Плач ночной девы. Сборник мини-сериалов

ПЛАЧ НОЧНОЙ ДЕВЫ

Мы удачно сдали сессию и решили это отметить. Вообще мы легко срываемся с места, надо ж все познать, пока молодые! В этот раз мы зашли в кафешку и заказали по пивку, думая, что этим все и ограничится. Ничто вроде бы не предвещало приключений…

Шурик у нас англоман. Про королей и Англию вообще может говорить часами. Особенно занимают его привидения. Вот и в этот раз, не успели мы сделать по глотку в честь удачного окончания сессии, как он завел свою песню…

– А вы знаете, что только в доброй старой Англии можно увидеть дорожные знаки «Осторожно, привидение!»? И только здесь привидения считаются национальным достоянием!

– Да ты ж нам говорил уже… – стали мы отбиваться, но слабо. Потому что, во-первых, Шурик все равно расскажет, а во-вторых, рассказчик он был неслабый, заслушаешься. Ему б на эстраду. Впрочем, все еще впереди.

– Я, пожалуй, курсовую буду писать по привидениям.

– А это возможно?

– Конечно! Ведь британские призраки – это часть их культуры, а не бабушкины сказки. Даже их ученые…

– Вот только не надо про британских ученых. Весь мир над ними ржет.

– У нас тоже анекдоты про Чапаева рассказывают, но это ж не значит, что его самого не было, – парировал Шурик. – Так вот, историки говорят, что на Британских островах встречается больше привидений, чем где бы то ни было.

– Вот, открытие как раз в духе британских ученых! Но недаром англичане придумали пословицу – у каждого есть свой скелет в шкафу. Им лучше знать: ведь если бы не было скелета, не было бы и привидения… – язвительно вставил Эдик.

– Вот именно! Если бы привидений не было, то столько народу в них бы не верило – это ж здравомыслящая нация! – горячился Шурик. – А англичане охотно верят в призраков, ведь у них тьма замков, помнящих кровавые сражения прошлого, интриги и измены. И вот что я даже обнаружил, прикиньте только! Насколько прижились в стране призраки, можно судить по такому факту: в судах рассматриваются заявления домовладельцев, требующих снизить налоги с их домов, так как в дома с привидениями трудно подыскать жильцов!

– Еще бы! – хмыкнул Эдик.

– Но желающих все равно полно. Там есть даже риелторы, специализирующиеся на продаже недвижимости с привидениями. Перед куплей-продажей буквально поднимается столетняя пыль: исследуются родословные, штудируются достоверные источники из архивов… И только если существование призрака доказано, здание выставляется на торги.

– Ну, риэлторы что хошь докажут, лишь бы выгодно продать! – заметил я.

– Что ж вы такие скептики-то? Я нашел на серьезном английском сайте такое объявление – что продается замок 16 века в тихом районе графства Суссек вместе с мебелью и привидением, которое не приносит никому вреда. Гарантируется, что привидение не покинет замок и в случае его возможной перестройки. Каково?

– Васька по обмену ездил в Туманный Альбион прошлым летом, – вспомнил Эдик. – Так он говорит, что у них там для повернутых туристов целая программа – чтобы человек достиг нужной кондиции и был готов к встрече с мистикой. На ужине при свечах гостя потчуют жутковатыми историями и нагоняют такого страху, что не все отваживаются на встречу с призраками.

– Ну прям барышни кисейные, – поморщился Шурик. – Да я не то чтоб говорю, что они все существуют, а что это культурный слой, который надо изучать. В Англии не только верят в привидения, – ими гордятся, их ищут, подсчитывают и классифицируют. Там же обществ полно всяких – «Охотники за привидениями», «Клуб знатоков привидений» и прочие. И все склоняются к тому, что Анна Болейн, которой муж Генрих VIII голову отрубил, и правда стала призраком, ее многие видели.

– Ага, – отмахнулся Эдик. – Вот только показывается она не всем, а лишь любителям привидений типа тебя. Инопланетян тоже видят в одиночку, а когда народу много, даже двое, то они не показываются.

– Эх, я бы многое дал, чтобы ее увидеть, – мечтательно вздохнул Шурик.

– Только ее? – спросил я. – У них же там призраками становятся не только злодеи и их жертвы, а еще ж и звери, и целые леса, и мебель… Сумасшедший дом, в общем. Но когда я прочел, что привидения водятся и в святая святых – Национальном банке…

– Так, друзья, о чем речь? О деньгах? – Это влетел в кафе опоздавший Юрка.

– Нет, про английские привидения.

– Ясно. О чем еще могут говорить три студента-историка, собравшиеся вместе! А я-то услышал про банк, думал, наконец-то пацаны за ум взялись. – Юрка учился на экономическом.

– Да Шурик грезит поездкой в Англию, хочет курсовую написать про призраков ихних. Да и я бы туда слетал на недельку с удовольствием… – размечтался я.

– А вот тебе не советую, – прищурился Шурик.

– Рылом не вышел?

– Характером. Не стоит, находясь в Англии, критически относиться к национальному достоянию и сомневаться в существовании призраков. Этим ты обидишь хозяев, а они еще в сердцах нарушат законы гостеприимства… И тогда ты можешь пополнить списки местных привидений, оказавшись чьим-то скелетом в шкафу.

Мы рассмеялись, а Юрка вдруг задумался, а потом глаза его загорелись:

– Слушайте, братва, а давайте к нашим привидениям сгоняем? Есть у меня на примете один домик в провинции. Правда, сам я там никогда не был. Я сейчас только звякну.

Мы не успели ответить, как Юрка взялся за телефон.

– Никит, хай! О! Книга вышла? Поздравляю! Может, отметим?

И через пару минут Юрка сговорился с каким-то Никитой, что с приятелями приедет к нему. Мы отзвонились домой, чтоб предки нас с собаками не разыскивали, и поехали на вокзал.

Городок находился в часе езды на электричке. По дороге Юрка рассказал, что с Никитой, молодым писателем, познакомился в Питере на музыкальном андеграундном фестивале еще пару лет назад, обменялись контактами, но до сих пор так и не встретились.

Еще было светло, когда мы по навигатору нашли Никитин дом. Видно было по нему, что денег у хозяина нет, а вот любовь к дому – есть. Здание было старое, точнее старинное, купеческое, таких много в маленьких городках: двухэтажный дом, чуть покосившийся, первый этаж из камня, а второй – деревянный. Камень во многих местах откололся, но был замазан какой-то шпаклевкой и побелен, деревянная часть тоже покосилась, никаких тебе стеклопакетов, но ставни заботливо покрашены, чистый и ухоженный домик являл собой гордую бедность. Был он, кстати, не так уж и мал – по нескольку комнат на каждом этаже.

Хозяин, парень лет 35, веселый, добродушный и гостеприимный, встретил нас как родных. С ним было легко и интересно. Кроме него там были еще три девахи, которые беспрестанно хихикали: они уже накатили к нашему приходу и, судя по тому, что хихикали без повода, – не по одной. Других гостей мы уже не застали. Нас усадили за стол, и Шурик тут же приступил к расспросам. Хозяин наш с удовольствием откликнулся.

– Когда-то здесь был постоялый двор, очень давно, где-то с середины 19 века. Сейчас у меня тут небольшой дворик, а раньше здесь была еще и конюшня. В большом подвале, он до сих пор цел, хозяева хранили продукты, запасы разные, на чердаке – лишнюю мебель, барахло всякое, 2-й этаж – жилые помещения, а на 1-м, где мы с вами пьянствуем, было типа трактира. И вот была у них в услужении девочка 14 лет. Ну она по нашим меркам девочка, а тогда невеста, считай. И однажды нашли ее в подвале – кто-то изнасиловал и убил беднягу. То ли там же преступление произошло, то ли ее там спрятали, но была девочка в ночной рубашке – окровавленной.

– Ой, только не надо кровавых подробностей, – поморщилась моя соседка.

– Плохая ты журналистка, Люська, если не хочешь подробностей, – хмыкнул наш хозяин.

– Да мне ж не писать об этом, – пожала плечами Люська.

– В общем, того, кто это сделал, так и не нашли – поди умчался в свои края, проезжий двор же. А может, и не один был преступник. И с тех пор девочка эта по ночам ходит в той самой простой полотняной рубашке, потому что душа ее не отмщена.

– Ясный пень, все призраки по ночам шастают, – авторитетно сказал Шурик.

– Да и убили ее ночью. Полиция оказалась бессильна, дом этот стал пользоваться дурной славой, и вскоре постоялый двор закрылся. Стали селиться сюда люди, но жильцы часто менялись. Говорили, что женщины ее не видят (или она к ним просто не подходит), хотя и слышат: когда она идет, звенит тоненький колокольчик – вроде на шее он у нее был, звук такой тоненький-тоненький, пронзительный какой-то. Словами не опишешь – ну услышите, куда вы денетесь. И иногда она плачет – тихонько так, словно щенок скулит или ветер взвоет…

Признаться, в мои планы не входило знакомиться с призраком, это пусть Шурик развлекается. Ночевать мне тут однозначно расхотелось.

– Так она, стало быть, только к мужикам ходит?

– А то как же! Обидчика своего ищет.

– Я читал, что если привидение не воет, не звенит цепями и не швыряет вещи, узнать о его приходе можно по внезапно наступившему холоду, появившемуся запаху серы, беспокойству домашних животных и сбою в работе электроприборов. Скажи честно, ты реально видел ее? – спросил Шурик.

– Свет, бывает, мигает, но поди разбери, от чего. Серы не припомню, шагов не слышно, только колокольчики и иногда плач. Поначалу я только звон слышал. А однажды спать лег, слышу – колокольчики все ближе и ближе. Обернулся – что-то белое в коридоре мелькнуло и пропало, я опять лег на бок, а потом уже рядом с кроватью колокольчики зазвенели. Я глаз приоткрыл – что-то белое стоит. И тогда я ей сказал: «Ты или ложись рядом, или вали отсюда – но спать не мешай». И повернулся на другой бок. С тех пор она больше меня не будит, мимо моей комнаты проходит – я только колокольчики слышу. Мы с ней мирно живем, с Аннушкой моей. Она мне не мешает.

– Ты давно здесь?

– Да лет 8. Раньше тут еще старушка жила, но она умерла, а больше желающих нет. И хорошо.

– Надеюсь, старушка-то компанию твоей Аннушке не составляет? – не удержался я.

– Да не, мирно почила, – хмыкнул Никита. – А тебе одной Аннушки мало?

– Да ты чего их пугаешь? – хихикнула Люська. – Расскажи им, что Аннушка тех, кто женщин не обижает, не трогает.

– Да мы и не боимся, – хорохорился Эдик, а сам потянулся к бутылке водки, до этого предпочитая пиво.

– Минуточку, – встрял я. – А тех, кто обижает?.. Что она делает?

– Они не рассказывали, – подумав, ответил Никита. – Но больше одной ночи тут никто не остается.

– Ну хоть живы, – вырвалось у меня.

– Слушай, а давай к тебе экскурсии водить, – духарился Эдик. – Вон Шурик все про это знает.

– Ага, – подтвердил Шурик. – В Англии отель с богатой историей и привидениями обходится дороже, чем обычный. А сколько денег зарабатывают! Возьми хоть замок с Анной Болейн…

– И что, она экскурсиям показывается? – заинтересованно спросил хозяин.

– Ну, наверное, не всем, – почесал нос Шурик. – Но многие видят и пишут об этом в блогах. Призрак Анны Болейн часто видят сидящей в одной из спален ее родового замка, при этом отрубленная голова лежит у нее на коленях. Иногда королева прогуливается по комнатам замка, держа голову в руках. Бывают и более жуткие видения: обезглавленная королева мчится в карете, запряженной обезглавленными лошадьми… Кстати, в замке, кроме нее, скитаются еще два знатных призрака. Все трое не были бы настоящими британскими привидениями, если бы не встречались за традиционным английским чаем – только не в 5 пополудни, а в полночь перед полнолунием. Во всяком случае их тут видят в это время у камина. Вот и ты откроешь опять постоялый двор…

– Хлопотно, – вздохнул писатель. – Лучше я буду книги писать.

– Кстати, поздравляем тебя с выходом новой книги, – вспомнил Юрка. Мы дружно сдвинули стаканы.

Никита сказал:

– Сходите кто-нибудь наверх, там у меня книжки лежат. Одну вам на компанию подарю – больше не могу: издательство всего десяток выдало.

Я поднялся, с любопытством разглядывая 2-й этаж, освещаемый тусклой лампочкой. Голоса снизу здесь звучали приглушенно, зато сам дом был полон звуков: скрипели старые половицы, что-то постукивало в стену дома – похоже на ветку дерева. В самом конце коридора стояла тумбочка с книгами. Только я взял одну, как услышал звон колокольчиков. Я замер. Звон повторился. Свет немного замигал. Мне захотелось опрометью кинуться вниз, к людям, но я сдержал трусливый порыв. Когда немного успокоился, то предположил, что это кто-то шутит. На цыпочках подошел к лестнице и глянул вниз – никто, кроме меня не отсутствовал, все на месте. Когда звон еще раз повторился, я струхнул не по-детски и заспешил вниз.

– А я слышал колокольчики! – объявил я.

Все заинтересованно повернулись в мою сторону.

– Иди ты! – не поверил Юрка. – А сама не показалась?

– Нет, ты знаешь, дожидаться не стал.

– Если боишься, – сказал Шурик, – или призрак агрессивный, то надо направить в его сторону что-нибудь острое, хоть пилку для ногтей, чтобы оно не причинило вреда.

– Знаешь, вот пилки для ногтей у меня с собой не оказалось. А больше ничем их не угомонить?

– Вот в графстве Кент есть скорая помощь по отлову и уничтожению привидений – ее вызывают хозяева замков, если призраки распоясываются, шастая сквозь стены.

– У нас тоже есть такая помощь, – хмыкнул Юрка. – Позвони в скорую и расскажи насчет шастающих призраков, мигом в дурку упекут. И тебя вылечат, и меня вылечат…

– Ой, это ж сколько времени, если Аннушка вышла? – спросила вдруг одна из девиц, имен их я не помнил.

– Да уж первый час.

– Нам домой надо! – Гостьи стали собираться.

Я ухватился за Люську, как за соломинку, и вызвался проводить до дому, просто потому что она рядом сидела. Она согласилась. Мои друганы вызвались проводить оставшихся, а Шурик с горящим взором принялся опять пытать Никиту насчет Аннушки.

По дороге я разливался соловьем, лишь бы Люська меня пустила к себе и оставила ночевать, одновременно размышлял, что значит обидеть женщину в понимании Аннушки. Вот меня летом Светка бросила, сказав напоследок, что я тупой олень. До сих пор не знаю, почему. Вот поди пойми этих баб, на что они обижаются. Я бы, конечно, и на вокзале заночевал, но в таких городках вокзалы на ночь закрывают, а все электрички уже ушли. Деваться некуда: либо Люська, либо Аннушка. Возвращаться к Аннушке я не хотел ни под каким видом. К счастью, Люська сама позвала на кофе. Я присел на диван, а она ушла на кухню.

Утром проснулся на том же диване, заботливо укрытый пледом. Из спальни вышла заспанная Люська:

– Кофе будешь, птенчик?

– Буду. – Я почувствовал, что покраснел. – Извини, я заснул.

– Да я и не собиралась на тебя нападать, – засмеялась Люська.

А я подумал: вот если девушке секс обломился – я ее обидел или нет? Но это уже неважно. К Никите я решил не заезжать, позвонил друганам, сговорились встретиться на вокзале.

Эдик явился чуть живой – бледный, с запавшими глазами. Шурик – выспавшийся, но недовольный. Сиял только Юрка. Он, как и я, прибыл прямо от девицы, которую провожал.

– Что, ночка бурная выдалась? – поддел его я.

Юрка состроил довольную рожицу:

– А у тебя? – Я тоже постарался придать себе вид утомленного сексом мачо. Не знаю, получилось ли.

– Ночка выдалась бурная как раз у меня, – буркнул Эдик. – Наташка жила рядом, я ее проводил и через 15 минут вернулся. По просьбе нашего ненормального Никита показал нам подвал – жуткое местечко. Даже банки с солеными огурцами впечатление не сглаживают. Хоть бы он лампочку поярче вкрутил, что ли! Тени в углах мечутся, а в одном месте здоровенный крюк висит – там тушу мясную раньше вешали. Жуть, в общем! И стены толстенные! Там убивай, ори – никто не услышит. А только вышли из него, как сразу зазвенели те самые колокольчики! Вот я затрясся, честно скажу, пацаны! А Никита невозмутимый, как стена. «Ну что, по койкам?» – спокойно так говорит. «А Аннушка?» – спросил Шурик. «Да куда она денется?» Спасибо, что на чердак не повел.

В общем, выделил он нам по комнате. Я говорю: «А в одной нельзя нам?» Никита бровь поднял: «А вы из этих?..» «Не из этих, но вдвоем спокойнее!» А Шурик говорит: «Не, Эдик, давай отдельно. Вдруг Аннушка к нам двоим не явится?» Ну что ты будешь делать! Я лег, мне жалобный плач померещился, дом скрипел на все лады, стонал – от ветра, что ли, в квартире таких звуков не услышишь! А тут и звон опять появился, то удалялся, то приближался – словно владения свои Аннушка обходила. Когда колокольчики у моей двери зазвенели, я вскочил и опрометью кинулся к Шурику. И что вы думаете делал наш любитель привидений? Храпел при ночнике! Я сел в кресло и всю ночь просидел, глядя на дверь и слушая все эти жуткие звуки. А этот дрых себе.

– Да, просмотрел я ее, – удрученно сказал Шурик. – Но ведь слышал же колокольчики! Хоть что-то.

Я предположил, что, может, хозяин повесил где-то буддистские колокольчики – музыку ветра, которые при малейшем движении воздуха звенят? Но Юрка покачал головой:

– Тогда бы они только из того места звучали, где он их повесил, а они по всему дому звенят.

– Какую-то инженерную уловку применил, – решил я. – Поверить в это мне было легче, чем в Аннушку. – Помните, Каплевский на лекции рассказывал? И это ближе к истине. Некий господин в 16 веке, по-моему, просто замучил зодчего, строившего ему замок, своей жадностью, придирками и переделками. За это феодал поплатился – в его замке завелось страшное привидение. Разгадку призрака раскрыли лишь недавно. Зодчий решил отомстить хозяину за все и сделал под окнами специальные фигурные ниши. Сильный ветер вызывал в них до того жуткие завывания, что владелец замка вскоре сошел с ума, и его владение продали за бесценок. Чисто английское преступление, так сказать.

– Ну всегда ж есть подлинники и фальшивки, имитаторы, – не сдавался Шурик.

– Говорил же, – сказал Юрка, – пошли на экономический вместе. Так нет, истфак им подавай! Всякую хрень вам там гонят, а вы с ума сходите! И в психушке окончите свои дни. По крайней мере некоторые из вас.

– А экономисты зато в тюрьме чаще оказываются, – парировал Шурик.

Мы рассмеялись и долго еще гадали об Аннушке, пока наша электричка не прибыла на вокзал. Там мы расстались, не жалея о своем приключении. Даже я, которому при свете дня все это показалось занятным. И хотя правды мы так и не узнали, но есть хорошая новость: если Аннушка на самом деле существует, то мы, должно быть, неплохие пацаны, раз она нас только попугала.

ПРОСТО БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ

Вадик охладел к сексу.

То ли мой бойфренд мне изменяет, паразит, то ли горит на работе. В любом случае надо что-то решать. И я с нетерпением ждала Дашку, мою подружку бесценную, чтобы посоветоваться. Она – ума палата.

– Сейчас вообще мужик хилый пошел, – начала Дашка с порога. – Экология там, биология…

– Ботаника и урология. Это ясно. И что, с сексом завязывать? Почкованием размножаться будем? – поинтересовалась я.

– Ну почему? Просто надо помочь человеку. Я вот инет пошерстила. Такая проблема у мужиков с сотворения мира. В гаремах восточных, да и гейши японские опыты разные проводили, чтоб мужикам помочь. Много способов секретных они открыли, веками проверенные. Ты что думаешь, твой Вадик один такой? Просто все скрывают.

– Как это можно скрыть?!

– Да жены, любовницы позорить не хотят мужиков своих, вот и рассказывают о них небылицы. А когда мужики одни соберутся, они что, по-твоему, рассказывают? Да рыбацкие рассказы о своих любовных похождениях. Я вот как раз прочитала о Стинге.

– Это который певец?

– Ага, он самый, британский. И в интервью везде хвалится своей мужской силой, дескать, жена называет его «5-часовым мужчиной».

– Ого, круто!

– Да ты послушай, что входит в эти 5 часов! Он же по мужской простоте это тут же и выложил. Оказалось, что в 5-часовой секс входит… Говорю помедленнее, чтобы ты осознала. Так вот, в так называемый 5-часовой секс входит: романтичное приглашение на свидание с вручением цветов, обед в ресторане с шампанским, деликатесами и десертом в качестве афродизиака, далее идут танцы, доставка объекта домой без нарушений правил дорожного движения, водные процедуры или просто душ – и в конце обещанная морковка. Там на секс едва ли минут 10 остается из этих 5 часов. Представляешь, сколько калорий теряет его жена на эмоциональном уровне, ожидая финального гостинца? По-моему, он просто отлынивает.

– Ну тогда у моего Вадика 8-часовой секс, – отсмеявшись, сказала я. – А что ты там про афродизиак говорила?

– Вот! Ты уловила самую соль! – воскликнула Дашка. – Мы с тобой сейчас будем готовить афродизиак. Это спасение! – Путь к сердцу мужчины лежит через желудок!

– Так то сердце! Иногда его сердце уже нам принадлежит или оно нам не нужно, а вот секс с ним оставляет желать лучшего… – опять загрустила я, вновь подумав, что Вадик ходит на сторону.

– Еще древние выбирали, что лучше: есть, чтобы жить, или жить, чтобы есть. Мы выбираем – есть, чтобы любить, – торжественно провозгласила Дашка и повела меня на кухню.

– Погоди, распечатку достану. Так… Готовить будем перепелиные яйца с копченым лососем. Или салат из авокадо с беконом, а еще кекс с манго.

– И это все? – разочарованно спросила я.

– А ты что ждала? Чудодейственный порошок из рога носорога или блюда из бычьих яиц? Это, говорят, до сих пор мужики используют для мужской силы, но в других странах. А раньше-то делали любовное зелье на жабьей икре, чьих-нибудь хвостах, костях мертвеца. Ты этого хочешь?

– Фу!

– Кстати, пишут, что тем, кто выжил после такой любовной гастрономии, кое-какие из подобных рецептов даже помогали, что объясняется исключительно силой самовнушения. Французы уверяют, что в этом деле нет ничего лучше шампанского. Но пары бокалов нормальным мужикам хватает, чтобы андроген у них в крови повысился. А если принять больше, то увы – волшебный андроген распадется раньше, чем мужик доберется до предмета своих вожделений, и карета превратится в тыкву. Шампанское у тебя есть?

– Нету. Водка есть початая. Мы с тобой, помнишь, отмечали твой уход с работы?

– Помню. Ну ладно, закуску тогда будем делать. Яйца перепелиные есть?

– Нету. Есть простые, куриные.

– Тааак… Манго, авокадо, копченый лосось, бекон?

– Бекон есть! – радостно воскликнула я.

– Ладно, уже что-то. Тут пишут, что в любви отличные помощники еще ананасы, грецкие орехи, устрицы, кокос, трюфели…

– Нету… – горестно прошептала я. – Суп гороховый есть.

– Таак. Пойдем дальше. Вот пишут, что лук и чеснок во Франции подавался новобрачным утром после первой брачной ночи, чтобы восстановить утраченные силы. А еще мед.

– Есть! И лук, и чеснок, и мед.

– Уже хорошо. Продолжаю список: морепродукты, грибы, фисташки, проросшая пшеница, дикий рис, петрушка, сельдерей, марципан, бананы, спаржа, миндаль, артишоки, мята, шоколад, гвоздика, кориандр, имбирь, розмарин, тмин, ваниль…

– Ваниль есть, простой рис и кинза, шоколад, огурцы малосольные, а еще минтай замороженный. Это ж морепродукт?

– Ну раз в море плавал, значит морепродукт, – авторитетно заявила Дашка. – И еще нам нужно оливковое масло.

– Подсолнечное есть, – пискнула я, стыдясь за свои скудные запасы.

– Пишут: выберите те продукты, которые вам по средствам, и включите в рацион своего партнера. Ну давай, мать, выкладывай запасы, будем готовить!

Мы разморозили рыбу, обмазали ее медом, нашинковали луком и чесноком – не пожалели. Обжарили на сковородке, а после пихнули в духовку. Отварили рис, тоже медом полили и посыпали кинзой. Салат сделали из яиц и малосольных огурцов, щедро посыпали специями. Дашка сказала:

– Вот пишут, что блюда надо оформить красиво, игриво, с намеком. Давай, что ли, салат целым огурцом украсим – чтоб с намеком-то было.

– Давай! И что бы я без тебя делала?

– Так. Ты тоже должна соответствовать. Должна встретить его в нижнем белье, а сверху фартук. Так сказать, две женские ипостаси – кухня и койка.

– А ничего, что стринги зеленые, а лифчик красный? Гарнитур мне не лезет ни один, а эти самые красивые!

– Господи! Да ты ж не готова к брачной ночи! Ну фартуком прикроешь.

– Фартук только такой, без грудки, передничек. Синими цветочками… – пролепетала я.

– Ой, цыганщина сплошная. Но мужики, говорят, почти все дальтоники. Да и внимания не обращают на цветовую гамму. Вот мой балбес как галстук выберет, хоть стой, хоть падай. Так что не тушуйся! И не забудь про слова ласковые. Он ест, а ты приговаривай: «Кушай, котик мой сладкий…» Ну сама что-нибудь придумаешь. А он тебе подарки приносит?

– Ну на день рожденья, 8 Марта, Новый год… А поначалу почти каждый день что-нибудь дарил.

– Понятно. Не воспитала товарища, не приучила потакать женским капризам. Я тут прочитала, что и у мух то же самое.