Вечные 1 – Хранитель

Подошва ботинок коснулась асфальта. До конца ходки оставалось немного: пробежать всего пару десятков метров и попасть через лаз на станцию «Пионерская», где уже за блокпостом можно сесть на транспортную дрезину и благополучно докатить до родной «Площади Ленина». Спасибо Сократу, что организовал мне транспорт. Иначе пришлось бы пешком идти до «Комсомольской» и ждать, пока запустят транзитные дрезины в семь утра.

Хотя, конечно, в подобных мелких поручениях путь туда и обратно, даже на дрезине, занимает больше времени, чем само дело. Именно поэтому я давно перестал брать такие задачи от частных заказчиков и делал их только во благо родной станции.

Тем временем я уже пролезал в узкий лаз у воды, ведущий на «Пионерскую». Станция представляла собой строение полуоткрытого типа. Половина ее находилась под землей, а половина выходила на метромост. Но со временем большая часть наземной конструкции сползла в воду, поэтому уцелевшая подземная часть являлась пограничным постом ЭлектроСоюза и главным кордоном для всех путников, которые следовали до «Комсомольской». Из-за проникающей радиации жить здесь нельзя, поэтому тут ставили лишь сменный патруль, который следил за входом.

Как только поднялся в полный рост и снял противогаз, в лицо ударил свет прожектора, и сразу вырубился.

– Нахрена было так делать, Хова? – спросил я дежурного. – Ты же в курсе, что я вернусь через полчаса?

– Ох, прос-с-сти С-с-сэм, – ответил он своим шепелявым голосом. – Перебс-сдел.

– А почему ты один, где Димон?

– Да высвали на промежуточную зас-с-с-ставу между с-с-станциями.

Это вызвало у меня удивление. Промежуточную заставу между «Комсомольской» и «Площадью Ленина» мы не использовали последние пятнадцать лет, со времен «простудной чумы».

– Промежуточную заставу? Зачем?

– Да говорят, там каких-то идиотов саметили прямо на путях.

– Ай, – я отмахнулся, – подростки, наверное, опять полезли в сталкеров играть.

– Не снаю. Командир досора с-сказал, что на детей похосы не были. Может, кто из турис-с-стов из торгового сапутался и решил пешком пойти…

– Такое тоже бывало. Наши все в курсе транспортных дрезин. Кстати, о них, – я вспомнил о транспорте, который должен был вернуть меня домой. – Димон случайно не с Егорычем укатил там?

– Да, но вроде он уже насад вернулся. Щдет тебя.

– Тогда не буду их задерживать. Пойду. А ты не нервничай, – я хлопнул его по плечу. – Там наверху спокойно, бояться нечего.

– Понял тебя! Покеда, С-сэм!

Попрощался, а сам продолжил думать о теме с незнакомцами в туннелях. Не связано ли это со столбом дыма на севере? Может быть, это военные? Хотя откуда им взяться посреди туннеля-то, не пройдя хотя бы через один блокпост? Да, даже если бы смогли пройти незаметно, непременно засветились бы на самой станции – это же военные. Они по-другому не умеют.

– О, Сэм, здаров! – поприветствовал меня машинист. – Долго ты, я уже успел до «Комсы» смотаться.

– Да, я в курсе, Хова рассказал. Нормально все там?

– Да вроде норм, без конфликтов. Но пока все-таки поставили туда ребят, на всякий случай. А у тебя как там?

– Ничего необычного, – ответил я, залезая в кузов мотодрезины. – Просто планктоны похулиганили.

Егорыч врубил передачу, и дрезина тронулась с места:

– Давно ты, кстати, что-то на поверхность не выходишь. Завязал?

– Пока нет. Решил не брать только крупные и интересные заказы, а не всякую ерунду для ностальгирующих фанатиков.

– Ну да, можешь себе позволить. Как говорится: сначала ты работаешь на зачетку, потом зачетка работает на тебя!

– Вроде того.

– А вообще правильно. И знаешь, прости, если лишнего скажу, но мне кажется, тебе пора отдохнуть. И может семьей заняться. Все работаешь, работаешь, а время-то идет, знаешь. Тебе сколько уже, лет сорок?

Я уже потерял счет годам, поэтому ответил не сразу, пришлось немного посчитать:

– Да, где-то около того должно быть.

– Ну вот и мне сорок два. И у меня вон уже две внучки красавицы. А ты все продолжаешь по поверхности облучаться.

– Ладно, Егорыч, я обязательно подумаю над этим, – ответил тоном, отрезающим дальнейшие обсуждения этой темы.

Машинист был нормальным мужиком, но я не очень любил пустую болтовню с не самыми близкими людьми, особенно если дело касалось моей личной жизни. Потому что мне было нормально и так. Несколько случайных связей раз в пару месяцев спокойно перекрывали все мои потребности в «семейном уюте». Представить себя любящим семьянином, тем более, когда знаешь, что происходит на поверхности, я не мог. Ведь в любую минуту можно потерять все, и еще раз испытывать это чувство я больше не хотел.

Без остановки пролетели «Комсомольскую» и начали замедление только в туннеле, приближаясь к межстанционной заставе. Я приподнялся с кресла, чтобы осмотреться, вдруг замечу что-то необычное. Но кроме двух дежурных, которые сами не поняли, что они тут делают, никого лишнего не обнаружил.

Егорыч махнул парням рукой и издал короткий гудок. Те помахали в ответ и лениво уселись на ящики у стены.

– Вот Депутату вообще заняться нечем, – произнес с ухмылкой машинист. – Ежели мы из-за каждой ребятни будем ребят туда-сюда гонять, никакого порядка не будет. Вот что он сюда их загнал?

– Понятия не имею. Это Депутат их погнал сюда?

– Ну не Сократ же! Потому что Сократ нормальный руководитель. Дебильных решений-то не принимает. А Депутату заняться нечем, вечно идиотские команды раздает.

– На то он и Депутат, – задумчиво ответил я, не желая развивать эту тему. Времена меняются, а водителям и машинистам только дай повод поговорить о политике – они непременно этим поводом воспользуются.

– Да и вообще, чего он этот блокпост вообще оставил? Сократ-то распорядился, чтобы наш разобрать давно. А этот стоит. Вот Сэм, нафига он тут? С тех пор как жизнь в нормальное русло вошла и начали лекарства у военных закупать, чума нам больше не страшна. Переворотов и бунтов у нас в Союзе не бывает. По крайней мере, на «Площади Ленина» все мирные, это я тебе точно скажу. А тут чего? А я знаю чего. Чтобы расходы бюджета на эту точку списывать, я тебе точно говорю! Потому что Депутат у нас родом с Торгового Города, я таких капиталистов за версту чую!

Пока ненависть Егорыча к торговцам разгонялась все сильнее и сильнее, мы наконец-то подъезжали до вокзала «Площади Ленина». И я был этому невероятно рад. Я и сам не испытывал большой любви к руководителям Торгового Города и их внешней политике, но не настолько, чтобы вовсю проклинать каждого жителя и выходца с этого содружества. Более того, я не редко сам заглядывал туда отдохнуть и развеяться. Потому что после ЭлектроСоюза, где кроме нескольких баров и одного захудалого палаточного отеля ничего не было, та же «Профсоюзная» выглядела как настоящая столица развлечений.

Егорыч, понимая, что его тирады никто так и не поддержал, неожиданно резко замолчал и остановил дрезину у платформы.

– Приехали! – радостно сообщил он.

Я подал ему руку и ответил:

– Спасибо, Егорыч. Давай, внучкам привет.

– Обязательно! Ежели нужно будет прокатиться еще куда, или просто поболтать захочешь, я всегда тут.

– Окей, – ответил я и поспешил удалиться. Если я и хочу с тем душевно поболтать о политике, то лучше сделаю это со своим лучшим другом за стаканчиком чего-то покрепче в баре, чем с машинистом.

Привычная техническая платформа «вокзала» с низкими потолками, опирающимися на массивные колонны, не особо меня интересовала, поэтому я быстро миновал ее. Поправив автомат на плече, протиснулся между габаритными цистерны с топливом, готовыми к отправке на «Комсомольскую», и вышел в жилую зону на главной платформе.

Оказавшись здесь, сразу уперся в небольшие строительные леса, которых не было тут, когда я уходил. Ради этих конструкций даже разобрали несколько армейских палаток жильцов, занимающих всю центральную платформу.

– Полегче, полегче! – послышались выкрики наверху. – Не разбей!

Обошел леса, посмотрел на огромный свод некогда белоснежного потолка без каких-либо опор и понял, что тут происходит. На верхней площадке техники меняли лампу освещения. Что довольно удивительно, если учесть, что основной свет на станции включался только по праздникам ради экономии электричества.

– Вообще непонятно, нахрена сейчас это понадобилось делать, – озвучил мои вопросы один из техников, кажется, его звали Сергей. – На ночь глядя, к тому.

– А это чтобы лучше трещины на мраморе ночью было видно, – в шутку ответил второй, и оба рассмеялись.

– Вам бы лишь бы власть имущих во всех грехах обвинить, – возмутилась снизу пожилая Тамара Михайловна, чью палатку как раз пришлось разобрать. – У нас платформа самая лучшая во всем метро, на некоторых станциях даже ее раздолбали! И вообще, им лампу сказали поменять, а они языком чешут. Мне скоро внучку спать укладывать!

– А че ж вы, Тамара Михайловна, не взяли себе комнатушку в переходе, или вон, в трамвае на правых путях? Не пришлось бы каждый раз ничего разбирать.

– Эту палатку лично мой сын возводил после чумы, а ваши комнатушки вообще тесные, один жрет, другой срет!

В общем, жизнь на платформе даже под конец рабочего дня не думала замедляться. Подошел к своей палатке, бросив взгляд в сторону бара «Подъем», расположившегося на верхней площадке над станцией, за эскалаторами. Даже отсюда сразу заметил Леху Стервятника, сидящего на своем любимом месте за очередным чтивом. В общем-то у моего друга два увлечения: он либо пьет, либо читает, и оба этих занятия происходят за одним и тем же столиком бара.

А ведь если бы он не бросил карьеру сталкера… такой потенциал пропадает.

Я снял автомат, вошел в свою палатку и положил его в небольшой армейский шкафчик в дальнем углу. Верхнюю снарягу скинул в большую бельевую корзину дивана. Чуть позже ее предстоит почистить от радиации, впрочем, как и меня самого. Неплохо было бы сразу воспользоваться общим душем, но я прикинул, что с учетом того, что вылазка была максимально короткой, достаточно просто немного умыться.

Подошел к самодельному рукомойнику из пятилитровки, привел себя в порядок и посмотрел в зеркало.

Типичное лицо потрепанного жизнью вояки: суровый взгляд выцветших зеленых глаз, грубая щетина на квадратном подбородке, мелкие шрамы по всему лицу и проявляющаяся седина. Я будто бы реально прошел все горячие точки, и лично воевал во время Катастрофы, хотя в тот день был наивным двадцатилетним студентом Семеном. Настолько жизнь сталкера меняет. И это мне езе повезло. Ребята, с которыми я начинал, давно сгорели, все до единого. А я до сих пор жив и здоров. Может, именно поэтому меня считают легендой?

Посмотрел на пожелтевшую фотокарточку в углу зеркала, где я, за несколько лет до Катастрофы с беззаботным веселым лицом без всяких шрамов обнимаю красивую смуглую девушку с длинными темными волосами. Наташа. Эта фотография, единственное, что напоминает мне о моем прошлом. Я держу ее у зеркала, чтобы у меня оставалось хоть что-то светлое в душе, чего с каждым днем становится все меньше.

Что-то меня пробило на какую-то лирику. Это означает, что пора идти в бар. Вытер лицо полотенцем, затушил лампу и вышел из палатки.

* * *

– Кстати! – радостно сообщил Лёха, как только мы прикончили третью рюмку водки «Красная Жизнь» из свежих поставок от коммунистов. – Я тут такую книгу на днях прочитал забавную – «В поисках счастья». Нашёл её в одном из домов неподалёку.

– Что за книга такая?

– Да там приключения про искателя сокровищ где-то в Испании. Такая себе работка, на троечку. Какой-то писатель-самоучка начал писать, но так и не закончил. Но прочитал до конца, потому что там тоже героя звали Сэм, прикинь? – он от души хохотнул. – Прям история про тебя, если бы мир не рухнул.

– Да… Если бы мир не рухнул, мне прямо интересно, кем бы я был.

– Слушай! А вообще-то вопрос интересный. Знаешь же про теории параллельных миров?

– Не особо.

– Ну, короче, есть теория, что наша реальность – она не одна такая. Типа их много, тысячи, сотни тысяч, миллионы. И есть где-то точно такой же мир, как наш, но никакой Катастрофы в нём не было. И почти наверняка там ты какой-нибудь… Индиана Джонс! – он снова рассмеялся.

– Сложная тема. Но даже если такие штуки есть, мы с тобой никогда об этом не узнаем, – в этот момент меня посетило неожиданное осознание. – Погоди! Ты сказал, что нашёл книгу в доме неподалёку? Ты выходил, что ли, на поверхность?

– Та не-е, – отмахнулся Стервятник, съел кусок вяленого кротокрыса и начал разливать новую партию алкоголя. – Я эту книженцию откопал давно ещё, но как-то положил себе в тумбочку и забыл. А тут недавно прибраться решил и нашёл. Ну что, ещё по одной?

Я кивнул и взял стопку. Выпили, я быстро захватил сушёных грибов из тарелки. Они заходили мне лучше как закуска, чем кротокрыс – вообще не понимал, как Лёха его жрал. На вкус как черствая плесень. Да и на вид тоже.

Впрочем, Стервятник как раз-таки закусил мясом с удовольствием, а после спросил:

– Слушай, а как ты думаешь, кем бы я был в параллельной реальности?

Посмотрел на его овальное лицо с острыми скулами и немного впалыми щеками, глубоко посаженные глаза, высокий лоб и короткую стрижку.

– Ну-у-у… Я думаю, ты бы точно работал где-то в сфере высоких технологий. У тебя внешность прям соответствует интеллекту.

– Ого, думаешь, я бы был крутым айтишником? Или как это… Илон Маск, кажется?

– Ну почти, – ответил я, сдерживая улыбку. – Думаю, ты бы интернет подключал у местного оператора.

В этот момент мы с Лёхой вместе рассмеялись:

– Ой, да иди ты! – ответил он.

Вдруг со стороны барной стойки послышался дребезг посуды.

– Я тебе сказала: пошёл нахер отсюда! – послышался грозный женский выкрик.

Я обернулся на звук. У стойки разворачивалась целая сцена. Приличная делегация каких-то залётных маргиналов в составе пяти человек пристали к красивой девчонке лет тридцати, максимум тридцати пяти. Шпана медленно начала зажимать ее к дальней стене, а она, в свою очередь, выставила вперёд розочку разбитой бутылки, готовая к бою.

– Нихрена себе, – произнёс Лёха. – Это что, шпана с Вавилона, что ли?

– Видимо. Опять приехали за дизелем, а пытаются взять не то, что положено.

– Давно говорил Сократу, не нужно их пускать, – он положил на стол свой «кольт», с которым никогда не расставался. – Вмешаемся?

– Стой, я разберусь, посиди пока. А то ты уже палить готов.

Лёха улыбнулся, но послушался:

– Окей, герой, спаси свою принцессу!

– Да ну тебя… – отмахнулся и выкрикнул толпе отморозков: – Эй, дебилоиды, а не многовато ли вас на одну девицу?

В этот момент они почти синхронно обернулись:

– А тебя это ебать не должно, дядя, – ответил самый крупный.

Девчонка тем временем момента не теряла. Сделала рывок вперёд и прошлась розочкой по ноге самого ближайшего отморозка. Тот завопил от боли и свалился на землю. Второй противник понял, что что-то идёт не так, и попытался атаковать девушку, но она ловко перехватила его руку, заломила и нанесла удар кулаком в челюсть.

– Неплохо! – оценил я и пошёл на подмогу.

Амбал, заявивший, что мои дела их разборки не касаются, преградил путь к основной арене и мгновенно выхватил пистолет. Его медлительность сыграла против него – я выбил оружие резким движением и нанёс несколько точных ударов по голове. Но вместо того чтобы упасть, здоровяк лишь пошатнулся и тут же контратаковал. Его кулак врезался мне в лицо, отчего я пошатнулся. Он успел задать мне ещё пару сильных ударов, прежде чем я собрался с силами. С трудом фокусируя взгляд, я увернулся от следующего замаха, перехватил его руку и ударил локтем в нос. Затем прямым пинком в живот отправил его на ближайший столик, где он наконец обмяк.

Пока крепыш потерял ориентацию, я схватился за ножку стола и уработал сверху его товарища, который уже прижал девушку к полу, настойчиво пытаясь задушить. Этого хватило, чтобы он отпустил. Я помог моей новой знакомой подняться, но шум борьбы уже привлёк внимание. Вдалеке раздались крики и топот – кто-то наконец вызвал дружинников для наведения порядка.

Когда я увидел девушку вблизи, время словно замедлилось. Её лицо… Оно было безупречным. Мягкие, плавные черты – такие естественные и одновременно завораживающие. Глаза, глубокие, тёмные, смотрели прямо в меня, будто пытались прочесть все мои мысли. От них исходило тепло и необъяснимое спокойствие. Её длинные, тёмные волосы свободно спадали волнами, придавая всему образу лёгкую небрежность, которая только подчёркивала её естественность. А улыбка – лёгкий, едва заметный уголок губ – была далека от натянутости, казалась искренней и запоминающейся.

– Ты зачем мою добычу забрал? – она вернула меня в реальность. – Я уже почти всех уложила!

Я огляделся и понял, что остальные противники действительно раскиданы по всему бару в глубоком нокауте.

– Да? А мне казалось, что вон тот мудила едва тебя не задушил.

– Вообще-то это было тактическое отступление! И… Осторожно!

Она потянула меня в сторону и мы, не удержавшись, свалились в объятиях на стойку. Мимо того места, где я стоял пронесся уложенный мной крепыш с ножкой от стула. Видимо он попытался ударить меня сзади, но девушка вовремя заметила атаку, поэтому у него ничего не получилось.

Я посмотрел на прижатую красавицу, она на меня, и мы быстро отлипли друг от друга, приняв боевую стойку. Но тут прозвучал знакомый пистолетный выстрел, и противник рухнул на пол с дырой в голове.

– Лёха! – возмутился я, обернувшись на друга. – Ну твою ж медь, вот опять ты за своё! Я же просил тебя сидеть спокойно.

– Ничего, мир светлее без него станет, – безразлично отозвался Лёха.

– А кто теперь его отсюда выносить будет?

– Вынесу, не переживай! – Лёха с удивительной лёгкостью поднял тело, закинув его на плечо. – Не привыкать. А ты пока действуй, герой, – с этими словами он направился к выходу.

В этот момент до бара наконец-то добрались дружинники с автоматами. Как всегда вовремя. Походу, с самого «Научного Содружества» сюда ехали, не иначе. Один из них осмотрел разгромленный бар и тела:

– Что у вас тут происходит, Сэм? – спросил он, окинув нас подозрительным взглядом.

– Ничего страшного, – ответил я, стараясь говорить спокойно, – так, деловые переговоры с партнёрами из Вавилона.

Охранник покачал головой, явно не горя желанием углубляться в происходящее. К тому же он прекрасно понимал, что если эти отморозки получили по лицу, то скорее всего есть за что.

– Ладно. Эй, ребята, уберите этих отсюда, – скомандовал он своим подчинённым. – А ты, Сэм, в следующий раз лучше сразу вызывай нас. Давай без самодеятельности, окей?

– Без проблем, – спокойно ответил я, не желая поднимать тему о том, что с такой скоростью реакции бандюки бы давно успели слинять.

– Весело у вас тут, – усмехнулась девушка, протянув руку. – Колючка.

– Сэм. Выпьешь с нами?

– Угощаешь? – ехидно протянула она, не скрывая веселья.