За гранью реальности (сборник)

– Вы собираетесь ехать тудá, дальше на западá? Дá? – спросил Марьям, указывая в сторону Хайпудырской губы. Он говорил с ударением на последний слог и легким придыханием – такая речь обычна для жителей тундры.

– Все верно. Как ты это узнал, Марьям?

– Вам нельзя ехать! Олени и мы уходим из этих мест далеко на юг!

– Марьям, разве тут плохие пастбища для оленей? – удивленно спросил я у погонщика.

Я сильно удивился этой новости, потому что знал, что каслание начинается тогда, когда пастбища истощаются, но когда мы ехали по тундре, я видел не тронутые стадами равнины. Я спросил у него, в чем было дело, но Марьям лишь покачал головой. Но спустя некоторое время он все-таки решил говорить, но перед этим он еще раз посмотрел по сторонам, внимательно оглядывая окружающее. Я тоже стал осматриваться, но все было на своих местах. Вездеходы стояли, а вокруг них гуляли мои товарищи-геологи, отдыхавшие после изнурительной поездки, а чуть дальше стояло огромное стадо оленей. Мне было непонятно, чего боялся Марьям, но я переживал, что если я начну на него давить, то он совсем откажется говорить со мной, так что я набрался терпения и стал ждать. Наконец он заговорил:

– Завтра поднимется черный ветер, и древние духи придут в наш мир! Шаман нашего племени… – но он вдруг замолчал, его взгляд направился мне через плечо, на его лице я увидел ужас. Он быстро встал и побежал к своему стаду, размахивая руками и давая сигнал другим оленеводам. Я повернулся в ту сторону, куда он посмотрел, и увидел нашего проводника, который шел куда-то по своим делам. Мы сели обратно в вездеходы, но меня не покидало плохое предчувствие. История про «злых духов» меня не впечатлила, но тот ужас на лице Марьяма был неподдельным! Что могло так сильно его напугать?

Я вспомнил слова Марьяма о теплом лете. А ведь он был прав. Пока мы ехали, нам много раз пришлось переезжать через мелкие реки, которые не были отмечены на карте. Спустя двенадцать часов езды на вездеходах и наступления ночи, когда температура падает на несколько градусов и солнце скрылось за холмами, мы решили остановиться для установки лагеря. Я решил прогуляться вокруг и найти какую-нибудь речку, чтобы сделать несколько фотографий. По привычке я взял с собой свой рюкзак из оленей шкуры.

Среди буйного течения одной из речек я увидел плоские белые квадраты в воде – именно эта правильность в форме и притягивала взгляд. Подойдя ближе. я обнаружил, что это были листки бумаги, которые прибило к берегу. Подняв один из таких листков, я увидел надпись карандашом: «Не верь Сихиртя!». Обрывок был небольшой, но я отчетливо понял, что писавший чрезвычайно торопился или волновался, потому что написанные буквы буквально прыгали с одной строчки на другую. Понятно, что слово «Сихиртя» означает имя, потому что оно было написано с большой буквы. Пару раз я повторил это слово про себя, пытаясь выудить что-нибудь из своей памяти, но все оказалось тщетным. Конечно же я полез в холодную воду за остальными обрывками. На других листках также карандашом был написан текст, но другим, более аккуратным почерком, и первая запись датируется 5 августа 1869 года. И там было написано следующее:

«Николай Иванович отдал приказ о незамедлительной отправке партии в сторону Большеземельской тундры, где в ходе своих изысканий мы должны будем проверить поверхностные залежи гранита на наличие знаков…»

После прочитанного, я понял, что эти листки были написаны геологом, который так же, как и мы, отправился вдоль Печорского моря, и возраст данного текста составляет около ста двенадцати лет! Этот факт несколько согрел мои мысли, и я с удвоенным интересом отправился выше по течению реки. По-видимому, листки бумаги вмерзли в лед, где они могли так хорошо сохраниться. Наконец я добрался до того места, где была небольшая ледниковая пещера, одной стороной упирающаяся в массивную скалу. Скала своей тенью не давала растаять всей громаде, поэтому снег лишь слегка подтаивал в низовьях. Это лето в тундре оказалось действительно особенно жарким, что и позволило этим бумагам попасть мне в руки! Оставался открытым вопрос: там ли еще бумаги, оставленные старым геологом? Ледниковая, а, скорее, снеговая пещера по своим размерам была чуть ниже моего роста, из-за полутьмы нельзя было различить, насколько далеко она уходила вглубь.

С нерешительностью я все-таки вошел внутрь. Пещера оказалась узкой и извилистой, места хватало только для одного, и я, пригнувшись, пошел вперед. Лед, из которого состояла эта пещера, светился нежно-голубым цветом, позволяя находиться внутри без дополнительного источника света; под моими ногами журчала небольшая речка.

Наконец, провал раздваивался, и в левом проходе я заметил что-то темное квадратной формы. Это был небольшой журнал, который частично вмерз в лед. Осмотревшись, я увидел несколько белых листов бумаги, которые лежали рядом. Написанное на них уже нельзя было разобрать.

– Да, я нашел! – моей негромкой фразы оказалось достаточно, чтобы стены пещеры начали гудеть. Было очевидно, что конструкция может рухнуть в любой момент, похоронив меня под собой без единого шанса на спасения!

Я быстро подобрал содержимое журнала и краем глаза заметил чей-то темный силуэт, прислонившийся к стене, на краю видимости – в противоположном проходе. Я инстинктивно быстро развернулся, и в тот же момент меня накрыл приступ ужаса! Мои глаза полностью адаптировались к полумраку. На меня глядели впалые глазницы мертвого человека, наполовину вросшего в лед. Это была человеческая мумия! Гул в пещере стал сопровождаться легким треском, сообщающим о скорой неминуемой беде. В сгорбленном положении я метнулся к выходу, позади слышался гул, который становился все сильнее. За мной мчалась сама смерть, пытаясь сделать из меня еще одну ледяную мумию. Я пришел в себя только тогда, когда уже был возле той злополучной речки, где нашел отрывки из журнала.

Река играючи текла по множеству мелких камней, при этом было слышно тихое журчание. Эта река называется Адзыва. Однако если присмотреться, то можно обнаружить, что эта речка не такая мелководная, как кажется. Ближе к противоположной стороне, под нависающими скалами, глубина быстро увеличивалась, причем так, что вполне можно унести человека. Я остановился на берегу реки, солнце вышло из-за облаков и врезалось мне в глаза. Видимо, сейчас было около пяти утра. Было раннее утро, температура воздуха резко поднималась, как и обычно в этих местах, с неимоверной скоростью. Я тихо усмехнулся над словами, которые когда-то выронил мой друг Максим:

– Я думал, что полярное солнце не греет!

На что я ему ответил с соответствующей долей иронии:

– Верно, оно не греет – оно выжигает!

Для Максима это была первая вылазка в тундру, и он был приписан к партии в качестве полевого врача. Данный факт заставляет задуматься о слухах, что иногда всплывают о геологах, которые умирают неожиданной смертью от страшных болезней. И их обычно изуродованные тела сжигают на месте, а из Москвы присылают следователей с криминалистами. Я пытался выяснить у Максима, правда ли то, о чем шепчутся люди:

– Конечно, нет! Все это неправда, ты же сам понимаешь, что техника безопасности требует наличия полевого врача, – после этого он обычно пытался быстро поменять тему, что нисколько не сбивало меня с толку. Иногда мне казалось, что я вижу в его взгляде нечто странное.

– Слушай, как тебе наш проводник?

– А… тот, которому местные дали прозвище Сихиртя? – спросил он у меня в Тенькуте совершенно серьезным тоном. – Мне от него не по себе. Я ничего не могу сказать плохого, но… ты видел его? Это нельзя просто так взять и описать. Мне кажется, его внешность – это результат близкородственных браков.

И именно в тот момент я вспомнил о листке бумаги, который нашел в самом начале у реки. В меня будто ударила молния, я быстро раскрыл журнал и нашел все еще мокрый листок с криво написанной фразой: «Не верь Сихиртя!».

«Просто не может быть, чтобы это был один и тот же человек! Наверное, это какая-то должность или статус в племени, который так называется…» – думал я про себя, успокаиваясь.

Вдруг внезапно раздались звуки выстрелов, доносившихся с той стороны, где находился лагерь, а затем… Мне трудно передать тот нечеловеческий вой, который заставил меня встать и быстро убрать бумаги в рюкзак за спиной. Этот звук мне напоминал крик десятков людей, которым причиняют нечеловеческую боль! Я впал в ужас. Это состояние никак нельзя по-другому описать. Ужас захватил мое сердце. Машинально я стал отступать в сторону реки. Со скалы, расположенной слева от меня, я услышал еще один ужасающий крик, только уже нескольких существ. Вслед за этим у моих ног в землю воткнулись несколько копий. Этого было достаточно для того, чтобы я прыгнул в воду и, не помня себя, поплыл вниз по течению реки. Мой рюкзак был сделан из хорошей оленьей кожи и на воде вел себя, как спасательный жилет. Именно он спас меня. Ниже по течению находилась серия порогов, которая ужаснула меня ничуть не меньше того, что произошло ранее. Пройдя первый порог, меня хорошо приложило о каменную стену с ужасающей скоростью. После этого я потерял сознание…

7. Ночесветка

– Тут дневник обрывается. Мой отец жив, ведь именно он написал эти строки! – воскликнул Андрей.

– Да, но это же не все… – задумчиво произнес Радмир.

– У меня от этого рассказа мурашки по спине. Что за ужас пережил твой отец! – обняв себя за плечи, произнесла Аня.

– Минутку… тут есть еще один лист бумаги. Этот почерк точно такой же, что был в том письме. Я узнаю эти прыгающие строчки!

Андрей начал читать вслух:

– Андрей, я надеюсь, что именно тебе в руки попали эти записи. К сожалению, я не могу объяснить всего. Твой отец говорил, что ты умный парень и должен догадаться о всем сам. Теперь тебе нужно повторить маршрут твоего отца. Найди Валерия Третьякова, он единственный, кому можно доверять. Тебе обязательно нужно его найти! Ни в коем случае не обращайся в милицию, иначе тебя поймают; мне страшно представить, что тогда может случиться. До скорой встречи!

П. С. Не забудь взять с собой ключ [клякса] двери.

– Послушай, Андрей, а кого боялся автор письма… как же его… – сказал Радмир.

– Алексей Фролов, – напомнил Андрей.

– Да, Алексей. Он, наверное, боялся тех, кто нас преследовал.

– Может быть. Меня радует, что Алексей говорил с отцом лично, раз он рассказал обо мне. Но можно ли доверять Алексею? Снова загадки.

– О каком ключе идет речь? – спросила Аня. – Пока мы искали эти записи, обследовали все, что находится под половицами. Но там никакого ключа не было!

– Это было бы глупо – прятать ключ под половицей вместе с записями, – задумчиво произнес Андрей.

Андрей встал и стал внимательно ходить по комнате, осматривая все двери.

– Что ты делаешь? – спросила Аня, наблюдая за Андреем.

– Осматриваю двери. Где-то должен быть ключ.

– Но тут же написано «ключ от двери». Кто додумается оставлять ключ в самой двери?

– А вот и он! – сказал Андрей. Он успел обойти все двери в помещении, и в замке той, что соединяла спальню и зал, торчал ключ. Андрей попробовал закрыть эту же дверь этим же ключом, но он не подошел! Затем он попробовал то же самое и с другими дверьми в доме, но ничего не вышло.

– Если хочешь что-то спрятать, то положи это на самое видное место! Кому в голову придет проверять ключ, торчащий в замке? Умно!

– Да, это действительно ключ… но от чего он? На нем ничего не написано, он выглядит новым, – сказала Аня, осматривая найденный Андреем ключ. – Хорошо, мы нашли ключ, но откуда мы можем знать, как ехал твой отец? Нам известны только начальная точка и общее направление. Тундра огромна! Тем более у нас нет транспорта для этого. Может быть, нам поможет в этом как раз Валерий? А еще нам нельзя обращаться в милицию. Что за вздор! Последнее предложение меня наводит на дурные мысли насчет этого Алексея Фролова. Может быть, именно он нас и ищет, а это всего лишь обманный маневр?

– Я не знаю, Аня. Но то, что мы должны сделать сейчас, – это покинуть этот дом…

На этой фразе позади ребят раздался тихий скрип. Андрей быстрым движением спрятал все найденные записи и ключ в свой рюкзак.

– Что это было? – сказал Радмир. – Я пойду проверю… – Радмир подошел к двери, чтобы открыть ее, но вместо этого дверь резко открылась сама. Из-за широкой спины Радмира нельзя было увидеть, что затем произошло.

Раздался удар, а затем громкий вздох. Радмир вдруг упал, скорчившись, он держал себя за грудь. Ничего не происходило, Андрей побледнел, но не сдвинулся с места, Аня уже решила двинуться вперед, не понимая, что происходит, чтобы помочь Радмиру, Андрей быстрым движением остановил ее. Андрей видел, как под телом его друга образуется темная лужа крови. Вдруг дверь, которая сначала закрылась, снова медленно стала открываться. Из полумрака вышла молодая девушка. Андрей ошеломленно смотрел то на нее, то на лежащего на полу друга. Девушка была невысокого роста, в облегающем темном платье с широким вырезом, на ее шее виднелась темная полоса, как будто бы это был синяк. Она подошла к Радмиру и быстрым движением вытащила длинный клинок, который по своей форме был похож на крыло какой-то птицы. Андрей тут же понял, что его друг мертв. Ужас – вот с чем Аня и Андрей встретились лицом к лицу, а девушка тем временем спокойно стала приближаться к ним.

– Зачем вы ушли из квартиры? Разве вам не понравился чай, который я сделала? А все могло закончиться совсем по-другому… – сказала она.

Вдруг раздался выстрел, девушка с клинком вдруг покачнулась. Раздался еще один выстрел, а затем еще и еще… наконец убийца в платье упала на пол. Андрей не верил своим глазам, его всего трясло. В комнату зашел седой мужчина с короткой бородкой.

– Быстро выходите! У нас мало времени, пока… – вдруг он еще раз выстрелил в лежащее тело девушки, метя прямо в голову.

– Но Радмир… – сказала Аня в слезах.

– Ему уже не помочь, он мертв. Быстрее, пока эта тварь не очнулась! – мужчина выпихнул Андрея и Аню из квартиры, и они втроем выбежали на улицу. Пробежав несколько кварталов, они увидели машину. Мужчина, который их спас, быстро сел за руль, Андрей и Аня сели на места пассажиров сзади.

– Мне жаль вашего друга, но он мертв. Меня зовут Валерием…

– Третьяковым? – с изумленным видом спросил Андрей.

– Откуда… – повернувшись, начал говорить Валерий. – Впрочем, сейчас это не важно. Держитесь!

Валерий гнал на машине марки «Нива» по грунтовым дорогам, постоянно смотря в зеркало заднего вида. Очевидно, он ждал погони!

8. Валерий Третьяков

– Вы не представляете, во что вы вляпались! Теперь у вас есть только один выход – найти какой-нибудь проходящий корабль в Яр-Сале и молиться, чтобы вас не нашли! – со злостью произнес Валерий Третьяков. – Я опоздал всего на минуту, а это стоило вашему другу жизни. Как его звали?

Андрей охрипшим голос произнес:

– Радмир…

– Мне жаль вашего друга… и если вы не хотите, чтобы с вами произошло то же самое, вам нужно убираться из Тенькуты.

Андрей молчал, погрузившись в свои мысли: он думал о Радмире, о том, что его друга теперь нет.

– Мы должны что-нибудь сделать. Ведь там умер Радмир! – воскликнула Аня сквозь слезы. Она не находила себе места.

– Ему сейчас уже не поможешь, но у вас есть еще маленький шанс… – ответил Валерий.

– Куда вы нас везете? Остановите машину! Нам нужны ответы! Нам нужно ехать к Хайпудырской губе! – вдруг с удивительной яростью даже для самого себя сказал Андрей.

– Что ты сказал? – спросил Валерий, останавливая машину – было ясно, что за ними нет погони, а потому есть немного времени, чтобы поговорить.

– Ты видел Ночесветку? – продолжил он говорить. – Это она убила вашего друга! Я могу сказать точно, что она не остановится, пока не достанет вас. А ты хочешь ехать в противоположную сторону от Яр-Сале. Как тебя зовут?

– Андрей Прыткин, а это моя жена – Аня, – сказал Андрей и краем глаза заметил удивленное лицо Ани.

– Прыткин, значит… это правда, – Валерий замолчал, его белые брови сдвинулись к переносице еще сильнее, он внимательно посмотрел на Андрея.

– Я один поеду туда, но сначала я хочу отправить домой Аню.

– Андрей, я останусь с тобой и никуда тебя одного не отпущу, – сказала Аня с тем же непоколебимым тоном. – Мне будет безопаснее с тобой, и на этом точка.

Валерий переводил нахмуренный взгляд то на Андрея, то на Аню.

– Я знал твоего отца… – произнес Валерий. – Будто только вчера мы с ним разговаривали, а теперь я вижу его сына с женой.

– Откуда вы узнали, что мы в том доме? – спросил Андрей, уже успокоившись.

– Две недели назад я получил сообщение от своего старого друга почтальона о том, что сын Дмитрия должен скоро приехать в город. Сначала я не поверил, но решил проверить информацию. В город редко приходят поезда, особенно после закрытия шахт, так что определить, на каком именно поезде вы приедете, не вызвало у меня трудностей. У проводницы я смог узнать, что вы почему-то сошли с поезда до того, как прибыть в Тенькуту. Тогда-то я и понял, что вам нужна моя помощь.

– Вы знали моего отца? Что с ним случилось? Где он сейчас? – взволнованно спросил Андрей.

Валерий откинулся на спинку сиденья и снова заговорил, но уже более задумчивым тоном:

– Я не знаю, где сейчас Дмитрий, но я могу рассказать то, что знаю… я нашел его посреди тундры.

– Посреди тундры? – удивленно переспросил Андрей, вспоминая записи из дневника.

– Да, именно так. Я ехал по дороге вдоль берега реки Черная и увидел силуэт лежащего на земле человека. Первая мысль, на которую навел его внешний вид, – он был беглым заключенным. Я хорошенько осмотрел его тогда. Ну… перед тем как вернуться к машине. Мало ли что он мог спрятать у себя в карманах. Тогда мне показалось, что на него напала цела свора собак. На нем буквально не было живого места – так все было плохо! Когда я уже собирался возвращаться обратно, чтобы подвести машину ближе, я услышал жуткий вой. Я не могу сказать, кому именно он принадлежал, я не раз слышал волчий вой. Но то, что я услышал тогда… Как будто из ниоткуда вдруг появились странные четвероногие создания, которые отдаленно напоминали собак, они стали кружиться вокруг нас на огромной скорости, а ужасный вой вторил этому безумному хороводу. Тогда-то мне и стало понятно, откуда на теле Дмитрия были такие ужасные следы от укусов! Я не взял ничего, что могло бы помочь нам в подобной ситуации. И когда кольцо стало сужаться, Дмитрий вдруг встал на ноги и побежал, а эти создания погнались за ним, не замечая меня! Они гнались за ним, все также кружа, и это был мой шанс! Я побежал к машине. Честно признаюсь, первым моим желанием было уехать оттуда и не возвращаться, но я не мог оставить человека, пускай и не знакомого мне, ведь было очевидно: если я не помогу ему, то его ждет ужасная смерть! Я завел машину и понесся на ней в ту сторону, куда побежала стая. К моему удивлению, Дмитрий смог забраться на скалу, вокруг которой тянулась вереница тех диких тварей. Когда я подвел машину как можно ближе к скале, Дмитрию удалось спрыгнуть на крышу машины. Я помог ему забраться внутрь, и после этого мы на полной скорости поехал прочь от того ужасного места. Когда мы скрылись от стаи, я уже было хотел начать расспрашивать твоего отца о том, что это были за существа, но он потерял сознание. Видимо, тот рывок до скалы был последней каплей для его организма. Тогда я еще не мог понять, что делать с Дмитрием, и решил помочь ему, а после этого сдать его в милицию. Было понятно, что если я сдам в милицию его сразу, то он умрет там без должного ухода. И поэтому я повез его к себе домой, я жил в уединении со своей дочерью. Мы жили у реки. Дом был старый, но мы с моей дочкой Надей… Мы с ней ухаживали за твоим отцом, он долгое время не приходил в сознание, мы уже думали, что он умрет, температура держалась несколько дней, но однажды он очнулся и, вскочив с постели, хотел было убежать. Я окрикнул его, и он остановился в проходе. Мы долго разговаривали с ним, и он рассказывал мне о каких-то странных местах, будто бы даже эти места были и не на земле вовсе. Потом я узнал, что у него есть сыновья и что ему нужно вернуться. На мои вопросы о том, где он был целый год, он не мог мне ответить, он говорил, что все было будто бы в тумане. Начиналась зима, и все дороги до города занесло. Поняв, что он честный и благородный человек, я предложил ему остаться до весны. Честно говоря, я был рад обществу твоего отца: он был образованным и интересным человеком. Как только снег сошел, твой отец собрался в дорогу и ушел. Ночью того же дня амбар возле моего дома загорелся, и я выбежал наружу, чтобы затушить пожар. Поняв, что я не справлюсь с пожаром, я зашел в дом… и увидел омерзительное существо. Оно стояло на трех ногах в рванных тряпках, и из-под этой ткани были видны два красных огонька, в руках этого чудовища была Надя! Я бросился вперед, но вдруг появился Дмитрий, он выстрелил в спину этого монстра. Я не знаю, откуда он взял оружие, но этой небольшой задержки хватило, чтобы я смог схватить дочь за руку и увести ее. Но на полушаге с противоположного выхода стояло второе такое же трехногое чудовище. Из-за спины я слышал звуки выстрелов, это был Дмитрий. Второе чудовище напало на меня и одним ударом уложило на землю. Я помню, как меня уже утаскивали. Дом был в огне, пожар от амбара перебросился на дом. Затем раздались очередные звуки выстрелов, над моим лицом оказалось лицо Дмитрия, он внимательно меня осматривал. Мое лицо залила кровь, голова сильно гудела, и все вокруг вращалось, он вытащил меня из дома. Я помню, будто это было только вчера. Он сказал, глядя мне в глаза: «Это моя вина, я виноват, что это случилось с вами! Я спасу твою дочь, что бы это мне ни стоило!» После этого он ушел, и я больше его не видел. Я думаю, что он умер… но я продолжаю искать способ спасти свою дочь. Так вот, Андрей, я был должен твоему отцу, и я спас вас двоих. Мы теперь с ним в расчете, но помогать в самоубийстве его сына я не собираюсь. Та тварь, которая убила Радмира, не успокоится, пока не прикончит и вас.

Повисло молчание.

– Кто та девушка, которая убила Радмира?

– Разве вы еще не поняли? Это и была Надя! – Валерий замолчал и отвернулся. Спустя пару мгновений он продолжил говорить, но уже сдавленных голосом: – С тех самых пор я не узнаю свою дочь. Ее будто бы подменили. Я пробовал поговорить с ней, но это чуть не стоило мне жизни! Она убила так много людей. В городе ей и дали это прозвище – Ночесветка.

Андрей смотрел на Валерия и содрогался:

«Каково это иметь дочь убийцу?» – думал Андрей.

– Хорошо, тогда отвезите нас к станции вездеходов, мы справимся сами, – сказала Аня.

Аня и Андрей не смогли услышать ответ Валерия, потому что вдруг позади них раздался рев двигателей мотоциклов.

– Погоня! – взревел Валерий, заводя машину.

За ними гнались мотоциклы. С каждой секундой расстояние между ними сокращалось. Валерий обдумывал все возможные решения и вдруг резко свернул с дороги.

– Слушайте меня внимательно! У вас будет только один шанс, чтобы спастись… Сейчас я буду проезжать через деревню. Она вон там! Вы должны будете быстро выпрыгнуть из машины по моей команде. Найдите в ней Семенова, скажите, что вы от меня. Его дом самый крайний с синей крышей. Он вам поможет! Не верьте тем, кто родом из этого проклятого города! У зла везде есть свои шпионы! – на этих словах Валерий заехал в небольшую деревушку и, сделав резкий разворот, остановился. Аня и Андрей быстро выскочили из машины и побежали вперед. Андрей видел, как машина с Валерием быстро рванула вперед наперерез мотоциклистам. Вдруг его машина загорелась – кто-то кинул в нее зажигательную смесь! Машина заехала за пригорок, а затем раздался взрыв.

9. Вездеходчик

– Он умер, да? – спросила охрипшим голосом Аня. Было ясно, что у нее просто нет сил, чтобы рыдать.

– Мы должны найти Семенова, – уверенно произнес Андрей.

Они быстро нашли интересующий их дом и решили без промедлений постучаться. Прошло несколько мгновений, затем дверь открылась, внутри было темно, и из темноты что-то стало медленно двигаться на них. На Андрея смотрело дуло ружья.

– Даже не думай пошевелиться, иначе я сделаю дыру у тебя в голове, а потом и у твоей подруги. А теперь давай поговорим. Я видел, как машина Валерия взорвалась, мне нужны объяснения, сейчас же! – на Андрея смотрел седой старик с крупной залысиной на голове и широким лицом, его взгляд был спокойным и внимательным.

– Нас сюда привез Валерий, он сказал, что вы нам поможете! За нами гонится Ночесветка! – выкрикнула Аня, подняв руки вверх.

Семенов перевел взгляд с Андрея на Аню, а затем стал медленно опускать ружье.

– Кхм, ладно, заходите. Мы можем поговорить и внутри дома, – сказал Семенов, пропуская ребят вперед себя, но не убирая ружье.

Ребята оказались в небольшой кухне и, усевшись на предложенные стулья, стали ждать, что произойдет дальше. Семенов же не торопился что-то говорить и внимательно смотрел на ребят.