Я хочу её давно

– Она же почти твоя крестница, Денис!

Ужас, в котором я пребываю, невозможно описать словами.

– Почти не считается, Надя, – пожимает плечами муж.

– Ты уже старая, сама говорила. А мне всего двадцать. И родить я еще смогу хоть десятерых.

Та самая «почти крестница», дочь друга семьи, которая росла на наших глазах, кладёт одну руку на плечо моего мужа, а вторую – на свой плоский живот.

– И наш с Дэнни первенец появится на свет через пять месяцев, – продолжает как ни в чём не бывало.

Только теперь я замечаю, что Вероника немного поправилась. Они что, привезли этого ребенка из той длительной командировки, в которую уезжал Денис полгода назад?

И неужели отец Вероники в курсе?

– Надь, слушай, ты же вроде говорила, что Дэн отправил мне всю сумму?

С такого вопроса начался наш разговор с подругой Катей, которая работала в туристическом агентстве. Мы с мужем планировали супер поездку, а именно – путешествие на лайнере по нескольким арабским странам. Это было настоящее приключение, о котором я мечтала последние пару лет. Но всё не было времени – то муж уезжал из дома, то меня заваливали работой по самую макушку.

Наш сын, которому недавно исполнилось девятнадцать, от поездки на корабле наотрез отказывался. А я, как почётная «яжмать», проявления которой иногда бесили даже меня саму, дождалась, пока Артуру исполнится восемнадцать плюс один, и только в этот момент решила, что смогу себе позволить уехать на две недели.

– Да, он отправил, – уверенно ответила я. – А что? Деньги не дошли?

Я нахмурилась и побарабанила пальцами по столу. Катя очень просила перечислить сумму как можно раньше, чтобы не упустить очень выгодную акцию. По ней можно было рассчитывать на расширенный ассортимент напитков и блюд, но при этом заплатим мы на сотню тысяч меньше.

– Неа, не дошли. Ты у Дэна спроси, если где-то в банке застряли, пусть поддержку тряханёт, а я пока своими перекрою.

Я уже хотела сказать «нет», но передумала. Денис сто процентов оплатил поездку, о чём вчера мне и сказал. Так что деньги просто задержались в пути – так бывает.

– Хорошо. Я дома буду через час, спрошу у него. Он как раз уже на месте.

Когда мы с подругой договорили, я набрала номер мужа. На то, что он возьмёт трубку, особо не рассчитывала. Денис после возвращения домой из офиса любил пойти в душ, где он мог плескаться целый час. А это время, когда он приезжал в пустую квартиру, куда я прибывала лишь через час, а Артур и того позже, называл «минуткой гедониста».

Вот и сейчас ожидаемо к телефону не подошёл, так что я, захлопнув крышку ноутбука, просто собралась и уехала с работы. Вопрос застрявшей по пути суммы обговорим, когда я вернусь домой.

По дороге забежала в магазин – как правило с пустыми руками не возвращалась, к чему мои мужчины уже привыкли. Продукты и прочее можно было и с доставкой заказать, а вот всякая свежая выпечка или баловство в виде тортика – это святое. А лишние калории потом отработаем в зале, коим не пренебрегали ни я, ни муж. Артур же спортом не занимался, но был строен, как кипарис. У девочек сын пользовался популярностью, насколько я поняла из его кратких рассказов. И даже успел завести себе даму сердца, которую, впрочем, пока знакомить с нами не торопился.

Добравшись до дома, я вошла в прихожую и тут же узнала кроссовки Вероники. Они были очень необычными – Ника умудрилась украсить их мультяшными фигурками так, что живого места от обуви не осталось. Интересно, почему она не сообщила, что забежит?

В нашем доме Вероника была частым гостем – с Артуром они дружили с детства. А мы с Денисом – очень хорошо общались с отцом Ники, Ромой. Дэну он был как брат, и в свое время муж едва не стал крестным папой для Ники, но ее родители почему-то передумали и взяли другого человека на эту почетную роль.

– Привет-привет, – поздоровалась я, улыбаясь, когда вошла на кухню.

Ника и Денис оказались здесь, и муж, которого я чмокнула в щёку, искал на полках чай. Видимо, какой-то особенный, раз те семь вариантов, что там стояли в жестяных коробках, ему не понравились.

– А я с тортиком. Ты под дождь, что ли, попала?

Я указала на влажные волосы Вероники, что сидела за столом, как обычно забравшись на диванчик с ногами.

– Ага, под дождь, – кивнула она и хмыкнула. – Теть Надь, а мы тут с твоим мужем спорим на одну тему: он говорит, что ты в овсянку сахар не кладёшь, а я уверена, что бахаешь побольше, только тайно.

Она как-то странно и даже неприятно рассмеялась, на что я обратила внимание и нахмурилась. Пока ставила чайник, пока мыла руки, думала о том, что во всем происходящем есть что-то странное.

Вроде бы Ника часто так к нам забегает, и часто болтает всякую ерунду. Но сейчас в её обращении ко мне я ощутила какой-то подвох. Будто оно было пронизано желанием надо мной поиздеваться.

– Не кладу, Денис прав, – ответила я, развязывая ленты на коробке с тортом. – Денис, слушай, мне Катя звонила, она сказала, что деньги, которые ты отправил вчера в турфирму, будто бы не дошли.

Я только сказала это, как ощутила, что по кухне стало расползаться ощущение напряжения. Словно его наэлектризовали, сделали тягучим и наполненным какой-то злой энергией. Мне это категорически не понравилось, как и то, что глаза Вероники потемнели, а взгляд стал какими-то жадным и требовательным. Она впилась взором в моего мужа, будто он должен был что-то или сказать или сделать.

– Надь… Нам нужно с тобой поговорить, – сказал Денис, отключая чайник, и у меня все внутри оборвалось.

Мгновенно на память пришла история, в которую моя семья угодила пару лет назад. Тогда Дэн начал делать ставки, и спустил в унитаз приличную сумму денег. Он признался мне не сразу – сначала скрывал. А когда я не обнаружила весьма крупную заначку, упал в ноги и, обливаясь слезами в прямом смысле, рассказал, что его бес попутал.

Я надеялась, что мы прошли через этот этап… Денис обещал больше никогда и ни при каких обстоятельствах подобного не повторять. И что – меня снова ждал ужасный «сюрприз»?

Я покосилась на Веронику, которая отреагировала так, как я и ожидала. Поднялась с диванчика, но не вышла из кухни, чтобы, скажем, побыть в комнате Артура, а осталась с нами. Лишь только подошла к Дэну, а когда он устроился за столом, встала за его плечом.

Да что такое происходило? С её отцом случилось что-то страшное? Он смертельно болен, о чём мне никто не говорит, чтобы не расстраивать? Деньги ушли на лечение? Тогда почему мне об этом не сообщить? Я, конечно, люблю Рому, чисто по-дружески, он важный человек для нашей семьи, но в обморок от таких известий падать не стану.

Эти мысли пролетали в моей голове с такой скоростью, что показалось, будто я вот-вот сойду с ума. Я предполагала всякое, но реальность, как оказалось, приготовила для меня совершенно жуткую подножку. Даже не подножку, а пропасть, к которой меня стремительно вел за руку любимый мужчина.

– Надя, мы с Вероникой вместе. Уже приличное количество времени. Сегодня решили всё тебе рассказать. Так честнее.

Я даже выдохнула от облегчения. Слава богу! Денис не проигрался в пух и прах, наше путешествие вне опасности. А Рома Шубин жив и не приболел…

– Вы с Вероникой вместе – что? Я не понимаю, – помотала я головой, не в силах сообразить, какое слово пропустил муж.

Денис повернул голову и переглянулся с Никой. Она очень тяжело вздохнула, как учительница, перед которой стоит непосильная задача – объяснить пример нерадивому ученику.

– Мы просто вместе. Как пара, – добавил глухо Дэн.

– Как мужчина и женщина, – поддакнула Вероника, и я не сдержалась.

Расхохоталась, как умалишённая, над этим идиотским розыгрышем. А когда взглянула на Нику и Дэна, меня будто током ударило и парализовало. Они не шутили…

– Надя, восприми эти новости нормально. Так бывает. Я люблю Нику, мы с ней спим несколько месяцев. Оказались в постели на дне рождения Ромы, когда он организовал ту поездку на острова в Карелии.

– Тётя Надя, ты только присядь, потому что это не все новости, – добавила Вероника.

На меня оглушительным смерчем надвигалась та тошнотворная правда, которую только что озвучил Денис. Я не могла её пока воспринять – да и кто бы смог? – но уже понимала, что они не лгут. И Нике даже близко не стыдно за то, что она стоит напротив жены мужика, с которым трахалась несколько месяцев. Даже наоборот, она будто бы испытывает чувство превосходства.

– Дэн… Дэн… ты что такое говоришь? – прохрипела я, выдавливая из себя эти слова, что застревали в горле. – Она же почти твоя крестница!

– Почти не считается, Надя.

Муж пожал плечами и тоже посмотрел на меня так, что мне стало окончательно ясно: он думает, что всё это – нормально. И что вот так ошарашить человека, с которым прожил много лет, гораздо лучше, чем сказать вовремя о том, что у него чувства к другой.

– Ты уже старая, сама говорила, – вновь вступила Вероника.

Стояла рядом с моим мужем и говорила эти ужасные слова… Била меня ими наотмашь, припоминая мои же шутки в стиле «я слишком стара для этого дерьма».

– А мне всего двадцать. И родить я еще смогу хоть десятерых.

Ника, которая росла на наших с Денисом глазах, положила одну руку на плечо моего мужа, а вторую – на свой плоский живот.

– И наш с Дэнни первенец появится на свет через пять месяцев, – продолжила как ни в чём не бывало, убивая той самой новостью, которых, как оказалось, на одну квадратную секунду времени имелось с избытком.

Только теперь я заметила, что Вероника немного поправилась. Округлилась в талии, да и сиськи стали больше минимум на размер-другой.

Они что, привезли этого ребенка из той длительной командировки, в которую уезжал Денис полгода назад? Его же не было дома довольно долго! И Ника тогда тоже куда-то отбыла, вроде как на учёбу, или на что-то подобное. Неужели Рома знал об этом? Знал, чему именно и с кем учиться его дочь?

Или они прорабатывали это всё за спинами всех косвенных участников событий?

– Я… Я… – начала, хватаясь за столешницу, на которую и оперлась обеими руками.

Как они так могли со мной поступить? И как у них духу хватало сейчас говорить мне всё это, да ещё и в настолько жёсткой форме.

– Дэнни, скажи ей ещё! – требовательно проговорила Вероника.

Я чуть повернула голову, глядя на девочку, которую знала с её пяти лет. Она же частенько сидела на руках или плечах Дениса… Он катал её, изображая лошадку. И после она его оседлала в виде наездницы уже другим способом?

И что же молчит мой муж? Ведь, судя по всему, это не все известия на сегодня, или я ошибаюсь?

– Я не перевёл деньги Кате, потому что купил нам круиз на двоих с Никой, – тихо произнёс Чепрасов. – Я верну тебе твою часть, но сначала мы с Вероникой съездим на отдых. Чтобы здесь всё немного улеглось.

Это была та финальная черта, после которой оставаться и дальше с этими людьми я не могла. Задыхалась рядом с мужем и Никой, девчонкой, к которой я относилась так же, как относилась бы к своей дочери, если бы у нас с Денисом она была. И которая сейчас превратилась в шлюху моего мужа…

Я была заперта в клетке из горького предательства, которое было пропитано смертельной дозой цианида. Оно сходилось вокруг меня плотной стеной, превращалось в гибельный вакуум. Я растворялась в крохотном пространстве, распадалась на атомы без права на возвращение в собственную жизнь. Такое не придумаешь нарочно. Они мне не лгали и не потешались надо мною. Они были вместе и натрахали себе ребенка.

– Рома знает? – выдавила из себя, пока мысли метались с одной на другую.

И я понимала, что нет в них ни логики, ни разума, ни трезвости…

– Завтра мы с ним встречаемся утром за чашкой кофе. Я и Шубин. И больше никого, – ответил Денис, поднимаясь. – Мы пока будем жить в съёмной квартире, Надя. Часть вещей я уже забрал, пока на первое время хватит. Когда ты немного успокоишься, мы поговорим с тобой наедине. Обсудим развод и раздел имущества.

Он говорил так спокойно, так… увещевательно. Как говорят, должно быть, в какой-нибудь клинике, где пациенту нужно сделать укольчик, но так, чтобы он сам пришёл и подставил под него мягкое место.

А я стояла напротив и медленно умирала с каждым произнесённым словом. Хотя казалось, что я погибла окончательно ещё в момент, когда на меня обрушилась жуткая правда.

– Денис, господи, что же ты творишь?! – не выдержав, метнулась я к мужу.

Схватилась за его одежду, ненавидя себя за проявленную слабость. Но получить такой удар и остаться железной леди, которая просто согласится на всё, сказав, что ждёт назначенного для разговора времени, у меня как-то не выходило…

– Дэнни, я тебя у машины подожду, – сказала Вероника, пройдя мимо нас.

Обернулась в проёме кухни и добила меня:

– Тёть Надь, в сорок два ты ещё не совсем старушка. Ну найдёшь себе ещё кого-нибудь. Не убивайся ты так.

Я не узнавала в этой мегере ту девочку, которой Ника была раньше. Или всё дело в том, что раньше я смотрела на неё через призму собственного восприятия, а теперь всё обнажилось и стало явным?

Она ушла, а мы с Денисом остались. Я не хотела отпускать его без объяснений. Что это за детская позиция страуса? Сейчас я уйду, потом уеду, а когда ты тут изведёшься, мы и поговорим. Так, что ли?

– Надя, послушай меня, пожалуйста. Ты на взводе, но в итоге меня поймёшь. Я с ней – как на крыльях летаю, – указал он в ту сторону, куда только что удалилась Вероника. – У меня даже с тобой никогда такого не было, хотя я тебя в прошлом любил. Я не украду из семьи той суммы, обещаю… Я верну её. Но сейчас живу этой поездкой и той жизнью, что у меня начнётся, когда мы с тобой разойдёмся.

Денис продолжал говорить со мной умиротворяющим, даже гипнотизирующим тоном. Это меня развеивало в прах. Если всё же предположить, что от меня ещё осталось хоть что-то…

Он жил этой поездкой… Той самой, которую придумала я… Которую спланировала от и до. Я живо вспомнила, как муж довольно безучастно кивал, когда я пересмотрела множество роликов на тему круиза и рассказывала ему о них. И как описывала каюту, класс которой повысила за отдельную плату. Интересно, покупая путешествие в другом агентстве, он учёл весь мой опыт?

– Денис… Дэн… ты что? Она же… она действительно беременна?

Я не представляла, зачем об этом спрашиваю, но черпала силы лишь в том, что сейчас муж всё ещё не ушёл. Казалось, что как только он покинет кухню, а потом – квартиру, я его окончательно потеряю. И не верила я сейчас в то, что это уже произошло. Чепрасов уже не мой… И случилось это не в одночасье.

– Она беременна, Надя. Это действительно так.

– Вы привезли этого ребёнка из той поездки? Вероника врала, что уехала учиться и была в той командировке рядом с тобой?

Мой голос стал визжащим, истеричным, принадлежащем какой-то другой женщине. Не мне. Но он срывался с моих губ, каким бы противоестественным это ни ощущалось.

– Надя… мы поговорим об этом позже. Сначала я встречусь с Ромой, чтобы у него не возникло какого-то искажённого представления о происходящем. А потом, когда ты немного осознаешь, что мы больше не вместе, спокойно поговорим.

Убрав со своей одежды мои руки, он как ни в чём не бывало направился в прихожую. Это был какой-то другой мужчина – не нежный и заботливый, с которым я прожила больше двадцати лет. А холодный и циничный тип.

– Верни мне деньги за круиз прямо сейчас! Ты слышишь? – закричала я не своим голосом, бросившись за мужем, словно хищная птица, которой переломали все крылья.

– Позже, Надя! – рявкнул на меня Дэн. – Я сказал, что отдам позже – так и будет! – повторил он, уже спокойнее, после чего вышел, оставив меня одну.

Я стояла, смотрела на закрывшуюся за ним дверь, и не дышала. Параллельная реальность – вот, что это было. А не моя жизнь, в которой ещё пару часов назад всё казалось понятным, простым и с кучей планов.

Я пришла в себя не сразу. Сначала сделала спасительный глоток кислорода, затем – добрела до окна. Увидела, как Денис какое-то время возится в багажнике, потом – галантно распахивает дверцу для Ники. Он никогда так не поступал в отношении меня, и сейчас этот жест резанул без ножа.

А когда они уехали, я сделала то единственное, что просилось в голову: взяла телефон и позвонила Роману.

– Надюш, привет, у тебя что-то срочное? – раздался голос Шубина, и я выдохнула с облегчением.

Даже если он обо всём знал и сейчас ему позвонила Ника и вкратце рассказала об их с Дэном признании, он не станет отправлять меня в игнор, и хотя бы выслушает.

– Да, срочное. Твоя дочь спит с моим мужем и беременна от него. Ты знал? – выдала я в трубку, на что Рома тут же отреагировал:

– Чего, ***?

Матерился он редко, но сейчас был именно этот случай. И хотя бы по тому, какие нотки прозвучали в его голосе, я могла сделать вывод, что он не играет. Он не знал, и сейчас в шоке, как и я.

– Вероника спит с Денисом и уже успела залететь. Дэн украл из семьи деньги и купил им круиз. Я узнала это с полчаса назад, со мной он ничего обсуждать не стал, просто уехал… Они уже даже живут вместе!

Чем больше слов я произносила, тем напряжённее становилась тишина по ту сторону связи. Почудилось, что её даже можно пощупать – эту стену молчания.

– Я буду у тебя через два часа. Как понял – для этого со мной завтра и встречается Дэн? – уточнил Рома.

Я кивнула и спохватилась, что данного момента Шубин видеть не может.

– Да. Он надеется, что вы просто поговорите и ты благословишь его на счастливую жизнь с дочкой…

На это Роман не ответил. Лишь только повторил:

– Я буду у тебя через пару часов. Пока ничего не предпринимай.

Он положил трубку, а я нервно хохотнула. Ничего не предпринимай… Как будто я могла вдруг взять и поскакать горной козой, попутно вытворяя какие-то вещи, которые хоть как-то разрулят эту жесткую непереносимую ситуацию.

Но беда в том, что меня оставили один на один с шоком, в который я погрузилась, и я оказалась в нём совершенно бессильной.

Когда обвела взглядом кухню и взгляд мой остановился на торте, слёзы сами брызнули из глаз. Стало так себя жалко… Так непереносимо обидно за то, что со мной сотворил своими руками муж, что я разрыдалась.

Не зря ведь говорят, что способность плакать дана нам не просто так. И что реветь не стыдно – если не хочешь сойти с ума. Вот я и отдалась этому способу выплеснуть ту боль, которая разрывала меня на части. А когда она немного подутихла, потому что невозможно было и дальше отчаянно горевать, я умылась и, убрав торт в холодильник, села за стол. Тупо уставилась перед собой взглядом, старательно ни о чём не думая. Просто отсчитывала мгновения до прибытия Шубина. В этом состоянии полнейшей апатии меня и застал Артур.

Я вскочила, когда в двери повернулся ключ. Глупая мысль о том, что вся жуткая сцена с Никой мне привиделась, а сейчас муж просто пришёл с работы, немного подзадержавшись, придала мне сил. Но ненадолго – когда сын вошёл в квартиру, я горько улыбнулась, выйдя из кухни, чтобы его встретить.

– Опять читала эти свои книжки? – покачал головой Артур, разуваясь. – Отец дома? – задал он вопрос, и у меня вновь потекли слёзы.

Причём так, что я не могла их остановить, как ни старалась не расплакаться.

– Мам… что стряслось? – встревожился сын, который даже куртку до вешалки не донёс.

Бросил её на банкетку и метнулся ко мне. Обхватил за плечи, развернул лицом к себе. Мой взрослый мальчик, который, слава богу, успел вырасти в атмосфере любви, сейчас был очень взволнован. И я не буду скрывать от него правду, какой бы грязной она ни была. И какие бы моральные страдания ему ни принесла, ведь он очень ценит то, что его мама и папа сохраняли отношения на протяжении долгих лет.

А может, всё пройдёт просто и легко, и Артур просто пожмёт плечами и скажет, что так бывает? Нет, это немыслимо.

– Пойдём, я хоть чаю тебе налью, – проговорила в ответ и снова вернулась на кухню.

В то место, которое даже сейчас казалось мне пропитанным чем-то гнетущим и мрачным.

– Ты меня пугаешь, мам, – признался сын, присаживаясь за стол.

Я не смогла начать хлопотать – да и было бы это весьма неуместно. Практически рухнула напротив Артура и произнесла то, что уже было едва ли не выученным мною:

– У папы другая женщина… Точнее, девушка. Она беременна от него и папа уже с нею съехался.

Назвать имя Вероники было труднее всего. Она была Артуру близким человеком, другом… Я не знала, как сообщить ему именно эту часть, но и скрывать всё было бессмысленно.

– Он просто ушёл из дома? – побледнев, чуть ли не прохрипел сын.

– Да. Они просто сказали мне, что будут жить вместе и растить их ребёнка. И что твой папа едет в путешествие с ней, а не со мной.

Глаза Артура расширились, а челюсти сжались. Сын знал, насколько сильным было моё желание поехать отдохнуть именно таким образом – в морской круиз. И сейчас я даже не могла точно сказать, какая часть моего рассказа произвела на него большее впечатление.

– Они сказали тебе – это кто имеется в виду? Он что, притащил сюда свою любовницу и вы говорили втроём?

Я поджала губы. Вот и настал тот момент, когда придётся сказать сыну всю правду. Которая и без того всплывёт, когда приедет Рома.

– Я пришла с работы, а они были тут… Твой папа и… Вероника.

Я только произнесла это имя, как поняла, что Артура оно не просто задело. Он побледнел, на лбу выступили капельки пота. С губ сына сорвался нечленораздельный звук, Артур неосознанно схватился за телефон, будто бы первой потребностью был звонок кому-то. После чего выдохнул не своим голосом:

– Я правильно понял… ты про мою Веронику?

Господи, пусть под определением «моя Вероника» скрывается дружеское чувство! Не могло же случиться так, что ещё и это прошло мимо? Я просто не вынесу, если эта маленькая сучка обманула не только меня, но и ещё и моего сына.

– Я про Шубину Нику, – это удалось сказать спокойно, хотя внутри я вся пылала от негодования и ужаса, ибо видела, какое выражение появилось на лице Артура. – Почему ты называешь её своей?

Он поджал губы и отвёл взгляд. На лице сына появилось непримиримое выражение, а глаза вспыхнули каким-то лихорадочным огнём.

– Ты можешь мне ещё раз повторить то, что сказала, мама? – попросил меня Артур.

И я окончательно поняла, что между ним и Вероникой что-то было. Какой ужас… Она что, спала и с отцом, и с сыном?

– Ника Шубина беременна от твоего папы. Они вместе несколько месяцев. Началось всё у них на дне рождения дяди Ромы. Закрутились отношения, они даже слетали вместе в командировку. Вероника лгала, будто уехала учиться, сама же отправилась с твоим отцом. Он уже собрал вещи, сначала отвезёт Нику в круиз, а затем они будут жить вместе.

Повторяя уже озвученное таким голосом, каким читают в трубку рекламную информацию роботы, я ощущала себя так, как, наверное, чувствуют люди с расщеплением личности. Было жутко осознавать, что ситуация настолько чудовищна, поэтому проще было из неё эмоционально выйти.

– Я не говорил ни тебе, ни папе, что у нас с Вероникой был секс, потому что вы вроде как считали нас кем-то вроде брата и сестры, – всё же произнёс Артур, и я застыла.

– Вы встречаетесь… до сих пор? – выдавила из себя, что получилось сделать далеко не сразу.

– Я считал, что мы встречаемся, хотя после возвращения с учёбы Ника со мной и не спала.

– А когда вы… в последний раз?

Я ухватилась за признание сына руками и ногами. Потому что если выяснится, что Вероника может быть беременна от Артура, я этого не перенесу. Уж лучше пусть они с Дэном идут в счастливую жизнь с младенцем, чем я буду понимать, что Ника может носить… моего внука.

– Перед её отъездом. Больше она со мной не была.

Я прикрыла глаза и стала тереть виски. Вспоминала по датам, когда это было. Итак, у Вероники четыре месяца беременности, если ей верить. Денис уехал в командировку с полгода назад. А Ника отправилась «учиться» через месяц после его отъезда. Видимо, чтобы мы не заподозрили неладное. Это были какие-то трёхмесячные курсы, так что вернулись они примерно в одно время. Но было важным вовсе не это. Если Вероника и Артур переспали перед её отбытием, беременна она не от него, слава небесам.

– Хорошо. А какие отношения у вас сейчас? – продолжила я свои расспросы.

Собственное горе отошло на десятый план, когда стало ясно, что во всём этом мог пострадать в первую очередь мой сын.

– Она со мной вроде как вместе. Но это всё в основном на словах. Мы встречаемся, целуемся и… всё.