Космический шутник
– Передайте вашей корове, что я не смогу сегодня приехать, – загробным голосом сказал он в трубку. – У меня разболелась голова. Скажите, чтобы потерпела до завтра. А если станет невмоготу, пусть она позвонит ветеринару из соседней деревни.
Добежав до берега, мимикры нашли потухшее кострище и, не зная, что делать дальше, по-собачьи уселись рядом.
– А может, он уехал в Москву к маме? – неуверенно проговорил племянник.
– Он бы нас предупредил, – ответила тетушка и расплакалась. – Не уберегли, – запричитала она. – Что нам делать?
– А может, он все-таки приходил домой, но увидев, что нас нет, ушел искать? – догадался Фуго. Даринда перестала плакать, с надеждой посмотрела на племянника и сказала:
– В любом случае надо ехать в полицию.
Снова приняв вид старичков, они без приключений добрались до Тучкова, сошли у вокзала и, немного потоптавшись на ступеньках отделения, наконец вошли. Сидевший за стойкой дежурный внимательно посмотрел на посетителей и вежливо сказал:
– Слушаю вас.
– Добрый день, – поприветствовал Фуго полицейского. – Понимаете, сегодня ночью мы с тетушкой поймали двух воров, сдали их вам, а потом сбежали отсюда…
– Да-а? – удивился полицейский и вдруг вскочил на ноги и закричал в раскрытую дверь: – Сержант, немедленно вызвать сюда капитана Приходько! Инопланетяне нашлись! – от этих слов мимикры вздрогнули, испуганно подались назад, но дежурный повернулся к ним и со счастливой улыбкой сказал: – Дорогие вы мои, как хорошо, что вы нашлись. Мы уже решили объявлять всероссийский розыск.
– Видите ли, – снова начал Фуго. – У нас пропал Алеша. Это мальчик, у которого мы отдыхаем на даче. Сегодня утром…
– Да знаем мы, – перебил его полицейский. – Все знаем. Сегодня утром ваш Алеша был здесь со своими соседями и все нам рассказал. Сейчас он сидит дома и дожидается вас. Полчаса назад мы отправили их на машине.
– Ну слава богу, – с облегчением проговорила Даринда.
– Я же говорил, что он ушел искать нас, – обрадовался ее племянник. – Спасибо, тогда мы поедем домой?
– Ну вы уж погодите немного, – попросил дежурный. – Капитан хотел лично засвидетельствовать свое почтение таким отважным и опытным инопланетным космоплавателям. К тому же за поимку двух матерых домушников – Косого и Горбатого – вам полагается вознаграждение.
Через минуту в комнате появился капитан, который сразу же бросился пожимать гостям руки.
– Вот они, наши герои! – патетически воскликнул он, обращаясь к сотрудникам полиции, прибежавшим посмотреть на инопланетян. – Не успев прилететь на Землю, они сразу же принялись искоренять преступность в нашем Рузском районе! – продолжал Приходько. – Смотрите на них и учитесь! На вид такие неказистые, плю… – капитан хотел было сказать «плюгавые», но вовремя исправился: – маленькие, они арестовали Косого и Горбатого и сдали их правоохранительным органам. Вот что значит космическая закалка и правильное понимание морального кодекса!
Окруженные огромными полицейскими, мимикры чувствовали себя неловко, но похвала страшно понравилась Фуго.
– Это ерунда, – сказал он. – Нам это ничего не стоило. Мы с тетушкой и не такое вытворяли. В следующий раз, если понадобится помощь, обращайтесь.
– А как вы выглядите на самом деле? – спросил дежурный.
– Обычно, как и все мимикры, – ответил Фуго. Он вдруг осел, расплылся и превратился в небольшой серый мешочек. Затем он по очереди принял вид телевизора, чемодана и, наконец, пантеры. При виде крупного хищника круг полицейских сразу расширился, но, чтобы не пугать людей, тот снова сделался старичком.
Еще долго в отделении раздавались возгласы восхищения.
Затем капитан сходил в свой кабинет, вернулся и торжественно вручил Фуго серебряные наручные часы с выгравированной надписью: «За доблесть и отвагу». После этого он разогнал сотрудников отделения по рабочим местам, потому что на всех столах без конца трезвонили телефоны. И тут Фуго осенило:
– А нельзя ли нам выдать какой-нибудь документик, по которому мы могли бы получить в деревне Петрово домик? – спросил он у Приходько. – Вы не беспокойтесь, насчет дома мы уже договорились с председателем сельсовета.
– Запросто, – ответил капитан. – Я могу выдать вам справки о том, что вы имеете право проживать на территории нашего района. А через несколько лет, если вы останетесь жить у нас на все время, получите настоящие паспорта, – он повернулся к дежурному и распорядился: – Позовите-ка сюда фотографа.
Им оказался молодой улыбчивый полицейский с большим рыжим чубом.
– Как будем снимать? Анфас и профиль? – весело спросил он, привыкший фотографировать задержанных преступников.
– Нет, – возмущенно ответил капитан. – Это же на документ. Только анфас.
– А как нам это делать? – поинтересовался мимикр. – Мы же не земляне, имеем совсем другой вид.
– Да, об этом я как-то не подумал, – сказал Приходько, но потом махнул рукой. – Фотографируйтесь как хотите. А если кто спросит документ, примите тот вид, который на фотографии.
– Тогда можно самоваром? – лукаво улыбаясь, спросил Фуго.
– Можно.
– А я, пожалуй, собачкой, – сказала Даринда. – Очень мне понравилось это животное.
Документы с печатями были готовы минут через пятнадцать. У Фуго на фотографии красовался большой медный самовар, у которого под краником почему-то был виден вполне человеческий улыбающийся рот.
– Первый раз в жизни вручаю документ самовару и собаке, – проговорил начальник паспортного стола. – Вернее, инопланетянам.
– А мы первый раз в жизни получаем настоящий документ, – признался Фуго. – У нас на планете никто не имеет документов.
– Как же вы устанавливаете личность незнакомого гражданина? – удивился начальник паспортного стола.
– Очень просто, – ответил Фуго. – Встречаю я, например, какого-нибудь мимикра и спрашиваю его: «Ты кто?» А он мне отвечает: «Я Тиго». Вот так и узнаем.
– Оригинальный способ. Оч-чень оригинальный.
Когда их отправили домой, капитан вдруг вызвал к себе молодого лейтенанта с сержантом и сказал:
– Сегодня утром вместе с нашими сотрудниками врачи забрали несколько деревенских жителей. Закончите свои дела, поезжайте в психиатрическую больницу и вызволите их оттуда, – он почесал затылок, усмехнулся и добавил: – Ну и нагородили же дел эти инопланетяне.
В Игнатьево Фуго с Дариндой привезли на полицейской машине. Всю дорогу племянник разглядывал справку с фотографией, а потом вдруг сказал тетушке:
– Может, мне в полицию пойти служить? Люди там работают хорошие. Меня уже знают и ценят. К тому же бесплатная одежда с фуражкой и настоящим пистолетом. Глядишь, дослужусь до капитана… а может, и до генерала.
Глава 11
Машина с Фуго и Дариндой въехала в Игнатьево, как раз когда несколько пожилых женщин с дьячком из соседней деревни шли по улице и освящали дома. Две старушки несли перед собой иконы Николая Чудотворца и Пресвятой Богородицы и громко пели «Отче наш». Третья женщина с трудом тащила большое ведро со святой водой, а молодой дьячок с редкой порослью на подбородке каждый дом осенял крестным знамением, затем макал в ведро кисть и, вполголоса помолившись, освящал стены.
Мимикры выбрались из машины, прошли в дом и застали в гостиной за невеселым разговором Алешу, Артура Игоревича и Владислава Валентиновича с Ириной Константиновной. Те, увидев пропавших инопланетян, сорвались с мест и бросились обнимать незадачливых гостей.
Встреча была более чем трогательной. Переполох поднялся такой, будто в дом без предупреждения пожаловали президент страны со всеми своими домочадцами. Но, измученная ночными приключениями, Даринда вдруг разрыдалась, а ее все принялись успокаивать. Ирина Константиновна сбегала к себе за валерианой, Артур Игоревич уложил соотечественницу на диван и укрыл пледом, а Владислав Валентинович сел у нее в ногах и попытался подбодрить.
– Главное, что вы нашлись, – задушевным голосом проговорил он. – Если бы вы не нашлись, было бы гораздо хуже. – Он задумался, что бы еще сказать утешительного инопланетной женщине, но у него не было опыта общения с представителями внеземных цивилизаций, а потому просто посочувствовал: – Вам, наверное, было очень трудно и страшно? Одни, не зная ни обычаев, ни порядков в чужом городе… Я бы, наверное, на вашей планете тоже растерялся.
– Вы бы не успели, – подал голос Фуго, который объяснял Алеше, куда они делись утром, и краем уха слушал, что говорит сосед.
– Почему?
– На нашей планете теряться не рекомендуется, – ответил мимикр. – К тому же вы такой большой и заметный. Вас бы съели через несколько секунд.
– Ну тогда я растерялся бы на другой планете, – пожал плечами Владислав Валентинович. – Есть же во Вселенной миры, где можно спокойно растеряться, не рискуя быть тут же съеденным?
– Очень мало, – со знанием дела ответил Фуго.
Чтобы дать путешественникам отдохнуть, соседи вскоре ушли к себе. Артур Игоревич пожелал соотечественникам хорошенько выспаться и, поклонившись, уехал домой. А Даринда, оставшись в кругу близких, вдруг совсем раскисла: у нее поднялась высокая температура и разболелось сердце. Затем она начала бредить, выкрикивать бессвязные фразы, чем очень напугала племянника. Сидя рядом с тетушкой, Фуго расплакался как маленький ребенок. Алеша, который никогда не видел мимикра плачущим, страшно растерялся, дал ему валерианки и попытался успокоить.
– Все будет хорошо, – сказал он. – Сейчас вызовем врача, и ее вылечат.
– А вдруг она умрет? – всхлипывая, сказал Фуго. – Ты не представляешь, как я ее люблю. Мы же с ней одни на всем белом свете. У меня же нет никого роднее. Я этого не вынесу.
В конце концов, Алеша быстренько собрался и побежал на другой конец деревни за Мариной Георгиевной. Она жила и работала в Москве, но во время отпуска лечила местных жителей и дачников, поэтому отдых у нее получался очень относительный. Просто на один летний месяц женщина переезжала работать в Игнатьево. Жители деревни были за это очень признательны ей и всячески старались отблагодарить. Но поскольку врач категорически отказывалась принимать подарки, то по ночам бывшие пациенты подкладывали ей под дверь всякие вкусности: белые маринованные грибочки или домашнюю колбаску, копченых стерлядок или корзину свежих, только что с грядки, овощей.
Обнаруживая утром подарки, Марина Георгиевна возмущалась, но все же заносила продукты в дом. Выбрасывать то, что подарили от всего сердца, она считала неправильным.
Алеше повезло – врач оказалась дома. Увидев взволнованное лицо мальчика, она сразу спросила:
– Что-нибудь с мамой?
– Нет, – запыхавшись, ответил мальчик. – С тетушкой Дариндой. Это наша гостья. У нее жар, бред и вообще…
– Понятно, – по-деловому сказала Марина Георгиевна. Она быстро надела белый халат, взяла свой потрепанный медицинский саквояж и, не мешкая, поспешила к больной.
Впопыхах Алеша позабыл предупредить ее о том, что больная не житель Земли и даже не человек, и когда Марина Георгиевна вошла в гостиную, никого не увидела. Фуго, который на своей планете испытывал благоговейный трепет перед знахарями и врачевателями, бесформенным комочком сидел в кресле. Даринда же лежала распластавшись на диване и больше напоминала небольшой надувной матрац.
– Где больная? – спросила Марина Георгиевна, установив саквояж на столе.
– Вот, – ответил мальчик и показал на тетушку, которая, успокоившись, успела задремать. Марина Георгиевна посмотрела вначале на диван, затем на Алешу и строго спросила:
– Она что, невидимка? Я здесь никого не вижу.
– Понимаете, – начал объяснять Алеша. – Она не человек…
– Перестань морочить мне голову, – возмутилась Марина Георгиевна. – Я надувные матрацы не лечу. Обратись в ремонт резиновых изделий. Нехорошо, Алеша. Ты вытаскиваешь меня из дома…
– Это не матрац, – перебил он Марину Георгиевну. – Это разумное инопланетное существо – мимикр. Тетушка Даринда и мой друг Фуго прилетели к нам на Землю отдыхать.
Марина Георгиевна еще строже посмотрела на него и сердито проговорила:
– Ты, наверное, слишком много читаешь фантастики. Или отравился ядовитыми грибами. Давай-ка, ложись на диван и снимай штаны. Я поставлю тебе клизму.
– Ап-чхи, – вдруг чихнула Даринда, и врач испуганно отскочила на середину комнаты.
В общем, Алеше понадобилось не менее пятнадцати минут на то, чтобы объяснить, кого придется лечить. Но даже после этого Марина Георгиевна не могла поверить, что ее пациентка – существо с другой планеты. Фуго, который до сих пор не принимал в разговоре участия, соскользнул с кресла, принял вид большого фибрового чемодана и после этого обратился к доктору:
– Мы – мимикры. Можем принимать любой вид…
– Боже мой, – в полуобморочном состоянии проговорила Марина Георгиевна. – У вас и чемоданы говорят! Неужели в космосе есть планеты, населенные разумными матрацами и чемоданами? Или я окончательно свихнулась? Я, наверное, пойду домой и поставлю себе клизму.
И все же, успокоившись, она осмотрела больную. От всех этих разговоров Даринда проснулась и слабым голосом спросила незнакомую женщину в белом халате:
– Вы кто?
– Я врач-терапевт. Объясните, пожалуйста, что и где у вас болит?
– Я так долго нервничала, – начала тетушка. – Вначале нас с племянником украли разбойники, затем отвезли в полицию, потом мы всю ночь бегали по какому-то городу…
– По Рузе, – пояснил Алеша.
– Потом опять поехали в полицию, – продолжила Даринда.
– Достаточно, – оборвала ее Марина Георгиевна. – Мне почти все ясно. – Она осторожно ощупала живой матрац, прослушала тетушку стетоскопом[18], пожала плечами и спросила: – Скажите, а у вас печень есть?
– Не знаю.
– А почки?
– Честно говоря, я не знаю, как устроен мой организм, – печально проговорила пациентка.
– Тогда я посоветовала бы вам обратиться к Петру Семеновичу, – сказала Марина Георгиевна.
– А кто это? – осторожно поинтересовалась Даринда.
– Наш ветеринар, – ответил за доктора Алеша. – Он лечит коров, овец, коз, в общем, всякую живность.
– Ну знаете! Вы бы нас еще к специалисту по картошке послали! – вспылил Фуго, который снова принял обычный мимикриный вид. – Мы вам не коровы и даже не живность!
– А вы, гражданин инопланетянин, не возмущайтесь, – спокойно сказала доктор. – Лично вы сейчас больше похожи на большого бритого ежа. Поэтому ветеринар, возможно, лучше разобрался бы, как ее лечить. Я могу посоветовать только горячее молоко с медом и постельный режим. Нервы лечатся просто: лежи и спи, само пройдет.
Фуго провожал врача до двери уже в облике Алешиного прадедушки. Марина Георгиевна была человеком очень уравновешенным и доверчивым, поэтому быстро привыкла к мысли, что инопланетяне запросто могут принимать вид хоть чемодана, хоть симпатичного старичка. И уходя, она своим обычным, деловым тоном наказала мимикру:
– Вашей тетушке нужен абсолютный покой. Иначе из нее выйдет воздух, и ни одна мастерская не возьмется ее восстанавливать.
Она вышла из дома как раз в тот момент, когда во двор вошел Сергей Никифоров, час назад отпущенный из психиатрической больницы. Корреспондент твердо решил окончательно выяснить, кто же все-таки баламутит деревню, и, сойдя с автобуса, прямиком направился в логово загадочных лилипутов. Но, увидев на крыльце врача, журналист в нерешительности остановился. После долгой беседы с Шалгановым люди в белых халатах вызывали у него усиленное сердцебиение.
А Марина Георгиевна, заметив молодого человека в черных очках, который явно раздумывал, в какую бы сторону убежать, окликнула его:
– Здравствуйте, гражданин. Вы что, тоже оттуда? – она как-то неопределенно покрутила в воздухе рукой, имея в виду космическое пространство.
– Да, в некотором роде, – озираясь, ответил корреспондент, который подумал, что его спрашивают о психиатрической больнице. – Но они меня сами отпустили, – быстро добавил он.
– И вы тоже умеете прикидываться чемоданом?
– Чемоданом? – не понял Никифоров. – Не знаю, не пробовал.
Доктор подошла поближе к Сергею, внимательно посмотрела на него и сказала:
– У вас кожа имеет землистый оттенок. Стало быть, барахлит желудок. Наверное, вы еще не привыкли к нашей земной пище. Советую каждый вечер ставить себе клизму и пить побольше молока. Кстати, – вспомнила она, – а вы, вообще-то, к какому классу относитесь: к млекопитающим или, может, земноводным?
– Я лично? – совсем растерялся Никифоров. Только сейчас он понял, что перед ним, скорее всего, еще одна жертва лилипутских козней, психически больная, которая, вероятно, сбежала из больницы. – Вообще-то, я Homo Sapiens, – отступая назад, ответил корреспондент. – Что означает: человек разумный.
– Ну-ну, не волнуйтесь так, – сказала Марина Георгиевна и, выйдя за калитку, направилась домой. – Не забудьте вечером поставить клизму, – напомнила она на прощание и помахала рукой.
Испугавшись, что в доме он встретит еще кого-нибудь из врачей или больных, Сергей спрятался в кустах и стал наблюдать за окнами.
А в психиатрической больнице жизнь текла своим чередом. Пенсионер Клубникин закончил писать восьмое письмо, которое намеревался отправить в Организацию Объединенных Наций. Он так устал от сочинительства, что прилег на кровать и задумался о смысле жизни. Захар долго размышлял на эту тему и в конце концов пришел к выводу, что жизнь – это борьба, а потому нельзя лежать сложа руки. После чего пенсионер поднялся и сел писать донесение главнокомандующему Вооруженных Сил Мира. Но от этого важного занятия его оторвал призыв на обед. Вежливый голос из динамика вдруг сказал:
«Уважаемые граждане, просим вас на время оторваться от своих дел и проследовать в столовую».
Сильно проголодавшись, Клубникин позабыл о том, что объявил голодовку, и, бросив авторучку, поспешно вышел из палаты. В столовой выбрал место за столиком рядом с тихим больным в аккуратной голубой пижаме со свежим кустиком незабудки в петлице. Пенсионер быстро съел тарелку наваристого борща, а когда принесли второе, сосед вдруг заговорщицким тоном проговорил:
– Котлету не ешьте.
– Почему? – удивился Клубникин и скосил на нее глаза.
– Корову будем лепить, – серьезно ответил аккуратный больной.
– Какую корову? – недовольно спросил пенсионер, который понял только одно: на его кровную аппетитную котлетку покушается какой-то щеголь с цветком.
– Мы еще не знаем, какой она будет породы.
– Вы как хотите, а я свою котлету не отдам ни для коровы, ни для лошади, ни даже для индийского слона, – решительно заявил Клубникин. – Я привык на обед есть мясо.
– Ну тогда извините, – кротко проговорил сосед. Он поднялся из-за стола, схватил с тарелки Захара котлету и выбежал.
Его поступок страшно обидел пенсионера.
– Ненормальный! – вслед убежавшему больному крикнул он. – Я это так не оставлю! Я буду жаловаться в Министерство здравоохранения!
От расстройства позабыв выпить компот, он вышел в коридор, где нос к носу столкнулся с Николаем Бабкиным.
– Здравствуйте, дядя Захар, – обрадовался встрече Николай. – Вас тоже не отпустили?
– Если бы только это, – возмущенно ответил Клубникин. – У меня только что какой-то сумасшедший украл котлету.
– Нам надо отсюда бежать, – понизив голос, сказал Бабкин. – И у меня есть отличный план. Вы согласны?
– Ну… в общем-то, я не против, – ответил собеседник. Если бы не сумасшедший, укравший у него котлету, он бы еще подумал, стоит ли возвращаться домой, где нужно самому готовить еду, носить в прачечную белье и постоянно работать в огороде. А здесь у него появилась масса свободного времени для сочинения писем и даже стихов, которые он втайне от всех пописывал по ночам во время бессонницы.
Проследовав в палату рыбака, они долго обсуждали план бегства и к концу тихого часа договорились сделать под забором подкоп.
После сна пациентов выпустили погулять в большой прибольничный парк с подстриженными лужайками и живописным круглым озерцом посредине. На одной стороне парка находился ухоженный теннисный корт, посыпанный толченым кирпичом, на другой – волейбольная площадка. Под раскидистыми дубами и липами стояли скамейки и столики, за которыми больные устраивали свои безобидные баталии: в домино и лото, в шахматы и шашки.
Делая вид, что прогуливаются, Николай с Клубникиным зашли за здание, пролезли через кусты и осмотрели высоченный бетонный забор.
– Вот здесь и будем рыть, – ткнул пальцем Бабкин. – Главное, успеть сделать подкоп за время прогулки. Сменяться будем каждые пятнадцать минут.
– Но у нас же нет лопаты, – растерялся пенсионер.
– С лопатой каждый дурак выкопает, – резонно заметил Николай. – Земля здесь мягкая, управимся и без лопаты.
Пока он как крот вгрызался в рыхлый грунт, Захар ходил вдоль кустов, посвистывал и внимательно следил, чтобы поблизости не появился кто-нибудь из обслуживающего персонала больницы. Зато когда Бабкин вылез из кустов и потребовал, чтобы Клубникин сменил его, пенсионер внимательно оглядел рыбачка и сказал:
– Тебе нельзя здесь показываться, ты же весь перепачкался.
И действительно, вид у того был страшный: он так вывозился в земле, что казалось, будто только что вылез из могилы. Пришлось Николаю вернуться к яме и самому продолжить работу.
К концу второго часа, когда подкоп был готов, к беглецам в кусты заглянул странный больной с маленькой красной шапочкой на голове. Пенсионер попытался было его отогнать, но тот уже заметил рыбака.
– Подкоп делаете? – удивился любопытный молодой человек.
– Иди-иди отсюда, Красная Шапочка, – зашипел на него Клубникин, а Николай схватил больного за рукав и затащил в кусты.
– Тихо ты, – сказал он. – Хочешь бежать с нами, пожалуйста. Только не шуми.
– А зачем подкоп-то нужен? – не унимался молодой человек.
– Затем, что мы не умеем перелетать через заборы, – раздраженно ответил Захар.
– Так здесь же, в пяти метрах, он уже есть. Мы каждый день ходим через него в магазин, – больной в красной шапочке прошел вдоль стены несколько шагов, откинул фанерный лист и показал здоровую яму, через которую можно было проползти не только человеку, но даже протащить с собой корову.
– Вот так, Коля, – с укором проговорил Клубникин. – А мы с тобой два часа копали как проклятые. Обалдуй ты!
– Это мы копали?! Это я копал!
– Все равно обалдуй, – махнул рукой пенсионер. Пока они готовили побег, в кабинет главврача вошли двое полицейских. Сотрудники долго объясняли доктору, как и из-за чего в больницу попали жители деревни Игнатьево. История была настолько удивительной, что вначале главврач счел обоих блюстителей порядка ненормальными, но все разрешилось благополучно после его звонка в отделение – капитан Приходько подтвердил рассказ.
– Невероятно, – воскликнул он. – Тогда получается, что это опасные инопланетные гости. Своими выходками они могут свести с ума кого угодно. Я теперь не знаю, что делать. У меня давно лечится пациент, который часто видит летающие тарелки и зеленых человечков. А если он действительно их видит?
– А вы отпустите его, – посоветовал молодой лейтенант.
– Отпускал, – пожал плечами главврач. – Да не уходит. Говорит, что ему здесь лучше работается. Он у себя в палате пишет картины.
– Тогда выгоните.
– Выгонял. А он вышел за ворота, посмотрел на небо и закричал: «Вон-вон полетели! Целых десять летающих тарелок!» Пришлось взять его назад.
– Вы простите нас, – извинился лейтенант. – Мы торопимся. Отпустите жителей Игнатьева, а о ваших больных мы поговорим в следующий раз.
– Пожалуйста, – доктор поднялся из-за стола и посмотрел на часы. – Сейчас как раз заканчивается прогулка, и они вернутся.
Когда главврач с полицейскими спустились вниз, больные уже входили в здание, но среди них не было видно ни Клубникина, ни Бабкина.
– Вы не видели двух новеньких? – очень удачно обратился главврач к молодому человеку в красной шапочке.
– Видел, – охотно ответил тот. – Вон там, за кустами они прокопали подземный ход и только что сбежали. Предлагали и мне, но я отказался. Не хотелось пижаму пачкать.
– Куда они сбежали?! – в один голос воскликнули оба полицейских.
– Наверное, домой, – испуганно ответил тот.
Не теряя времени на разговоры, блюстители порядка бросились к кустам, быстро проползли под стеной и едва успели заметить две голубые пижамы, которые тут же скрылись в ближайшем леске.
– За мной! – скомандовал лейтенант, и они галопом помчались к лесу.
Захар с Николаем еще издалека услышали крик «стой!» и припустили еще быстрее. Они неслись с крутой горы по лесной дороге со скоростью хороших велосипедистов, пока не выбежали к реке. Здесь остановились, чтобы немного отдышаться, и пенсионер, держа руку на сердце, едва проговорил:
– Больше не могу бежать. Я пожилой человек, ветеран сельскохозяйственного труда, никогда никому не делал ничего плохого… – в этот момент из леса выскочили два преследователя в полицейской форме, и беглецы снова услышали: «Стой, кому говорю!»