Следуй по пути из лепестков персика

Наташа от изумления прижала пальцы ко рту:

– Твою же мать, Чунхуа, как такое возможно?!

– Простите. Я не расслышала, – пролепетала личная служанка. – Моя мать? А при чём здесь моя мать? Мои родители умерли, когда я была маленькой, и соседи продали меня.

– Я говорю, кто мне мог дать такую власть? Я же ещё даже несовершеннолетняя, – шокированно пролепетала Наташа. Она поняла, что её внутренний переводчик, позволяющий понять местный язык как родной, перевёл её фразу не по смыслу, а дословно. Это даже хорошо, неизвестно, как бы Чунхуа отреагировала на грязные ругательства из уст благородной барышни.

– А-а… да, вы правы – это госпожа Гу разрешила вам самостоятельно наказывать слуг, – шёпотом ответила Чунхуа, накидывая на Минмэй плащ и застёгивая его.

– Но так же нельзя! – возмутилась девушка. – Я же ещё ребёнок, как так можно?! Она же моя мать – должна меня учить только хорошему. Что за безответственный подход к воспитанию ребёнка? Что за ненадлежащее исполнение родительских обязанностей?

– Э-э-э… – удивлёнными глазами посмотрела на неё Чунхуа. – Вы опять как-то странно разговариваете. Молодая госпожа, вы же сами попросили её об этом. А поскольку она единолично распоряжается внутренним двором, разрешила вам. Поэтому и ваша Синь Цянь обнаглела… Но её уже нет, к чему вспоминать такое. Забудьте, думайте только о хорошем.

Чунхуа хотела добавить, что весьма непочтительно отзываться о своих родителях в таком тоне, но сдержалась, так как могла отреагировать на нравоучение её молодая госпожа, что до этого вела себя довольно жестоко.

Когда молодая госпожа и её служанка радостно подбежали к главному выходу из поместья, оказалось, что отец распорядился выделить Минмэй с собой на прогулки двух охранников.

– Не подобает благородной барышне гулять вне дома одной, – пояснила Чунхуа.

«Скорее всего, это ещё и ради защиты, – подумала Наташа. – Ведь они явно подумали, что на меня специально готовили покушение… но не уверены в этом».

Внезапно три служанки, которые шли навстречу с тяжёлыми деревянными вёдрами, упали на колени и низко поклонились, приветствуя госпожу. Одна из них на вид была очень бледная, слабая и немного кашляла.

– Что вы, что вы, поднимитесь немедленно! – обескураженно произнесла Наташа, занимающая чужое тело. – Эта девушка слаба и болеет. Ей нужен врач. Почему она так тяжело работает?

Молодые женщины продолжали стоять на коленях, склонив головы, лишь мельком удивлённо посмотрели на молодую хозяйку.

«Какие странные разительные изменения», – подумала Чунхуа, а после прошептала госпоже на ухо:

– Пару дней назад вам показалось, что эта служанка была не слишком к вам уважительна и учтива. Поэтому, приказав дать ей десять палок, вы после заставили стоять её на коленях в вашем дворе почти сутки. Даже когда пошёл проливной дождь, вы не простили её.

– Какой кошмар! – возмутилась Наташа. – Дай им от меня денег, пусть немедленно отведут её к лекарю и купят лекарства.

«Божечки, почему именно этот ужасный человек?! Не могли найти кого-нибудь подобрее? – изумлённо подумала Наташа. – Вот спасибо за новое тело, называется».

– Не знаю, как тебя зовут, но прости меня, – произнесла Минмэй, обратившись к больной молодой женщине. – То делала я прошлая, мне настоящей неудобно.

Служанка в ответ испуганно замахала руками:

– Вы не должны извиняться, молодая госпожа, а то меня опять накажут! Простите, что я заставила вас расстроиться!

– Идите к врачу, хватит расшаркиваться! – серьёзно произнесла Минмэй. – Чунхуа, тогда уж заодно скажи мне правду, почему за нами, как я заметила, следуют двое мужчин и при этом постоянно прячутся от меня?

– Молодая госпожа, вам не понравились их внешность и выражения лиц. Поэтому вы приказали им не показываться никогда вам на глаза… Сказали, что иначе снимете с них шкуру живьём.

– Ужас какой. Пойди и скажи этим людям, что они могут теперь ходить свободно и ничего не бояться.

«У этой Минмэй явно были психологические проблемы! – шокированно подумала Наташа. – Одинокая, избалованная, жестокая и эгоистичная особа. Родители её нормально не воспитывали, откупались подарками и деньгами… Что это? Пыталась обратить на себя внимание и заявить о себе? Плюс явно плохой пример перед глазами».

Улица пестрела яркими вывесками, на которых красовались иероглифические символы. То там, то тут стояли лотки с разнообразным товаром. Со всех сторон доносились всевозможные ароматы выпечки и разной снеди. Бойкие торговцы зазывали покупателей.

Наташе всё окружающее было интересным и занимательным. Девушки подходили к лоткам, и Наташа с восторгом и восхищением любовалась разложенными на столах товарами, пробовала различные лакомства, рассматривала украшения и игрушки.

– Госпожа, мы уже накупили множество вкусняшек, куда нам ещё? – смеялась Чунхуа.

– Если будет много закусок, то дома угостим работников, – ответила, улыбнувшись, Минмэй.

– Слуг, – поправила её личная помощница.

Наташа уже угостила едой тех охранников, что ходили за ней, и попросила их не находиться так близко, потому что некоторые люди её из-за этого шугались. Знала бы Наташа, что шугаются её саму, а не охрану, памятуя о былой взбалмошности и чрезмерной суровости Минмэй.

Чунхуа удивилась:

– Молодая госпожа, вы стали такой щедрой!

«Вообще-то я всегда была такая», – подумала уязвлённая Наташа.

– Госпожа, пойдёмте вон туда, поедим варёной кукурузы, – радостно воскликнула личная служанка.

«Обычная варёная кукуруза, которую и у нас везде едят», – подумала Наташа, с удовольствием откусывая зёрнышки от початка.

– А где здесь подают вкусные жареные рёбрышки или курочку? – Она внимательно и с любопытством озиралась по сторонам.

– Госпожа, вы раньше этого не ели, но я знаю одно замечательное местечко, – ответила, улыбнувшись, Чунхуа и прошептала на ухо девушке: – Только ешьте, пожалуйста, палочками, а не руками, как в прошлый раз.

– Как их можно есть палочками, это же неудобно? – вздохнула Наташа.

Юная служанка, смеясь, с доброй иронией покосилась на госпожу.

– О, смотри, там уличные артисты и рассказчик! – Наташа указала в сторону, откуда доносились многоголосье и музыка. – Там, должно быть, очень интересно.

– Побежали посмотрим, госпожа! – радостно воскликнула Чунхуа.

Рассказчик нараспев и с воодушевлением рассказывал романтическую историю, а двое артистов, мужчина и женщина в масках, смешно кривляясь, с гротеском изображали его рассказ.

Наташа торопливо пролезла через толпу вперёд и с восхищением смеялась. Чунхуа, стоящая рядом, вторила хозяйке. Охранники, которые пошли с девушками, не стали пробираться за молодой госпожой, а остались недалеко, ожидая, пока хозяйка пойдёт дальше.

Неожиданно Наташа почувствовала, как с её пояса сорвали мешочек с деньгами. Это оказался совсем юный мальчишка.

Наташа бросилась за ним:

– А ну стой, гадёныш! Быстро верни мой кошелёк! Я тебя видела, говнюк!

Чунхуа удивлённо посмотрела на молодую хозяйку и бросилась следом.

«Откуда молодая госпожа знает такие слова?! Не знала, что в её голове есть такое…» – подумала она.

– А ну стой, малолетний преступник! Я тебе глаза на жопу натяну, урод! – кричала новоиспечённая Гу Минмэй, несясь по маленьким кривым улочкам, не отставая от карманника.

Один из благородных молодых людей, что проезжал на коне мимо, присмотревшись к девушке, удивился. После пустил коня следом.

– Госпожа! Госпожа! Оставьте его! – кричала, устремившись вслед, юная служанка. – Пускай! Забудьте про кошелёк. Это может быть опасно.

Озверевшая Наташа, занимающая тело милой нежной девушки в красивой дорогой одежде, от которой Чунхуа не ожидала такого поведения, нагнала-таки подростка и, схватив его, повалилась вместе с ним на землю. Тяжело дыша, девушка поднялась, крепко держа вора за шкирку.

– Ах ты, паскудник мелкий!

Подбежавшая вовремя Чунхуа помогла молодой госпоже.

– Да ты, судя по всему, не старше меня. Отпусти, зараза! – вопил подросток, пытаясь вырваться.

– Ты хоть знаешь, с кем ты говоришь?! – возмутилась Чунхуа.

– Отдай кошелёк, гад! Ты что, не знаешь, что воровать это плохо?! Тебя дома родители этому не учили, паскудник?! – вопила гневно Наташа, ощупывая через одежду грудь юнца, поняв, что он, скорее всего, спрятал кошелёк за пазухой. – Надо работать, а не воровать! Я тебе задницу надеру, сволочь!

– Это ведь неприлично – щупать таким наглым образом меня у всех на виду! – вопил мальчишка в ответ.

Наташа наконец достала свой кошель с монетами.

– Сумасшедшая придурковатая девка! Будь проклят тот день, когда я потянулся за твоими деньгами, – выругался воришка и, вырвавшись из захвата, убежал.

– Молодая госпожа, я не знала, что вы знаете такие слова, – поражённо проговорила Чунхуа.

«Я тоже этого не подозревал, – удивлённо подумал молодой человек, что поехал за ними вслед. – Похоже, моя помощь не требуется. Странно… куда подевались её приличие и воспитание? Не знал, что она может быть такой бесстрашной и безрассудной». – Развернув коня, он поехал прочь.

Наташа держалась за колющий от долгого бега бок, оперевшись о стену дома и пытаясь отдышаться.

– Молодая госпожа… – продолжала причитать служанка.

– Амитабха! Бога ради, Чунхуа, зови меня просто Минмэй или барышня, когда мы вдвоём! – возмутилась Наташа.

Чунхуа изумлённо и непонимающе кивнула.

– Ладно, как скажете, госпожа, хотя это неправильно.

– Когда мы вдвоём, никто не узнает, – проворчала Наташа.

Показались охранники из дома, которые наконец нашли девушек. В этот момент из подворотни выскочил другой парень и, выхватив из рук Минмэй кошель, побежал прочь.

– Да твою ж мать! Едрить тебя через коромысло! – прорычала девушка и бросилась за ним.

– Госпожа, вы опять?! – хныча, воскликнула Чунхуа и понеслась следом. – Да зачем же вы это делаете? Что с вами теперь не так?!

Снова петляя по узким изогнутым улочкам, девушки вылетели на широкую городскую дорогу. Наташа увидела, как на неё на огромной скорости несётся гружёная телега, влекомая лошадьми, а за ней спешит отряд солдат.