Брат мужа. Счастье взамен
Какого хрена я творю?! Нафиг я попёрся за неё? Ну оставила она деньги за дорогу, чего так взбесился? Вот стой теперь, держи её бессознательное тело, около стены, ещё и пузо это огромное упирается в меня. Как бы не придавить пузожителя.
И чего так испугалась? Может она меня с Савелием перепутала? Бабка же меня именем брата назвала, явно не зная, что я не Савелий, а его брат близнец. А эта толком на меня не посмотрела, сразу падать начала.
Что нужно делать, чтобы человека в чувства привести? По щекам похлопать? Водой брызнуть? Чёрт! Или её в больницу надо? Вот нужен мне весь этот геморрой!
– Ммм, – улавливает слух тихий стон девушки.
Смотрю на бледное лицо родственницы, наблюдаю, как медленно открываются её затуманенные глаза, как вспыхивает в них осознание, испуг, который меняется на узнаваемость моей персоны. Точно подумала, что я, это Савелий.
Бабка – соседка прыгает вокруг, поторапливает меня заносить «жену» в квартиру. Делать нечего, придётся снова помочь Камилле. Спасибо бабке, хоть имя её вспомнил.
– Не надо, я сама, – лепечет жена брата, когда подхватываю её на руки.
– Молчи лучше, – раздражение в голосе не скрыть, да и делать этого не собираюсь.
– Камилла? Деточка? А мебель-то где? – летит вопрос юркой бабки, что открыла дверь квартиры и вперёд нас оказалась внутри.
– Нету, выбросили, – слёзным голосом отвечает ноша на моих руках, когда мы переступила порог жилья.
– Савелий, – с возмущением обращается ко мне соседка родственницы, называя именем брата.
Быстрым взглядом обвожу пустую прихожую и часть видимой глазу квартиры.
Не удивлюсь если всю, имеющуюся когда-то мебель этой квартиры, распродал братец, а жёнушке наплёл, что выбросил. Кажется, моя зубная эмаль от того, как сильно сжаты зубы, сотрётся до нервов, которые в последние дни и так натянуты, что струны гитары.
– Вы зачем на ночь глядя приехали сюда?
– Забрать, кое-что, спасибо вам за ключи, но дальше мы сами, – пора распрощаться с любопытной бабулей.
– Ты уж береги её, корми получше, – после секундной тишины, обращается вновь ко мне, и оказывается понятливой, быстро покидает чужой дом
Чем дальше углубляюсь в голые стены квартиры с женой Савелия на руках, тем больше убеждаюсь в отсутствие мозгов в её голове.
– Отпустите меня, – дёргается в руках.
– Ты где здесь спать собралась? На голом полу?
– Какая вам разница? Отпустите меня, – не отвечает на вопрос, как я и думал, не ответит.
– Нет, здесь невозможно жить, – говорю больше себе, чем Камилле.
А имя у неё красивое, как и мордашка, вот только ума нет, в этом я убеждаюсь раз за разом, за короткий промежуток времени, что пришлось находиться рядом с ней.
– Куда? Отпустите меня! – верещит жена брата, когда я, развернувшись, иду на выход из этого не готового для проживания жилья.
Не спуская проблему сегодняшнего вечера, взглядом нахожу ключи от квартиры, что остались в замочной скважине. Видимо пожилая соседка разволновалась за девушку и забыла их вытащить. Выйдя из квартиры, прикинул, как можно закрыть дверь на ключ при этом не выпустить рвущеюся из рук Камиллу.
– Замри, – грубовато бросаю девушке.
Вспоминаю, что в квартире нет ничего ценного, кроме строй материала, а со мной две детины, что протирают штаны об кожаный салон автомобиля. Вот Рома и подниматься, чтобы дверь закрыть. В какой-то степени он виноват в том, что я сейчас корчу из себя благодетеля. Так пусть теперь тоже побегает.
Ноша на моих руках замирает, кажется, даже дышит через раз. Разворачиваюсь, и игнорируя лифт, направляюсь к лестнице, быстрее пешком спущусь.
– Ты дыши давай нормально, ничего плохого я тебе не сделаю. В гостиницу сейчас отвезу, там поживёшь, пока ремонт не сделаешь, раз не хочешь в семейную квартиру ехать, – решаю объяснить перепуганной девушке.
– Не надо меня в гостиницу! – вскидывается широко распахивает свои зелёные глазища, – я здесь останусь, отпустите меня.
Новый виток раздражения бьёт ровно по натянутым нервам.
– Где здесь?! – рычу склоняюсь ближе к лицу жены Савелия, продолжая спуск по лестнице, – в обшарпанной квартире, где на стенах плесень зеленеет? Спать на мешках с штукатуркой будешь? На себя наплевать, ребёнка пожалей, – слегка подбрасываю вверх тело девушке, удобнее перехватываю, ногой открываю дверь подъезда.
Глава 4
КАМИЛЛА
– Да не могу я! – выкрикиваю в лицо Антона, собрав все крупицы смелости, что остались во мне.
Какая мне гостиница?! Ни денег, ни документов, даже телефона нет. Чем я буду расплачиваться? А если даже и была бы со мной моя сумочка, то денег хватило бы всего на пару дней. Отложенные накопления трогать никак нельзя. Они собирались строго для малыша. Даже Сава об них не знает. И сейчас я очень этому рада.
«– Ками, не придумывай, зачем откладывать, у нас всегда есть деньги. Родиться ребёнок, тогда и будем покупать и пелёнки, и памперсы, и кроватку с коляской».
Отмахивался от меня Савелий, когда я заводила разговор о покупках для малыша, или же об накопления для этого денег.
Теперь я понимаю, почему он отказывал мне.
Брат Савелия кидает на меня испепеляющий взгляд, словно это не он меня тащит неизвестно куда, а я его.
– Причину мне назови, – произносит требовательно.
Неожиданно в груди запекло чувство стыда. Мне стыдно. Впервые в жизни стыдно сказать, что денег у меня нет. Моя мама не была богатым человеком, так же, как и отчим. В студенческие годы зарабатывала на рефератах и дипломных работах. После института сразу устроилась на работу, бабушке было тяжело оплачивать всё одной.
– Я жду.
Напомнил о себе брат Савелия.
– Моя сумочка осталась в доме вашей матери, у меня нет ни денег, ни документов, – нахожу, что ответить.
Я не солгала, просто умолчала, некоторые очень важные для меня моменты.
– А та тысяча, что ты мне заплатила, как я понимаю была последней, – кривит губы в усмешке, а глаза холодные и строгие.
Отвожу взгляд в сторону, не хочу отвечать на его вопрос. Хочу, чтобы меня оставили одну.
– Поднимись на второй этаж, закрой квартиру, ключ в замке, – говорит Антон выбравшемуся с места водителя громиле, который шустро распахнул перед нами заднюю дверь автомобиля.
– Понял шеф, – пробасил водитель, и скрылся за дверью подъезда.
Меня не собираются отпускать! Зачем он это делает? Для каких целей я ему понадобилась? Чего он ко мне прицепился?
– Скажите, что вам от меня нужно? – слышу, как дрожит собственный голос.
– Племянника здорового! – неожиданно рявкает мужчина, и буквально забрасывает меня в салон своего автомобиля, и громко хлопает дверью.
Зажмуриваюсь от страха, прижимаюсь к закрытой двери, чтобы быть подальше от хозяина автомобиля, который сейчас займёт место рядом со мной.
Ему нужен мой ещё не родившийся ребёнок?
Тут же начинаю паниковать.
Или же я неправильно поняла его ответ? Ведь он сказал: «Здорового племянника», и не слова о том, что я должна его отдать.
Дверь спереди открывается, и я с удивлением смотрю на Антона, который занимает место водителя. Он сам поведёт? А тот громила?
Облизываю пересохшие губы, мне нужно спросить его ещё раз, для чего он всё это делает.
– Что… что вы от меня хотите? – переспрашиваю я севшим голосом, и едва не плачу, боясь услышать свои страшные мысли, что лезут в мою голову.
– Да с чего ты взяла, что я от тебя, что-то хочу?! – резко поворачивается в мою сторону, сверкает своими глазами полными ярости, – с тебя даже взять нечего! Ни рожи, ни кожи, только пузо до носа! И мозгов, что у курицы! – рявкает брат Савелия.
Я должна радоваться его ответу, мой ребёнок ему не нужен, но его слова западают глубоко в мою и так израненную душу.
Я знаю, что не красавица, никогда себя такой не считала, но слушать такие слова в свой адрес очень обидно. Особенно сейчас после того, как я застал Савелия с любовницей, красивой, стройной, и в дорогой шубе.
Мужчина, который сидит на переднем пассажирском сидении, сдавленно покашливает, словно смех прячет. От чего становится совсем невыносимо, и слёзы дикой обиды собираются в уголках глаз, и катятся по щекам.
Брат Савелия отворачивается, сжав руку в кулак, с силой бьёт по рулю, а я решаюсь и тяну руку к дверной ручке.
Тихий щелчок, и дверь открыта, распахиваю её и буквально выпрыгиваю из салона автомобиля.
– Куда? Стоять! – летит мне в спину от Антона.
Не оборачиваюсь, не останавливаюсь, смахиваю слёзы, что мешают смотреть себе под ноги, спешу по скользкой дорожке обратно в подъезд. Ключей нет, ну и не надо у бабы Клавы переночую.
– Роман держи её! – звучит приказ, и бугай, что вырос у меня перед носом у двери подъезда, хватает меня за плечи.
– Пусти! – срывая голос кричу водителю Антона, – отпустите меня! – дёргаюсь в его руках.
– Где я так согрешил? За что мне эта дура на мою голову? – рычит брат Савелия, – в машину её!
Не успеваю и глазом моргнуть, как меня оторвали от земли, и потащили к автомобилю.
– Аккуратнее с ней…
Это последнее, что я услышала, потому как перед глазами резко потемнело, голова закружилась, и в ушах появился звон.
«Только бы с малышом всё было хорошо» пронеслась мысль голове, и меня накрыла темнота.
Кажется, я вновь потеряла сознание, второй раз за сегодняшний вечер. Вот только меня никто не держит, не рычит, как первы раз. По ощущениям я лежу на чём-то мягком, и очень удобном, а ещё мне жарко. Глаза не открываю, страшно посмотреть, где я нахожусь. Я прекрасно помню последние события перед тем, как меня утянуло в темноту. И слова Антона:
«– Аккуратнее с ней…»
Куда меня привёз этот человек?
Тихий шорох рядом, звяканье чего-то стеклянного, привлекает моё внимание.
Открываю глаза и первое, что вижу, белый потолок.
– Проснулись, вот и прекрасно, я сейчас доктора позову, – раздаётся по правую сторону от себя.
Повернув голову на голос, вижу женщину лет сорока на вид, в белом халате. Перевожу взгляд чуть в сторону, замечаю кровать, медицинскую.
«Я в больницу». Проносится в голове.
– Почему я здесь? – голос хриплый, и звучит словно со стороны.
Зачем Антом привёз меня в больницу? Когда первый раз теряла сознание, он меня не тащил в больницу, а тут….
– Малыш… что с моим малышом?! – рывком кладу руки на живот, и коротко взвизгивая от острой боли в руке.
– Да, что же вы?! Лежите спокойно, у вас же капельница стоит, – укоризненно произносит медсестра, и отнимает пронзённую болью руку от живота и вытягивает её вдоль моего туловища.
Вторая остаётся на животе, и пока медсестра переставляет капельницу, я замираю и прислушиваюсь к себе. Мой живот намести, такой же большой, как и был, вот только в нём царит тишина, от которой по телу пробегает озноб.
– Что с малышом? – поворачиваю голову на женщину.
– Всё с ним хорошо, в отличии от вас девушка, мы еле подняли ваше давление, что же вы не следите за собой? Вашего мужа доктор уже отчитал, думаю на вас ругаться уже не будет…
– Мужа? – задаю вопрос и зажмуриваю глаза, малыш зашевелился.
Антон вызвал Савелия?
– А где сейчас мой муж? – стараюсь говорить без дрожи страха в голосе.
– Вот этого я точно не знаю. Он вас вчера поздно вечером привёз бессознательную, дождался, когда вас доктор осмотрит, получил как говориться по шапке, и уехал. Он у вас явно не бедный, солидный такой, презентабельный, но вот только жадный, – фыркает женщина, – мог и в платную палату положить, а не в эту на пять человек, – заканчивает переставлять капельницу, выпрямляется, и подняв руку вверх, крутит колёсико зажима, включаю подачу лекарства.
– Вчера? Меня привезли к вам вчера? – задаю новый вопрос, так как вопрос про мужа отпадает.
«…Не бедный…, солидный, презентабельный…»
Это явно не про Савелия. Значит сюда меня привёз Антон.
«…Жадный»?
Вот этого я знать не могу. То, что он не оплатил платную палату, для меня и так понятно. Я ему никто. Жена брата, с которым он не общается. И тратить на меня свои деньги он не обязан.
– Вы практически сутки проспали, и это хорошо, выглядите вы намного лучше, – добродушно отвечает женщина.
Сутки! Неужели я и правда так долго спала?
– Всё, лежите и рукой больше не дёргайте, я сейчас доктора позову, – произносит медсестра, и развернувшись покидает палату.
Дверь за медсестрой закрылась, а я прикрыла глаза.
Как меня положили в больницу без документов? И как без них будут выписывать? Мне нужна моя сумочка. Но вот как её забрать?
Мои мысли прерывает вошедший в палату мужчина, в белом медицинском халате.
– Здравствуйте Камилла, я ваш лечащий врач, Василий Артёмович, – представился мужчина, – как вы себя чувствуете?
– Хорошо, – прислушавшись к себе на секунду, ответила доктору.
Дальше последовал осмотр, который занял буквально пять минут.
– Ваше состояние намного улучшилось, но всё же неделю вам придётся побыть под нашим наблюдением, – произносит мужчина.
– Для малыша и правда нет угрозы?
– Нет, вашему ребёнку ничего не угрожает, – отвечает врач.
– Тогда может вы отпустите меня? – задаю вопрос, и мысленно скрещиваю пальцы, в надежде на положительный ответ.
Неделя это много. У меня каждый день на счету. Мне нужно подать на развод, и сделать ремонт в квартире. Антон прав. Там нельзя жить, пока на стенах плесень.
– Простите Камилла, но я не могу, вот как поправитесь, так пожалуйста.
Глава 5
АНТОН
Неразборчивый шум в приёмной, и бледное лицо зашедшего временного секретаря, прерывает собрание с будущими главами отделов.
– Антон Михайлович, – голос девушки дрожит, – там к вам… вы, – произносит с паузой тихо.
Хмуро смотрю на помощницу, прокручиваю её слова в голове.
«Там к вам… ВЫ»
Мозг, сосредоточенный на обсуждении главных и очень важных дел, плохо переключается на донесение девушки.
Не успеваю переспросить секретаря, как дверь распахивается шире, являя мне злого, как тысяча чертей брата.
– Где, моя жена?! – рычит этот индивидуум, совершенно не заботясь, что в кабинете помимо меня, ещё десять человек.
Смотрю на внезапного гостя, т замечаю в его руке женскую сумочку.
– Все свободны, – произношу спокойно, и жду, когда новые сотрудники покинут кабинет.
Все, кроме моего брата, который стоит и сверлит меня свирепым взглядом.
– Скажи мне Савелий, кто дал тебе право врываться в мой кабинет, и прерывать важное собрание? – скрещиваю руки на столе.
– Где Камилла?! – вновь задаёт вопрос о своей супруге, делает пару шагов к столу.
– А с чего я должен знать где ТВОЯ жена? – отвечаю вопросом на вопрос.
Конечно, я знаю, где находится проблема моего вчерашнего вечера. Я её сам отвёз в больницу и оставил там под наблюдением специалистов. Да ещё и нагоняй за братца получил. Довёл жену до нервного истощения, а сейчас рычит сутки спустя. Интересно, а как он узнал, о нашем «общении» с этой безрассудной?
– С того, что старуха из соседней квартиры посоветовала обратиться к врачу, если я в таком молодом возрасте страдаю расстройством памяти! А после рассказала мне, как якобы Я…
Прервал яростный рассказ брата хохотом. Представил, как вчерашняя бабуля посылает братца специалисту, стало смешно.
Моя реакция ещё больше разозлила Савелия. Лицо покраснело, ладони сжались в кулаки.
Решил дальше не провоцировать взбешённого младшего, устремил на него взгляд.
– Да я подвёз твою жену до квартиры, она, кстати, пешком шла из посёлка, – говорю и слежу за его реакцией.
Злость! Но не капли переживания. Интересно.
– Поднялся с ней на этаж, всё-таки беременная, моим племянником, не смог бросить одну, – кидаю камень в нужный огород, и его хозяин сразу набычивается, – завёл в квартиру и уехал, – вру, зная, что дальнейшие события ему не передали.
Или же бабуля подглядывала в глазок, и прекрасно видела, как я выносил жену брата из квартиры?
– Её там нет! Где она?! – рывком оказывается вплотную со столом, с размаху бьёт рукой по столешницы, в которой держит женскую сумочку.
А не её ли забыла Камилла?
– Не находишь всё это странным? – склоняю голову набок, – жена твоя, а о месте её нахождения, почему-то должен знать я?
– Ты последний, кто её видел! – аргументируют братец.
Говорить, где его жена совершенно не хочется. Удивляюсь самому себе, даже ругаю себя мысленно, но молчу. Всё весёлое настроение вмиг испаряется.
– Я не знаю где она, ты зря сюда явился, – откидываюсь на спинку кресла, – есть ещё вопросы? Если нет, то прошу не выход, – киваю головой на дверь.
Надеюсь, что он провалит из моего кабинета и офиса, но этот больной игрок, скалится что зверь перед нападением, опускает голову вниз, качает головой.
– Ты лжёшь! Отвечай! Где моя жена?!
Вот какого чёрта мне всё это надо? Зачем покрываю эту безголовую? Зачем играю в «незнайку» с младшим?
– Ещё раз повторяю, я не знаю, где находится твоя жена. Её супругом являешься ты, братец! Именно ты должен следить за беременной женой, но ни как ни я! – рычу, подаваясь вперёд.
Глаза младшего сверкают лютой злобой. Если бы он мог, то уже бы кинулся на меня, и возможно даже по морде дал. Но он прекрасно знает, что ничего у него не выйдет. Я сильнее, и этого хватает, чтобы он оставался на своём месте, и всё, что может, это сверлить меня своим взглядом. На который мне абсолютно полеветь.
– Если я узнаю, что ты всё-таки приложил руку к её исчезновению…
– То, что братец? – перебиваю близнеца, – неужели сможешь навредить старшему брату? – вскидываю одну бровь вверх.
Глаза брата почернели, ещё чуть-чуть и он кинется на меня, рискнув своими рёбрами и вывихом челюсти. Только после таких «милых» увечий я готов буду отпустить этого придурка.
Чёрт! Да я специально его провоцирую! Специально вывожу из себя, чтобы наконец дать по его морде.
– Ну так что? Навредишь мне братец? Силёнок хватит?
Последние слова, что выстрел для старта. Савелий с диким рычанием бросается в мою сторону, и расстояние в два метра он преодолевает в один прыжок. В последний момент успеваю оттолкнуться ногами об пол и отъехать на кресле назад, а следом вскочив на ноги, первым нанести удар по морде брата.
Кажется, один пункт я выполнил. Савелий хватается за свою челюсть обеими руками, и скулит, что побитая собака.
– Ты же знал, что так будет! – хватаю его за шиворот пальто, – знал! И всё равно кинулся! – дёргаю вверх.
В ответ доносится невнятное мычание.
Всё-таки челюсть я ему подправил.
– Не дёргайся идиот, – рычу на братца, ногой подтягиваю своё кресло, усаживаю младшего.
Чёрт! По морде дал, но легче хрен стало. Протянул руку к селектору, нажал кнопку соединения.
– Кристина, вызови Романа ко мне, – даю распоряжение помощнице.
– Хорошо Антон Михайлович, – доносится в ответ.
– Ммм, – стонет Савелий, опустив голову вниз.
Покачав головой, подхожу к мини холодильнику, открыв дверцу, беру маленькую бутылку холодной воды. Возвращаюсь обратно к столу, впихиваю бутылку в руку брата.
– Держи! – говорю с нажимом в голосе, когда это идиот отдёргивает руку.
– Шеф, вызывал? – в открытую дверь входит вызванный роман.
– Вызывал, – киваю головой, – отвези вот этого в травму, проследи, чтобы сделали всё аккуратно, – отхожу от Савелия.
Водитель, увидев моего близнеца присвистывает.
– Это вы его так, шеф? – суёт свой любопытный нос.
– Рома, – смотрю на водителя предупреждающе.
– Молчу шеф, молчу, – поднимает руки вверх.
– Забирай его, и передай Николаю, чтобы вот этого, – указываю на Савелия, – больше не была в стенах офиса, иначе вы у меня в дворников превратитесь.
– Понял, передам.
Роман проходит до кресла, и не церемонясь, выдёргивает того за шкирку. Савелий совсем не сопротивляется, видимо выбитая челюсть болит прилично.
– Рома, проследи, – напоминаю водителю.
– Всё будет в лучшем виде шеф, – ведя Савелия на выход, обещает парень.
Ещё пару секунд, и я остаюсь один.
– Идиот, – бросаю в пустоту кабинета, и подойдя к столу, опираюсь о его поверхность ладонями, опускаю голову вниз.
Белый, квадратный предмет на полу чёрного цвета сильно бросается в глаза. Секунда, и я понимаю, что это такое. Братец обронил дамскую сумочку.
Глава 6
КАМИЛЛА
– Ну куда так много? Я же не съем всё, Тём! – недовольно лепечет соседка по палате, выговаривая мужу за два пакета продуктов, что пару минут назад принесла ей медсестра, – хорошо, угощу, но вряд ли здесь кто-то настолько голодный и обделённый внимание своих мужей. Здесь всем приносят передачки…, – продолжает девушка, – хотя не всем, – произносит совсем тихо, а я понимаю, что речь идёт обо мне.
Нас пятеро в палате, и к четверым из нас, каждый день приходят родственники. Когда, кто-то из девочек уходит из палаты на встречу к посетителям, и возвращаются не с пустыми руками, их взгляды устремляются на мою кровать, а точнее на меня. И каждый раз я читаю в них сочувствие.
Поэтому сейчас я лежу закрытыми глазами и притворяюсь спящей.
А всё это из-за очень болтливой медсестры, чей язык хуже помела. Растрепала всем, что я якобы жена очень богатого мужчины, который не соизволил оплатить мне платную палату. Да бог с ней с палатой! Он же меня ни разу за пять дней не навестил, и не одной передачки не передал! Не любит! И сто процентов изменяет!
Меня тихо «жалеют» в каждом уголку отделения.
– Да не лезу я к ней! – возмущённо шепчет Лариса, – мне её просто по-женски жалко! Она не уродина, на вертихвостку не похожа, – не заботясь о том, что я могу всё это слышать, делиться своими заключениями с мужем, – в общем козёл у неё муженёк, говорят он даже документы ей не оставил, ты представляешь!
Больше не могу слушать, напоминание об отсутствии у меня документов становится последней каплей. Скидываю с себя тонкое одеяло, неуклюже поднимаюсь с постели, с большим трудом наклонившись, достаю сапоги из-под койки, наспех обуваюсь и как можно быстрее покидаю палату.
– Лариска! – разносится шипение за спиной, – язык свой прикуси, – грозно произносит Тамара, самая старшая из нас.
– Я правду сказала! – возмущается Лариса.
– Какую правду? – звучит другой голос.
Что ответила Лариса, я уже не слышу, дверь за спиной закрылась, отгораживая меня от спора в палате.
Подхожу к окну, касаюсь животом края подоконника, смотрю на заснеженный двор больницы.
Что мне делать? Как быть дальше? Через два дня меня выписывают, а у меня ни документов, ни денег, ни ключей от квартиры. Если с жильём можно решить вопрос, и попроситься к бабе Клаве на несколько дней, то вопрос с документами не такой простой.
Их нужно забирать, но как вернуться в дом к свекрови и вернуть свою сумочку? Там не только документы, там в потайном кармашке спрятана карта, на которой лежат деньги, что я копила на малыша. Если Савелий её найдёт, то плакали мои сбережения. У меня на всех картах один и тот же ПИН-код.
Страх оказаться в лапах этой страшной семейки прокатывается по спине холодной волной. Второй раз убежать из их дома мне вряд ли удастся. Слишком большие и серьёзные планы у на меня, а точнее на моего ребёнка и бабушкину квартиру.
Боже! Зябко передёргивая плечами. Если бы я не забыла ключи, и зарядила вовремя телефон, то через месяц…
Может обратиться в полицию? И с их помощью забрать свои вещи? Неожиданно приходит мысль в голову.
– Точно Ками, нужно обратиться в полицию, – шепчу себе, и разворачиваюсь обратно в палату.
Вернувшись обратно в палату, увидела на своей тумбочки пару яблок и связку бананов.
Лариса.
Сразу поняла, кто оставил угощение. Но зря она, я ведь не притронусь, и не потому, что якобы обида на её слова голову подняла, нет. Просто аппетит пропал, и кусок в горло не лезет, с огромном трудом ем супы из местной столовой, потому что надо.
В палате тишина, девочки молчат, а Лариса и вовсе укрылась с головой одеялом, лежит на койке. Странно, такое за пять дней я вижу впервые. Все эти дни она была сильно энергичной, постоянно болтала, не соседками по палате, так по телефону.
Подойдя к своей кровати, взяла яблоки и бананы, медленно доковыляла до тумбочки Ларисы.
– Спасибо, но мне не надо, – обратилась к соседке, что жаловалась моим состоянием своему мужу.
Не успела вернуться к своей койки, как голос подала Тамара.
– Камилла, ты прости её длинный язык, зелёная она ещё, не понимает, где молчать надо, а где слово вставить. Не знает она ещё жизни, год всего за мужем, и думает всё повидала, – произнесла соседка, а две остальных девушки синхронно закивали головами.
Ответить я не успела.
– Да год! – вскрикнула Лариса, – и за этот год мой муж ни разу меня одну не оставил! Нас вот только больница разлучает, но мы созваниваемся по сто раз в день, и он каждый день ко мне приезжает! А её мужик за пять дней ни разу не позвонил, и не приехал, да у ней даже тапочек и сменной одежды нет! Ему плевать на неё! Отхапала богатого мужика, уверена, она думала он её на руках носить будет! А он взял её и сбагрил сюда, с её пузом, значит и ребёнок ему от неё не нужен! Не надо было бегать за таким мужчиной, да она ему не подстатье, да красивая, но ни фифа заморская! В мужья нужно брать таких, как моя Тёма, обычный слесарь на заводе, такие по-настоящему любят, и налево не посмотрят! А мне её жалко между прочим было, искренне жалко, я даже хотела вещами с ней поделиться, а теперь не буду, после ваших слов не буду! – вскочив с койки, Лариса верещала на всю палату.