Хозяйственная госпожа для Темного Властелина

Глава 1

Элиас

Пробуждение было резким и весьма неприятным. Яркий свет слепил так, что я сразу же закрыл глаза. Тело упрямо ныло, будто после многочасовой тренировки; голова и вовсе раскалывалась. Дико хотелось пить, а вот двигаться не хотелось вовсе. Даже несмотря на то, что я лежал на чем-то твердом, холодном и неприятном, никак не похожем на мою кровать.

Резко открыл глаза и неожиданно обнаружил, что нахожусь в клетке, выставленной прямо посреди улицы. А вокруг меня расхаживают люди.

Какого Шакара?!

Что произошло?

Это так сейчас в плен берут? У моих врагов нормальные тюрьмы закончились?!

Или им так не терпелось выставить меня на всеобщее обозрение как трофей?! Глупо. Такие, как я, могут служить только как мертвый трофей. Таких, как я, обычно не оставляют в живых.

Заметил, что у клетки колеса. Значит, меня просто куда-то везут. Но до чего же глупо везти врага через оживленный город.

Наивно полагали, что люди вокруг остановят мою ярость?

Это зря!

Я уже приготовился разнести клетку, а заодно и окружающее пространство, мысленно произнес слова заклинания. Но ничего не произошло. Магия не отозвалась на мой зов, не сорвалась с рук огромным огненным шаром. Даже искры не возникло.

Это еще что такое?

Неужели силы оставили меня? Да быть этого не может.

Нет, все проще: кто-то лишил меня магии, попросту заблокировав мои способности.

Ответ пришел сразу. Такой простой, ненавязчивый ответ, он отдавался непривычной тяжестью на шее.

Даже странно, что я не заметил это сразу. Как я мог упустить, что на мне магический ошейник, лишающий меня возможности колдовать?

Именно поэтому я так плохо себя чувствую, а мир кажется блеклым и выцветшим. Лишить колдуна сил – все равно что лишить его части тела. Сразу чувствуешь себя неполноценным. Беззащитным.

И самое неприятное: такой замечательный артефакт без чужой помощи не снять.

Прекрасно, магии я лишен. Впрочем, чужие заклинания немного чувствую, например, прутья клетки заколдованы. Оружия рядом не имеется.

Словом, я полностью беззащитен. Что ж, похоже, придется проверить, насколько я силен в рукопашном бою. А некоторые еще спрашивали, зачем это одному из сильнейших магов?

Ничего, выберусь как-нибудь. Только бы разобраться, что со мной собираются делать.

А между тем женщины рядом раскладывают что-то на прилавках.

– Товары. Лучшие на свете товары! – звучал неподалеку зычный голос торговца.

Так это рынок?! Я здесь-то зачем? Стоянка внеплановая?

– Последнее поступление из заграницы, – вещал тучный лысый торговец, облаченный в белую накидку, то и дело обмахиваясь веером из-за жары. – Взору приятен, физически силен, хорошо сложен, подойдет и для работы, и для утех.

Для утех. Подождите, это он что, обо мне? Это я у него товар, который выставлен на продажу?!

Надо же выставить на продажу одного из могущественнейших темных магов, правителя Айгейзирии!

Это надо иметь коммерческую жилку, огромную наглость и отсутствие самосохранения. Или это такой способ встретить наиболее страшную и мучительную смерть?

Впрочем, не факт, что торговец в курсе происхождения своего товара.

Надо просветить. Заодно, наконец, выбраться отсюда.

– Живо выпусти меня! – сейчас мне было не до красноречия.

Впрочем, красноречие и не пригодилось – я не смог издать ни звука.

Отлично, вот и выяснил, какое заклинание наложено на клетку.

В принципе, ожидаемо. Кому понравится слышать крики рабов?! Сомневаюсь, что кто-то добровольно бы продавался в рабство.

В моей стране Айгейзирии рабства нет. Зато я хорошо догадываюсь, где именно я оказался. Закирия. Наличие работорговли и природа явно указывали на это. Будет время, надо донести Закару Третьему о неправильности подобного явления.

Сейчас, правда, нужно выбраться из этой ситуации. Похоже, пока меня не выпустят из этой клетки, я ничего не смогу сделать. А выпустят меня только в двух случаях: либо показать поближе, либо уже передать оплаченный товар.

А там остается одно: бежать.

Можно, конечно, попробовать просветить насчет моего статуса. Но что-то мне подсказывает: бежать будет благоразумнее.

– Идеально подойдет для бойцовских ям и для благородных дам, – не унимался мужчина, расхваливая товар, точнее меня.

А неплохо у него получается. Придворным подхалимам есть чему поучиться. Чувствую, с клеткой я попрощаюсь в ближайшее время. Торговец уж постарается, и не потому, что я такой уж замечательный. Долго меня содержать ему попросту невыгодно.

Так что осталось только дождаться покупателя.

Одна из благородных, судя по одежде, дам довольно преклонного возраста остановилась напротив в своей повозке. Стала меня внимательно разглядывать, как некоторые повара разглядывают кусок мяса перед покупкой. Похоже, меня специально оставили в одних брюках, чтобы, так сказать, товар лицом показывать.

Надеюсь, я этой матроне не для утех понадобился?

– Почем раб, милок?

Я поджал губы – неприятно слышать о себе как о рабе. Оскорбительно. Но ничего, это ненадолго. Тот, кто мне это устроил, дорого заплатит.

– Сто монет, почтенная госпожа.

Женщина презрительно поморщилась и велела слуге ехать дальше.

Хорошая цена. Можно порадоваться, что не отдают даром. Однако стоит задуматься о другом. От человека, который способен эту цену заплатить, будет сложно сбежать.

Интересно, почему торговец столько ломит? Я единственный человек, которого он продает. Обычно у работорговцев выбор куда богаче.

– Редкий товар! Хороший! Будет отлично смотреться в богатом доме.

Нет, с талантом расхваливать я погорячился. От таких слов больше хотелось закрыть лицо руками. Никогда за всю свою жизнь не думал, что я нужен для того, чтобы где-то хорошо смотреться.

Стыд и позор. И как только я докатился до этого? Впрочем, я уже вспомнил как.

Вчерашний день предстал в памяти некоторыми моментами и обрывками фраз. Вино текло рекой, стол ломился от различных блюд, рядом танцевали девушки в платьях всевозможных цветов, музыка не прекращалась, как и многочисленные тосты. Подданные довольны, гости в восторге. Что еще нужно для счастья?

Соседи не беспокоят, в стране процветание.

Красивая девушка с пышным бюстом наклонилась, чтобы наполнить мой бокал. Улыбнулась. Невольно залюбовался. Может быть, позвать к себе в спальню? Считается, что улыбчивые и веселые девушки весьма хороши в постели. К тому же оказаться в покоях у Повелителя – огромная честь. Это продвижение, подарки и статус.

Сейчас праздник, почему бы и не порадовать девушку? Вон как грациозно двигается, отступая от меня, как невинно опускает глаза, при этом заставляя смотреть себе вслед. Такие простые, но соблазнительные движения.

Сделал глоток из бокала. Бросил взгляд на девушку. Темные волнистые волосы так и блестят на свету. Улыбка не покидает лица. Что ж, похоже, пора продолжить праздник в другом месте.

Залпом осушил бокал. А через мгновение перед глазами появился какой-то полутемный подвал с решеткой, единственным источником света были тусклые факелы. И вместо сидения на высоком троне я валяюсь на сырой земле.

– Элиас, ты защитил дворец от ядов с помощью магии, но не учел, что в вино можно подсыпать снотворное, – произнес до боли знакомый голос.

Калеб.

Я узнал его еще до того, как увидел бледное лицо, светлые, почти белые взъерошенные волосы. Мальчишка. Впрочем, его можно уже считать юношей. Но для меня он все еще мальчишка.

– Магия считает его безобидным, но, как видишь, в умелых руках оно может приносить небезобидные последствия. Такая глупость, – протянул он, смакуя свою победу.

Если бы это была моя единственная глупость! Но глупостей я совершил гораздо больше.

Говорят, вино и женщины не доводят до добра. Я, похоже, сегодня познал это на собственном опыте. Если бы я не отвлекся на ту прелестницу, то смог бы почувствовать зелье в напитке. Но я отвлекся. Хотя это мелочи.

Моя самая большая ошибка заключалась в милосердии: я позволил этому мальчишке, стоящему напротив меня, жить. Хотя мой отец учил убивать врагов сразу.

Я пожалел его. А жалость – непозволительное чувство для правителя. Она порой приводит к ужасным последствиям. Более того, ее не прощают.

Я недооценил Калеба и угодил в западню. Впрочем, из любой западни есть выход. Если прутья клетки заколдованы, то стены и пол – не факт.

Калеб с интересом смотрел на меня, словно пытаясь что-то найти, прочитать нечто сакральное. Мне даже стало интересно, что.

– Наверное, тебе страшно, Элиас, – сказал он с явным предвкушением. – Ты, наверное, в ужасе.

– Ничуть.

Я не лгал: я действительно не испытывал ни капли страха. Случались ситуации гораздо страшнее, и я находил из них выход.

– Мне скорее любопытно. Что ты планируешь со мной делать, Калеб?

Теперь была моя очередь улыбаться. Да, Калеб составил прекрасный план, нашел брешь в моей магической защите, подкупил или обманул охрану, но с дальнейшими действиями выбор невелик. В свое время я позаботился об этом.

– Ты же не можешь меня убить. Как и непоправимо изувечить, проклясть, либо еще каким-то способом добиться моей смерти.

Магическая клятва – очень полезная вещь, а именно такую дал мне Калеб. Он действительно не мог причинить мне вред: магия не позволяла это сделать на физическом уровне, таковы были условия клятвы. И именно поэтому мне было интересно, что же он такое придумал.

– Знаешь, есть вещи гораздо хуже. Я лишу тебя всего!

Я продолжал с интересом глядеть на него. Слишком громкие обещания для неопытного юнца.

Мое спокойствие его явно бесило. Аж покраснел от ярости.

– И как ты собираешься это сделать? – все тем же ровным тоном поинтересовался я.

– Скоро увидишь, Элиас. Скоро ты за все заплатишь.

А потом все померкло, и я очнулся здесь. В клетке.

Но, даже несмотря на все обстоятельства, могу сказать одно: Калеб драматизировал, когда заявлял, что я встречусь с чем-то пострашнее смерти. Ничего страшного здесь нет. Нужно всего лишь выбраться отсюда, снять ошейник и с помощью магии вернуться домой. А там уже пощады не будет.

Хотя, возможно, он все-таки подготовил мне ловушки. Но один урок я уже учел: красивые девушки – зло.

Именно сейчас к торговцу подошла одна из представительниц этого зла. Девушка была хороша. Длинные волнистые каштановые волосы, полные чувственные губы, выразительные глаза. Единственное, что портило образ, – свободная накидка болотного цвета, скрывающая ее фигуру.

Но притягивали внимание даже не черты лица, а то, как она держалась, как смотрела. Взгляд прелестницы был полон уверенности, и при этом ни капли высокомерия. Ее осанка выдавала благородное происхождение. Хотя рядом нет ни повозки, ни охраны, без которой знатные молодые барышни не передвигались по городу, да и одежда самая обычная.

– Доброе утро, господин, – улыбнулась девушка. Про себя я отметил, что у нее приятный голос. Хотя сейчас стоило бы думать о другом.

Впрочем, надо заметить, что не только я залюбовался девушкой. Торговец тоже. Заулыбался, начал наглаживать усы. Даже забавно наблюдать со стороны, как женщины действуют на нас.

– Добро пожаловать, прекрасная госпожа. Что вам показать? Есть различные ткани, – сказал он, махнув рукой на выставленные рулоны и отрезы. – Есть изысканные духи. – Торговец указал на коробку с различными флаконами.

– Скажи, пожалуйста, сколько стоит этот человек?

Хоть раз за этот день меня кто-то назвал человеком, а не товаром или рабом.

– Для вас, прелестная госпожа, двадцать золотых монет.

Мои брови взлетели вверх. Нет, девушка, конечно, прелестница, но такую скидку не делают ни за какие красивые глаза. Не верю я в подобную щедрость. Не верю. А вот в продуманность Калеба – вполне. Он же мне обещал страшную месть, должен был все-таки обдумать, как ее осуществить.

Похоже, это и есть его желанный покупатель. Цена в сто монет была нужна лишь для того, чтобы отогнать других покупателей и в итоге продать нужному. Торговец явно ее ждал.

Интересно, почему именно эта девочка? Что в ней такого? Она даже меня человеком назвала. Да и ничего из ее поведения не показывало, что с ней меня ждет что-то плохое. По-моему, продать меня старухе было бы гораздо забавнее. Собственно, я с легкостью могу сейчас назвать с десяток более страшных вариантов. Что же такого должно скрываться под этим милым личиком? Личиком, которое я точно вижу впервые в жизни. В этом я точно уверен.

Девушка тем временем лишь кивнула и улыбнулась торговцу. Красиво и благодарно улыбаться она явно умеет.

– Что ж, тогда покажите его поближе.

Похоже, меня не торопятся покупать даже по такой низкой цене. Она явно осторожничает.

Интересно, в курсе ли она, кого ей сейчас предлагают? Почему-то я сомневаюсь. Мне кажется, Калеб и торговца не предупредил о личности своего товара, иначе продавали бы меня по совсем заоблачным ценам и совсем другим людям. Благо врагов хватает.

Торговец подошел к клетке, немного повозился с замком и открыл дверь.

Что ж, пора прекращать этот спектакль. Он и так был слишком долгим, пора на свободу. Я уже приготовился прорываться, как мужчина произнес:

– Стоять!

И я застыл, не в силах пошевелиться. Даже при всем желании. Меня парализовало магией. Самой отвратной магией на свете.

Калеб, я тебя убью!

Хотя нет, я даже не знаю, что с тобой сделаю. Но что-нибудь сделаю, когда выберусь из этой переделки.

Только выбраться сейчас гораздо сложнее. Потому что на мне ошейник с чарами подчинения.

Повелитель, который должен повиноваться. Наверное, это забавно. Только мне сейчас не смешно.

– Молчать.

Отлично. Чувствую, сегодня мне не дадут права голоса, как и возможности просветить торговца, кого именно он продает. А ведь будет жалеть. Я сам прослежу, чтобы пожалел.

– Выйди из клетки.

Ноги сами вынесли меня из временной тюрьмы. Сделав шаг, я застыл. Прекрасное меня ждет будущее, если все так пойдет и дальше.

– А теперь встань сюда, – махнул торговец, указывая рукой.

Встал, куда показали. Собственно, я бы не смог встать куда-то в другое место.

А сам пытался осознать перспективы. С легким ужасом должен признать, что заклинание подчинения одно из самых ужасных и страшных. Со мной сейчас можно сделать что угодно. Интересно, я под ним и магию способен применять? Продается ручной черный маг, способный наслать на ваших врагов инферно и обратить конкурентов в пепел.

Незнакомка нахмурилась.

– Я думаю, вы должны мне скинуть как минимум пять монет.

– Это почему еще? – возмутился торговец. – Товар наивысшего качества.

– За этим вашим «товаром», а точнее человеком, придется внимательно смотреть и постоянно давать указания. А это, знаете ли, время. Мне нужен кто-то сообразительный, самостоятельный, не лишенный своей воли.

Умница. Сразу поняла, что здесь что-то не так.

– Только из уважения к вашей красоте делаю скидку в три монеты. Я думаю, что столь умная госпожа справится с воспитанием раба, раз другие не успели этого сделать.

– Я боюсь, что его еще надо перед этим лечить, – покачала головой девушка. – Он весь в ранах и синяках. Страшно смотреть.

Эй, полегче, девочка. Шрамы вообще-то украшают мужчин. А пара синяков, которые возникли, скорее всего, по вине людей Калеба, – сущие мелочи.

А ей, видите ли, смотреть страшно.

– Хорошо, я сброшу цену еще на одну монету, чтобы у вас не было проблем, юная госпожа, – предложил торговец. Он то и дело теребил свою одежду. Нервничает, что покупательница уйдет. – Это будет хорошая покупка.

Но вместо благодарности девушка лишь продолжала хмуриться и морщить лобик, даже попросила торговца, чтобы я медленно повернулся.

– Да он старый! – заметила она.

– Старый? – искренне возмутился торговец.

И я с ним полностью согласен.

Я старый?

Очевидно, я же в самом расцвете сил. И магических, и физических. Не говоря о фактическом возрасте-то.

– У него волосы седые, – девушка указала пальцем куда-то мне на макушку.

Да, несколько седых волосков у меня на висках имеется, и то их очень сложно найти. Скажем так, работа правителя – не самая спокойная в мире, и если кто-то будет говорить обратное, это значит, он правит лишь формальною

Но называть меня старым?! Чистое издевательство.

– Хоть моя жена мне не простит, прекраснейшая, я скину вам еще одну монету. Надеюсь, теперь вы будете довольны своей покупкой.

Но девушка продолжала хмуриться и внимательно рассматривать меня. Таким внимательным взглядом на меня даже придворные живописцы не смотрели. Лекари, по-моему, тоже. Чувствую, я сейчас узнаю о себе много нового.

– Я не уверена в его физической силе.

Я слегка вытаращил глаза. Лицо горело. А вот это наивысшее оскорбление! Я слышал о себе многое, но не это.

– Как не уверены?! У него же гора мышц, – попытался защитить меня торговец.

– Может, это магия? – скептически произнесла девушка. – Слишком уж явные. Неправдоподобные.

Да уж, ей никак не угодишь.

– Хочешь – проверь, красавица, – усмехнулся торговец. – Касым никогда никого не обманывает. У Касыма всегда лучшие товары.

Я был уверен, что она не станет этого делать. Любая обычная девушка растерялась бы, потупила бы взгляд, покраснела бы. Но эта действительно подошла и провела рукой по моему прессу.

– Все равно сомневаюсь.

– В чем твое сомнение, красавица?

Мне уже самому интересно, что она в этот раз придумает. И за сколько меня в итоге продадут.

Девушка задумалась.

– Мужчины обычно едят гораздо больше, чем женщины. Не самое выгодное приобретение.

То есть теперь я еще и прожорливый?! Этот день все прекраснее и прекраснее. Интересно, что еще найдет? А ведь я являюсь одним из самых завидных холостяков среди всех правящих семей. И это при том, что в моей семье мужчины уже около семи поколений ни на ком не женятся.

– Красавица, уступаю последнюю монету, хотя боюсь, что мои дети проклянут меня. Не возьмешь, тогда этого молодца с удовольствием примут на арене. Сама знаешь, там на такие мелочи обращать не будут.

Девушка задумалась и все же произнесла:

– Хорошо, беру.

Я смотрю, торговец аж выдохнул, даже расправил плечи от облегчения. Ему явно было важно продать меня именно этой девушке.

– Но я хочу, чтобы вы предоставили все, что с ним было из вещей.

Я смотрю, она из этой попытки хочет извлечь по максимуму.

Торговец недовольно поморщился, но спорить не стал. Явно планировал что-то мое оставить себе.

Он откуда-то вытащил рубашку и мои кожаные сапоги. Я как-то упустил из виду, что босой; наличие магического ошейника заставляет забыть о многих вещах. Жаль, никаких артефактов при мне не оказалось. Впрочем, глупо было на это надеяться.

– Пусть оденется.

И опять я действую по приказу.

– Сменной одежды у него нет?

– Нет, – ответил торговец. Наверное, девушка еще бы поторговалась, если бы не угроза отдать меня на арену. – Что ж, госпожа, надеюсь, вы будете довольны.

Девушка протянула золотые монеты. Если не ошибаюсь, меня сейчас продали по цене свиньи или молодого быка. Да уж, дешево нынче стоят темные маги.

Торговец же вручил ей золотую цепочку с ключом. Красиво преподнёс. На маленькой подушечке.

– Артефакт для управления вашим рабом, госпожа. Теперь он будет беспрекословно подчиняться вашим командам.

– А если я захочу освободить его?

Торговец от удивления даже застыл: похоже, такого вопроса он не ожидал. Не уверен, что это здесь принято. Или, может, это не входит в чьи-то планы, точно не знаю. Но после освобождения я непременно поближе пообщаюсь с этим торговцем и прослежу, чтобы он оказался достаточно разговорчивым. Магия – интересная вещь, порой ее возможности ограничиваются лишь фантазией колдуна. А фантазия на пытки и другие способы добыть информацию у меня весьма богатая.

Но главное то, что вопрос девушки сулит мне весьма приятные перспективы освобождения. Может, мое приключение сейчас и закончится.

– Откройте ошейник с помощью ключа.

Так просто? То есть мне даже мастера по снятию магической защиты искать не нужно?! И самому ломать над этим голову? Жизнь определенно налаживается. Можно сказать, теперь моя свобода в руках девушки. Точнее, уже не в руках. Ключ она повесила себе на шею.

– Если он, конечно, заслужит подобную честь, – добавил торговец, глядя на меня весьма скептически.

Невольно улыбнулся. Хорошо, что мимику магия не контролирует.

– Что ж, пошли со мной, – сказала девушка.

Повиновался. Магия не оставляла выбора. Наверное, удобно, не нужна дополнительная помощь в транспортировке раба.

– Меня зовут Кати, – сказала моя… хозяйка? Госпожа. Даже в мыслях пока звучит смешно. А ведь получается, я должен прислуживать этой девушке, выполнять ее приказы.

Но Кати – необычное имя. Хотя кто знает, может быть, здесь оно и распространено. Другое дело, что обычно госпожи рабам как-то не так представляются.

Девушка смотрела на меня, ожидая ответного представления. Увы, милая, не могу, ты пока еще приказ о моем молчании не отменила.

– Можешь говорить, – произнесла девушка.

Кажется, ее и саму бесит ситуация. Пользоваться полным подчинением, как и приказывать кому-то, ей весьма непривычно. Не думаю, что у Кати когда-то были рабы, и не уверен, что в ее семье они были. Впрочем, сейчас важно другое. Поскорее все закончить.

Я уже хотел сказать, кто я, но не смог произнести ни звука. Магия не давала мне раскрыть свою личность и титул, буквально сковав.

– Элиас.

Это то, что я сумел сказать. Даже имя рода не смог произнести.

Отлично, просто отлично. Калеб предусмотрел, что я первым делом раскрою личность, чтобы получить свободу, и решил не облегчать мне задачу. До чего же мелочно. И на самом деле глупо.

Для того, чтобы уговорить Кати освободить меня, не нужны громкие титулы. Другое дело, что Калеб мог придумать что-то еще, и это пугало куда больше.

– Отпусти меня, – начал я. – И получишь большую награду.

Деньги для людей важнее громких титулов и пышных названий. Порой выгоднее давить на алчность, чем на авторитет.

– Больше, чем можешь представить, – добавил я.

– И эту награду я могу получить здесь и сейчас?

На лице Кати мелькнул интерес. Она явно нуждается в деньгах.

– Да, если снимешь ошейник, – любезно подсказал я, чувствуя себя змеем-искусителем. – Я готов исполнить твое любое желание.

Боги, да я ее готов даже своим советником назначить, лишь бы получить свободу.

Я уже ждал, что девушка назовет свою цену. Сейчас, наверное, примется торговаться, как на рынке. И да, в моих интересах согласиться с практически любой ценой. Но вместо этого она спросила:

– И как ты попал в рабство?

Я снова не мог дать ей ответ – слова отказывались произноситься, язык онемел. Вновь магический запрет. Калеб позаботился и об этом. Сейчас я никак не могу выдать свое королевское происхождение.

Впрочем, важно не это. Молчание порой красноречивее слов. Кати могло прийти в голову что-то гораздо худшее, чем то, что было на самом деле. Например, что я какой-то преступник, уголовник, которого продали в рабство. Ошейник с заклятием подчинения вполне дополнял эту картину. Такой артефакт, скорее всего, надели бы на кого-то опасного. Собственно, так и есть: маги опасны, а темные маги, к которым отношусь я, опасны вдвойне.

Девушке явно не понравилось мое молчание.

– Скажи мне.

Но я молчал, даже несмотря на чары подчинения. Знатно же Калеб повозился с настройками ошейника.

Что ж, милая, похоже, этим вопросом надо было интересоваться раньше. Обратно твою покупку не примут. Что-то мне подсказывает, торговец сейчас спешит уехать из города.

– Тебя ждет дома жена или любимая? Дети? – спросила она, давая мне хорошую возможность попробовать надавить на жалость. В обычной ситуации я бы ни за что ею не воспользовался, но здесь слишком многое было поставлено на карту. Впрочем, через секунду она добавила: – Скажи правду.

Умница. Догадалась, что я могу солгать, и поняла, как этого избежать с помощью ошейника.

– Нет.

Мой голос прозвучал как-то грустно.

Я – правитель, меня ждут горы отчетов, министры, советники, куча неразрешенных вопросов и дел, но не семья. Родители давно ушли из жизни, наследником я обзавестись еще не успел.

Что касается наложниц, ни с одной не было таких отношений, чтобы назвать любимой – магия попросту не позволила бы мне сказать подобное. Да и воспитание тоже. Отец твердил: любовь толкает на безрассудные поступки, а безрассудство – не то качество, которое должно быть у правителя.