Над Землей

– Не верь, что кино выдумка, любая фантазия, реализованная в книге или кино, не менее настоящая, чем остальная жизнь, – спокойно сказал Эон.

– Не понял…

– Как ты уже усвоил, узлами мы называем события, чувства и образы, объединяющие группу людей. Один из них ты пережил во время близости с Анастасией Сергеевной. Не у всех, но у многих узлов есть спутники, они сопровождают ваши коллективные эмоции.

– Какие спутники? Причем здесь Голливуд?

На примере «Матрицы» я показал тебе один из спутников. Люди на протяжении тысячелетий искали истину. Так появился спутник – фильм с образами Морфеуса, Нео и прочих персонажей. Создателей озарило не случайно, в их голове сконцентрировался компромисс между мыслями всех, кто веками искал смысл жизни. Для кого-то «Матрица» сопровождает поиск истины, для других это просто боевик, для остальных останется обычным дополнением к мировым масс-медиа. Она наделена как смыслом, так и бессмыслицей, и то и другое часть вашего коллективного сознания, цельная мозаика из множества хаотичных деталей. Проще говоря – спутник.

– Неужели Хогвартс тоже существует?! – У Глеба еле заметно прослезились глаза.

– Более чем. Его элементы существовали как в античность, так и в средние века. Позже человечество созрело сформировать общую картину. Помнишь уютный деревянный домик твоей бабушки с дедушкой? Не ты один переживал те детские эмоции. К началу 21 века человечество получило очередной спутник – уютный домик Хагрида, чуть раньше это были домики трех поросят, сказочные избушки и многое другое. Величественные древние замки с таинственной атмосферой волшебства тоже существовали давно.

– Ты хочешь сказать, что творческие люди придумывают свои миры не самостоятельно?

– Мне нравится твоя сообразительность. Любая выдумка, остается выдумкой только в голове автора, за ее пределами мы имеем дело с космосом. Авторы обычные радиоприёмники, во всем многообразии вселенной они ловят соответствующую времени частоту. Талант и вдохновение даются только для того, чтобы улавливать компромиссные частоты между всеми людьми. Каждый из вас на долю процента автор любой книги, любого фильма, любой картины и музыкальной композиции. Гордиться своим талантом самая большая ошибка, к понятию об интеллектуальной собственности мы синие относимся с чувством юмора. «Не сотвори себе кумира», помнишь?

– У меня никогда их не было, меня больше вдохновляет вселенная. Расскажи об этих странных песочных часах. Какое они имеют отношение к узлам, рептилоидам и апокалипсису? Кажется, я окончательно запутался.

– Как сказал один из ваших мудрецов «понять значит почувствовать», я не всегда могу что-то объяснить, пока ты не переживешь это сам. Скоро ты всё поймешь, затем мы уничтожим планету, – Эон хлопнул в ладоши, из фильма они перенеслись в неизвестную пустыню, к удивлению Глеба, их освежал сильный ливень. Только он начал наблюдать за редким состоянием пустыни, как инопланетянин взял его за руку, подбросив высоко вверх выше источника дождя. Полет не длился долго, они подлетели к узкому горлышку между двумя пирамидами, там его уже ждал Эон. Сквозь густую пелену дождя показалось два красных глаза, они быстро моргнули и поспешили исчезнуть. Глеб решил не предавать этой мимолётной галлюцинации значения.

– Что ты сейчас чувствуешь? – Спросил инопланетянин.

– Абсолютно ничего, даже в пустыне было веселей. Меня смущает этот разноцветный туман, почему он так стремительно движется сверху вниз? Вторая пирамида полностью состоит из тумана?

– Да. Мы называем это формой и содержанием. Материальный мир расположен снизу, а сверху то, что вы называете духовностью – настоящими человеческими чувствами: сентиментальностью и радостью. Как только туман попадает вниз, он видоизменяется, заполняет пирамиду формы, то есть пирамиду материи. Каждое мгновение форма истощает содержание. Так развиваются ваши цивилизации. Когда они подходят к своему закату, песочные часы переворачиваются, чтобы всё начать сначала. Эта означает, что запустилась новая эра другой цивилизации.

– Выходит сверху тумана всегда становится меньше?

– Верхняя пирамида постепенно опустошается, материальный мир наоборот становится более развитым. В начале вашей эры дно нижней пирамиды заливалось медленно, туман еще не поднимался вверх, он всего лишь подбирался к стенкам, как в любых песочных часах. В самой первой эпохе, когда нижняя пирамида была полностью пуста, Адам и Ева не нуждались в достижениях науки. Грехопадение запустило отчет нового времени, с тех пор прошлое всегда воспринимается лучше настоящего, несмотря на то, что каждое мгновение материя становится организованнее. На самом деле ваша жизнь как улучшается, так и ухудшается одновременно, смотря с какой стороны оценивать.

– Адам и Ева?!

– Эта аллегория столь же реальна и одновременно выдумана, как любой популярный сюжет. За пределами Земли – выдумка, в спутниках вселенной – реальность. Хватит ходить вокруг да около, нам пора подняться выше, к источнику тумана.

Эон взял его за руку, они взлетели еще выше прямо внутрь верхней пирамиды. У Глеба сохранилось зрение, слух, способность улавливать запахи и вкус, но его тактильные ощущения стали условны. На тот момент он точно не смог бы вступить ни в какую интимную близость. Зато у него реализовалась мечта любого человека: жизнь воспринималась с той же радостью, что в раннем детстве, но разум оставался зрелым.

– Здесь сверху, возможно всё, что когда-либо переживал ваш мир. Куда бы ты хотел отправиться?

– Я хочу в Хогвартс! Пожалуйста, можно я буду первым человеком, для кого Хогвартс станет настоящей реальностью?!

– Как скажешь, мой друг. С удовольствием покажу тебе спутник одной самых интереснейших серий книг и фильмов Warner Bros. Надеюсь тебе понравится в нашем реалистичном «фанфике», но предупреждаю, что ты будешь там не долго.

– Ты издеваешься? Для меня даже пять минут счастье!

– Хлопай вместе со мной! – Эон захлопал в ладоши, незаметно нажав на третью кнопку талисмана, расположенную с обратной стороны параллельно второй.

Глеб захлопал и начал радостно кружится. Чем громче раздавались хлопки, тем отчётливее вырисовывалась новая обстановка: пространство на горизонте начало заполняться большими кирпичами, постепенно оформляясь в целый замок с ярким оранжевым свечением внутри. Эон исчез, Глеб оказался на озере в лодке вместе с первокурсниками. Лодка уже подплывала к замку, на секунду происходящее показалось странным. Кругом одиннадцатилетние дети, а сейчас в 2012 году, когда он второй раз в жизни встретил Эона, ему целых 29 лет, в воде отражается тот самый зрелый молодой человек, только очень счастливый.

Гарри Поттер сидел прямо возле Глеба, это сразу было видно по шраму и очкам. Остальные черты лица немного отличались от фильма. Почему-то ни Гарри, ни других детей не смущало присутствие лишнего человека. По сюжету взрослым там должен быть только Хагрид, который, как и положено плыл впереди, иногда оборачиваясь, чтобы проследить все ли ребята на месте.

– Дети, мы подплыли к пещере, не забываем пригнуть головы, – громко сказал Хагрид на чистом русском языке. Он говорил голосом своего российского дублера, даже движение губ попадало в такт каждого слова. В пламени ярких факелов можно было разглядеть его лицо. Оно тоже плохо напоминало киноверсию, борода уже не столь массивна, а волосы на голове немного длинней. Хотя мимика выдавала столько же доброты.

Когда лодки приплыли в темный тоннель, первокурсники увидели устрашающее подземелье с каменными статуями змей, исполняющих танец кобры. Пугало, что статуи, действительно, двигалась. Каждая из ни была подсвечена зеленым лучами, никто не видел, где скрыт источник света. Гарри поднял голову вверх, на занавесе из плюща он увидел изображение злобного факира, который использовал волшебную палочку вместо дудки для гипноза рептилий. К счастью, подземелье оказалось не очень длинным, лодки быстро достигли причала, откуда все высадились на каменный берег. Скользкая жаба ухватилась за джинсы Глеба, поднялась вверх по ноге, пересекла джемпер и запрыгнула на плечо.

Тревор! – радостно закричал подбегающий мальчик, протягивая руки к его плечу. «Спасибо мистер магл, извините, я забыл, как вас зовут. Если бы не вы, я мог бы навсегда потерять свою жабу. Меня зовут Невилл» – мальчик неуверенно, но с чувством благодарности протянул свою маленькую руку.

– Глеб Васильевич, – растерянный и безумно счастливый от всего происходящего «магл» взаимно протянул руку, от радости он не мог подобрать других слов. То, что перед ним стоит Невилл стало ясно еще до знакомства, но намного интересней была окружающая обстановка. Хагрид светил факелом, провожая детей через проход в скале в сторону большого газона перед замком. На выходе из скалы Глебу показалось, что он никогда не читал книгу и не смотрел фильмов о Гарри Поттере, потому что своими глазами этот мир выглядел по-настоящему волшебным. Бесчисленные башни и башенки особенно завораживали на фоне бесконечно звездного неба, воздух был зимним и одновременным по-летнему теплым. Первокурсники шли ровным строем как солдаты. Их никто не приучал к дисциплине, они сами чувствовали ответственность перед таинственным миром, который обещал много счастливых моментов.

Глеб даже не пытался выяснить какова его роль, он получал удовольствие от каждой прожитой минуты, поэтому спокойно шел позади организованной колонны. Газона под ногами как будто не было – настолько он был мягким. Звезды и башни замка так сильно манили к себе, что возникало легкая иллюзия полета. Наверно поэтому ребятам удавалось соблюдать четкий строй. Хагрид остановился на каменном крыльце возле высоченных дубовых дверей.

– Все на месте? Мистер Сычев, подойдите ближе.

Глеб вприпрыжку подбежал к двери, Хагрид оглядел всех детей, секунду посмотрел на Гарри, довольно улыбнулся, поднял гигантский кулак и трижды постучал.

Двери распахнулись. Строгий взгляд профессор Макгонагалл напугал всех кроме Глеба с Хагридом. Она шире раскрыла створки, пустив новичков в вестибюль. Не все факелы на каменной стене располагались высоко, до некоторых можно было дотянуться рукой. Глеб давно заметил, что его тактильные ощущения притуплены, это была отличительная черта верхней пирамиды, куда его отправил Эон. Он поддался соблазну поднести руку к огню и сразу почувствовал, как температура повышается, но настолько медленно, что огонь показался нереальным. Несколько первокурсников обратили внимание, что перед ними особенный магл, ведь не каждый волшебник сможет терпеть жжение огня без специального заклинания.

– У некоторых маглов есть отличительные особенности, этим они привлекают внимание себе подобных, не путайте это с волшебством, – спокойно сказала профессор Макгонагалл, демонстрируя холоднокровное безразличие.

– Простите, вы, кажется, называли себя Васильевич? – Откуда-то позади послышался отвратительный голос одного из мальчиков. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это голос Драко Малфоя. Он тоже не был полностью узнаваем, но надменный взгляд напомнил о фильме.

– Да, Драко, у нас в России кроме фамилии и имени есть еще отчество по отцу, – Малфоя настолько смутил добрый и умиротворенный взгляд Глеба, что он предпочел шарахнуться от него на два шага назад, растолкав своих друзей Крэбба и Гойла.

– Молодой человек, ведите себя сдержанней, – возмутилась профессор, – вы все знаете, что в этом году по поручению Министерства магии к нам прибыл один из маглов, то есть человек, который не относится к миру волшебников. Прошу проявлять к нашему гостю должное уважение. Напоминаю, что скоро начнется пир, посвященный началу учебного года. Прежде чем вы сядете за стол в большом зале, вас распределят по факультетам. Распределение – очень важная церемония, потому что, пока вы учитесь, факультет ваш родной дом. Вы будете спать в общих комнатах, проводить свободное время в общей гостиной и болеть за свою спортивную команду.

– Спортивную команду? – Шепотом спросил Гарри у рядом стоящего Рона, но Рон не услышал его вопрос, он уже воображал себя капитаном.

– Да, – с улыбкой на лице ответил Глеб. – Эта игра называется квиддич, и что-то мне подсказывает, у тебя неплохие шансы на успех. Скоро ты сам все узнаешь, – Гарри неуверенно кивнул.

– Факультетов у нас четыре, – продолжала Макгонагалл. – Когтевран, Гриффиндор, Пуффендуй и Слизерин. У каждого из них своя благородная история, в каждом учились выдающиеся волшебники. Пока вы в Хогвартсе, за любой ваш успех факультету начисляются баллы, за любую провинность баллы вычитаются. В конце года факультет, заработавший больше всего баллов, награждается кубком – это огромная честь. Учтите, что последние три кубка забрал Когтевран, судя по их настрою, они не собираются никому уступать. На вас лежит большая ответственность если вы попадете в Когтевран.

– Я бы очень хотела попасть в Когтевран, но по теории вероятности их победа почти невозможна. Редко кто-то брал кубок больше двух раз подряд, а больше трех ни разу. Очень давно не выигрывали Гриффиндор и Слизерин, наверное, они главные претенденты, – вмешалась светловолосая девочка с зелеными глазами.

– Я так полагаю вы Полумна? – Со строгим взглядом спросила профессор.

– Да, Полумна Лавгут. А правда, что в главном зале Хогвартса звездный потолок?

– Церемония распределения начнется через несколько минут в присутствии остальных учеников. Советую не тратить времени даром и по возможности привести себя в порядок, – оборвала ее Макгоногалл. Ее взгляд задержался на плаще Невилла, застегнутом под левом ухом, и на испачканном носу Рона. Гарри принялся лихорадочно приглаживать свои взъерошенные волосы.

Все направились вверх по лестнице, прошли через второй вестибюль и подошли к высоким дверям большого зала. Двери раскрылись сами, Глеб хоть и стоял в конце колонны, рост позволил ему разглядеть отдельный стол для учителей на возвышении возле стены. Директор школы Дамблдор, не замечая профессора Макгонагалл и первокурсников, посмотрел прямо на него. Это был ожидаемо добрый взгляд, хотя внешний вид директора, как и у других героев отличался от киноверсии. Обстановка намного больше оправдывала ожидания: зал освещали тысячи свечей, они парили в воздухе над длинными столами с золотыми блюдами и кубками, между столами пролетали силуэты разных приведений. Глеб вспомнил, что самым завораживающим должен быть потолок. Когда он поднял голову вверх, то не смог сдержать восторга. Бархатисто-черный потолок был усеян звездами, он выглядел как настоящее ночное небо. Если долго смотреть на потолок, можно было заметить движение Земли.