Миры и истории. Академия. Магия огня. Книга четвёртая

– Спорный выбор главного, – пробурчал Ветроша. – А в остальном… Мне очень приятно! – и тут же начал вполне дружелюбно раскланиваться с осторожно подлетающими к нему по очереди сильфами.

Впрочем, когда дело дошло до Егорки, пернатый снова замер и красноречиво замолчал.

– Ну хватит уже, Ветроша! – шепнул я ему на ушко, почесав пузико. – Пора дружить!

– Он хамло! – шепнул мне в ответ пернатый, продолжая испепелять воинственным взглядом зависшего в ожидании прощения Егорку.

– Иногда! – усмехнулся я. – Но добрый. Он совсем как Митро… Ты же любишь Митро?

Ответить мне Ветроша не успел, потому что Егорка решил не ждать милостей от природы и сделал новый примирительный заход:

– Простите меня, Ваша светлость! Клянусь, я забуду все грубые слова, какие знаю! Я больше никогда не обижу Вас и великого мага! Ни делом, ни словом, ни взглядом! Клятва сильфа!

– Посмотрим! – после паузы ответил Ветроша и тут же медленно обвёл взглядом толпу колыхающихся вокруг сильфов. – А чего ждём, ребята? Время кататься на буре!

Только он это сказал, тут же откуда ни возьмись налетел и взмыл над ивами ветер – тёплый, ласковый, но очень сильный. Восторженно завизжавшие сильфы тут же устремились в его завихрения. Все, кроме Егорки.

– Хорошо, – сказал наконец Ветроша. – Будем друзьями! Но я прошу помнить: ты дух стихии воздуха, могущественной, светлой, чистой! И тебе, рождённому этой стихией, ни в коем случае нельзя её позорить!

Личико Егорки, тут же прокричавшего радостное: «Да-а-а!», просветлело, а на голубых щёчках появился румянец.

Он что, покраснел? Сильфы умеют краснеть?

– А тебе разве не нравится моя буря? – игриво спросил Егорку Ветроша, кивнув на визжащих в порывах ветра сильфов.

– Она прекрасна! – выдохнул Егорка.

– Тогда почему ты, друг мой, ещё здесь?

– Его светлость назвал меня дру-у-уго-о-ом! – заорал предводитель сильфов, стремительно взмыв вверх. – Спаси-и-ибо!

Ну, можно сказать, познакомились…

– Ветрош, а откуда ты знаешь про сильфов? Что они, духи стихии и всё такое?

– Я гений! Ты забыл? – на полном серьёзе ответил Ветроша.

И тут же смешливо закваркал, когда увидел, как я удивился.

– Шучу. Тоут рассказывал. Ещё шутил, что сильфы – короли своих обещаний.

– Это как? – удивился я.

– Это так. Обещают и делают, – тут он хихикнул. – Ну а если обещают, но не делают, значит, пошутили.

В тот день Ветроша ещё дважды продлевал сильфам бурю, чем вызывал такой взрыв восторга, что от их визгов с вибрирующих деревьев листья сыпались. А когда я помахал, дав им понять, что нам уже пора, карапузики тут же слетелись ближе к земле и всей толпой проводили нас до самого выхода на тропу.

– Вы вернётесь к нам, Ваша светлость? – спросил Егорка.

– Да, Вы вернётесь к нам? – эхом прошелестели остальные сильфы.

– Конечно! – Ветроша поклонился всей крылатой демонстрации. – Как будет время вне занятий, я сразу к вам! Устроим «парад дронов» над облаками.

– Йууухоооууу! – счастливо завизжали сильфы, плавно устремившиеся ввысь, будто отпущенные с привязи воздушные шарики. – Его светлость назвал нас дронами!

– Но я не… – начал было Ветроша, но сообразил, что сильфы его, пока летают, не услышат.

– А ты откуда про квадрокоптеры и парады дронов знаешь? – спросил я у него.

– Я, по-твоему, в яме живу?

– Нет, но…

– Я читаю! – огрызнулся Ветроша. – Каждый день. Не тебя одного пускают в библиотеку.

Интересно, чего он там ещё начитался!

…На следующее утро после пробежки и завтрака меня ожидал сюрприз: Ветроша заявил, что сам полетит на занятия. И пока я раздумывал, как на это реагировать, расположившийся по центру дивана Митро хихикнул:

– Наш карапуз вырос! Сморкач ему больше не нужен!

Я не успел понять, как это произошло: в то же самое мгновение мячик взлетел в воздух, как выпущенный из катапульты, несколько раз там крутанулся, а потом упал обратно на диван, но в угол и неловко – с размаху и лицом вниз.

– Фто ты фделал, полофёнок!

Это Митро? Ругается из положения «лицо в матрасе»?

Наконец ему удалось вывернуться:

– Ты обалдел, краснопуз?

– Перестань, – отчеканил растопыривший лапки на подоконнике Ветроша, – обзывать Дениса сморкачом! Друзья так не поступают!

– А так? Так поступают? Ты мне нос хотел сломать! – возмущённо копошась, прокричал Митро.

– Успокойтесь оба! Вы чего? – ещё не хватало, чтобы на моём диване подрались говорящий мячик и волшебная птичка!

– У тебя нет носа! – сорвался на крик Ветроша. – А если бы и был… Если бы я хотел его сломать, ты бы в дверь улетел! А не в поролон!

– Ах, ты ж перьевая…

– Стоп! – я встал точно между ними. – Парни, вы чего? Вы же бро!

– Чего? – спросили спорщики дуэтом, разом повернувшись ко мне.

– Ну, братья! Вы не ссориться должны, а быть горой друг за друга! Как настоящие бро!

– И за тебя мы должны быть горой! – выдал Ветроша. – Ты нам тоже бро!

– Отлично! Мы все друг другу бро! Поэтому брейк, ладно? Перестаньте ругаться!

– Если хамства не будет, то ладно! – милостиво ответил пернатый.

– Да пошёл ты туда, откуда пришёл! – а вот Митро решил не мириться.

– Видишь? – Ветроша ещё шире расставил лапки и задрал крылья (выглядело это, как руки в боки). – Безнаказанность даёт силы хамству! Только отпор воспитает хама! Только отпор!

– Сам ты хам! Клуша неощипанная! – выкрикнул Митро. – Денис, ты кого к нам притащил? Зачем он нам нужен? Хорошо же жили!

– Митро, но, может, Ветроша прав… Разговаривать нужно…

– Да пошли вы оба! Облезлые кукусики вам бро! – с этими словами мячик плюнул в нашу сторону, скатился с дивана и рванул к двери, которая безропотно перед ним открылась и сразу же закрылась, как только он оказался снаружи.

– Ветроша… – я повернулся к пернатому. – Я, конечно, благодарен тебе за защиту. Но мы с тобой сейчас обидели Митро, понимаешь? Нашего бро! Он вот такой, но он ради нас полез бы в огонь и в воду…

Воинственный Ветроша на глазах превращался в нерешительного и робкого.

– Но он же должен понять, что мы ради него тоже полезем куда угодно! – он посмотрел на меня с надеждой и, едва не плача, добавил. – Я же хотел, как лучше! Что мне теперь делать?

Я понял, что немного сержусь:

– Знаешь анекдот? Это такая смешная история. Поссорились пернатый и колобок, а затем решили подраться. Пернатый говорит: «По клюву не бить!» Колобок: «По морде тоже!»

– Не смешно! – отчеканил Ветроша.

– А, по-моему, смешно. Или вот ещё один. Парень говорит: «Ненавижу, когда девушка плачет во время ссоры. Если она не умеет ссориться, куда лезет?»

Ветроша пару минут смотрел на меня, не мигая, а потом нахмурился и спросил:

– Это я, что ли, девушка?

– Ну, ты ещё со мной поругайся! – я злился всё сильнее: теперь надо думать, как их помирить. – Я пытаюсь разрядить обстановку!

– Пока ты её только заряжаешь!

– Ну да, я виноват. Ветрош, иногда лучше сначала прикинуть последствия… Ладно, он поймёт. А если нет, мы ему объясним, как мы его любим. Всё будет хорошо. Сейчас меня ждёт библиотека. А тебя – трио твоих поклонников-магов… Ты уверен, что сам до них доберёшься?

– Уверен, – вздохнул эврол, по мордашке которого отчётливо было видно, о чём или, вернее, о ком он сейчас думает.

Точно не о магах.

Впрочем, переживания Ветроши по поводу ссоры с Митро его успехам никак не помешали: наставники настолько были им довольны, что, кажется, при десятибалльной шкале отметок за успеваемость (если бы в академии вообще была такая шкала) они ставили бы ему сто.

Я как-то решил спросить Эилиля, насколько Ветроша талантливее меня. Наставник с улыбкой ответил:

– Ты не хочешь об этом знать!

Я возразил:

– Хочу!

– Не-е-ет! – улыбка Эилиля стала ещё шире. – Поверь мне.

Сильфы превратились в Ветрошину армию фанатов.

Он действительно стал залетать к ним каждый день – пусть даже всего на пять минут: навертит им ветряных круговоротов и… назад, на занятия. Как Дед Мороз с подарками в детском саду. Только Новый год у сильфов благодаря ему был каждый день…

Но я был рад, как быстро Ветроша стал своим среди обитателей Атласа и академии. Я же прекрасно помнил, что эвролы – уроженцы тёмных миров.

И с самого начала очень боялся, что кто-то начнёт воспринимать пернатого как врага. Огорчала лишь их ссора с Митро.

Мячик с того дня так и не появлялся у нас в апартаментах. К фонтану и полосе препятствий тоже не прикатывался. Мы не говорили об этом с Ветрошей, но, думаю, оба понимали, что одинаково сильно переживаем.

При этом я был благодарен Митро за то, что даже в разгар ссоры он не сказал Ветроше: «Тебе здесь не место, тёмный!»

Да, поговорить с ним нужно. Если честно, я скучал…

Но тем временем тренировался, читал – даже больше, чем раньше! – и с нетерпением ждал, когда Фарро позовёт меня на практическое занятие по базовой магии огня. Очень хотелось всё, что я вычитал и уже представлял в теории, попробовать на практике. Ну, или хоть что-то.

Когда наконец этот день настал, и я, потягивая утренний сок, увидел в расписании заветное: «Практика по базовой магии огня», то чуть не захлебнулся от восторга. Наконец-то!

Даже на полосе препятствий в это утро мне наподдавали больше, чем обычно. Так что я потом минут десять в лечебном фонтане отмокал, высунув наружу только нос, потому что думал не о битве на мечах и кулаках, а лишь о том, как я – я! – создам свой первый огонь.