
– Ксиву, – потребовал он.
Иванов достал свой жетон. В те уже легендарные времена его ещё никто не узнавал. Стальная дверь распахнулась, и Фёдора буквально втащили внутрь. Несколько дюжих полицейских тут же принялись бороться с толпой. За Ивановым попыталось прорваться внутрь сразу несколько человек! Правоохранители умело вытолкнули их, а самый ретивый получил смачный удар по заднице.
– Мы на осадном положении! – улыбнулся старшина. – Ежели б Ваня не позвонил, то и тебя бы ни по чём не пропустили.
Ваню тут уважали. Прошли первый и второй периметр. Да, такой бастион с наскока не взять. Федю через длинные, тоскливые коридоры провели в следственный кабинет: тесную каморку два на два метра. Только и места здесь для двух лавок и стола. У двери снизу, у ног – аварийная кнопка. Её полагалось нажать, ежели жизни следователя угрожала опасность. Как дотянуться до неё – инструкция умалчивала.
– Присаживайтесь, – буркнул конвоир. – Сейчас приведём Гринёва.
Пришлось ждать добрых двадцать минут. Никто не догадался спросить у Феди про дворянское звание, а потому его не отвели в особые кабинеты для знати. Впрочем, Иванов в те годы решительно не хотел «отрываться от народа». В Крыму он служил в одном взводе с мещанами, было даже несколько крестьянских детей. Ему казалось романтичным не злоупотреблять аристократическими привилегиями.
Байка 2. Пли! Часть 2
– Свободы! Свободы! – доносились из-за двух периметров приглушённые крики.
Даже сюда долетали лозунги толпы, что окружила Бутырский тюремный замок. Иванов не скучал: он пытался написать стихи, но ничего путного в голову не лезло. Потом – рисовал карандашом замок. Получилось отвратительно.
– Михаил Гринёв, – объявил конвоир. – Закончите допрос – зовите.
Полицейский закрыл дверь на засов снаружи. Обычная мера предосторожности. Людей здесь никогда не хватало, а текучесть кадров была чрезмерной. Полицейские уходили постоянно: либо на повышение, либо в другие подразделения, либо на гражданскую жизнь. Фёдор представился, разрешил присесть и протянул подследственному обвинительное заключение. Тот пробежался глазами – и подписал. Вздохнул.
– Что мне светит, сударь? – спросил Гринёв.
– Пожизненная каторга, – пожал плечами Иванов и вздохнул. – Лишение дворянского звания. Придётся осваивать дальние рубежи Империи…
– Вот так раз, – буркнул Михаил. – Я хоть и обедневший, но дворянин. Честь имею, как говорится! А эти негодяи не выдали мне ни револьвера, ни пилюли с ядом. Дабы мне погибнуть в звании, а не без оного.
– Что же вы малодушничаете, – пожурил его Фёдор. – Ваша жизнь продолжается. А вот у вашей бывшей супруги и её ухажёра – нет. Показания давать будете? Ежели не хотите, я оформлю отказ. Что тут сказать нового? Вас Драгун уж допросил неоднократно…
– Пишите, как удобно, – махнул рукой Гринёв. – Мне всё равно. Я, верите ли, смерти хочу. Простой смерти.
Фёдор посмотрел на лицо своего визави. Серая кожа, мешки под глазами. На фоне бледноты чернели волоски, неаккуратно сбритые. Видимо, с бритьём тут тоже проблема. Заполнил бланк, протянул расписаться. У Фёдора была модная и дорогая авторучка. Он ощутил, что передавать её опустившемуся арестанту несколько жалко.
– А давайте вы меня застрелите? – вдруг предложил Михаил. – Я, допустим, сделаю вид, что напал. А вы – якобы как при нападении. Вам же медаль дадут!
– Прекратите пороть чушь, – попросил Иванов, вставая. Ему вдруг стало не по себе, находиться в тесной каморке с двойным убийцей было некомфортно. – Формальности окончены. Вас сей же момент уведут в камеру. Ждите доставки в суд и молитесь о своей душе. В течение месяца Фемида скажет своё слово…
– Мы не договорили! – продолжал Гринёв. – Вы – моя последняя надежда. Вот сколько вам лет? Лерочка для меня была всем. Всем! Я прихожу домой – а она на кровати. Извините за выражение, членом чужим балуется. Застрелите меня, прошу!
– Прекратите.
Фёдор поднялся с тесной лавки, подошёл к двери и постучал по ней ногой.
– Умоляю! – прокричал Михаил. – Она так и стоит у меня перед глазами, верите? С членом во рту. Тьфу.
– Замолчите немедленно, – потребовал Иванов и вновь постучал ногой в туфлях по двери. Про себя отметил, что кожа на обуви запылилась. Надо бы почистить.
– Постойте, – сказал Гринёв, и в миг очутился рядом. Схватил стажёра следователя за руку. – Я вот уже напал, видите? Стреляйте. Стреляйте!
Возникла пауза. Фёдор рефлекторно сунул руку под китель. Пусто. Пистолет у него забрали между первым и вторым периметров. А подследственный не отставал. Он всё что-то шептал, говорил, рыдал. Иванов снова постучал по металлу. Голова закружилась. Он растерялся. Вдруг – дверь распахнулась. Конвоир крутил пальцем у виска.
– Кнопка ж есть! – сказал он. – Чегой ногой стучать, а? И чему вас в ентих университетах учат?
Фёдор посмотрел вниз. Красная кнопка. В суматохе вылетело из головы. Вышли в душный, но широкий коридор. Толпа на улице так и требовала свободы. Гринёв рыдал. Он стал лицом к стене, повернулся спиной к конвоиру и покорно предоставил свои запястья для наручников.
– А почему один? – осведомился Иванов. – Особо опасное преступление, между прочим.
– У коменданта спроси, – буркнул конвоир. – Дорогу сам найдёшь? Бывай. Я тут до победы, видать.
Ощущение было очень странным. Фёдор двинулся вдоль тоскливых коридоров в обратном направлении. Двери открывались изнутри, а снаружи – нет. Это было забавно: войти сложнее, чем выйти. Решётки на окнах – в три ряда. Масляная краска. Тоска и уныние, которая возможна только в тюрьме. И – тишина. Лишь приглушённые лозунги вдалеке. Когда Иванов подошёл к очередной двери, послышался звук ключа. Её открывали снаружи.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Всего 10 форматов