Канцлер

ПАМ! – хлопок свето-шумовой гранаты вспыхнул в воздухе, но фильтры внутри шлемов надёжно защитили наше зрение и слух.

Выглянув из-за края ящика, я всадил короткую очередь из штурмовой винтовки метателю шутих в грудь, а подоспевший на помощь Лютер добил его попаданием в шлем.

Зачистив второй вагон, мы зашли в третий, тут нас снова встретила группа охранников часть из которых была защищена панцирными жилетами. Мы снова отметили цели и Демон и Сатурн существенно упростили нам задачу.

Пока пули свистели над головой, я увидел прямо в стене вагона пятнадцатисантиметровый медный барельеф, изображавший скоростной поезд с крылышками. Рука, защищённая КПУЗДом с лёгкостью пробила поверхность металла и вырвала наружу приглянувшуюся мне диковинку спрятав в один из кармашков разгрузочного жилета на груди. Потом шлифану и отдам Сашке. Младший паровозики и поезда просто обожает.

Следующая наша атака была последней, пятерых отчаянно сопротивлявшихся телохранителей мы расстреляли из плазменных пушек, установленных на плечах КПУЗДов. Ужас сколько крови и оторванных конечностей, зато увидевший эту картину толстяк в шёлковом халате с тиграми, с пышной седой шевелюрой, бакенбардами и в тёмных очках, издав нечто наподобие визга, бухнулся на колени подняв руки вверх.

Сняв с головы стюарда с подносом замершего рядом с трясущемся Атталем, фуражку с эмблемой точно такого же поезда с крылышками, я с удовлетворением подумал, что и старшенькому – Егорке, подарок нашёлся.

* * *

– Валет Канцлеру. На позиции.

Прижав приклад снайперской винтовки к плечу, я через оптический прицел внимательно осмотрел апартаменты в здании, напротив. Именно здесь, по словам промышленника, прятался тот самый Шехзади.

В помещении – четырёхкомнатной квартире с высокими потолками находилось три человека. Один – двухметровый брюнет с бородой, наливает себе что-то у бара, двое его товарищей уже пьют из коньячных бокалов сидя в креслах. Что вы, что вы… эстеты @ля! Никого похожего на клоуна тут нет. Командир расстроится. Сменив фильтр прицела на тепловой, я увидел за дверьми помещения несколько сигнатур стоящих близко друг к другу. Пять или шесть человек – очевидно охрана.

– Канцлер Валету.

– Слушаю.

– Цели видишь? – коротко спросил Бестужев словно закрытой дверью лязгнул.

– Ясно и отчётливо.

– Работай по готовности.

Вот тебе и парам-пам-пам.., – подумал я, касаясь кончиком указательного пальца спускового крючка «Горизонта». Выбрав цель, того самого высокого брюнета у бара, я выдохнул воздух сквозь сжатые губы и сделал первый выстрел.

26. Миллиардер

Три десятка человек из числа самых богатых и влиятельных жителей Хейердала сидело за длинным столом шикарного конференц-зала «Стеллы» (так покойный Пьер Атталь называл свой личный небоскрёб в центре города) на семидесятом этаже. Головы всех присутствующих были повёрнуты ко мне, они ждали, что я им скажу, а я не хотел вообще с ними разговаривать. Я хотел оказаться в кресле своего истребителя и услышать голос бывшей супруги.

– Алексей Александрович, ваше кофе, – склонившись надо мной Светлана поставила на стол из огромного куска обсидиана, чашку с ароматным напитком ободряюще подмигнув, и незаметно коснувшись тёплой рукой запястья, что заставило меня очнуться (выглядела Бородина сегодня непривычно – в элегантном костюме серого цвета: пиджак, сужающиеся к низу брючки, лаковые туфли на каблучках, маникюр, отросшие волосы собраны в хвост на затылке, на носу мнемоочки сканирующие гостей). В конце концов есть такое слово НАДО.

Ишь как они тут всё разоделись! Не совещание, а прямо показ мод какой-то. Впрочем, я тоже купил тёмно-бардовый костюм-тройку от «Демидова-Лурье». Купил, только надевать не стал. Посчитал, что майорская военная форма куда больше подходит для переговоров. Хотя это они считают, что пришли на переговоры…

Я только было собрался открыть рот, чтобы поприветствовать присутствующих богачей как меня опередили:

– У вас что правда есть орбитальный истребитель? – нарушил молчание Рене Жуанвил – низенький, худой мужчина, с усами-стрелочками над верхней губой, в дорогом атласном костюме тёмно-синего цвета. Кажется, он занимался производством канцелярских принадлежностей и пластиковой бумаги.

– У меня уже целая эскадрилья, – чуть приукрасил реальность я, коснувшись кончиками пальцев горячей чашки.

Сидящие в зале загомонили, заахали, заохали, но словам моим поверили безоговорочно. То ли потому что у входа в здании на старой липе, раскачиваемый порывами ветерка, висел бывший хозяин небоскрёба – промышленник Пьер Атталь, то ли из-за того, что в зале присутствовали вооружённые до зубов беннигсенцы в новеньких КПУЗДах. Кирсанов и Сергеев с пулемётами стояли прямо за моей спиной. Баранов, Мамонтов, Фрунзе и Зиновьев длинной цепочкой растянулись вокруг стола, а Лексин (капитан был на связи с патрулирующими квартал бойцами) замер у выхода из зала. Справа и слева от меня в парадно-выходном, с иголочки, находились Горелов и Мальцев.

Громко откашлявшись, седобородый старик в чёрном смокинге со значком «почётного советника колонии», звонко ударил франтоватой тростью по полу и произнёс:

– Господин Бестужев, я правильно понимаю, что теперь вы хозяин империи Атталя? Насколько знаю у него наследников не было.

Смерив взглядом Де Вержи – второго по богатству человека на планете предприятия которого занимались производством стройматериалов и робототехники, я поднёс кофе к губам сделав маленький глоток. «Тьфу, какая дрянь», – подумал я, тут же поставив чашку обратно на блюдечко.

– Правильно понимаете Александр Франкович.

– А как же ваш ЧВК? – старик кивнул на стоящего за его плечом Мамонтова рука которого лежала на рукояти дробовика.

ИИ здания через камеры считал эмоции находящихся в зале людей и с целью успокоить, расслабить присутствующих, через кондиционеры заполнил помещение лёгким запахом лаванды. Вот только помогло или нет узнаем чуть позже.

– ЧВК будет действовать и расти, – произнёс я, и забывшись сделал ещё один глоток бурды принесённой мне Бородиной.

Присутствующие вокруг снова оживились и загомонили.

– Но зачем вам это вы же теперь обеспечены на всю жизнь?! – удивился Михаль Каройи – абсолютно лысый мужчина с чёрными густыми бровями, что придавала его облику некоторую комичность.

– Да уж… кто-то работают всю жизнь укладывая кирпичик за кирпичиком, а кто-то просто придёт и нажмёт на курок автомата перед этим заставив вас переписать на себя всё имущество, – сказанное больше напоминало шипение змеи чем человеческую речь настолько Николас Риденгер ненавидел меня.

Всё присутствующие в зале затаили дыхание, и только негромкая музыка из миниатюрного фонтанчика посередине обсидианового стола нарушала мёртвую тишину.

Расплата наступила незамедлительно. Ударом закованной в броню ноги Баранов выбил кожаное кресло из-под зада голубоглазого блондина и тот неловко упав на бок разбил лицо о блестящий отшлифованный роботами-уборщиками пол. Озорно постукивая каблучками, к пытавшемуся остановить бегущую из носа и разбитых губ кровь Николасу подошла Бородина. Присев на корточки (так что всем присутствующим стала видно кобура с автоматическим пистолетом на поясе) она протянула Риденгиру чистый носовой платок. Когда тот хныча как ребёнок проигнорировал её, поручик резко вытянула ладонь вперёд нанеся мужчине пощёчину с целью привлечь его внимание к её жесту.

– Берите платок, Николас, – бросил я, залпом допивая кофе.

Баранов тем временем поставил кресло на место швырнув короля консервов на сидение.

Сидевший рядом с Риденгером Энрике Абенсераги – производитель автомобилей, надув щёки хотел, что-то сказать, но стушевавшись опустил взгляд вниз.

– Если мне не изменяет память ваш покойный дедушка Маркус нажил своё состояние грабя фермеров из соседних колоний? – продолжил я, воспользовавшись информацией переданной мне Знаменской. – Как его там называли Демьенский вор?

– Откуда вы… – Николас вздрогнул и побледнел. Ещё бы, ведь он столько сил и средств потратил, чтобы стереть все упоминание о «славном» прошлом Маркуса Риденгера основателя «Риденгер лимитед».

– Уж он то точно знал, что нажать на курок невозможно потому что это деталь ударно-спускового механизма, да и автоматов никаких мой язвительный друг давным-давно нет, сейчас пользуются штурмовыми винтовками и пистолетами-пулемётами, – додавил богача я.

Сидящие за столом обменивались говорящими взглядами. Гости мои явно были заинтригованы происходящим.

– Мы знаем, что Атталь предпринял попытку убить вас и вы вправе ответить ему, – медленно произнёс Константин Войнович потомок сербских дворян осевших на Хейердале много сотен лет назад. – Убить Корсара? Амбициозно, ничего не скажешь. Пьер всегда слишком много о себе думал. Может быть мои товарищи меня не поддержат, но я считаю он получил то, что заслужил.

Рассматривая красивого, осанистого старика, плечи которого всё ещё были широки и бугрились мышцами я подумал, что и тут Знаменская оказалась права. Она сразу заявила, что Войнович меня поддержит.

– Будут ещё вопросы? – спросил я, переглянувшись с Гореловым и что-то рисовавшим на салфетке Мальцевым.

Ответом мне была тишина.

– Тогда я просто хочу поставить вас в известность о том, что «Атталь corp» теперь переименована в «Бестужев grоup» всё остальное остаётся по-прежнему. Крупному бизнесу планеты ничего не угрожает и конкурировать с вами я не собираюсь.

– Совсем ничего не изменится? – снова откашлявшись озвучил вопрос беспокоивший абсолютно всех находящихся в зале, Де Вержи.

Развернувшись во вращающемся кресле к лейтенанту Пьеру Фавро, служившему в четвёртой штурмовой роте Нотердамского полка пилоту военного транспортника (ну помните это тот у которого бабушка русская?), а по совместительству дипломированному специалисту Высшей экономической школы в Новом Петербурге (маменька его очень хотела, чтобы сынок стал финансовым воротилой) я дал ему слово.

– Тридцать процентов производства в том числе и на других планетах, таких как Сен-Джон, Маракешь-3, Новая Гиза и Шабо-11 будет переориентировано на производство материалов необходимых для нашего ЧВК, – без запинки и почти без акцента доложил носатый француз. – Кстати, нам понадобятся кое-какие ресурсы, которые мы надеемся приобрести именно у вас. Не переживайте, сделкой останетесь довольны.

Присутствующие в зале богачи сразу заулыбалиь и как мне показалось даже облегчённо выдохнули. Все кроме залитого кровью Риденгера, на которого мне если честно было нас… конечно я не оставлю его без присмотра. С моей стороны это было бы глупостью.

– Алексей Александрович, господин подполковник, – начал говорить старик Демидов и разговоры все тут же смолкли, – мои сыновья и Пётр и Кирилл сложили свою голову служа в имперской армии, и поверьте мне у меня нет обиды ни на родину, ни на Его Величество. Они сделали то что должны были, но не откажите старику в удовольствии… в зале помимо вас находится ещё несколько «Корсаров» Корсакова? Я ведь прав? Можно мне взглянуть на них?

– Я майор, Николай Юргенович, – со вздохом сказал я, взглянув на погоны на плечах словно пытаясь удостовериться в том, что не перепутал форму.

Все мы знали, что сыновья промышленника Демидова погибли настоящими героями. Капитан Кирилл Петрович Демидов так даже внесён в Золотой список. Пока я думал выполнить ли просьбу старика, Баранов снял боевой шлем и удерживая его под мышкой звонко щёлкнул каблуками. То же самое сделал встав со своего места Горелов. Ну и я.

Увидев это Демидов, кажется, даже заплакал, по крайней мере его серые выцветшие от времени глаза предательски заблестели.

– Такие молодые, а столько успели сделать, – смахнув капли влаги с лица произнёс он. – Спасибо вам сынки… Большое дело задумали. Ээх! Я голосую «ЗА!» – рука старика поднялась над головой.

Странно, но руки всех хейердальцев за столом потянулись вверх. Правда за что они голосовали я так и не понял.

* * *

– Светлана, спасибо за вкусный кофе, – сказал я, разглядывая улицы города внизу. Вот уже второй раз за неделю это делаю. Только теперь смотрю на город из своего собственного небоскрёба.

– Ой, не ври Лёша, – раздалось позади. – Я всё приготовленное в туалет вылила. Не разобралась я с этими добавками и насадками. В турке проще варить.

– В туалет значит вылила, а мне принесла?

Баранов и Лексин забросившие ноги на стол и тем самым мешавшие убирать посуду роботам, дружно хохотнули, а Бородина рассмеялась звонким, похожим, на звон колокольчика смехом.

– Просто подумала, что тебе это будет полезно. Ну, чтобы не зазнавался.

«А я и не буду», – подумал я, чувствуя какая ответственность свалилась мне на плечи. Это конечно решит много проблем, но породит другие. Ох, Бестужев, Бестужев куда же ты вляпался. А ещё я вспоминал последний короткий разговор со Знаменской. Особенно ту часть, что касалась этого чокнутого… Лямкина. Вы не поверите, но полковник за офицера поручилась, заявив, что боевых товарищей он никогда не подведёт и жизнь их опасности не подвергнет, и вообще у него свой собственный шагоход, но лучше всё же пилот играет в одиночку, а не в команде.

Чёрт побери, что это вообще значит?

27. Выход в свет

Рука моя была опущена в прозрачную морскую воду, сквозь которую я рассматриваю маленькую красно-жёлтую рыбку щекотавшую мою ладонь.

– Лёша, иди ко мне! – Людмила стояла по пояс в воде подставив лицо жарким солнечным лучам.

Супруга обожала солнце, море и песок. Я её восторги насчёт первого и третьего не разделял, насчёт второго сдержанно, и предпочитал проводить отпуск в лесу, но что не сделаешь ради любимого человека.

– Да иду, иду… – сказал я, вспугнув нечаянным движением рыбку, которую хотел показать Люде.

– Давай быстрее, мой ворчун, – облако брызг и серебристый чистый смех ударили в меня одновременно…

* * *

Пилик-пилик! Пилик-пилик! – сигнал личного коммуникатора царапал слух выдернув меня из сна.

«КУКУШКА НА СВЯЗИ», – прочитал я на экране сообщение соскакивая с кровати и вихрем вылетая из своей комнаты.

В коридоре улыбнувшись мне, по-домашнему, у окна, причёсывая волосы расчёской замерла Калашникова.

– Доброе утро, Катя.

– Доброе утро Алексей Алексан… – только и успела произнести она перед тем как я стремительно скрылся за углом коридора.

Закрыв дверь кабинета, я включил «Дятел» в активный режим и рухнул в кресло некстати подумав, что было бы неплохо зубы почистить.

– Канцлер на связи.

– Канал защищён можно без позывных, – раздался в динамике искусственный голос Кукушки, и я в который раз подумал, что всё-таки это девчонка. – С вами сейчас будет говорить господин полковник. Активируйте голосвязь пожалуйста. Вы готовы?

– Готов.

В ту же секунду проектор под потолком тихонько зажужжал, и я увидел заваленный бумагами стол, не слишком чистую кружку из-под кофе и ноги в военных башмаках на подошвах которых явно прилип белый песок.

– Алексей, извини, что принимаю тебя вот так, но чертовски устала. Только что вернулась из командировки, которая оказалась БЕССМЫСЛЕННОЙ! – женская рука с короткими, но ухоженными ногтями схватила со стола первую попавшуюся папку и швырнула её в стену. Вот только почему-то я этому спектаклю не поверил.

– Я понял, что разговор будет важный, а затем нам придётся забросить свои дела, нестись чёрте куда и рисковать жизнью. Мария Николаевна, мы готовы так как вам доверяем. В следующий раз можно без театральных представлений, – монотонно пробубнил я, подумав, что чёрт с ними с зубами, сейчас бы лучше чашку крепкого кофе.

В ответ Знаменская (ноги Знаменской) только подрожали от смеха, чему я тоже не слишком поверил. В конце концов полковник женщина очень сдержанная и хладнокровная. Нет, меня не обидели её сценки, я понимал, что работа у неё такая и переключится сразу на доверительную волну бывает сложно, а может быть уже и невозможно.

– Как поживает новоиспечённый миллиардер? – голос Знаменской внезапно изменился и стал что ли… более мягким.

– Живёт не тужит, никому не служит.

– Первое одобряю, а второе не соответствует действительности, ты и сам знаешь. Все вы в служебной командировке.

Ноги со стола исчезли, и я увидел часть лица полковника, точнее его правую половину. Выглядела наша ведьма на три с половиной балла, не больше – синяки под глазами, покрасневший белок глаза – накануне явно была бессонная ночь, а может быть даже не одна.

– Как скажите.

Хмыкнув, Мария Николаевна встала со своего места и отойдя к окну с хрустом потянулась. На ней был лёгкий защитный костюм раскрашенный жёлто-коричневыми пятнами. «Значит всё-таки пустыня», – подумал я вырубая нагнавший в комнату холодный воздух кондиционер.

– Что, кстати, произошло с Атталем? – обернулась ко мне собеседница. – Не поверю, что ты его просто убил.

Дверь тихонечко приоткрылась и на носочках ко мне пробралась Светлана с дымящейся чашкой кофе. Я даже спасибо сказать не успел, а Бородина уже плотно притворила за собой дверь снаружи.

– Сердечный приступ, – ответил я как в спасательный круг вцепившись в керамическую ручку.

– А чего вы с ним делали?

– Держали за ноги.

– Вы его держали за ноги и сердечко не выдержало? – Знаменская улыбнулась и вернувшись к столу с разочарованием посмотрела в свою пустую кружку, на которой, кстати, было нарисовано сердечко и детским почерком написано «любимой мамочке».

– Почти. Кирсанов держал его за ноги на крыше «Стеллы» угрожая сбросить вниз. Вы же сами сказали, что он боится высоты.

– Жёстко, – забросила в рот целую горсть таблеток от головной боли женщина.

– У него подкожный идентификационный чип был с данными, он со страху всё счета дистанционно раскрыл, подписал. Думал это задобрит нас, заставит его отпустить.

Взгляд женщины завистливо уставился на мои руки.

– А ты отпустил бы? КАПАНАДЗЕ! – от резкого крика полковника я почти вздрогнул. – КОФЕ МНЕ ПРИНЕСИ! ЧЕТЫРЕ ЛОЖКИ САХАРА!

– Наверное нет.

– Так я и думала. Не жалей, – лицо собеседницы неожиданно приблизилось из-за чего мне стал виден кривой свежий шрам над верхней губой слева, и она перешла на доверительный шёпот. – Он был та ещё мразь.

– Я и не думал.

– С повешеньем хорошо придумал. У местных наверняка поджилки затряслись, – на стол Знаменской без стука встала блестевшая чистотой кружка исходившая паром. – Ладно, к делу. Знаешь почему связалась с тобой?

– Из-за КПУЗДов.

За месяц мы обследовали все производства бывшей «Атталь corp» и на Шабо-11 нас ждал сюрприз. Секретный цех по производству бронеплит для шагоходов, универсальных аккумуляторов для электромагнитных штурмовых винтовок и кассет для реактивных джамперов. Тут же находился подземный склад с оружием и боеприпасами легко позволявший вооружить полноценную армейскую роту, а ещё… четырнадцать «Журавлей». Бальзам для моей души. Лёгким самурайским орбитальным истребителям я обрадовался особенно, ведь теперь у меня в подчинении и правда целая эскадрилья. Только вот беда, у дальней стены склада, в отдельном закрытом шкафу висело шесть пар новеньких КПУЗДов, которых тут быть никак не могло, потому что каждый подобный защитный костюм с динамической бронёй, пронумеровывался, и поставлялся в войска специальными транспортами. За «лисятами» давно уже охотились наши противники и пока безуспешно. По крайней мере мы так думали. Был и ещё один нюанс, часть из них имела один и тот же идентификационный номер.

– Верно. Я встревожена. Одинаковые номера говорят о том, что враг проник на секретные производство. О происшествии доложено императору. Мои ребята на Шабо-11 уже поработали и все следы ведут на Брест-Лимож.

– Курортная планетка. Рай для богачей, – вспомнил я крутившийся часто по центральным каналам галовидения рекламный ролик (упоминание о Его Величестве вообще пропустил мимо ушей, по крайней мере беспокойства у меня это не вызвало никакого).

– Она самая. Одним из столпов общества там является некто Оливье Жансен. Очень богатый человек, меценат, коллекционер, друг губернатора и так далее и тому подобное. Прямых доказательств против него нет, но в трёх случаях из пяти важный груз Атталю на Шабо-11 поставлялся людьми Жансена, есть и ещё кое-что указывающее на него.

– Думаете предприятия Атталя могли быть перевалочными пунктами?

– Конечно. С его производствами, транспортниками, давно примелькавшимися на Периферии, лучше прикрытия и не придумаешь.

На виртуальном дисплее замигал огонёк принятого от Знаменской файла. Очень-очень жирного. Бессонная ночь нам с ребятами обеспечена.

– Возможно, вы правы.

Некоторое время Знаменская задумчиво молчала, облокотившись спиной на шкаф для документов и разглядывая что-то не попадавшее в объектив камеры.

– Бестужев, привези мне Оливье Жансена. Живым. Я из него душу вытрясу и размотаю эту ниточку.

– Целая операция нужна будет.

– Проведи, тебе не в первой. Обещаю поддержку на месте. Органы местного правопорядка на сигнал тревоги опоздают. С планеты вас выпустят.

– Даже так? – бросил я, опрокинув в себя остатки кофе.

– Да, но посылку пакуешь сам. Если всё подтвердится, утечка будет устранена, станешь бароном. Долголевский лично поручится за тебя. Звание тоже вернут.

Почему-то от этих слов Знаменской мне стало не по себе и захотелось в душ. Но сначала вдребезги разбить пустую кружку о стену.

– Я здесь не для этого, – наверное чуть резковато парировал я, подавив гнев.

– Знаю Лёша, поэтому и выбрала тебя.

* * *

Планета со странным названием Брест-Лимож была будто создана для отдыха. Мягкий климат, чистые моря и океаны без опасных обитателей глубин, шикарные снежные курорты. Но на лыжах покататься нам было не суждено. Путь наш лежал в прибрежный городок будто скопированный с когда-то уничтоженной русскими ракетами французской Ниццы.

Между прочим, планетарная служба безопасности свой хлеб зря не ела. Встречали тут не только по одёжке, но и проверяя всю подноготную. Личина владельца «Бестужев grоup» пришлась как нельзя кстати.

Здесь мне пришлось на время вылезти из шкуры майора и всё-таки надеть купленный костюм от «Демидова-Лурье». А ещё цепочку из белого золота на шею, золотой браслет с камушками на руку, парочку колец, перстней. Дорогими духами тоже побрызгаться не забыл, хоть от приторно-сладкого аромата «Баскофф» меня и мутило. Зато всем остальным нравилось.

В восемь вечера, с девчонками в обнимку (это я про разодетых в пух и прах Светлану и Яну) под «Spring» бессмертного Вивальди, ваш покорный слуга, покинув салон «Лаврова» – лимузина представительского класса, переступил порог элитного ресторана «The Lorenzo». Мы точно знали, что Жансен приезжает ужинать сюда каждую пятницу.

По легенде, я – владелец процветающей корпорации забежал полакомиться устрицами и креветками вместе с двумя симпатичными секретаршами. Для достоверности у девчонок и дипломатики с собой были. Только в них вместо документов лежали «Амати» и «Страдивари» – раскладное компактное чудо имперской оружейной мысли из композитных материалов. Точно такие же штучки были спрятаны под пиджаками стоимостью в полторы тысячи имперских кредитов каждый, у Кирсанова и Зиновьева, что сейчас вкушали фуа-гру за столиком у входа.

– Канцлер всем. Доложить готовность, – еле пошевелил губами я, галантно отодвигая стул перед Бородиной. Внучке Фомина любезность оказал толстяк-администратор похожий на тюленя проводивший нас к столику.

– Валет и Савицкая на месте, – сообщил Баранов занявший позицию на крыше здания напротив ресторана. – Объект в поле зрения не появился.

– Сатурн и Мягкий на месте. Аналогично, – доложился Мамонтов сегодня работавший вместе с Фрунзе позиция которых была в многоэтажке прямо под скоростной трассой сновавших в воздухе автомобилей.

– Копалыч ждёт, – дед наш подравнял бороду и примерил на себя личину водителя лимузина, даже фуражку с лаковым козырьком не забыл. Дробовик тоже был при нём.

– Ботаник ждёт сигнала, – я прямо представил себе Мальцева за штурвалом «Ворона» готового подняться в воздух в то самое мгновение как мы покинем ресторан.

Хитрое устройство смонтированное при активном участии Серебрякова, позволит лимузину оказаться внутри десантного корабля и унести нас отсюда подальше. «Ну, а что? Задание-то простое – упаковал и доставил», – успокаивал я сам себя листая меню и чувствуя (зная), что сегодня по-хорошему всё не закончится. С чего вдруг? Вроде же всё продумали. И снова горячая рука Бородиной на моём запястье привела меня в чувство.

Напомаженный официант, сверкнув идеальной белозубой улыбкой, замер идеальной буквой «Г» перед нами:

– Господа готовы сделать заказ?