Нейтральная зона

Мама у меня вообще уникальная женщина по части советов касательно брака. Она привыкла тянуть все на себе, живя рядом с мужем-тунеядцем, поэтому стандарты идеального мужчины понизила до «зарабатывает – и ладно». Костя в ее глазах тот самый идеал, снизошедший до моей неказистой персоны. Я не жалуюсь, уже привыкла. Тем не менее на душе кошки заскребли, когда попала в зону внимания Михаила. Иногда не хватает этой пресловутой заботы в обычной жизни.

– Держи, – протягивает пакет с логотипом аптеки. – К списку, что прислал Игорь, добавил парочку эластичных бинтов и взял два вида обезбола. Один попроще, если холод поможет, однако по себе знаю, что в первые двое суток хрень это все. Так что взял еще один, посильнее, но им лучше не злоупотреблять. Он в виде порошка, думаю – разберешься, – произносит Демин и выезжает с парковки.

– Михаил, это правда чересчур, я бы сама могла купить, – пытаюсь хоть как-то оправдаться, но получается плохо.

– Давай поговорим конструктивно, раз уж тебе так хочется. Скажи, ты уверена, что сможешь без проблем добраться до аптеки в ближайшее время? – спрашивает напрямую и смотрит на меня, пока мы стоим на светофоре.

– Ну если медленно, то, наверное, да.

– По всей видимости, скакать ты планировала без одного ботинка, когда на улице двадцатиградусный мороз, – не удерживается от колкости Демин, высокомерно поднимая бровь.

– Ладно, но я могла бы попросить кого-то сходить, – решаю не уточнять, что дома имеется муж. Костя вряд ли станет заморачиваться с такими вещами, но существует же доставка, в конце концов. Двадцать первый век на дворе.

– И тут мы приходим к логичному выводу, что этим человеком оказался я, – уничтожает большую часть моих аргументов одной фразой. По всем пунктам и правда получается, что мне бы понадобилась помощь, а он вновь стал моим спасителем.

– Скажи, по какому номеру могу скинуть деньги, и сколько должна за лекарства, – сдаюсь я, принимая поражение.

– Ты почему такая упертая, а? Я же не бриллианты тебе подарил, чтобы эти копейки возвращать, – недовольно кривится Демин, отчитывая меня.

– Потому что не знаю, чем отплатить тебе за помощь. Мы с тобой даже толком не знакомы, а ты меня на руках носишь и лекарства покупаешь, – я повышаю голос, устав от чужой заботы… Он же как таран прет и прет, а мне расплакаться хочется, потому что никогда такого не испытывала до сегодня.

– Я Миша, ты Лера. Все, считай, познакомились. Теперь можешь с чистой совестью забрать лекарства.

– Как у тебя все просто получается. Постоянно помогаешь девицам в беде? Ты, случайно, не подрабатываешь спасателем в свободное от игр время? – перехожу в атаку, лишь бы не расклеиться окончательно.

– А зачем усложнять? Тебе нужна была помощь, я оказался рядом, и у меня есть возможность помочь. Так поступил бы каждый мужчина на моем месте, – спокойно отвечает Миша, игнорируя мою истерику.

– Не каждый, уж поверь, я знаю, о чем говорю, – бурчу недовольно.

– Ну значит, хреновые тебе мужики попадались до этого, меня по ним не равняй, – после слов, сказанных таким серьезным тоном, спорить больше не хочется.

Демину же не объяснишь, какой он по своей манере уникальный человек. Заботливый, до этих бабочек в животе, которые развели внутри меня целый баттерфляриум.

Замолкаю на пару минут и пытаюсь немного отдышаться. Я понимаю, что зря нападаю на него. Миша искренне пытается помочь, он не виноват в моих тараканах.

– Ладно, прости, что вспылила. Просто не люблю навязываться и быть должной. Мне бы и правда пришлось туго, не окажись ты рядом, – покорно произношу спустя время и поворачиваюсь в сторону Миши. Он ухмыляется, пока едет к моему дому, попутно сверяясь с навигатором.

– Обязательно подумаю о подработке спасателем, раз уж у меня так хорошо получается, – добавляет шутливо и искренне улыбается.

Впервые за то недолгое время, что мы знакомы, Демин сбрасывает свою суровую маску. Теперь он кажется моложе на несколько лет, становясь еще более привлекательным. Хотя, казалось бы, ну куда уж больше? У меня вон, предательские мурашки бегают по телу от его улыбки.

– С учетом графика, в котором живут хоккеисты, не так уж много спасенных людей получится, – говорю я, вспомнив, сколько игр они проводят за один сезон.

– Плотные тренировки мы возобновляем в середине июня, начиная подготовку к предсезонным играм. Но даже в межсезонье свободного времени намного больше. Самый загруженный период с сентября по май, когда проходит чемпионат.

– Получается, нормально вы отдохнуть можете только полтора месяца?

– Да, считай полноценный отпуск. Не двадцать восемь дней, побольше, и нам хватает, – пожимает плечами Миша. Со стороны звучит так, будто он трудится в офисе, а не занимается жестоким спортом.

– А как же праздники? Больничные, на худой конец. Мне страшно даже подумать, какие травмы можно получить во время игры. Я всего лишь лодыжку вывихнула, и уже выпала из жизни на несколько дней.

– Праздничные выходные у нас тоже имеются, но не такие длинные. Первый матч в этом году был четвертого января. Касательно больничных, тут сложнее. Понимаешь, хоккей – это контактный вид спорта, тут неизбежны физические травмы. Поэтому у нас в команде всегда есть замена, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств было кому выйти на лед. В прошлом сезоне я перед финалом заработал открытый перелом руки, из-за чего выбыл до самого конца. Так что больничные, конечно, имеются, но не хотелось бы бросать команду. – Тут мне неожиданно вспоминается фраза Ксюши, что выиграть кубок им так и не удалось. Замена – это, конечно, хорошо, но я видела, как играет Демин, и, возможно, без него команда просто не смогла вырваться вперед.

– Мне всегда казалось, что хоккеисты заканчивают свою карьеру довольно рано, – произношу я, так и не погуглив, сколько лет Демину, хотя была такая мысль, когда осталась с Игорем в медпункте.

– Средний возраст варьируется от тридцати до сорока лет, бывают разные случаи. Все индивидуально. Мне тридцать два, и я планирую отыграть еще около двух сезонов. Можно больше, но не думаю, что в этом есть смысл.

– Почему?

– Выносливость уже ни к черту. Я принесу больше вреда, чем пользы, если буду разваливаться после каждой игры, – непринужденно отвечает Миша.

Есть в нем эта легкость, с которой он рассказывает о своей карьере. Не пытается набить себе цену, как любят делать молодые парни. Тот же Олег, который хоть и сдерживается, но частенько говорит, что у него впереди много славных лет в хоккее. Ему нравится сама возможность быть победителем. У Демина нет этого бахвальства. Даже когда люди поздравляют его с победой, как, например, Игорь, он принимает это без каких-либо эмоций.

– И чем же занимаются хоккеисты, когда выходят на пенсию? – я продолжаю развивать тему, потому что говорить с Мишей оказывается легко. Он не пытается сгладить острые углы, честно рассказывая обо всем.

– Чаще всего тренерством. Набирают свою команду, а дальше все по новой. Турнир, отборочные, только уже контролируешь игру с трибуны. Есть еще варианты стать комментатором, пойти в судейство. В общем, все, что связано со спортом, но без физического участия на льду.

– Ты планируешь стать тренером? – спрашиваю с любопытством. Мне очень хочется узнать о нем побольше. Можно, конечно, прошерстить Интернет, но когда Миша так близко и готов делиться информацией, вопросы сами слетают с губ.

– Да, для себя я не вижу ничего другого. В прошлом сезоне, когда получил перелом, мне уже предлагали оставить лед и набрать свою команду, но я решил еще несколько лет отыграть, набраться опыта. Там жизнь покажет, – как бы невзначай бросает Демин, имея в виду, что на льду может произойти все что угодно. Иногда есть такие травмы, после которых выбора не остается.

За разговором даже не замечаю, как мы подъезжаем к моему дому. Парковка, как обычно, битком, и подъехать к подъезду оказывается той еще проблемой. Приходится покружить немного, пока такси освободит проезд.

– Запиши мой номер телефона и пусти дозвон, пока я паркуюсь, – произносит Миша, не глядя в мою сторону.

– Зачем? – спрашиваю в лоб, потому что причин продолжать общение у нас не осталось.

– Честно? Понятия не имею, пусть будет. Кто знает, когда я могу пригодиться в следующий раз, – предельно честно отвечает Демин, не пытаясь юлить. Да откуда же ты взялся такой честный и открытый? Любой другой соврал бы, придумал какую-то несуществующую причину, а он говорит прямо, удивляя своей искренностью.

– Я думаю, это будет лишним, – говорю очень тихо, отказываясь. Какой бы прекрасной ни казалась сказка, в которую я окунулась с его помощью, суровая реальность куда хуже. Дома меня ждут муж, ребенок, с десяток проблем, требующих моего внимания, а у него игры, слава и, уверена, множество побед. Мы с ним из разных миров.

– Лера, я знаю, что ты замужем. У тебя кольцо на пальце, – поясняет в ответ на мой вопросительный взгляд. А я ведь совершенно забыла про обручальное кольцо. – И то, что у тебя есть дочь, тоже понял. Она на заставке твоего телефона, – продолжает Демин, не дав мне вставить слова, пока паркуется у подъезда. Значит ли это, что у него нет детей, раз на заставке картинка с логотипом его клуба? Черт, опять меня не туда несет. Мы сейчас вроде как выясняем причины, по которым у нас нет повода продолжать общение.

– Тогда ты понимаешь, почему нам не стоит обмениваться номерами, – озвучиваю мысль, которая лежит между нами.

– Я не пытаюсь сделать тебе непристойное предложение и влезать в твой брак. Хотя муж у тебя так себе, если делать выводы о всей ситуации в целом. Ты ни разу не попыталась набрать ему за последние пару часов, и обратилась к Фокину. Поэтому предлагаю обменяться номерами, чтобы в случае чего тебе было кому позвонить, – все так же предельно честно отвечает Демин, при этом попадая в самую суть. Потому что у меня не только муж не очень, но и брак так себе.

Принимаю положительное решение на эмоциях. Чтобы не передумать, сама беру телефон Миши. Дрожащими руками набираю свой номер и пускаю дозвон. Плевать. Подумаю обо всем этом завтра.

– Спасибо тебе большое за сегодня, – благодарю со всей искренностью, что имеется в запасе.

– Лер, я твои «спасибо» могу уже в банку собрать и на полку поставить. Заканчивай ты с этим, – довольно мягко отвечает Демин, никак не комментируя мой фортель с его телефоном.

– Ладно, это было последнее на сегодня, можешь закрывать банку с благодарностью от моего имени, – говорю я шутливо, немного сглаживая напряжение, витающее в воздухе.

– Подожди тут, помогу тебе зайти в подъезд, – бросает он, выходя из машины. Обходит ее и открывает дверь с моей стороны. Привычным за этот вечер движением Демин подхватывает меня на руки, вытаскивая из салона.

– Если ты не перестанешь носить меня на руках, есть вероятность, что я разучусь ходить, – с недовольством опять начинаю отчитывать его.

– Не волнуйся, чтобы мышцы атрофировались, тебе понадобится не меньше двух месяцев, – со знанием дела сообщает Миша и снова улыбается, одаривая меня мурашками второй раз за сегодня. Он вообще стал каким-то другим, после того как мы поговорили в машине. Менее зажатым и не таким серьезным.

– Прекрасно. Я рада, что у меня еще есть шанс остаться на своих двоих.

– Уже через пару дней сможешь слегка опираться на ногу, но не переусердствуй. Лучше первые четыре дня дать мышцам отдохнуть и восстановиться.

– Постараюсь выполнить ваши рекомендации, доктор, – иронично подкалываю профессиональный тон Демина.

Подойдя к подъезду, он наконец-то ставит меня на ноги, придерживая за локоть. Свободной рукой достаю ключи и открываю дверь. Дальше двигаюсь с особым усердием. Мне в прямом смысле слова приходится на одной ноге прыгать до лифта. Миша вновь пытается взять меня на руки, но я пресекаю эту попытку. Пора бы уже начинать справляться самой, ну или используя хоккеиста для опоры еще пару минут. Так что путь до лифта занимает больше пяти минут, но, несмотря на недовольный взгляд, Демин молчит.

Нажимаю кнопку лифта, на мгновение пугаюсь, что его так и не успели починить с момента моего ухода. Когда металлические створки открываются, я выдыхаю. Страшно представить, каким могло быть мое восхождение на пятнадцатый этаж с такой травмой. Хотя, уже немного зная Мишу, я думаю, туда он бы опять понес меня на руках.

– Ты дальше справишься или мне подняться? – уточняет он, когда помогает зайти в кабинку.

– Уж один метр до квартиры я как-нибудь доскачу.

– Ладно, но я на всякий случай подожду пару минут тут, в случае чего наберешь мой номер, – не унимается Демин со своей гигантской заботой.

– Миш, езжай домой, ничего со мной не случится. Ты устал после игры, а вам завтра лететь, – с мягкой улыбкой смотрю на Демина и наконец-то отпускаю его руку, за которую держусь.

– Хорошо, ты все запомнила насчет обезболивающих?

– Да запомнила я! Иди уже, – еще мгновение Демин смотрит так, словно пытается объять меня одним взглядом. В итоге он кивает и выходит из лифта.

– Пока.

– Пока, – говорю я, нажимая номер своего этажа.

Когда створки закрываются, измученно откидываю голову назад и упираюсь ею в зеркало. Расставание с Мишей оказывается еще тем испытанием. По ощущениям, я словно обрезала какую-то невидимую ниточку, образовавшуюся за вечер. Уверена, он все равно простоит эти две минуты и только потом поедет домой. Демин до самого конца останется таким же упертым, каким показался изначально. И я совру, если скажу, что мне не нравится эта безусловная забота с его стороны. В памяти так некстати всплывает Мишина улыбка. Та самая – первая. Бабочки внутри затихают из-за накатившей грусти.

Почему в моей жизни все не может быть проще?