«Три кашалота». Антитеза дежавю. Книга 2

– Увы, значит, и мне от ворот разворот. Догадываюсь, как и всякому.

– Вы шутите? А чем мы, по-вашему, заполним колонки верстки! Вы видите, я корплю над ними с восьми часов утра! А сейчас как раз, – о, можете слышать сами, – время обеда!..

– А-а!.. – Страдов услышал, как на Петропавловской крепости слаженно грянули пушки, возвещая о двенадцати часах пополудни.

Халтурин, наблюдавший за всей картиной в своем кабинете, мог смело доложить генералу, что его аватаров за здорово живешь не разбудишь даже грохотом артиллерийского залпа; защитные системы сработали безупречно.

Не видя путей в обеденный перерыв получить больше информации, помимо связанной с пожаром, в том числе и той, которая могла бы объяснить, с какой стати он вдруг назвал себя Болюстрадовым, да еще оказался пожарным, Страдов покачал головой и чеканно вышел из редакции. Затылком он увидел, как ее штатный завсегдатай, необыкновенно высокий, – над столом виднелись все до единой пуговицы его костюма и даже пряжка ремня, – хотел было встать, чтобы закрыть дверь, но, подняв голову над низким потолком, передумал.

В Адмиралтействе же потолки были очень высокими, адмирал флота имел огромный кабинет. Над ним, над межэтажными перекрытиями, где Олег Страдов также обнаружил какой-то клад, как недавно это удалось профессору Петрегину в одном из зданий музея Арктики и Антарктики, подпирал небо знаменитый адмиралтейский шпиль с флюгером-корабликом на макушке. Никто, кроме него, стоя напротив стола адмирала, этого видеть не мог, а он, Страдов, такое свойство имел. Но никаких кладов над головой он не видел.

Не обнаруживал их сейчас, глядя в свой монитор и полковник Халтурин.

– Ну, Андрей Олегович, думайте! Думайте! – говорил он, переваривая увиденное и услышанное. – Да не переусердствуйте! Ваше личное да пусть не путается под ногами!.. Давай-ка, мы сделаем вот что, – решительно сказал он себе и постучал по клавиатуре.

В тот же миг адмирал, которому Страдов не успел представиться, вежливо предложил:

– Вы, разумеется, можете и даже, полагаю, имеете право присутствовать на нашем совещании. Не удивлюсь даже, что и располагаете определенными полномочиями… Да, да, спасибо, – поблагодарил он, увидев, что Страдов тут же развернул корочку перед его лицом. – Я и без документа вам чистосердечно доверяю. Мы – ни, ни, ни!.. Не вмешиваемся в дела вашей структуры, когда нас об этом не просят! Прошу вас, занимайте любой стул! – И он нажал на кнопку, вмонтированную в аппарат связи с секретарем. Тотчас стулья возле стола адмирала заполнили люди в морской форме. Страдов скромно сидел в стороне.

– Нам пора вскрыть старые документы и выяснить, кто в свое время был более всего заинтересован в распродаже нашей недвижимости. До чего мы дошли! Скажите же, товарищ капитан третьего ранга! – вежливо попросил он важного гостя. – Ведь вы только что из редакции и, несомненно, в курсе всего!

– Так точно, стыдно сказать, товарищ адмирал! – сказал Страдов, вставая на вытяжку. И назвал первые пришедшие на ум две-три фамилии. – Эти фигуранты в нашей разработке прежде остальных. И, несомненно, свое они получат сполна!

Все молчали, глядя ровно на адмирала, словно не дыша.

– Есть и у нас на подозрении один! – сказал адмирал. – Только что у меня был потомок первого владельца сгоревшей фабрики игрушек Блюгера некто мичман Рюрикин. Не успел развеяться дым пепелища, а к мичману Рюрикину пришли, чтобы купить его молчание! Купить его имя вместе с дворянским титулом и правами первоочередности выкупа имущества у государства! Он предлагает это право нам. – С этими словами адмирал жестом дал разрешение высказаться одному из наиболее близко заглянувших ему в рот.