюзии на исламские визуальные традиции, подтверждая растущую художественную независимость Венеции.

Здесь не место подробно обсуждать мозаику, инкрустированные мраморные полы и скульптурное убранство интерьера. Важно понять, как постепенно трансформировалась архитектура XI в. в ходе длительного процесса декорирования. И мраморные настилы, и мозаики являются признаками тенденции к архаизации, которая проходит через всю историю венецианского искусства. Прекрасные геометрические узоры, украшающие полы церкви Санти-Мария-э-Донато на Мурано и собора Торчелло, напоминают римские и раннехристианские традиции, возрожденные в масштабах, необычных для средневековой архитектуры. Эти настилы, по-видимому, были начаты вскоре после завершения строительства церкви XI в.

На фасаде было обнаружено несколько фрагментов мозаик этого раннего периода, современных мозаикам Торчелло, но мозаичное украшение в более широком масштабе началось всерьез уже в XII в. В то время как в большинстве итальянских церквей эта техника была заменена фресками примерно с XIII в., мозаичное украшение Сан-Марко не прекращалось вплоть до XIX в. Местная стекольная промышленность на острове Мурано способствовала возникновению венецианской школы мозаичных художников, но это искусство, возможно, не процветало бы так долго, если бы венецианский вкус не продолжал ценить эту проверенную временем технику.

Пристрастие венецианцев к архаике проявляется и в скульптурном убранстве. Как мастерские ломбардцев и местных мастеров образовывали смесь итальянских и византийских мотивов, так и древние декоративные традиции сохранялись бок о бок с современными, а трофеи сопоставлялись с изготовленными на заказ изделиями. Итальянские резчики по камню могли точно подражать стилю и технике византийской скульпторы, поэтому часто трудно отличить восточные оригиналы от местных версий. Глубоко высеченные, кружевные капители в византийском стиле сосуществуют с повторно используемыми античными коринфскими капителями и готическими вариантами с мясистыми листьями. Простые мраморные панели, покрывающие многие нижние поверхности стен, словно драпировки из муарового шелка, создавались с конца XI в. Каждая мраморная поверхность была уложена рядом со своим зеркальным отражением, чтобы создать мерцающий эффект, столь характерный для лагунных церквей венето-византийского периода.

Фасад базилики Сан-Марко. Вид с Пьяццы

В результате этих украшений сплошные кирпичные стены внутренних помещений превратились в блестящие божественные видения наверху и волнообразные водные узоры внизу. Свет, мерцающий на мозаиках и отражающийся от полированных мраморных поверхностей, танцует в огромных сводчатых пространствах, растворяя когда-то четко разделенные области света и тени. Не может быть никаких сомнений в том, что ясность и кажущаяся прочность здания XI в. были принесены в жертву этому. Не следует, однако, забывать, что мозаики, напольные узоры и мраморные облицовки стен были начаты вскоре после завершения строительства нового храма. Это говорит о том, что его строители всегда предполагали украсить тяжелый архитектурный каркас богатой отделкой поверхностей. Хотя качество мозаичных рисунков сильно различается, общую концепцию нельзя рассматривать как отступление от намерений основателей церкви. Действительно, для византийской архитектуры в лагуне характерно то, что большая часть внутреннего убранства выполнена в двух измерениях или с очень низким рельефом, так что целостность архитектонических элементов не нарушается.