Как мы с Вовкой. Лето с пионерским приветом. Книга четвёртая

От автора

Перед вами долгожданная «потерянная» книга о приключениях Вовки и его брата в пионерском лагере. Пятая в моей авторской серии. Вообще-то она должна была выйти раньше книги «Как мы с Вовкой. История другого лета», но немного задержалась. Впрочем, не буду вас путать, читать всю серию можно в любом порядке. Хотя, если вы пока не знакомы с неугомонными братьями, советую вам начать с самой первой книги – «Как мы с Вовкой. История одного лета».

В книге «Как мы с Вовкой. Лето с пионерским приветом» родители отправляют Вовку с братом в пионерский лагерь. Впереди ребят ждёт целый месяц приключений, в которые, как обычно, будут вовлечены окружающие: друзья по отряду, вожатые, весь обслуживающий персонал, включая повара и завхоза, а также старший пионервожатый и даже жители ближайшей деревни.

Помимо ребят из отряда, братья знакомятся с деревенским жителем Мишкой, и от этого жизнь мальчишек становится ещё интереснее.

Наши герои и многие их новые друзья в лагере впервые, а значит, им многое предстоит узнать и разобраться во всех правилах и ритуалах пионерской жизни…

Что будет, если девочек измазать не только зубной пастой?

А если прокатиться верхом на свинье?

Или пробраться в дом деревенского колдуна?

А ещё ведь можно записаться во все кружки и везде отличиться особой изобретательностью, проявив творческий подход к делу.

Сделать так, чтобы конкурс военно-патриотической песни все в лагере запомнили надолго.

Сходить ночью на деревенское кладбище и встретиться с чёрным-чёрным мальчиком…

Для наших героев нет ничего невозможного.

А еще им предстоит игра «Зарница», операция «Фантик», «Весёлые старты», «День Нептуна» и многие другие коллективные мероприятия, которые станут для взрослых одним сплошным стихийным бедствием.

Взрослым книга позволит окунуться в своё советское детство. А детям – лучше узнать, как их родители когда-то проводили своё лето. Эти истории – словно мостик через пропасть, соединяющий поколения. Рассказы про Вовку с братом увлекут вас с самого начала – момента отъезда ребят в пионерский лагерь. И не отпустят до самого прощального костра, который, по мнению мальчишек, должен быть не просто большим, а очень большим. И они об этом, конечно же, позаботятся.

Занимайте сиденья в автобусе с табличкой «Дети», который отправляется в пионерский лагерь вместе с Вовкой и его братом. Как раз для вас остались свободные места!

Андрей Асковд

Глава 1. Отъезд

Наше с Вовкой новое лето неожиданно приняло совершенно новый оборот. Мы думали, что нас, как и прежде, отправят в деревню к бабке с дедом, но в один прекрасный день мама нам сказала:

– Едете в пионерский лагерь!

О пионерах я уже имел приблизительное представление. В первом классе, когда нас принимали в октябрята, к нам приходили пионеры и рассказывали о том, что быть пионером очень почётно, но это большая ответственность, и нам надо сначала стать октябрятами и достойно пронести это звание, чтобы потом нас приняли в ряды пионеров.

– Только тех, кто любит труд, октябрятами зовут!

– Октябрята – правдивые и смелые, ловкие и умелые!

– Октябрята – дружные ребята, читают и рисуют, играют и поют, весело живут!

Пионеры звонкими голосами декларировали наши будущие девизы, но я был согласен только с последним, посчитав, что этого достаточно для того, чтобы быть октябрёнком.

Честно говоря, мне тогда уже эта новость про пионеров не очень понравилась. Особенно то, что надо чего-то там нести для того, чтобы потом взвалить на себя ещё какую-то почётную ответственность. А вот о лагере я вообще ничего не знал. Это меня немного напрягло.

– А может, в деревню? – робко возразил я.

– Да ты что?! – удивился папа. – Пионерский лагерь – это же здорово! Новые друзья. Я бы сам с удовольствием туда съездил.

– Так и езжай, – предложил я ему воспользоваться этой здоровской, по его словам, возможностью. – А мы с Вовкой в деревню.

– Я уже не пионер, – папа как-то мечтательно, но печально вздохнул.

– Так мы тоже ещё не пионеры, – подключился Вовка. – Я даже в школу ещё не хожу.

Мама не стала принимать наши доводы и сказала, что всё уже решено. Путёвки на руках, и мы с Вовкой едем через несколько дней в пионерский лагерь. Нас определят в один отряд, чтобы я мог присматривать за братом. Ему, в виде исключения, разрешили поехать в лагерь со мной, несмотря на то, что он не октябрёнок и даже вообще ещё не школьник.

Мы с Вовкой переглянулись и поняли, что спорить бесполезно.

– Только обещайте, что будете вести себя хорошо и слушаться вожатых, – папа по очереди посмотрел на нас с Вовкой. – Никаких приключений и выходок. Это вам не деревня. Там всё по правилам и по распорядку.

Мы кивнули, подтверждая, что услышали. Но кто бы знал…

В день отъезда мы встали пораньше. Два чемодана с вещами, на которых были приклеены бумажки с нашими фамилиями, именами и надписью «7 отряд», были уже собраны. Помимо вещей, в чемоданы было добавлено немного конфет, печенье, вафли. Мама сказала, что нас там будут регулярно и хорошо кормить, а это так – для души и хорошего настроения. Взглянув на наши с Вовкой запасы «настроения», я прикинул, что нам этого хватит на пару дней. И то, если экономить.

– Маловато будет, – заметил Вовка.

– А попа не слипнется? – возразил папа.

– Этого достаточно. Недели через две мы приедем к вам на родительский день, – успокоила нас мама. – Ну всё. Пора идти.

На площади сбора «пионеров», перед домом культуры, стояло несколько автобусов с табличками «Дети» и милицейская машина.

Взрослые с чемоданами и дети разных возрастов хаотично лавировали в толпе, выискивая свои отряды. Каждый отряд должен был ехать на своём автобусе. У автобусов стояли вожатые, держа в руках таблички на палке с номером отряда.

– Вон наш, – папа указал на девушку в пионерском галстуке с нашей табличкой.

Возле неё уже собралась часть нашего будущего отряда.

– Здравствуйте, – мама поздоровалась с вожатой и улыбнулась ей. – Вручаем вам наших детей.

– Просим вернуть их в целости и сохранности, – папа тоже улыбнулся.

– Не переживайте, – заулыбалась и вожатая. – Я обязательно за ними присмотрю.

Я обратил внимание на то, что все тут улыбаются. Все, кроме детей из нашего отряда. В их взглядах читалась какая-то обречённость. Мальчики и девочки, будущие пионеры, жались к родителям и нервно теребили свои платья и шорты, глядя в асфальт, а не в светлое будущее, которое обещал большой плакат перед домом культуры: «К светлому будущему коммунистического общества!». В. И. Ленин на постаменте указывал куда-то своей рукой, видимо, в направлении этого самого будущего. Я проследил за тем, куда направлена рука, она указывала на автобусы.

– Седьмой отряд! Строиться! – скомандовала наша вожатая.

Родители кинулись обнимать и целовать своих детей. Некоторые пускали слезу, как будто нас отправляли не в пионерский лагерь, а… Не знаю куда, но явно не в очень хорошее место.

– Чемоданы и рюкзаки вон в тот автобус, – это вожатая уже родителям давала указания. – На месте их выгрузят и передадут вашим детям. Все подписали?

Взрослые подхватили багаж и отправились к указанному автобусу.

– Так! – повернулась она к нам. – Давайте построимся, и я вас посчитаю. В колонну по два.

Наш седьмой отряд, потеряв опору в виде взрослых, начал разваливаться, а не строиться. Каждый пытался встать там, где посчитал уместным. Никто ни с кем не был знаком, кроме нас с Вовкой, поэтому никто не хотел вставать ни с кем в пару.

– Так, – вожатая озадаченно посмотрела на нас. – Мне нужен помощник.

Ещё раз окинув всех взглядом, она остановилась на нас с Вовкой. Единственных, кто составлял эту колонну по два.

– Ты, – она указала на меня. – Как тебя зовут?

Я не очень-то хотел сразу становиться помощником ввиду того, что это подразумевало ту самую пионерскую ответственность. Я искренне надеялся, что ещё какое-то время буду играть и петь, весело жить. И даже посмотрел себе за спину в надежде увидеть там претендента на роль помощника, на которого сквозь меня указывала своим пальцем вожатая, но там никого не было. Я сделал шаг в сторону, чтобы убедиться в том, что она действительно имеет в виду меня, но палец двинулся вслед за мной.

– Так как тебя зовут? – повторила она свой вопрос.

В общем, не успев даже сесть в автобус, я уже стал командиром нашего слабо организованного отряда численностью чуть более двадцати человек. На моей руке появилась красная повязка. Папа с мамой, вернувшиеся от автобуса уже без чемоданов, застали меня за построением колонны по два. Вся мелюзга, обретя новую опору, стала более податливой. При содействии вожатой мы наконец-то собрались. Правда, был один момент… Когда я попытался воткнуть в строй одну девочку, которая растерянно стояла в стороне, взяв её за руку, то почувствовал, что моё лицо наливается краской. Она так на меня посмотрела в это мгновенье…

– Что такой красный? – спросил Вовка, когда я вернулся к нему в строй, в первый ряд.

– Да так, – уклончиво ответил я, невольно обернулся, чтобы взглянуть на ту девочку, и покраснел ещё больше, уже вместе с ушами.

Вовка тоже обернулся посмотреть на то, что меня так смутило.

– Влюбился, – не стесняясь и не пытаясь понизить голос, констатировал он сей факт.

По отряду пробежал смешок, а я покраснел уже, наверное, до мизинца на ноге.

– Заткнись, – сквозь зубы процедил я, обращаясь к Вовке.

Вожатая улыбнулась и, подойдя ко мне, присела, поправляя повязку на моей руке.

– Ничего, – улыбнулась она. – Бывает.

Мне же в тот момент казалось, что единственно правильным решением будет смыться сейчас отсюда, пока не поздно. Такой позор с самого начала. Дорогу до дома я знал. Ничего страшного. Уедут без меня. Не станут же они ждать одного человека. Но потом я увидел милицейскую машину и вспомнил, что всё равно найдут. Раз уж целый поезд меня ждал, когда мы в прошлом году ездили с Вовкой в деревню, к бабке с дедом, то что говорить об автобусе.

– Ого! – удивился папа, заметив нас с Вовкой в первом ряду и красную повязку на моей руке.

– Да! – гордо подтвердила вожатая. – Назначен командиром седьмого отряда.

– А чё такой красный? – мама обратила внимание на моё раскрасневшееся лицо и потрогала лоб. – Не заболел?

Вопрос вселил в меня надежду на благополучный исход.

– Да не-е-е, – отнял эту надежду Вовка. – Влюбился.

Отряд снова прыснул от смеха, а я пнул Вовку ногой.

– Тихо! – пыталась всех успокоить вожатая.

Мама наклонилась ко мне, потрепала по голове, обняла и повторила слова вожатой: «Бывает».

Через пару минут заиграл торжественный марш, и колонны пионеров и октябрят, если заранее причислить к этим рядам и Вовку, отправились нестройным шагом в автобусы.

– Ну что? Все готовы к отдыху? – спросила вожатая, пройдя по рядам и ещё раз всех пересчитав по головам. – Давайте знакомиться. Меня зовут Света. Я ваша вожатая, а когда приедете в лагерь, вы познакомитесь ещё с одним вашим вожатым – Алексеем.

Дети по очереди стали подрываться с мест и наперебой представляться.

– Я Вовка! – не остался в стороне брат, выкрикнув свое имя громче всех.

– Козья головка, – передразнил я его словами бабки.

– Тише, тише, – Света засмеялась и попросила всех успокоиться и сесть на свои места. – Хорошо, что вы все так оживились, но давайте соблюдать порядок. Предлагаю, как автобус тронется, всем вместе спеть песню.

Через несколько минут водитель предупредил, чтобы все заняли свои места. Автобусы тронулись, Света достала откуда-то горн и протрубила, видимо, отправление. Водитель от неожиданности чуть не дал по тормозам и что-то нечленораздельное, но ёмкое выдал нашей вожатой. Родители замахали вслед уезжающим детям. Дети махали в ответ. Вскоре Дом культуры вместе с родителями скрылся за поворотом.

– Ну что? – хлопнула в ладони Света. – Кто знает песню?

Вовка поднял руку.

– Ты знаешь песню?

– А в трубу подудеть можно? – вместо ответа спросил он.

– Не сейчас, – возразила вожатая. – И это не труба, а пионерский горн.

– Тогда песня.

– Отлично. Запевай, а мы подхватим, – поддержала его порыв доверчивая Света.

Вовка прокашлялся и даже встал, держась на всякий случай за спинку переднего сиденья.

– Песня! – бодро начал он. – Народная! – добавил.

Света предварительно зааплодировала и призвала детей тоже похлопать. Я попытался её предупредить и сказал, что Вовка поёт не очень, но вожатая ответила, что это не важно. Главное, что у Вовы есть желание проявить себя. Я предположил, что Вовкино проявление может не всем понравиться, но потом махнул рукой. Пусть. Я знал, чем всё это закончится. Народная, значит, от бабки, а там действительно народная, которая не подразумевает под народом детей. И решил – пусть он опозорится. Не всё же мне должно доставаться. Вовка поклонился и начал.

К коммунизму мы идём,

Птицефермы строятся.

А колхозник видит яйца,

Когда в бане моется.

Вовка сделал паузу, ожидая одобрения. Дети смысла песни не поняли и стали аплодировать.

Света же всё поняла и успела заткнуть Вовку, прежде чем он захотел продолжить.

– Спасибо, Вова, но давайте лучше другую песню споём? – предложила она детям, возвращаясь в начало салона автобуса и с опаской оборачиваясь на Вовку. Потому что он сразу заявил, что знает ещё много песен, но Света от его творческого энтузиазма была явно не в восторге. На этом Вовкин бенефис закончился. – Давайте споём «Прекрасное далёко»?

Все затянули это «Прекрасное далёко», а я уже сомневался, что ближайшее далёко будет таким прекрасным. По крайней мере, для этого пионерского лагеря. Я прям представил перед собой бабку и что бы она сказала, узнав, что мы с Вовкой едем в пионерский лагерь: «Как у ваших родителей ума хватило отправить вас одних в пионерский лагерь? Вы же оба с приветом». Ей виднее. Может, мы и с приветом, но теперь с пионерским. Это будет наше лето с пионерским приветом.

Глава 2. Кто тут главный?

Автобус под нестройный аккомпанемент нашего седьмого отряда плавно подкатил к воротам пионерского лагеря. За два часа пути мы все успели перезнакомиться и даже поссориться и снова подружиться. Не всех устроило, что меня выбрали командиром отряда.

Примерно через полчаса пути, когда в нашем автобусном концерте наступил антракт, к нам с Вовкой подсели два парня. Нагло согнав сидящих сзади двух активных солистов автобусного хора, они склонились над нами.

– Это ещё ничего не значит, – сказал один из них.

Я не понял, что он имеет в виду, но на всякий случай согласился. Как минимум он был покрупнее меня и явно посильнее.

– Снимай повязку, – продолжил второй.

Хоть я и не рвался командовать этим отрядом, но повязку снимать не хотелось. Она мне успела даже уже понравиться. Не галстук, конечно, но я чувствовал, что каким-то образом проскакиваю этот этап октябрятского бремени, с честью неся звание октябрёнка, и одной ногой стою уже в пионерском ряду.

– Выкуси! – вместо меня ответил Вовка и протянул в их сторону фигуру из трёх пальцев, обозначающую именно то, что он имел в виду.

Они посмотрели на Вовкину фигу и перевели взгляд на меня. Я логично предположил, что бить будут меня, а не хозяина фиги.

– У него чёрный пояс по боксу, – не унимался Вовка.

– Заткнись, – я толкнул его в бок, понимая, что он только ускоряет мой вылет из рядов пионерии, в которые я начал бодро шагать.

Тут автобус остановился.

– Вынужденная техническая остановка, – объявила вожатая Света. – Можно выйти из автобуса и размяться, но никуда не отходить. Через несколько минут поедем.

Задиры хитро прищурились и сказали, что это хороший повод посмотреть на мой чёрный пояс.

– По боксу, – засмеялся второй.

Если бы у меня действительно был чёрный пояс, думал я, и не важно какой, даже от халата, то единственное, для чего он сейчас пригодился бы, так это только для того, чтобы придушить им Вовку. С такими жуткими мыслями я выходил из автобуса. Вовка же остался на месте. Сам наворотил дел, а теперь в кусты.

– Да мне что-то не хочется разминаться, – ответил он на мой немой вопрос, когда все потянулись к выходу, и отвернулся к окну.

– Предатель и трус, – процедил я сквозь зубы в ответ и поплёлся за всеми.

Не успели мы выйти из автобуса, как претендент на мою повязку схватил меня за рукав и потащил за автобус. Второй сказал, что останется на стрёме.

Несмотря на моё заочное обладание чёрным поясом, коленки мои пытались подогнуться раньше времени, и только сильная рука Шурика (а его, как оказалось впоследствии, звали именно так) держала моё неуверенное тело в вертикальном положении.

– Ну что? Сам снимешь или тебе помочь?

Мы стояли за автобусом, и я думал уже: «Чёрт с ней, с этой повязкой. Что я так вцепился в неё?» Но остатки внутреннего несогласия с этой ситуацией ответили:

– Выкуси! – и рука непроизвольно вытянулась вперёд с уже известной Шурику фигурой.

Как-то инстинктивно это всё получилось. Я был не согласен с формулировкой. Ведь если говорить по-честному, то выкусить сейчас должен был я. Причём по полной программе. Далее события разворачивались совсем не по предполагаемому сценарию. Только Шурик замахнулся, чтобы уже прояснить ситуацию с правом обладания командирской повязкой, как сверху послышались звуки возни. Шурик замер и посмотрел наверх.

Вовка, который затеял весь этот конфликт, а сам ретировался с поля боя, чувствовал себя неловко. Он наблюдал за тем, как мы с Шуриком остановились под окнами автобуса и начали свой непродолжительный диалог. Затем увидел, как я тоже показал фигуру из трёх пальцев, и понял, что сейчас меня будут бить. Он начал осматриваться по сторонам, думая, чем мне можно помочь. На глаза ему попался тот самый пионерский горн. Прям как у деда Матвея на юге. Вовка метнулся за горном и через мгновенье вернулся с ним на место. Вылез в окно и…

Шурик посмотрел наверх и увидел, как из окна сначала высовывается пионерский горн, а следом за ним голова Вовки. Вовка пристроил горн к губам и, судя по всему, пытался что-то протрубить. Возможно, какую-то мелодию, но из горна вырывалось только слабое хрюканье. По-другому я не знаю, как это можно назвать. Звуки были именно такими.

Затем Шурик посмотрел на меня и покрутил пальцем у виска, тем самым высказывая своё мнение о Вовке. Я готов был с ним согласиться. Меня тоже его поведение сильно удивило и немного озадачило. Что он хотел этим сказать? Но Вовка ничего не собирался говорить. После нескольких неудачных трелей он замахнулся горном и запустил его в Шурика.

– Ай! – Шурик схватился за глаз. Именно туда прилетела ему труба. – Дурак, что ли?

Его вопль отчаяния услышали с той стороны автобуса. Показались несколько наших бойцов седьмого отряда. А следом – вожатая, которая застала такую картину. Шурик стоит и трёт подбитый глаз, а я держу в руке горн, который успел уже поднять. Вовкина голова успела исчезнуть из окна.

– Что у вас тут произошло? – Света подошла и стала рассматривать ушибленное горном место. – Синяк будет, надо холодное приложить, – констатировала она, а затем посмотрела на меня.

Заметив у меня в руке горн, она забрала его.

– Приложи к ушибу, – протянула она трубу Шурику.

– Идите вы знаете куда? С вашей трубой, – Шурик обиженно развернулся и ушёл за автобус.

– Что случилось? – укоризненно посмотрела на меня вожатая. – Это ты его ударил?

Я ещё раз посмотрел в окно, но Вовки там не было. Я даже не знал, что ответить.

– Так! Марш в автобус, там разберёмся!

Я развернулся и собрался уже идти.

– Стой, – остановила она меня. – Я забираю у тебя повязку командира отряда, – и сняла её у меня с руки.

– Не больно-то и надо было, – ответил я и пошёл в автобус.

Честно говоря, я испытал двойное облегчение. Во-первых, до драки дело не дошло, а там ясно было с первого взгляда, кто кого побьёт. Во-вторых, если уже в автобусе начинаются такие сложности, то на фиг такое нужно. А если завтра кто-то ещё будет не согласен с моим назначением? На всех горнов не напасёшься. Нет уж. Спасибо.

В автобусе уже сидел Шурик со своим товарищем. Они по-прежнему занимали сиденье позади нас с Вовкой. Вовка как ни в чём не бывало сидел на своём месте и непринуждённо играл в пятнашки. Он перемещал квадратики по полю, пытаясь расставить их по порядку. Только порядок у него был свой. От правильного порядка цифр он был ещё далёк. Через несколько минут подошла вожатая.

– Может, вы расскажете, что произошло?

Я посмотрел на Вовку, тот не шелохнулся даже. Затем на Шурика, который всё ещё держался за глаз.

– Да мы это… – начал он. – Хотели в горн попробовать дунуть. Ну и немного не поделили, кто первым будет.

– Да, – продолжил я. – Я начал выхватывать, и труба вырвалась из моих рук и попала ему в глаз. Мы не специально.

Свету удовлетворило наше объяснение, но она сказала, что это всё равно очень плохо. За фингал у Шурика ей ещё влетит. Затем все расселись по своим местам, и автобус тронулся.

– Выхватил он, – усмехнулся Шурик. – Если бы не мелкий с этой трубой, то ты бы у меня так выхватил… Мир? – он протянул мне свою руку.

– Мир, – ответил я и пожал протянутую ладонь.

– Саня, – представился он. – Можно Шурик.

– Гена, – представился его друг и тоже протянул руку.

Вовка тоже представился и пожал всем руки. Таким образом, мы обзавелись первыми друзьями. Не знаю, что больше поспособствовало дружбе. Сам факт того, что мы с Вовкой смогли дать отпор, или то, что я больше не командир отряда. Но, скорее всего, то, что мы с Шуриком не стали жаловаться Свете. Он на то, что горн прилетел ему от Вовки, а я на то, что Шурик хотел меня побить.

Автобус ехал, дети пели свои песни, Вовка невозмутимо продолжал играть в пятнашки, а я думал, что всё только начинается. Чего ещё ждать от Вовки дальше? Или от меня? А может, от Шурика? Мне представлялось, что это пионерское лето нам запомнится. А может, и не только нам.

Глава 3. Добро пожаловать

Мы стояли перед воротами пионерского лагеря. Из других автобусов тоже вылезали пионеры. Видно было, что многие тут не в первый раз. Особенно те, что постарше.

– Седьмой отряд! Строимся! – командовала нами Света.

В этот раз мы были уже более организованы. Два часа в пути не то чтобы сплотили и объединили нас, но сделали уже чуть ближе друг к другу. Все быстро разбились на пары и построились.

– С приездом! – перед нами бодро появился ещё один, как я догадался, вожатый. – Меня зовут Алексей, и вместе со Светой нам предстоит провести с вами эту смену. Уверен, что мы подружимся.

Если заглядывать вперёд, то я бы немного поправил его утверждение. Не провести, а пережить с нами эту смену. Возможно, самую увлекательную в его жизни. В это время сзади погнал коров дальше в сопровождении товарищей.

– Хочу вас сразу предупредить, – продолжил Алексей. – За территорию лагеря ни ногой. Только в сопровождении вожатых и то только тогда, когда это будет можно. К нарушителям будут приняты соответствующие меры. А сейчас разбираем свои чемоданы и идём в отряд.

Я проводил взглядом пацанов и почувствовал, что мне уже очень хочется за территорию лагеря. Пацаны, судя по всему, деревенские, и пусть это была не наша с Вовкой деревня, но мне прям захотелось туда, а не в отряд. Я повернулся обратно и не увидел Вовки. Только что был тут, и на тебе – исчез. Я начал крутить головой по сторонам в поисках его, но тот как будто сквозь землю провалился.

– Ты что-то потерял? – подошла ко мне Света.

– Э-э-э-э-э-э, – не знал я, как правильно сформулировать то, что Вовка пропал.

– А где твой брат? – тут она тоже заметила пропажу Вовки.

– Я не знаю. Только что тут был, – я посмотрел на Шурика, тот пожал плечами и тоже посмотрел по сторонам.

– Вова! – крикнула Света. – Вова!

– Он туда пошёл, – девочка, из-за которой у меня краснели уши, показала рукой в сторону автобусов, за которыми скрылись деревенские мальчишки с коровами.

Света бросилась в сторону автобусов, ну и весь отряд заодно. Всем, наверное, было интересно посмотреть, куда пропал Вовка. Ну или все уже настолько сплотились, что куда один, туда и остальные. Мы дружно добежали до стоянки. Вдалеке, за поворотом, скрывались коровы с мальчишками. Вовки не было видно.

– Может, он с ними ушёл? – предположил я.

– Как? – не поняла Света.

– Ну мы в деревню хотели, а не в лагерь, – я не стал уж ей говорить, что ляпнул лишнего Вовке, но я даже и не предполагал, что он поверит.