Золото для индустриализации. Торгсин

Глава 4

«Красные директора» Торгсина: «политкомиссар»

Ученик аптекаря. Профессия – партиец, образование – большевистско-политическое. Операция «Кредитбюро». Искушение изобилием. Счастливая отставка

Зачем нам знать, кто руководил Торгсином? Прежде всего, интересно разглядеть этих людей и через их судьбу почувствовать грандиозную и страшную эпоху, в которую им пришлось жить[163]. Кроме того, биографии его руководителей помогают понять, что Торгсин был не случайной удачей авантюриста, а партийным поручением, государственным заданием. Более того, масштаб личности людей, поставленных Политбюро у руководства в Торгсине, служит мерилом важности его задач. Не случайно в период массового голода – решающий момент в «мобилизации валютных ценностей» – председателем Правления Торгсина был легендарный Артур Сташевский: разведчик, доверенное лицо Сталина в Испании в годы ее гражданской войны и один из участников «операции Х», в результате которой золото испанской казны оказалось в Москве.

За годы его существования в Торгсине сменились три председателя Правления[164]. Все они были профессиональными революционерами, партийцами. По точному выражению поэта, они учили «диалектику не по Гегелю», а в огне революции и Гражданской войны. Образование, экономические знания и опыт торговой работы не имели главного значения при их назначении на этот пост. Профессиональными знаниями они овладевали по ходу самой работы. Назначение на руководящие отраслевые должности не специалистов, а профессиональных революционеров было нормой 1920–1930-х годов, так как главной обязанностью этих людей было проводить директивы партии в жизнь. Председатели Торгсина были политическими комиссарами партии на «торговом валютном фронте». Партийный контроль в торговле был тем более важен, что она оказалась «засорена капиталистами, бывшими торговцами и нэпманами», которые и при советской власти зарабатывали на жизнь тем, что привыкли и умели делать. Поскольку Торгсин работал с валютными ценностями, особую важность при назначении на пост председателя имели такие факты биографии, как опыт жизни за границей, разведывательная работа и служба в органах безопасности. Все председатели Правления Торгсина были евреями, но они пришли на эту работу не из частной дореволюционной торговли, а из революции.

Первым председателем Правления Торгсина стал Моисей Израилевич Шкляр (1897–1974)[165]. Шкляр родился в 1897 году в Белоруссии, в городе Борисов Минской губернии. Мать занималась домашним хозяйством. Отец работал на спичечной фабрике. В автобиографии 1923 года Шкляр назвал его чернорабочим, а в регистрационном бланке 1954 года – рабочим-прессовщиком. В анкете 1933 года, несмотря на преимущества, которые давало рабочее положение отца, Шкляр определил свою сословную принадлежность «из мещан». До революции он закончил четыре класса городского училища, а при советской власти получил политическое образование: в 1925–1927 годах прослушал курсы марксизма-ленинизма при Коммунистической академии, а позже, в 1948 году, был слушателем Университета марксизма-ленинизма в Москве.

На фоне грандиозных исторических событий начало жизненного пути Шкляра выглядит бесцветно. После окончания училища, согласно автобиографии, был безработным и перебивался уроками. Затем в 1916 году уехал в Тамбов и, «воспользовавшись знанием латинского языка», поступил учеником в аптеку. В революционном движении до 1917 года участия не принимал – «был подростком». В Февральской революции, судя по автобиографии и анкете, также не участвовал, хотя возраст был вполне подходящий – почти 20 лет.

В марте 1917 года Шкляр был мобилизован в «старую» армию, но фронта избежал. Шесть месяцев служил рядовым в запасном пехотном полку в Тамбовской губернии. В эти революционные месяцы, видимо, и началась карьера Шкляра как политического агитатора: по словам автобиографии, «развиваются его способности к публичным ораторским выступлениям» – предтече будущего политкомиссарства.

В автобиографии 1923 года Шкляр по вполне понятным причинам утверждал, что с самого начала своей политической деятельности проводил большевистскую линию. Но, видимо, это было не совсем так, поскольку после демобилизации из армии (по болезни) он, вернувшись в родной Борисов, вступил не в РСДРП(б), а в Бунд, по версии 1923 года – с целью его раскола[166]. История изменила его партийный выбор. В мае 1918 года Шкляр бежал из оккупированного немцами Борисова в Советскую Россию, ушел добровольцем в Красную армию и в октябре на Восточном фронте вступил в партию большевиков.

В Гражданскую войну Шкляр был политработником на Восточном и Туркестанском фронтах. Судя по автобиографии, опыт участия в боевых операциях имел небольшой, боевых наград не получил. Редактировал фронтовые газеты и журналы, заведовал фронтовыми школами, напутствовал красноармейцев, шедших в бой, «обрабатывал материалы противника», проводил областные съезды советов и создавал ревкомы. В числе боевых соратников этого периода Шкляр в автобиографии назвал, в частности, В. В. Куйбышева и М. В. Фрунзе.

Приведу наиболее яркие истории из красноармейской жизни Шкляра, которые он сам выбрал для автобиографии. В январе 1919 года, будучи агитатором на боевом участке фронта на Урале, Шкляр попал в плен к белым, которые приговорили его к смерти – «живьем закопать в землю». Чудом остался жив, в последнюю минуту его освободили подоспевшие красные отряды. «Обработал 40 человек пленных казаков в одной школе, – пишет он о другом событии, – которые, окончив школу, влились в армию Колчака и разложили некоторые полки противника». В 1920 году в Туркестане был «комиссаром агитпоезда имени тов. Сталина», в котором объездил Ферганскую область, «с оружием в руках» пробивался в кишлаки и распространял агитационную литературу среди мусульман и красноармейцев.

В 1920 году Шкляр обратился к Ленину с просьбой отозвать его с фронта для продолжения учебы. Последовал телеграфный ответ с разрешением приехать в Москву для поступления в Социалистическую академию. Однако, приехав в столицу, Шкляр «в Академию не вступил, ибо втянулся в партработу»: редактировал газету Наркомнаца «Жизнь национальностей» и читал лекции в партшколах.

Осенью 1920 года Шкляр «по усталости и болезни» перешел… в ВЧК на «литературно-политическую обработку материалов». Несколько лет состоял ответственным секретарем партийной ячейки ВЧК/ОГПУ. «Развертываю партийную работу в ГПУ, создаю партшколы», – написал он об этом времени своей жизни. После кратковременного отрыва для учебы в Коммунистической академии Шкляр вернулся в ОГПУ и до 1929 года был оперативным работником. Документы не позволяют сказать, в чем именно состояла его работа в ОГПУ: в личном листке значится лишь безликое «разная руководящая работа». Среди коллег, которые знали его по работе в ОГПУ, Шкляр в автобиографии 1923 года назвал Ф. Э. Дзержинского, И. К. Ксенофонтова, В. Р. Менжинского, И. С. Уншлихта, Я. Х. Петерса и Г. Г. Ягоду.

Из ОГПУ Шкляр перешел на хозяйственную работу, но его связь с органами не прервалась[167]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927–1941. М., 1998 (1-е изд.), 2008 (2-е изд.).

2

Анализ советской историографии см.: Кульчицкий С. В. Внутренние ресурсы социалистической индустриализации СССР (1926–1937). Киев, 1979. Анализ советской и западной историографии дан в статье: Осокина Е. Источники и методы обеспечения форсированной индустриализации в СССР. Статья написана в рамках проекта Института российской истории РАН по созданию многотомной истории России. Готовится к публикации.

3

Millar J. Soviet Rapid Development and the Agricultural Surplus Hypothesis // Soviet studies. Vol. 22. № 1. P. 77–93; Mass Collectivization and the Contribution of Soviet Agriculture to the First Five-Year Plan: A Review article // Slavic Review. Vol. 33. № 4. P. 750–760; Ellman M. Did the Agricultural Surplus Provide the Resources for the Increase in Investment in the USSR during the First Five-Year Plan? // Economic Journal. Vol. 85. P. 844–863. Дебаты см.: A Debate on Collectivization. Was Stalin Really Necessary? [Запись устного обмена мнениями между Алеком Ноувом и Джеймсом Милларом 10 ноября 1975 г. в Дюкском университете] // Problems of Communism. XXXV. 1976. P. 49–62); Millar J. R. The Agricultural Surplus Hypothesis: A Reply to Alec Nove // Soviet Studies. 1971. Vol. 23. № 2. P. 302–306; Nove A. The Agricultural Surplus Hypothesis: A Comment on James R. Millar’s Article // Soviet Studies. 1971. Vol. 22. № 3. P. 394–401; Nove A. A Reply to the Reply // Soviet Studies. 1971. Vol. 23. № 2. P. 307–308; а также: Morrison D. J. A Critical Examination of A. A. Barsov’s Empirical Work on the Balance of Value Exchanges between the Town and the Country // Soviet Studies. 1982. Vol. 34. № 4. P. 570–584. Важную роль в западных дебатах сыграли работы советского экономиста А. А. Барсова: Барсов А. А. Баланс стоимостных обменов между городом и деревней. М., 1969; Он же. Нэп и выравнивание экономических отношений между городом и деревней // Новая экономическая политика: Вопросы теории и истории / Под ред. М. П. Кима. М., 1974. Из новейших исследований см.: Allen R. C. Farm to Factory. Reinterpretation of the Soviet Industrial Revolution. Princeton; Oxford, 2003. Русский перевод: Аллен Р. С. От фермы к фабрике: Новая интерпретация советской промышленной революции. М., 2013.

4

Получение всесоюзного статуса означало, что Торгсин должен был развернуть работу на территории всего Советского Союза.

5

Гражданскими предприятиями золотодобывающей промышленности называли те, где, в отличие от ГУЛАГа, не применялся труд заключенных.

6

Хотя факт использования ценностей в качестве средства платежа был завуалирован обменом ценностей на «деньги» Торгсина.

7

Создатели электронного архива не предусмотрели поисковое слово «торгсин». Без помощи Криспина Брукса, который уже проделал большую часть поисковой работы для собственного исследования, мне пришлось бы просматривать сотни интервью, чтобы найти упоминания о Торгсине.

8

Наркомат торговли был создан в 1924 году на базе Комиссии по внутренней торговле (Комвнуторг) при СТО СССР. С 1925 по 1931 год был объединен с Наркоматом внешней торговли в единый Наркомат внешней и внутренней торговли СССР. В 1931 году в связи с введением всесоюзной карточной системы внутренней торговлей стал заниматься Наркомат снабжения, а внешней – Наркомат внешней торговли СССР. В 1934 году в связи с подготовкой отмены карточной системы на базе Наркомата снабжения были созданы Наркомат пищевой промышленности и Наркомат внутренней торговли. В 1938 году Наркомат внешней торговли, который с 1931 года существовал отдельно, был объединен с Наркоматом внутренней торговли в единый Наркомат торговли.

9

Мосгорторг – Московское объединение предприятий торговли.

10

Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 150.

11

Это удалось лишь отчасти. Параллельно с Торгсином иностранцами занимались «Интурист», Инснаб, «Отель», Сектор валюты и международных расчетов Наркомфина и, конечно, ОГПУ. Хотя у каждой из этих организаций была своя специализация в работе с иностранцами, будь то экскурсионное или гостиничное обслуживание, определение порядка валютных расчетов или политический надзор, в деятельности каждой из них были и элементы валютной торговли. Руководство Торгсина считало себя монополистом в деле внутренней валютной торговли и болезненно реагировало на валютную конкуренцию других ведомств.

12

Во втором квартале 1931 года в Торгсине было 17 контор: Московская, Ленинградская, Архангельская, Владивостокская, Новороссийская, Евпаторийская, Одесская, Херсонская, Николаевская, Мариупольская, Батумская, Бакинская, Потийская, Тифлисская, Таганрогская, Ейская и Феодосийская (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 15).

13

Акционерное общество «Совторгфлот» было создано в системе Наркомата путей сообщения СССР в июле 1924 года постановлением Совета труда и обороны СССР. Создание Совторгфлота являлось частью процесса государственной централизации, проходившего в тот период, и положило начало новой советской отрасли – морскому транспорту. В ведение Совторгфлота перешли суда разных ведомств, порты, судоремонтные предприятия и учебные заведения, связанные с подготовкой кадров для морского и речного флота.

14

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 4. Л. 83; Д. 8. Л. 5.

15

Интересное описание Петровки и ее торговой жизни в годы нэпа приводит Г. В. Андреевский в книге «Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1920–1930-е» (М., 2003. С. 22–25).

16

Условия продажи, ассортимент, круг покупателей, цены и порядок расчетов в Торгсине обсуждались 21 августа 1930 года на совещании в Наркомфине (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 3–4).

17

Первоначальная (август 1930 года) формула расчета цен в Торгсине включала оптовую цену, акциз (налог) и накладные расходы (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 4). Налог на ювелирные изделия превышал 40 % (Там же. Л. 165).

18

Ленинградский областной государственный архив в г. Выборге (ЛОГАВ). Ф. 1154. Оп. 1. Д. 4. Л. 1 об.

19

На 1 ноября 1931 года в магазине было 15 тыс. антикварных и художественных вещей (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 13. Л. 13).

20

См. протокол совещания в Наркомфине от 21 августа 1930 года по вопросу о порядке продажи иностранцам предметов старины и искусства. Круг покупателей Торгсина Наркомфин согласовывал с НКИД и ОГПУ (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 3–4).

21

Инснаб – специальная контора Государственного объединения розничной торговли (ГОРТ) по снабжению иностранных специалистов и рабочих продовольствием и промышленными товарами – была создана в 1931 году в связи с введением в стране карточной системы. У Инснаба были свои магазины, парикмахерские, фотоателье и ателье мод и другие предприятия, которые должны были обслуживать семьи иностранных специалистов, приехавших работать в СССР по контракту. В 1932 году Инснаб был передан Торгсину, а прекратил свою работу 1 июля 1935 года в связи с отменой карточной системы в СССР. См. постановление СНК от 8 июня 1935 года «О ликвидации Всесоюзной конторы по снабжению иностранных специалистов и рабочих Инснаб» (Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 346). Подробно о снабжении иностранных специалистов и иерархии государственного снабжения первой половины 1930-х годов см.: Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия».

22

Удивительно, как взгляды руководителей учреждения могут изменить его роль в истории. Под водительством Г. Я. Сокольникова в период реформы червонца первой половины 1920-х годов Наркомфин был ярым защитником легального валютного рынка в противовес запретительной позиции руководителей Госплана и ВСНХ. Подробно об этом см.: Голанд Ю. Валютное регулирование в период НЭПа. М., 1998.

23

Услуги Торгсина по снабжению советских судов загранплавания оплачивались по безналичному расчету Совторгфлотом. Советские моряки, ходившие в загранрейсы, а также их семьи получали товары из Торгсина и индивидуально, по специальным документам, которые Совторгфлот выдавал им в счет их валютной зарплаты. Таким образом, и в этом случае валюта как средство платежа была обезличена.

24

В навигацию 1931 года ожидалось прибытие морским путем в Ленинград 15 тыс. туристов (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 4. Л. 7 об.).

25

В официальных документах того времени рубли, несмотря на их неконвертируемость, именуются валютой (советской). Видимо, чтобы не было путаницы, о какой валюте идет речь, финансовые органы называли иностранную валюту «эффективной», или сокращенно «эффективы», тем самым признавая ее фундаментальное отличие от рубля, который, стало быть, признавался валютой неэффективной.

26

Появившиеся в 1931 году валютные чеки Госбанка выпускались в червонцах достоинством 5, 10 и 25 рублей. Купить их могли только иностранцы в Госбанке или по поручению Госбанка в обмен на валюту, при необходимости их можно было обменять на совзнаки или иностранную валюту. В качестве платежного средства чеки принимались наравне с иностранной валютой. Чеки были именные. Срок действия чека для размена его на валюту был один год со дня его продажи Госбанком. См. Положение о травелерс-чеках Госбанка, утвержденное 24 сентября 1931 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 59, а также Д. 4. Л. 83).

27

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 59 и об.

28

Там же. Л. 83; Д. 8. Л. 32 и об.

29

О нарушениях свидетельствуют письма Наркомфина. РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 32 и об.

30

Там же.

31

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 116.

32

Там же. Д. 8. Л. 32. Исключение составляли продукты, табак и другие необходимые предметы повседневной жизни. На них счета с погасительными штампами не составлялись, но стоимость этих товаров вычиталась из вывозимой суммы валюты в виде прожиточного минимума.

33

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 4. Л. 83. Прожиточный минимум для иностранцев, видимо, был отменен осенью 1932 года, что было частью более широкого процесса ослабления валютных ограничений.

34

Там же. Д. 88. Л. 50.

35

Там же. Д. 3. Л. 80.

36

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 97.

37

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 55–56, 63.

38

По валютным переводам, поступавшим в СССР через Красный Крест и Бюро по инправу, Наркомфин СССР в сентябре 1931 года установил, что с перевода до 100 долларов разрешалось перечислять на Торгсин только до трети суммы. Норма перечислений на Торгсин падала по мере возрастания суммы годового перевода. С перевода от 300 до 500 долларов разрешалось перечислять на Торгсин только около четверти, а с перевода от 5000 долларов и выше только 7 % суммы (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 61).

39

Там же. Л. 90, 91.

40

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 89.

41

Протокол межведомственного совещания при Секторе валюты и международных расчетов НКФ СССР. РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 55–56.

42

Там же. Л. 63.

43

Только 21 октября 1932 года приказом Наркомата снабжения СССР торговое обслуживание дипкорпуса перешло от рублевого Инснаба валютному Торгсину. Появились специальные элитные магазины Торгсина, обслуживавшие дипломатических работников. Так в Торгсине формировалась иерархия простых и элитных валютных магазинов (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 26. Л. 165).

44

Приказ № 2 Наркомвнешторга от 4 января 1931 года. ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 5. Л. 2; Д. 7. Л. 7.

45

Национализация недр, фактически провозглашенная с приходом к власти большевиков, была законодательно закреплена декретом о недрах от 30 апреля 1920 года. По этому декрету государству принадлежало монопольное право вести разработку полезных ископаемых, включая и золото. Постановлением Президиума ВСНХ 22 февраля 1918 года был создан Главный золотой комитет (Главзолото). Установлена государственная монополия на скупку золота и других ценных металлов 15 января 1918 года. Все старатели и золотопромышленные предприятия были обязаны сдавать государству добытое золото по фиксированной цене 32 руб. за золотник (4,26575 г) 96-й пробы. По декрету СНК от 23 июня 1921 года «О распределении добытого золота и платины» золото в сыром виде и слитках не могло быть предметом скупки, обработки, распределения или обмена организаций и частных лиц, а подлежало сдаче Наркомфину (Черносвитов Ю. Л., Затулкин Н. И. Золотопромышленное законодательство СССР, его особенности, история и ближайшие проблемы // Золотопромышленность СССР (1-ый Всесоюзный золотопромышленный съезд). М.; Л., 1927. С. 102–122).

46

Постановление ВСНХ от 12 января 1918 года установило государственную монополию на торговлю благородными металлами. Действовал закон о спекуляции 1918 года, по которому под страхом лишения свободы как минимум на 10 лет и конфискации всего имущества запрещались продажа, покупка и даже хранение золота, как «сырого», так и в слитках и монетах. Постановление ВСНХ от 17 февраля 1918 года запрещало также торговлю золотыми изделиями из золота 56-й пробы и выше. Декрет «О реквизициях и конфискациях», который запрещал хранение всех видов золота (сырого, в слитках, монетах и изделиях), вышел 17 октября 1921 года (Там же. С. 102–122).

47

Декрет СНК «О реквизициях и конфискациях» от 13 апреля 1920 года и постановление СНК «О порядке реквизиции и конфискации благородных металлов, денег и ценностей, медицинского и фармацевтического имущества, об осуществлении права реквизиции и конфискации Народным комиссариатом просвещения, таможенными учреждениями, Военным и Морским ведомствами» от 13 июля 1920 года (Декреты Советской власти. Т. 8. М., 1976. С. 41–48; Т. 9. М., 1978. С. 213–222).

48

1 золотник = 4,26575 г; 1 русский фунт = 0,40951241 кг.

49

Согласно постановлению конфискации подлежали все деньги «независимо от их образцов».

50

Новая экономическая политика хотя и сохранила государственный контроль за золотом, но ослабила валютную монополию. Первые признаки валютной либерализации видны в «Положении о золотой и платиновой промышленности», принятом 31 октября 1921 года. Оно допускало более широкое развитие частной инициативы в золотом промысле, оставляя, однако, незыблемым принцип государственной монополии на владение продукцией: под страхом судебной ответственности частный сбыт сырого золота, его обращение внутри страны и вывоз за границу были запрещены. Последующие декреты (особенно декреты СТО от 6 марта 1923 года и СНК от 23 сентября 1924 года, а также декрет ЦИК и СНК от 10 апреля 1925 года) легализовали хранение и обращение сырого золота. Обработанное золото, которое называлось благородным металлом, разрешалось к обращению только при наличии клейма. Декрет ЦИК и СНК от 17 июля 1925 года разрешил торговлю фондовыми и валютными ценностями. Более строгие правила действовали в пограничной полосе для предотвращения нелегального вывоза золота из страны. Постановление ЦИК и СНК от 6 июня 1924 года запрещало хранение и торговлю золотом и другими валютными ценностями в 50-верстной пограничной зоне (Сапоговская Л. В. Золото в политике России (1917–1921) // Вопросы истории. 2004. № 6. С. 13–47; Голанд Ю. Валютное регулирование в период НЭПа. М., 1998).

51

В числе наиболее важных были резолюция от 20 октября 1922 года об операциях с ценными бумагами, закон от 15 февраля 1923 года о валютных операциях и декрет от 19 апреля 1923 года об экспорте валюты и валютных переводах из-за границы. Более подробно об этом см.: Голанд Ю. Указ. соч.

52

Декрет также разрешил вывоз за границу золота в изделиях и слитках на сумму до 50 рублей.

53

На практике этот запрет не соблюдался. Организации использовали иностранную валюту при расчетах друг с другом (Голанд Ю. Указ. соч. С. 92). Видимо, и люди в частных сделках не соблюдали этот запрет. Однако, по закону, в отличие от Торгсина, платежи в золоте и валюте внутри страны в период нэпа относились к запрещенным операциям.