Ведущий по дороге жизни

– Для чего они вам нужны? – в голосе Анны слышалась та же опаска с какой она смотрела на оружие.

– Нам? – переспросил охотник театрально, но невесело, осмотревшись вокруг. – Нас здесь немного.

Анна поняла, что это шутка об обращении к нему на «Вы» и смутилась из-за этого. Поджала губы, опустила взгляд и спрятала руки в задние карманы джинсов. А про себя подумала:

«Этот мужчина лет на 15—20 старше, как разговаривать с ним по-другому?»

Том коротко, снова невесело усмехнулся ее реакции, и спросил:

– А то, что меня зовут охотник тебе ни о чем не говорит?

Анне не говорило. Не вспоминая раньше о ремнях у него на груди, она представляла его вроде охотника, как отца, – человек который хорошо стреляет, ловит дичь и ориентируется в лесу. Но тут до нее дошло, что обычного охотника те странные мафиози вряд ли бы стали бояться.

– Вы что этим людей режете?! – и с недоверием, и с ужасом воскликнула девушка, догадавшись, что он имеет ввиду.

Том, проигнорировал ее вопрос, откинулся на спинку дивана, и уже без сарказма сказал:

– Я понимаю, что тебя, может быть смущает разница в возрасте, но может быть все же на «ты»?

Впервые Анна прямо, а не вскользь посмотрела на него. До того, он казался ей очень взрослым, даже старым, угрюмым, всем видом оправдывающий свое прозвище. Но теперь, когда он прямо обращался к девушке в разговоре, она заметила, что выглядит он моложе, чем казалось сначала. Под выразительными дугами бровей, бледно-голубые глаза, со спущенными внешними уголками, прямой довольно широкий и чуть заостренный нос, пухлые губы, обрамленные темно-русой густой щетиной (почти бородой) и гладкая кожа – никаких морщин, за исключением мимических у глаз и на лбу, такие бывают и у 25 – летних, если они постоянно щурятся и хмурятся. Это был симпатичный, мускулистый, уверенный в себе мужчина, если бы она могла судить о нем в таких категориях.

Но Анна, выросшая и воспитанная в максимально спокойных, «тепличных» условиях все не могла свыкнуться с мыслью, что перед ней убийца. Понятно, почему у него такое выражение лица – бесстрастное, холодное, недружелюбное.

Очнувшись от своих мыслей, девушка поняла, что рассматривает охотника до неприличия открыто и долго. И он это заметил. Она снова смутилась, и выполняя поручение мамы, произнесла запинаясь:

– …. Ну тогда… вас….тебя – это слово далось ей с трудом. – Родители зовут к столу.

– Если ты не против, я бы хотел остаться здесь, – сказал Том, теперь так же как Анна до этого, рассматривающий девушку с интересом, и добавил. – Пожалуйста.

Анна поразилась, как человек, который режет других мачете, может быть таким вежливым и учтивым:

– Тогда принести еду… тебе сюда?

– Если можно.

Принеся Тому обед в его неуютное, невеселое жилище и, поставив тарелки, Анна, испытывая какое-то чувство стыда и вины, за то, что он вынужден здесь находиться из-за нее, спросила:

– …Тебе здесь есть чем заняться?

Охотник, не притронувшись к еде, посмотрел на нее и задумался.

– В шахматы умеешь играть? – спросил он, прищурившись, как будто в голове у себя решал, какую-то только одному ему известную задачу.

Анна кивнула, в знак согласия. Отец научил ее, и раньше, когда девушке было лет 13—15 они бывало проводили время за игрой. Но потом, родитель начал слишком много работать, а Анна – усерднее учиться, и это занятие забылось, шахматы переехали в кладовую.

Теперь девушка отправилась в дальнюю комнату, за гостиной, искать шахматную доску, чтобы снова попытать логику, уже с охотником.

Эдвард вернулся спустя несколько часов и его обеспокоенный вид не сулил ничего хорошего. На этот раз, Анне, без лишних пререканий разрешили остаться, чтобы услышать об обстановке снаружи. Слушал и охотник.

– Я заметил их, когда мы с Элизабет уже разошлись. Они очень издалека за мной следили, если бы не знал, что это может быть, никогда бы не заметил, – начал Эдвард, расположившись на стуле за барной стойкой. Родители стояли с другой стороны. Анна сидела на диване в углу, обхватив подушку и нервно кусая губы. Охотник стоял в проеме, между гаражом и гостиной.

– Как только я остался один, они начали быстро сближаться…. Их становилось все больше, – брат быстро взглянул на Анну, как бы взвешивая, стоит ли называть количество. – Человек около 15—20, те, что перестали скрываться, и двинулись в мою сторону…. Ну, я дал драпу. Повезло, что кинотеатр рядом был, и сеанс кончился. Люди повалили на улицу, я среди них затерялся.

Закончив Эдвард, нервно облизнул губы.

– А рядом с домом ты их видел? – сразу спросил охотник, не обращая внимания как испуганно переглядываются между собой члены семьи.

– Эээ… нет, не видел. Но я не очень внимательно смотрел. – Виновато произнес парень.

Анна живо представила, как Эдвард со всех ног несется домой, а за ним бежит дюжина бандитов, почему-то с топорами и вилами. Естественно он невнимательно смотрел.

Охотник неудовлетворенно покачал головой, но промолчал. И просто сам направился к входной двери и как ни в чем не бывало скрылся за ней на добрых 2 минуты.

Девушка с ужасом смотрела на его действия, и на несколько секунд потеряв дар речи, просто тупо тыкала пальцем в захлопнувшуюся за мужчиной дверь. Для нее это было как будто он ушел «под пули врага» навсегда.

– Не беспокойся, ему нечего бояться, – заметив эти жалкие жесты, еще до того, как к девушке вернулся голос, произнес ее папа. Они с матерью перекинулись еще парой фраз с сыном, прежде чем Том вернулся.

Ничего не объясняя он молча покачал головой, и сразу скрылся за дверью в гараж. Анна, мысли которой довели ее до сносимого бульдозером дома, с облегчением выдохнула.

И тем не менее с такого же молчаливого согласия охотника, домочадцы решили, что наружу будут выходить только в случае крайней необходимости.

* * *

Прошло несколько спокойных дней. Несмотря на то, что напряжение, ожидание чего-то плохого, штурмового нападения или вылазки исподтишка из дома никуда не делось, к нему немного привыкли. Начали спать немного лучше, и есть с большим аппетитом. Все гнали от себя мысли о том, как долго это может продолжаться. Но пока что ни знакомые, ни знакомые знакомых не смогли дать хоть какого-то положительного ответа. Все члены семьи и их невольный гость продолжали поиски или амулета, или артефакта или знающих людей, способных помочь, указать «не кровавый» выход из данной ситуации.

Анна находила свою отдушину за игрой в шахматы с охотником. И хотя они проводили за этим занятием значительное количество времени, но почти не разговаривали. Охотник не рассказывал о себе, редко спрашивал о чем-то девушку. В свою очередь Анна пусть время от времени и задавала ему вопросы, но не получала на них ни серьезного, ни раскрытого ответа. Все что ей удалось узнать, это что дом охотника – его мотоцикл, место жительства не определено, а работа напрямую связана с терминами «телохранитель» и «наемный убийца». О себе же Анна не рассказывала вообще ничего, слишком стеснительной была, чтобы сделать это по собственной инициативе.

Том играл хорошо, и выигрывал часто. Девушке порой казалось, что и в те разы, когда побеждала она, Том просто поддавался.

Как-то, в очередной раз, за игрой, Анна спросила:

– …Почему те люди нас просто не застрелили? – она имела ввиду двух первых мафиози, которые стали причиной открывшихся ей страшных тайн. – Вряд ли у них не было оружия.

– Потому что я охотник не только в том смысле, что режу людей, – ответил мужчина, не отрываясь от доски и делая ход конем. – На нашем профессиональном «сленге» охотник – это человек, которого нельзя убить. Тот, кто убьёт охотника – умрет сам. Мучительно и быстро.

– Это твоя способность? Такая же как у меня?

Том кивнул.

– И она у тебя с рождения?

– Да. Этот дар тоже редкость, но не такая большая как твой.

– Я бы не назвала это даром… То, что у меня внутри, – грустно возразила Анна, представляя, как бы спокойно себя сейчас чувствовала, если бы была как охотник. – Никаких особых способностей.

Анна озвучила то, что грызло ее с тех самых пор, как она узнала о своей особенности. В чем она так провинилась, что ее наградили этой, до ужаса бестолковой вещью? Этот артефакт, Маргам Даршаян, не дает никаких привилегий, но проблем добавляет. Она не знает и не умеет управлять этой силой, и непонятно кто вообще им управляет. Если этот артефакт и имеет какую-то значимую силу, почему не защищать себя самому?