Шарлоттка для генерального
– И зачем я на это подписалась?! – нервно ерзаю на стуле, пока загружается сайт знакомств.
Копирую и вставляю в окошко адрес электронной почты и, немного подумав, набираю один из своих любимых паролей.
– Мимо, – перезагружаю страницу и делаю все заново.
«Удалила?» – мигает от Славкиных сообщений экран мобильного.
«Нет еще», – набираю в ответ.
Если и он не подойдет… Дую на взмокшие ладошки, хватаю мышку и навожу курсор на большую надпись «ВХОД».– Только нервировать и может, – бурчу на подругу и, скрестив пальцы, ввожу третий вариант пароля.
– Уф! Повезло.
Сразу нахожу в настройках пункт «Удалить анкету», но не нажимаю, зависаю, гипнотизируя курсор на экране.
– Может, не удалять? – пробегаюсь взглядом по анкете и замечаю маленький желтый конвертик в углу экрана.
– Хм, а Славка сказала, что нет толку.
Сообщения от подруги продолжают сыпаться в мессенджер, но вместо того, чтобы отвечать, я внимательно прохожусь взглядом меню и нахожу кнопку «Скрыть анкету».
– Вот так – довольная собой кликаю мышкой. – Пригодится еще.
С чистой совестью отчитываюсь подруге, что все сделано, и в нетерпении нажимаю на желтый конвертик. Внутри все замирает от предвкушения, но прочитать ничего не успеваю. Как только я открываю сообщение, раздается тихий стук в дверь.
– Да! Заходите! – кричу и быстро сворачиваю окошко браузера.
«Чтобы ты всю жизнь так свои любимые сериалы смотрел», – ругаюсь на незваного гостя.
Поворачиваюсь к двери и тут же расплываюсь в улыбке.
– Здравствуйте, – произносит девочка, в которой я сразу узнаю дочку нового генерального.
– Здравствуй.
Гостья останавливается у двери, молча опускает свои глазки в пол и мнет в руках красивую темно-синюю ткань платья.
«Надо что-то сказать, Шарлотт», – пинаю себя.
Только что? Мой уровень общения с мужчинами и детьми даже до уровня «Новичок» не дотягивает.
– Ты с папой здесь? Да? – задаю логичный вопрос?
Девочка поднимает голову, кивает, а после, отпустив подол, сразу же прячет руки за спину.
– А, папа?
– Папа Пушка ищет.
«Они что, додумались в офис кота притащить?! – закатываю глаза. – Час от часу не легче».
– Он маленький еще и скучает, когда мы уходим. Я его в переноску положила, а он сбежал.
– Так, – пытаюсь успокоить в первую очередь себя – Как тебя зовут?
– Лизавета, – шмыгает носом девочка.
– Так, вот, Лизавета, не надо так расстраиваться, – встаю из-за стола и подхожу к малышке – Пушок обязательно найдется, он просто заскучал в переноске и решил выйти погулять. Сидит сейчас в каком-нибудь кабинете и ждет, когда ты за ним придешь. Где, говоришь, переноску оставила?
– В комнате отдыха, у окна, там еще рядом большой шкаф с шоколадками.
«Так, где у нас может быть шкаф с шоколадками, да еще и большой?.. Вендинговый автомат!» – складывается пазл.
– Идем искать твоего Пушка? Ну, и папу заодно.
Протягиваю Лизе руку и бросаю взгляд на монитор.
«Не выключать? Сейчас же быстренько найдем кота… Ну, в самом-то деле, где у нас в офисе можно спрятаться? Пройдемся по кабинетам, покискискаем. Котенок, наверняка, голодный, вылезет».
Оставляю компьютер включенным и отправляюсь на поиски. Начнем с комнаты отдыха. Как сказала Лизавета…
«Лизавета, имя-то какое интересное. Не Лиза, а Лизавета… Звучит!»
– Здесь оставила, да? – спрашиваю, когда мы заходим в просторное помещение.
– Вон она.
Девочка показывает пальчиком на красивый рюкзак с круглой прозрачной вставкой из пластика, лежащий на ярко-оранжевом диване. Маленькая такая переноска, но котенок влезет?
«Должен влезть, конечно, а иначе как она его принесла?» – уговариваю себя, хотя интуиция вопит вовсю.
Не сходится что-то, но разве меня это когда-нибудь останавливало?
Подгоняемая любопытством хочу побыстрее найти кота, а в идеале передать ребенка в руки отца и сбежать читать сообщение от таинственного незнакомца.
– Пушок, кис-кис – зову я и обхожу комнату по периметру.
– Пуша, пунечка, – подхватывает Лиза.
Глава 10
Шарлотта Королева
– Пушок, кис-кис – зову я и обхожу комнату по периметру.
– Пуша, пунечка, – подхватывает Лиза.
В комнате пусто. Останавливаюсь у окна и отодвигаю жалюзи. Подоконник чист, как ни странно. Опираюсь руками о холодный пластик, смотрю в окно и вспоминаю, что еще любят кошки, кроме посиделок на окне? Спать на диванах и креслах, прятаться в коробках или на шкафах. Разворачиваюсь и еще раз внимательно осматриваю комнату, представляя, куда бы на месте кошки залезла я. Шкафов здесь нет, диван пуст, за ним тоже проверяли. Лиза на цыпочках отходит от дивана и направляется к автомату с шоколадками.
– Почему ты крадешься?
– Т-с-с! – девочка прижимает палец к губам. – Пушок не любит, когда шумят и топают. Он так не выйдет.
Перевариваю сказанное Лизаветой, и в голове красной лампочкой сигналит: «Лара, не сходится!».
Но я опять все игнорирую.
Жалюзи чуть колышутся от сквозняка и цепляются за тонкий трикотаж платья. Отхожу немного в сторону и слышу чьи-то торопливые шаги в коридоре.
Ищут девочку?
Так и есть.
Дверь открывается, и в комнату отдыха врывается горе-отец.
– Вот ты где, Лизавета Егоровна! Я же предупреждал… – с порога отчитывает дочку генеральный, но, увидев меня, осекается.
– Я Пушка искала, пап.
– Лиз, я же просил… Оу… Шарлотта Владимировна, вы нашли нашего Пушка?
– Пушок! – складывает перед собой ладошки Лиза.
Стоп! Я стою у окна, рядом никого нет. То есть совсем никого, ну или никого похожего на Пушка.
«Но кто-то же есть? Они его видят!».
Мне становится не по себе от того, как смотрят на меня эти двое.
– Я. Никого. Не. Находила, – медленно и четко выговариваю каждое слово.
– Пушочек, – тянет руки и идет ко мне на цыпочках Лиза.
А меня словно выстрелом пронзает догадка, и от этого внутри все холодеет. Я давно отошла от окна. Оно закрыто, и жалюзи спокойно висят в нескольких сантиметрах от моего плеча. Тогда почему что-то до сих пор цепляется за рукав платья? Интуиция, долго пытавшаяся достучаться до меня, притихает, и я наконец-то задаю себе правильный вопрос. Да, с запозданием, но правильный: «Лара, а с чего ты взяла, что Пушок – это маленький котенок?»
Дальше в ход идут инстинкты.
Лиза бежит ко мне, а я, медленно, мало ли кого эти двое назвали безобидным именем Пушок, поворачиваю голову налево.
– Лизавета, не смей трогать паука голыми руками!
– Ну, пап! Дедушка сказал можно, – тоненький голосок ребенка сочится обидой.
– С дедушкой я отдельно поговорю! – строго осаживает отец дочку. – Где перчатки, что я купил?
– В переноске, и, пап, он не кусается.
– Кусается, Лизавета, а еще он сбрасывает волоски! Опять чесаться будешь, – строгим голосом отчитывает девочку Егор Игоревич. – И не надо сейчас из меня делать тирана! Я разрешил держать его дома только с одним условием…
– Прекратите! – кричу и не узнаю свой голос. – И уберите с меня это чудовище немедленно, или я за себя не ручаюсь!
– Шарлотта, вы, главное, не кричите и не трогайте его! – успокаивает меня генеральный и, выставив руки вперед, пытается побыстрее натянуть перчатки.
– Я не собираюсь трогать эту гадость!
Пытаюсь выглядеть грозной, но на самом деле меня жутко потряхивает. Я не трусиха, нет. Могу взять в руки мышь, лягушку, змею да кого угодно, но только не паука. Боюсь этих тварей панически, и страху этому ровно столько же лет, сколько и мне. Всю свою сознательную жизнь я стараюсь обходить этих восьмилапых монстров стороной, а сегодня не удалось. Дрожу всем телом и неотрывно смотрю на волосатую тушку паука, нагло устроившегося на моем предплечье.
– Ой! А куда он? – пищу, когда замечаю движение.
Монстр поднимает передние волосатые лапки и, чуть качнувшись в такой воинственной позе, делает шаг.
– А-а-а! – кричу так громко, что у самой в ушах звенит.
Паук на моей руке замирает, поджимает лапки, а потом…
Я не помню, что происходит потом, потому что становится темно и тихо. Страх отпускает, и я радуюсь внезапно окутавшему меня спокойствию. Вот только длится оно совсем недолго.
Сначала сквозь темноту прорывается боль. Тихая такая, но назойливая до тошноты. Она сверлит и сверлит плечо до тех пор, пока я не просыпаюсь.
– Она умерла? – долетает до меня тоненький расстроенный голосок.
– Нет, очень испугалась и упала в обморок, – строгим басом отвечает кто-то. – Сейчас вызову врача. Оставь паука в покое, Лиз!
Мужской голос продолжает отчитывать ребенка. Детский же всеми способами пытается оправдать волосатого монстра.
– Пушок Альбисум, пап, самый мирный и безвредный паук.
– Ты это Шарлотте Владимировне расскажешь, когда она очнется.
– А она точно очнется?
– Арахнофобия не опасна, но вот то, что она упала и ударилась, вполне может иметь последствия.
– Арахно что?
– Боязнь пауков, Лиз. Не все люди их любят.
– Но… – вздыхает детский голосок.
– И выучи уже, наконец, если вы с дедом такие натуралисты, твой Пушок относится к роду Брахипельма Альбопилосум – это, во-первых. Во-вторых, пауки животные-одиночки, они не умеют скучать, и вот такие вот вылазки для них – стресс.
– М-м-м, – мычу от боли, когда открываю глаза и делаю попытку встать. – Он меня все-таки укусил, да?
– Нет, с чего вы взяли? Что-то болит?
Прислушиваюсь… нет, не к приятному мужскому голосу, а к себе. На шефа, что сейчас стоит рядом с диваном и практически нависает надо мной, стараюсь не смотреть.
– Голова и рука, плечо, где он сидел. Ой! – дергаюсь от боли – Он точно не укусил? Он же ядовитый!
– Не больше, чем оса, – вклинивается в разговор Лиза.
– Лизавета! – строго останавливает ее отец. – Вы лежите, Шарлотта Владимировна, сейчас врач приедет и вас осмотрит.
Глава 11
Шарлотта Королева
– Ничего серьезного, – врач скорой закрывает чемоданчик. – Обычный ушиб, выпишу мазь и обезболивающее.
– А обморок? – спрашиваю, косясь на переноску с Пушком.
– Нервы, испуг, если я правильно понял предысторию, – перехватывает мой встревоженный взгляд на причину испуга доктор и устало улыбается.
– Спасибо.
Подрываюсь проводить врача, но меня тут же укладывают обратно. Тянусь, пытаясь забрать рецепт на лекарства, но Егор Игоревич перехватывает бумажный листок, игнорируя мой недовольный взгляд.
– Да, мы все купим, – отвечает врачу. – Лично прослежу, чтобы все принимала и отлежалась.
Суетится, трет лоб и вчитывается в размашистые врачебные каракули, а потом, словно вспомнив о чем-то, срывается вслед за доктором. Решаю воспользоваться отсутствием начальника и встать, но с первого раза не получается. Голова не кружится, нет, но общая слабость ощущается хорошо. Не сводя глаз со злополучной переноски, сажусь на диване и уточняю у Лизы: «Как твой Пушок?»
– Не шевелится совсем. Надо дедушке звонить.
– Он, наверное, тоже в обмороке, – шучу я и тут же прикусываю язык.
Пожалуй, лучше помолчу, пока не вернется ее отец, а потом вызову такси и поеду домой. А дома? Дома кушать и баиньки.
– А вы, правда, так сильно пауков боитесь? – отвлекается от своего питомца девочка.
– Очень боюсь.
– Не бойтесь. Они хорошие и тихие, – гладит выпуклое стекло переноски Лиза и вздыхает.
Я тоже вздыхаю, рассматривая девочку. Милая она, а еще добрая. Так переживать за паука? Примеряю на себя ситуацию…
– Бр-р-р! – вздрагиваю всем телом, и именно в этот момент Егор Игоревич возвращается в комнату.
– Вам нехорошо? Знобит? – сканирует взглядом, словно рентгеном. – Доктор сказал полежать часик, а потом домой.
– А можно наоборот: сначала домой, а потом полежать? Поздно уже.
– Шарлотта Владимировна, мы вас отвезем, вы не переживайте. Все-таки это мы виноваты, точнее, я. Простите. Не уследил.
– Прощаю.
Других слов нет, а фразу, что животному в офисе не место, все это время крутившуюся у меня на языке, я так и не решаюсь произнести.
– Простите, – присоединяется Лиза к отцу – Мы с Пушком не специально.
От такого потока извинений я краснею. Бурчу под нос слова благодарности и встаю с дивана.
– Все-таки я домой, – поправляю платье под пристальным взглядом генерального. – Можно?
– Да, да, – спохватывается он. – Лиза, собирайся. Сначала заедем в аптеку, потом поужинаем где-нибудь и отвезем Шарлотту Владимировну домой.
– Нет, нет, что вы, – начинаю нервно размахивать руками. – Меня только домой! Аптека прямо в моем доме, хорошая аптека, я там все-все куплю, честно. Выпью лекарства, поужинаю и отдыхать. Обещаю.
Впервые за все это время смотрю прямо в глаза новому боссу и понимаю, не отпустит. Настроен решительно, и словно в подтверждение моих мыслей слышу: «Ну, нет. Вы не представляете, как мне неудобно. Вся эта ситуация… Я требую, чтобы мне позволили хоть немного искупить свою вину. Да, и нам с Лизой приятно будет. Мы новенькие в этом городе, друзьями пока не обзавелись, поэтому всегда рады компании».
Сдаюсь. Как тут откажешь?
Тем более с друзьями у меня тоже так себе. За три года отношений с Лешей осталась одна Славка, но мы с ней в последнее время не очень ладим. Думаю о нас с подругой и послушно лежу на диване еще целых пять минут, а потом не выдерживаю и встаю. Возвращаюсь к себе в кабинет, забираю вещи и в сопровождении генерального и Лизаветы покидаю офис.
На улице уже темно. Теплый сентябрьский вечер грозится с минуты на минуту разразится дождем, и где-то в глубине души я рада, что не придется добираться домой на автобусе.
– Вы какую кухню любите? – уточняет Егор Игоревич, помогая мне забраться в его внедорожник.
– Любую вкусную, – отвечаю честно и тут же ругаю себя, вспоминая Славкины наказы.
«Даже если ты любитель навернуть тарелку пельменей под водочку, на свидании заказываешь устриц и лучшее вино. Так, ты покажешь, что ты не какая-то там Маша Пупкина, а дама, с которой не стыдно выйти в люди».
– Тогда предлагаю классику. Русская кухня: картошечка, селедочка. Шучу, – тут же добавляет генеральный.
Сижу… Не разинув рот, нет, но обалдев от его слов точно.
– Да, макарончики с котлеткой я бы съела, – добивает меня Лиза.
Они с Пушком сидят на заднем сиденье. Расчет был на то, чтобы я ненароком не отключилась, когда мохнатая паучья лапа помашет сквозь выпуклое стекло переноски.
– Договорились, – кивает отец Лизе – Как Пушок?
– Не шевелится, – вздыхает она, и генеральный послушно набирает чей-то номер на телефоне.
– Привет, пап. Дома? – уточняет он по громкой связи.
– Да, слушаю.
Приятный мужской голос звучит на весь салон. Я сразу узнаю говорящего и вжимаюсь в кресло, словно меня могут увидеть. Беседа продолжается. Лиза и ее отец коротко пересказывают злоключения Пушка, рассказывают о доведенной до обморока сотруднице, и после этих слов я, кажется, перестаю дышать.
– Ох, нежные дамы пошли, – ворчит новый владелец нашей компании. – Пушка не трогайте. Живой – это главное, а стыдно должно быть даме, что так маленького паучка напугала.
– Дедушка, а дама тебя слышит, – сдает меня Лизавета.
– Кхм, да, пап, ты это… на громкой связи.
– И что? – без тени смущения в голосе спрашивает Игорь Святославович.
– Шарлотта Владимировна тебя тоже слышит.
– Ну тогда извините, Шарлотта Владимировна, советую проработать арахнофобию с психологом. Любую фобию надо прорабатывать со специалистом.
– Спасибо, учту, – выдавливаю из себя.
У меня и так не было аппетита, а после этого разговора… Домой хочу, к моему холодильнику с бутербродами, жареной картошечке и баварскими колбасками. От одной мысли об одиноких колбасках, лежащих в темной и холодной морозилке, желудок сжимается и тихонько бурчит. Отворачиваюсь к окну и с интересом рассматриваю здание небольшого ресторанчика, к которому мы подъезжаем. Хороший выбор. Я бывала здесь, правда, давно, почти в прошлой жизни.
– Здесь хорошая кухня, – поворачиваю голову, и наши глаза встречаются.
«Почему он так странно смотрит? И в офисе, в комнате отдыха, тоже странно себя вел. Словно он не большой босс».
Глава 12
Шарлотта Королева
– Командой, получается, могу руководить, а собственной дочерью… Не успеваю все… Сейчас срочно ищу няню. В Москве как-то проще было, где родители помогали, где няня, а здесь, в новом городе, не обжились еще.
Мы сидим за столиком в ресторане, ждем наш заказ и общаемся. Вернее, Егор Игоревич общается, а я слушаю его и рассматриваю помещение. Здесь все изменилось, уютнее стало, что ли… Раньше все было в темных тонах, мрачно, но соответствовало определению «дорого, богато». Сейчас же, в интерьере много золота и кремовых оттенков. Смотрится тоже статусно, но теплее, что ли?
– А почему переехали?
Вопрос давно крутится на языке и, наконец-то обдумав, решаю, что ничего слишком личного в нем нет.
– Год назад отец купил дачу в вашем городе. Сказал, что устал от мегаполиса и пора…
Рассказ генерального прерывается ровно на время, которое требуется официанту для того, что бы расставить блюда.
– Решил, что пора на пенсию, – продолжает он, когда мы снова остаемся одни, – природа, речка, чистый воздух.
– А вы? – решаю наглеть по полной.
– А я никогда не любил столицу. Поэтому даже обрадовался его решению. Вот так мы здесь и оказались.
– И как вам наш городок?
– Обычный, – пожимает босс плечами, – тихий, спокойный. Два часа от большого города, а ощущение, что лет на десять в прошлое вернулся, но мы потихоньку привыкаем. Да, Лиз?
Девочка кивает. Мне тоже хочется поддакнуть, сказать, что он прекрасно справляется. Дочка милая, воспитанная, в платье с пышным подъюбником из фатина, в белых туфельках… Истинная леди. Если бы у меня было что-то подобное в детстве…
«Смысл фантазировать, если бы, если бы… В те времена с деньгами плохо было, а если что и покупалось, то непременно немаркое, и чтобы и в пир, и в мир. Мама, конечно, старалась, и на утренниках я всегда была в каком-нибудь костюме…»
– Шарлотта, а я вас помню. Это же вы тогда в Крендельке были? Лиза еще девушке пирожные испортила?
Фраза генерального очень вовремя выдергивает меня из невеселых воспоминаний.
– Вы пили какао, – продолжает он, – и как-то очень задумчиво смотрели в окно. Я еще подумал, такая милая девушка и грустит.
Замираю с вилкой в руке и как идиотка хлопаю глазами.
– Вы еще пончики с какао и с этим… – босс щелкает пальцами в воздухе, пытаясь вспомнить.
– Маршмеллоу, – подсказывает дочка папе.
– Вот, вот, – улыбается он. – Какао с маршмеллоу пили.
«Странно, все странно. Он – мой начальник, я – рядовой сотрудник, и сегодня мы здесь только… Благодаря Пушку, получается? Да уж, точнее и не скажешь».
Я опять молчу, но ни мужчину, ни дочку это совсем не смущает. Лиза за обе щеки уплетает оливье, а мой новый босс невозмутимо разрезает на мелкие кусочки отбивную. Получается, что одна я считаю это все неестественным?
– Да, помню вас, – выдыхаю, как только расслабляюсь.
Вроде ничего особенного не сказала, а генеральный оживает. Рассказывает о жизни в Москве, о переезде, планах на компанию.
– Мы можем брать большие проекты и за счет того, что находимся не в столице, немного снижать стоимость. Совсем немного, но для столичных корпораций с кучей задач получается хорошая экономия. Новые контракты, что я привез, – это стартовое. Да, первое время придется ужаться, зато потом начнем расти.
Генеральный воодушевленно делится планами, а я внимательно слушаю. Напряжение между нами незаметно растворяется, и я начинаю есть. Отбрасываю все предрассудки и с аппетитом поглощаю ароматное жаркое из горшочка.
– Я даже больше скажу вам по секрету как кадровику. В течение года мы постараемся вернуть всех сокращенных сотрудников. Не в один день, постепенно, а там, и про повышение зарплат поговорим.
– Это хорошо, – улыбаюсь я. – У нас в городе непросто найти работу, и многие, узнав о сокращениях, расстроились.
Мне не верится. Хорошие новости, да на сытый желудок? Фантастика какая-то!
– Ваш десерт, – вышколенный официант ставит передо мной и Лизой тарелочки.
Рассматриваю изящную корзиночку, наполненную воздушным кремом и украшенную вишенкой.
«Боже, это же произведение искусства! Плевать на все предрассудки и Славкины наставления, я просто не смогу не съесть этот шедевр».
Перевожу взгляд на Лизу. Ее глаза тоже сияют, и, кажется, я понимаю почему. Запускаю ложку в витую башенку из крема и, зажмуриваясь, отправляю в рот кусочек счастья.
– Все-таки все женщины – сладкоежки.
Резко открываю глаза, но во взгляде мужчины не читается ничего, кроме радости от доставленного нам с Лизой удовольствия.
– Дашь попробовать? – шутливо обращается он к дочке, и та зачерпывает ложкой побольше крема, предварительно засунув ягодку в рот.
Картинка уморительная. Генеральный требует вернуть ему вишенку, хватает и дергает торчащий из Лизиного рта тоненький хвостик от вишенки и остается с этим самым хвостиком в руках. Шеф хохочет. Я тоже смеюсь, но недолго. Подперев ладошкой подбородок, любуюсь на них, чувствуя, как что-то теплое ворочается в груди, и от этой возни внутри начинает пощипывать глаза…
Пушок… странный ужин, аптека… Рядом чужие люди, а я…
Возвращаюсь в пустую квартиру. Свет не включаю. Скинув обувь, вешаю плащ на крючок. Делаю все в темноте, наощупь и только в ванной шлепаю по выключателю, чтобы зажечь маленький софит над зеркалом.
Душ, как ни странно, помогает. Ежась от холода, медленно возвращаюсь в реальность. Старательно растираю тело тяжелым махровым полотенцем и заворачиваюсь в халат. Мысли потихоньку приходят в порядок, а с ними и понимание, что лучший выход сейчас – лечь в кровать. Завтра, когда проснусь, все будет казаться сном, и меня вновь затянет в череду будней: работа, дом, Славкины нотации… Прямо в халате заползаю под одеяло и укрываюсь с головой. Сколько так лежу, не знаю. Сон не идет, и я уже решаю встать, пойти на кухню и съесть чего-нибудь вкусненького, когда слышу, как на тумбочке брякает телефон. Тянусь за мобильным, мысленно отчитывая того, кто мешает мне спать. Растираю лицо ладонью и тычу пальцем в экран.
«Спасибо за компанию. Нам с Лизой понравилось. Как-нибудь повторим?» – читаю сообщение от неизвестного контакта.
Глава 13
Шарлотта Королева
– Мне все приснилось, – первое, что говорю, когда открываю глаза.
Убедить себя несложно. Пасмурная погода и дождь за окном хорошего настроения не добавляют. Пока варю кофе, рассматриваю в окно, как сгорбившиеся под зонтами люди спешат по делам, обходя огромные лужи по асфальту.
– Вот и я сейчас так побегу. Надо только надеть что-то теплое.
Распахиваю свой старый шкаф и рассматриваю развешанную на плечиках одежду. Яркие летние наряды все еще притягивают взгляд, но уже неуместны. Собираюсь долго. Сначала примеряю платье и кручусь в нем перед зеркалом. Толстый, теплый трикотаж кажется идеальным для промозглой погоды, но…
– Не плюс-сайз, а плюс-три-сайз – выношу приговор любимому наряду и надеваю брючный костюм.
«Не так тепло, но хотя бы не выгляжу хомячком на зимовке», – рассуждаю, пока пью кофе.
Как выясняется позже, толкаться в переполненном автобусе в брюках тоже удобнее. Цепляюсь за эту правильную мысль. Вот они – два моих ориентира на сегодня: удобно и приснилось. Обвожу красным маркером и размещаю в голове, задвигая подальше все ванильные фантазии.
Потому что, правда!
Потому что где я и где он?
«И где же?» – как бы между прочим уточняет внутренний голос, а я цыкаю на него так, что мужики в автобусе буквально отскакивают от меня в разные стороны.
Права Славка, ой, права… Я бы могла за эти полгода и похудеть, и всякие там бровки-реснички наклеить, и прическу… Теперь же только хлопать ручками и наблюдать, как молодежь с правильно расставленными приоритетами бульдозером прет навстречу счастью.
«А тебя там сообщение на сайте знакомств дожидается», – игнорируя очередной приступ самобичевания, шепчет внутренний голос.
– Точно!
Я аж подпрыгиваю на последней ступеньке офисного центра и ускоряюсь. Если поднажать, выиграю минут пять и прочитаю все в спокойной обстановке, без любопытных взглядов коллег. Словно ракета мчусь через холл, влетаю в лифт и, пока двери не закрываются, несколько раз жму на нужную кнопку. Морально готовлюсь к нудному подъему, но восемь этажей пролетают, как один: без остановок, задержек и практически без скрипа.
В нашем кабинете пусто.
Прикрываю дверь и спиной прислоняюсь к гладкому пластику. Отдышаться бы, но, если верить часам на стене, времени совсем не осталось. На ходу снимаю плащ, разматываю прилипший к шее шарф и бросаю на стол. Плечики и шкаф – будут после.