Дети, я купил вам няню!
Однако колдовство здесь выполняет ту же роль, что у нас наука. Магия запускает двигатели машин, освещает и согревает жилье, делает теплой воду.
Впитав в себя ровно столько информации, сколько могла, я пообедала, а затем решила завершить уборку.
Сметая пыль с игрушек, я услышала за спиной шаги и звук закрываемой двери. А потом голос хозяина:
– Василисонька, ты же умеешь делать массаж? В твоем личном деле это выделено и подчеркнуто красным. Двумя черточками.
А дальше… дальше начался кошмар.
Орест Хольм
– О чем ты меня просишь? Остаться на вечер с твоими бесенятами? Да я лучше отрекусь от семьи и буду считаться сиротой! – если бы Патрисия стояла передо мной, наверняка бы смотрела на меня как на чудище трехголовое.
Хотя нет, моя сестра – укротительница магических тварей и любит их больше, чем собственных племянников. Возможно потому, что считает более безобидными, нежели мои дети.
– Ты разве не помнишь,чем закончились наши последние посиделки, когда тебе приспичило сходить на свидание? Соседи вызвали жандармов!
Еще бы я не помнил. Меня на следующий день вызвал министр и сказал, что начальнику департамента магической безопасности не стоит устраивать такой переполох. Но в тот раз ограничился простым предупреждением.
Мои дети – они замечательные. Я их очень люблю и никому в обиду не дам. Хотя вряд ли кто-то в здравом уме осмелится обидеть Элая и Элидару.
С сожалением положив переговорный рожок на рычаг, я понял, что положение у меня безвыходное.
Сегодня мне предстояла выездная операция за город. В деревеньке под названием Милеран происходит какая-то несусветная чушь. Якобы в местном озере поселилась нечисть и пытается утянуть на дно каждого, кто гуляет по берегу в сумерках. Жалобы начались сразу, как лед сошел. Причем раньше положенного.
Собственно, мне не обязательно лично являться на каждый вызов, но историю эту так раздули, что она дошла до королевского двора. Жители жаловались на черствость и отсутствие инициативы сотрудников министерства магии.
И Его Величество король Максвел Четвертый велел взять это дело на самый высокий контроль. Вот мне и спустили указание лично проверить, что там за бесовство такое происходит. Неужто и правда граница с нижним миром где-то прохудилась и в безобидный водоемчик проникли темные паразиты?
Вся беда в том, что вернусь я за полночь, а то и вообще следующим утром. И как оставить детей одних при таком неясном прогнозе?
Сегодня и завтра выходной, мои малыши дома, в школу их провожать не нужно. Однако и просто с ними посидеть желающих не было.
Последняя няня от нас сбежала, даже не собрав вещи, потом за ними присылала. А временные тоже наотрез отказывались приходить. За любые деньги.
Как по мне, слухи, которые они пускают о моих детях, здорово преувеличены. Да, Элай обожает экспериментировать, изучает основы алхимии и недавно где-то откопал пособие по вызову демонов. Но все его шалости, прежде всего, пропитаны юмором. Наверное, слишком мужским, потому что дамы его категорически не приемлют.
Я уже думал о том, что нам нужен гувернер. Но все специалисты по воспитанию мне наперебой твердили: “Вы растите своих детей без жены, нерд Хольм. Для них важна женская, материнская фигура!”
Кажется, что-то такое услышала и Элидара. После этого оба заявили мне протест: не нужна нам тут никакая фигура, другой мамы нет и не будет.
Нет, они не всегда воспринимали в штыки гувернанток. Самой первой ребята даже обрадовались. Это было давно. Элаю только исполнилось пять. Нет, он уже был во многом таким, как сейчас: чрезмерно любопытным, с неутомимой жаждой познания. Но тогда он совершенно искренне пытался понравиться няне. И она проработала у нас дольше всех своих последовательниц, четыре месяца. А потом уехала из страны. Нет, не потому что пыталась спрятаться от моих детей. Ее муж получил выгодное предложение, и они умчались в рабочую командировку на несколько лет. Может быть даже там и остались.
– Папочка, ты куда-то собираешься? – малышка Элидара смотрела, как всегда, серьезно. Ее большие глаза пронизывали насквозь. Редко какой взрослый мог выдержать ее взгляд дольше пяти минут.
– Да, моя радость, вызывают по работе. Ловить нечисть.
Я подхватил девочку на руки. Да, ей уже почти десять, но мне так нравится ее баловать. Хоть как-то восполнять недостаток материнской нежности.
Она как котенок свернулась у меня на груди клубочком, мое сердце тут же растаяло.
– Как же я вас оставлю без няни? – вырвалось у меня.
– Папа! – Эли подняла свою хорошенькую головку и по-взрослому вздохнула. – Ты такой бестолковый иногда, хотя и умный! У нас есть садовник, экономка и повар. Трое взрослых людей!
– Эти взрослые люди уходят домой в конце рабочего дня, моя милая. А я не успею вернуться к этому времени. К тому же, на выходных к нам приходит только повар. И он уже скоро заканчивает готовить ужин.
– Тогда мы поедем с тобой! – восторженно прокричал Элай. Как он незаметно появился в гостиной?
Сын волчком крутился по комнате, тут же сбив стул. Он всегда такой порывистый, стремительный. Марго называла его Огонек. Потому что Элай быстро загорается и воспламеняет все, что вокруг. Не только в переносном смысле, надо сказать. И еще он рыжий, как и его мама.
– Элай, папочка отправляется ловить нечисть, ты будешь там только мешаться под ногами!
Элидара, хоть все еще и сидела на моих руках, вела себя как старшая сестра. Да еще и смотрела на братишку с высоты взрослого человека.
Они такие милые, но мне все же надо думать, как выходить из ситуации. Неужели придется прибегнуть к помощи бабушки? Очень бы не хотелось. Да и не успею я их довезти, мне уже скоро отправляться. Остается умолять повара, чтобы он задержался.
Чмокнув дочурку в лоб, я поставил ее на пол.
И тут же раздался позывной переговорного рожка. Мелодичный звон колокольчика. Приложив устройство к уху, я услышал смутно знакомый мужской голос:
– Это Орест Хольм?
– Да, с кем я разговариваю?
Я уж было решил, что это меня начали доставать по поводу поездки и почувствовал беспокойство, но собеседник продолжил:
– Приятель, меня зовут Чак Римз, помнишь меня? Мы торговались из-за девчонки.
– Из-за няни? – у меня кровь в виски бросилась. Как он не вовремя решил мне напомнить, что я в отличие от него, не могу нанять гувернантку, которая не имеет права уволиться по условиям контракта.
– Точно. Слышал, от тебя опять ушла прислуга?
– Да, благодарю за сочувствие, но мне нужно уладить кое-какие дела, – я решил побыстрее отвязаться от этого несимпатичного фамильярного здоровяка, который вел себя как хозяин жизни.
– Так может, я тебе смогу в этом помочь! – обрадовал меня Чак. – Если тебя все еще интересует эта нянька, я не против ее уступить.
– Уступить? – меня жаром обдало. – Но по условиям контракта…
– Это останется между нами, – обрубил мою фразу Римз, – понимаешь, девочка… э-э–э… не нравится моей жене. Ну, две бабы пытаются воспитать одних детей, такое дело. Так что формально она будет висеть на моем балансе, а работать на тебя. Ну и ты мне заплатишь меньше, чем я за нее отдал.
Предложение было, мягко говоря, сомнительное. Заплатить денег этому человеку и получить няню без обязательств, потому что контракт подписывал Ривз. И потом, я даже в случае чего не смогу предъявить претензий агентству.
– Ну, ты согласен? Я готов скинуть пять тысяч.
– Это очень странно, Чак, – сказал я, – ты отказываешься от гувернантки, вдруг с ней что-то не так. Она не опасна для детей?
– Ты серьезно? – заржал Римз. – Вопрос, кто там еще для кого опасен. Но да, с этой куколкой надо быть настороже. Девка своенравная и себе на уме. Но тебе выбирать не приходится. Словом, двадцать пять тысяч белдоинов, и забирай хоть сейчас. Или я даже тебе ее доставлю.
За окном просигналила машина из департамента. Мне пора было ехать! И я решился.
– Хорошо, Чак. Если ты привезешь ее прямо сейчас, сделка состоится.
– Легко. Называй адрес! – Римз так обрадовался, что я снова засомневался в своем решении.
Услышав, где я живу, Чак еще больше взбодрился.
– Да это в пяти минутах езды от моего дома! На параллельной улице. Так что жди. И готовь денежки.
Связь прервалась.
– Кто это был, папа? – настороженно спросила Элидара.
– Дети, кажется, я купил вам няню, – ответил я, вытирая внезапно выступившую испарину.
Василиса
В кладовке было темно, тесно и унизительно. Хорошо хотя бы сидела я не на полу, хозяева поставили в крохотной каморке пуфик, вероятно, чтобы вставать на него, когда пытаешься стащить коробку с верхней полки.
Иверия принципиально не включила мне свет. Так я и торчала тут без воды и еды, надеясь, что не придется провести здесь дольше нескольких часов.
Внутри меня клокотала злость.
Сначала я колотила по двери с криками:
– Выпустите меня отсюда! Вы не имеете права! Вы нарушаете трудовой кодекс няни!
Но дверь оказалась излишне крепкой, мне даже не удалось замок хоть немного расшатать. А уж о том, чтобы его выбить, и речи не шло.
– Гадкий мир! Ужасные, невоспитанные люди! – кипятилась я, стараясь орать погромче. Пусть слышат!
Василиса Изотова не из тех, кто будет молча терпеть несправедливость. Хотя… я уже месяц это делаю, надо признаться.
Не надоело еще жертвой быть?
Надоело, ужасно.
В этом месте мне захотелось всплакнуть. Или даже зарыдать. С упоением, размазывая слезы по щекам.
– Прекрати кричать! – под дверью зашипела Иверия. Явилась все-таки. – Устроила переполох на весь дом.
– Не заткнусь, пока меня отсюда не выпустят! – заорала я, с новыми силами набрасываясь на дверь. Долбанув кулаком так, что у меня косточки заныли, я вдруг поняла, что могу сделать неприятное хозяйке и другим способом.
Мои глаза привыкли к темноте и я могла разглядеть очертания предметов.
– Интересно, тут много вещей, которыми вы дорожите, нерди Иверия? – громко спросила я.
– Не сметь! – заверещала хозяйка.
Я же схватила первое, что мне попалось под руку, судя по очертаниям и тяжести, это была ваза. Хлоп! Звон разбитой посуды ударил по ушам.
Запоздало сообразив, что в темноте я сама могу порезаться об осколки, я постаралась собрать их в кучку носком туфля. Только бы не наступить.
– Мерзавка! Никакого уважения к чужой собственности! – Иверия разразилась бранью, а потом я услышала удаляющиеся шаги.
И ведь вполне хрупкая женщина, а топает как грузчик. Вскоре она вернулась, с той стороны двери что-то заскреблось.
Неужели выпустит?
– Посмотрим, как тебе это понравится! – злорадно сказала Иверия.
И я поняла, какой была дурой неосторожной. Бунтовала, забыв, что у этих людей есть действенное оружие против меня.
Мышцы затвердели, меня словно морозом сковало. Проклятое кольцо! Больно не было, только покалывало все тело, я и пальцем не могла шевельнуть.
– Если не угомонишься, я на повтор поставлю! – пригрозила Иверия. Что ж, не собиралась надо мной издеваться просто из удовольствия, и то хорошо. Страшно думать, что двое детей, какими бы они ни были, растут у садистки.
Пришлось и правда успокоиться. Не знаю, сколько прошло времени, я успела задремать сидя, когда дверь открылась и по глазам ударил свет. На пороге стоял Чак.
– Прислуга собрала твои вещички, – хмуро сказал он, – едем прямо сейчас в твой новый дом.
– Новый дом? Все-таки не в агентство? – уточнила я, сразу просыпаясь.
– В твоей конторе мне вернут едва ли половину потраченных на тебя денег. Гарантийный срок вышел. Да и…
Он замолчал, но я догадалась. Мои показания по поводу его приставаний не прибавят Свену желания платить. А то что я молчать не буду, само собой разумеется.
– Пошли! – скомандовал он.
Я повиновалась. Вряд ли существует на свете более ужасное место, чем этот дом.
– Надеюсь, ты нашел дом подальше от нашего? – напутствовала мужа Иверия.
– Конечно, дорогая, мы больше никогда не увидим Василису, – пообещал Чак.
Мой чемоданчик был у него в руке. Хозяин, теперь уже бывший, закинул его на заднее сиденье машины и велел мне садиться.
Я приготовилась к долгой дороге, но к моему удивлению, мы проехали от силы минут десять и остановились у большого красивого дома, похожего на замок, выложенный из светлого камня. Это прекрасное имение хорошо видно было из-за высокого забора.
Чак приказал мне выйти. Я взяла свои вещи и выбралась из автомобиля, обратив внимание, что рядом стоит еще одна машина, черная, с темными непроницаемыми стеклами.
Ворота тут же открылись, мы с Чаком зашли во двор, светлый, чистый. В глаза бросились высокие деревья, на ветви которых словно акварелью нанесена была тонкая фиолетовая дымка.
Что ж, выглядит мило. По вымощенной светлым камнем дорожке наперерез нам пронеслась небольшая собака, кажется, бигль, оповещая о своих правах на эту территорию заливистым лаем.
– Марли! Сидеть! – скомандовал псу детский голосок.
На крыльце дома-замка стоял мальчишка. И увидев его, я поняла, что легко мне тут не будет.
Рыжий шутник, по милости которого я сломала садовое кресло и жутко напугалась, с любопытством смотрел на меня, склонив голову набок.
– Здрасьте, – почти вежливо сказал парнишка, а у меня внутри все похолодело от воспоминаний о нашей с ним первой встрече. Я так надеялась, что она станет последней, но не сложилось.
– Хольм! – заорал Чак, и я повторно отморозилась.
Хольм – тот самый приятный мужчина, которому отказало даже агентство, где няням уже нечего терять.
Дверь открылась, и слегка взлохмаченный отец семейства вышел нам навстречу.
Посмотрев на меня, он взволнованно сказал:
– Нерди Василиса? Рад, что вы согласились нас выручить.
– У нее выбора не было! – заржал Римз, подталкивая меня вперед. – Денежки выкладывай, и она твоя.
Удивительно, сальные комментарии Чака меня больше не коробили, выработалась определенная нечувствительность. Душевная мозоль.
– Пройдем в гостиную, – кивнул хозяин.
– Нерд Хольм! – послышалось от ворот. – Мы уже начинаем опаздывать!
– Пять минут, Мик, – чуть повысив голос, попросил Хольм, – мне нужно нанять гувернантку.
Мик – высокий мужчина в черной форме и фуражке с медной кокардой, вздохнул и красноречиво посмотрел на часы.
Мы прошли в дом. Обстановка прихожей и гостиной была стильной, однако носила следы некоторой неухоженности. Будто бы дом какой-то необжитой. В большой комнате, оформленной в вишневых цветах, стоял мягкий, почти новый с виду гарнитур. Диван и два кресла, в одно из них мне предложили присесть.
Хольм вытащил из кармана пиджака пачку купюр, принялся отсчитывать, а я с любопытством его разглядывала.
Высокий, широкоплечий, отлично сложенный. Чувствуется в этом мужчине физическая сила, но при этом он умудряется выглядеть интеллигентно. Возможно, все дело в аккуратных усах и бородке. Они подчеркивают тонкие черты лица Хольма.
Русые волосы зачесаны назад, но одна прядь все время падает на лоб и мужчина откидывает ее привычным движением головы. Пожалуй, его можно назвать красивым. Но чего стоит ожидать от нового хозяина, с учетом его репутации в “Катастрофе”?
– Вы – новая гувернантка? – детский голосок прозвучал над моим ухом неожиданно, заставив подпрыгнуть.
Повернув голову, я думала увидеть рыжика, но это оказалась девочка, чуть постарше его. Ее глаза были удивительными: огромные, голубые, задумчивые, кажется, заглядывают прямиком в душу.
Я не успела ответить, как к нам присоединился ее брат.
– Ты тоже скоро кончишься! – заявил он, буравя меня взглядом серо-зеленых глаз. – От нас все уходят. Так что не вздумай к ней привыкать, Эли.
– Ну все, развлекайтесь! – громко сказал Чак Римз. – Если будут вопросы, я на связи. Только так, чтоб моя жена не поняла, о чем мы толкуем.
Мой бывший хозяин подмигнул Хольму, потрепал рыжую шевелюру мальчишки, который сжался и зашипел, как кошка.
С облегчением я увидела, как он уходит и приготовилась слушать свои должностные инструкции. Но их не последовало!
– Нерди Василиса, – растерянно сказал мужчина, – я очень спешу на работу, постараюсь сегодня вернуться, но не обещаю. Дети вам все расскажут.
– Как, вы вот так просто меня оставите… с ними? – удивилась я и вскочила с кресла.
– А что? Вы же няня! – он захлопал ресницами, непозволительно густыми и длинными. – Вы боитесь детей?
– Нет, конечно! – запротестовала я, хотя при этом кривила душой. – Но я должна знать их режим, привычки, необходимый минимум, который мы должны выполнить…
– Вот с ними все и выясните, – он замахал руками, – я и правда ужасно спешу!
В подтверждение его слов с улицы донеслись сигналы клаксона.
– Я попросил нашего повара задержаться немного после ужина, он сможет ответить на какие-то из ваших вопросов. Ну, все, пока, дети!
Ребятня подбежала к отцу, повиснув на нем. Хольм сграбастал обоих, расцеловал.
– Ведите себя хорошо, ладно? – и это был именно вопрос, а не распоряжение. – И не пугайте Василису в первый же вечер.
Отпустив детей, мужчина бегом помчался на улице, не обращая внимания на мои попытки задержать его.
ГЛАВА 4. Новая работа
Я ошарашенно смотрела на детишек, которые всем своим видом показывали, что даже меня не замечают. Они выяснили все, что им требовалось и решили вернуться к своим делам!
– Дети! – окликнула я их уже на пороге. Они оба застыли, потом нехотя обернулись ко мне.
– Мы ведь с вами даже не познакомились!
– Ты все равно скоро уйдешь! – рыжик махнул рукой очень по-взрослому. – Поэтому нам даже запоминать друг друга не придется.
– У меня не получится, – криво усмехнулась я, – у вас же была уже няня из “Катастрофы”.
– Мы помогли ей вернуться в свой мир, – ответ девочки меня шокировал, надо признаться, – разве не так?
– Но какой ценой! – крикнула я, не удержавшись, – у человека призвание было, а теперь она его лишилась.
Я сама себе тут же прикрыла рот ладонью. Нельзя такое детям говорить! Непедагогично. Внушать чувство вины малышам, даже если ты из-за них поседела и от стресса сжевала мешок чипсов, запрещено!
– Значит не призвание, – сказала девчонка, – оно бы так легко не отвалилось.
Не уверена, что это было “легко”. Но спорить сейчас с ними нельзя. Мы ведь знакомимся.
– Меня зовут Василиса Леонидовна, – представилась я голосом воспитателя, – и нам с вами нужно научиться работать в команде. Мне показалось, что с этими ребятами нельзя заигрывать, и ни в коем случае не стоит общаться свысока. Подначивать как детишек Римзов тоже бесполезно, эти не выглядят такими бесхитростными.
– Вы нас пытаетесь к себе расположить, – кивнула девочка, – я вас поняла. Что ж, дадим вам шанс за оригинальный подход. Я – Элидара, мне десять. А это мой брат Элай, семилетка.
– Мне скоро восемь! – возмутился рыжик.
Дети отошли от дверей, вернулись в гостиную и вроде как даже собирались сесть на диванчик. Маленькая, но победа. Мне удалось привлечь их внимание. Может быть даже интерес вызвать. Теперь бы все это удержать до возвращение папаши. Нерд Хольм, конечно же, красавчик. Убежал и оставил своих отпрысков на меня. Или наоборот?
– В этом доме есть еще взрослые кроме меня? – осторожно спросила я. О нерди Хольм, кажется никто не упоминал, хозяин говорил о поваре, кажется. Где же мама ребятишек?
– Тут только Пингл и мы, – важно сообщил Элай, – но Пингл в кухне, он еще готовит ужин.
– Ох, за всеми этими хлопотами я его даже не проконтролировала! – всплеснула руками Элидара. – А если он снова передержит картофель во фритюрнице?
Она кивнула мне с большим достоинством:
– Прошу меня извинить. Вами пока займется Элай. Меня ждут дела.
Она встала, одернула платье и вышла из гостиной, продолжая держать строгую осанку.
– Эли думает, без нее тут все развалится, – фыркнул мальчишка. А потом искоса глянул на меня и принял суровый вид.
Да, дети у Хольма очень интересные.
– Элай, – сказала я, – хочу, чтобы вы понимали: я не навязывалась вашему папе. Но рада с вами познакомиться, мне очень нравится моя работа.
– Работа? – скривился парнишка, и я поняла, что кажется только что совершила ошибку. Не стоило так вот в лоб.
– А я-то думал мы подружимся, будем ходить в одинаковых пижамах и есть кукурузные хлопья из одной тарелки.
Я смотрела на него во все глаза, пытаясь понять, всерьез он говорит или нет. Где-то я читала, ученые не так давно установили, что дети умеют распознавать иронию и сарказм уже в четыре года.
– Расслабься, конечно же я пошутил, – расхохотался Элай, – ты бы видела свое лицо!
Мне подумалось, что дети очень разные, несмотря на небольшой разрыв в возрасте. Элидара старалась изо всех сил выглядеть взрослой манерной дамой, обращалась ко мне на “вы” и кажется, чуть свысока. Ее брат говорил со мной совсем уж по-свойски. Интересно, он с учителями в школе так же общается?
Но как бы то ни было, пока я не видела предпосылок бежать от этих детей в ужасе. Да, сложные, может быть даже трудные. Но оба умненькие, и я постараюсь до них достучаться.
– В общем, так, – решительно сказал Элай, наморщив лоб так, что его рыжие бровки смешно сошлись на переносице, – этот дом живет по нашим правилам. Вы тут меняетесь постоянно, папа ходит на работу. А мы с Эли – старожилы.
– Я бы хотела узнать ваши правила, – осторожно сказала я, – чтобы не нарушить что-то очень важное.
Мне уже понятно, что с этими детишками стоит быть очень-очень аккуратной, их легко оттолкнуть, а вот завоевать будет совсем непросто. Эли и Элай настроены на битву вдвоем, спина к спине, против всего мира.
И они будут защищать то, что им дорого.
Я признаю чужие правила и с уважением отношусь к личному пространству хоть взрослого, хоть ребенка.
Но все же стоит уточнить, какие именно законы приняты у детей Хольм. Если они предусматривают шоколад и конфеты вместо завтрака, ночные бдения и неприятие гигиенических процедур, то эти правила стоит откорректировать. Сейчас, разумеется, это озвучивать я не буду.
Каждый ребенок уникален. Однако в стремлении противодействовать взрослому они становятся одинаковыми. Механизмы у них одни – прощупать границы дозволенного и постепенно их отодвигать или вовсе взрывать. Судя по тому, как часто в семье Хольм менялись няни, детишки владели этим искусством в совершенстве.
– Хорошая попытка! – усмехнулся Элай. – Думаешь, я такой наивный? Это ты Элидару можешь обмануть, но не меня!
– Твоя сестра вовсе не показалась мне доверчивой, – возразила я. Меня начинала пугать рассудительность, граничащая с цинизмом, из уст семилетки.
– Себе она тоже такой не кажется. Но ее можно сбить с толку умными словами. А меня не проведешь!
– Да, это я уже поняла. Обычные взрослые уловки с тобой не подействуют.
Я вздохнула, стараясь, чтобы это не выглядело наигранно. С Элаем Хольмом расслабляться нельзя. Мне вспомнились змеи и паук. Да, кстати, он же вроде как был настоящий. Парнишка выгуливал его вместе с собакой.
Стоило о ней подумать, как с улицы донесся лай.
– Мы забыли Марли снаружи, – спохватился мальчишка, и в этот момент он выглядел как и положено ребенку его возраста. Взъерошенный и чуть напуганный. Элай испытывал беспокойство за питомца.
Он тут же кинулся к дверям и вскоре в гостиную влетела коричнево-белая ушастая молния.
Пес бросился прямиком ко мне, на ходу облаивая.
– Он не любит чужаков? – спросила я.
– Наоборот, – буркнул Элай, – слишком беспечный. Он идет с тобой дружить.
Я присела на корточки перед Марли, впрочем, понимая, что нельзя принимать слова Элая за чистую монету. Возможно этот бигль наоборот попытается мне нос откусить и на всякий случай надо быть начеку.
Но забавный плюшевый пес принялся лизать мне руки, подпрыгивая, чтобы достать до щек. И поскуливал, выказывая свое расположение.
– Марли вас принял! – послышался голос Элидары. Девочка стояла на пороге, держа в руках небольшой поднос. А прямо за ее спиной возвышался усатый мужчина в высоком поварском колпаке, которые тут тоже были атрибутом профессии. Он нес поднос раза в три больше.
– Ужин готов! – важно сообщила девочка.
Взгляд повара остановился на мне, и я увидела на его лице смесь облегчения и сочувствия.
– Вы тут останетесь на ночь, правда? – спросил он.
Я кивнула, хоть мне в этот момент и очень захотелось попроситься уйти с ним.
– Давайте, помогу накрыть. Вы всегда тут едите? – спросила я.
– Только обедаем и ужинаем, – ответил Элай, – а завтракаем на кухне. Когда папа дома, он сам готовит. Но это бывает очень редко.
– В последний раз такое случалось, когда он долго не мог найти новую няню, – проинформировала меня Элидара, – мы с Элаем хотели бы, чтобы папа больше времени проводил дома.