Жизнь без света

И тут же предвижу возглас: «Ну, точно, дебил! Видать, крепко башкой долбанулся!»

Ваша правда, крепко долбанулся, но ведь я же сказал в определенных случаях. Вспомните, ведь музыку старых мастеров мы слушаем и воспринимаем лучше именно, закрыв глаза. Это мы, а музыкант-виртуоз: пианист, скрипач, саксофонист, да практически любой, исполняя немыслимо сложный пассаж, ведь тоже закрывает глаза в своем вдохновенном порыве! И, казалось бы, сейчас ошибется, собьется – ан нет! Не тут-то было! А когда захотим отдохнуть, расслабиться, глазки порой сами закрываются. И когда о любимой женщине мечтаем, тоже закрываем, да мало ли! А кулинар, как зелень, овощи нарезает – не глядя, за ножом не уследишь, так и мелькает, не работа, а загляденье! А еще был у меня репортаж про айкидо, и там у них один товарищ совсем незрячий занимался, так этот товарищ четырех бандитов успокоил. Один. Без посторонней помощи. А еще, по роду службы журналисткой, была у меня командировка на полигон, где бойцы спецподразделений тренируются, так у них там была особая дисциплина – рукопашный бой с завязанными глазами, и у тех, кто постиг ее премудрость результативность на порядок выше. А еще…

А еще, так уж ли стоит дорожить глазами? Они же постоянно обманывают нас и с самых первых дней жизни – мы видим, что земля плоская, а она оказывается круглая и еще же вращается вокруг солнца, а не солнце вокруг нее. Прав, ох, как прав был аббат Галиани изрекая, что «правда не наш удел, наш удел – оптический обман». Вот так, что наша жизнь? Игра? Нет, сплошной оптический обман! И в конце концов такой уж ли совершенный инструмент наши глаза, вот у стрекозы, вот у кого глаза – обзор 360 градусов! Да и вообще, зачем нам зрение, чтобы наслаждаться красотой мира? Отнюдь. Вместо красоты мы почему-то всякую дрянь подмечаем!

Ладно, если вы находите, что мои домыслы досужи, мы их в сторону и займемся делом.

В этой главе речь пойдет о том, как незрячие люди изучают природу звуков, вещей, обучаются умению обращаться с ними, изучают пространство, учатся умению общения со зрячими людьми и еще много-много чему. Таким образом, будьте любезны или вот что удалось наковырять мне.

Прежде всего, необходимо сказать, что у нас в стране для людей с дефектами зрения существует три группы инвалидности: 1-я, 2-я и 3-я. Из 3-х групп мы будем рассматривать только 1-ю, поскольку именно она подразумевает самые тяжелые поражения зрительной системы, ее стойкую дисфункцию и тотальную слепоту. Если перевести на нормальный человеческий язык, то получится, что инвалиды 1-ой группы либо совсем ничего не видят, т.е. тотально слепые, либо имеют остаточное зрение, т.е. могут видеть свет, размытые силуэты. 2-ю и 3-ю группы рассматривать не будем, поскольку мы с вами исследуем жизнь тотально слепых. И еще я должен сказать, что тотальники в свою очередь делятся на: тех, кто родился слепым или лишился зрения в младенчестве и тех, кто не стал видеть в сознательном возрасте.

У слепых от рождения свой собственный, ни на что не похожий мир, который нам сложно представить и понять, они как будто живут в другом измерении. Попробуйте объяснить, описать такому человеку цвет свежей весенней травы и капли утренней росы на ней, объем и цвет высоты яркого весеннего неба, как искрится снег на морозном солнце, как сквозь тучи пробивается луч, как играет бликами вода в реке в жаркий полдень, какие краски может принимать закат… Вот вы сейчас читаете это и небо, закат, река, снег встают у вас перед глазами, потому что вы их хоть когда-то да видели, а как объяснить тому, кто никогда этого не видел, и самое главное, как объяснить ребенку, почему он слепой, а окружающие его люди нет? Сложная задача, и эти люди кажутся нам – зрячим глубоко несчастными.

Но еще более несчастными кажутся нам те, кто лишился зрения в сознательном возрасте, они всё это видели, видели и лишились. Они знают, что потеряли и им приходится кардинально менять свою жизнь, начинать жить заново, с чистого листа, что, согласитесь, намного труднее. Хотя как можно судить, кто из них более несчастен, как и чем можно измерить их несчастье? Ничем. Нет единицы измерения несчастья, есть слова, так или иначе отображающие глубину, степень несчастья: «горе», «беда», «мука», «страдание», «утрата», но словами-то тоже ничего не измеришь. Ну да бог с ним, с несчастьем, не может человек всегда быть несчастен, мне такие, по крайней мере, неизвестны, и на турнире, который устроили у себя слепые для инвалидов всех нозологий, что-то не заметил ни одного горем прибитого, скорее наоборот, сплошь и рядом радостные, улыбающиеся лица. Может, кто-то решит, что у меня паталогические отклонения в психике в сторону оптимизма – пусть, но не верю я в то, что человек может быть всегда несчастен, и давайте уже возвращаться непосредственно к теме. И хоть тема эта совсем невеселая, но коль скоро взялись ее исследовать, так давайте и будем.

Для слепых и слабовидящих детей в нашей стране созданы специальные детские ясли, сады, школы, интернаты, где их обучают грамоте и всем премудростям повседневной жизни. Кто же лишился зрения в зрелом возрасте, может пройти курс социально-бытовой адаптации в Центрах реабилитации слепых в Москве, Волоколамске, Курске, Бийске, также в некоторых городах при обществах слепых имеются кабинеты социально-бытовой реабилитации. Предлагаю рассмотрение вопроса начать с детей, потому что для адаптации взрослых используются практически те же методы.

Несложно представить, какие чувства испытывает мать, когда в роддоме ей сообщают, что ее кровиночка, ее малютка слеп – родился слепым. А как сказать ей об этом мужу – отцу их ребенка? Как сказать, что пожаловало к ним горе! И какое! Теперь это горе будет с ними всегда, везде и всю жизнь, со временем оно может притупиться, но оно будет с ними всегда. А что ждет их младенца в мире зрячих – лишения, невзгоды, ухабы, падения, насмешки и, что еще хуже, приторная жалость окружающих, притворное участие и слова какой-нибудь дуры-мамаши своему отпрыску-сыночку «посмотри на этого мальчика, видишь, он слепой, он ничего не видит, будешь плохо кушать, таким же станешь»! Это ли не трагедия?! С кем случилась она, мамы, папы, прошу принять слова понимания и сочувствия.

Да, пережить, испытать такое не пожелаешь никому, радость материнства, отцовства сменяется отчаяньем, начинаются судорожные поиски светил офтальмологии, сколько сил тратится и средств и, как правило, вхолостую, редко, очень редко удается восстановить зрение.

А что же делать тем родителям, к чьим детям судьба не так благосклонна? Что им делать? Бывает распадаются семьи, бывает отказываются от ребенка. А бывает – и это чаще – несмотря ни на что любят своего малыша и борются с теми трудностями, которые их ждут. А трудностей этих много, ох как много! И первая – нужно принять, что их дитя не видит, потом понять: малыш требует ПОСТОЯННОГО ухода и внимания – ему мультик не включишь и гаджет в руки не сунешь. А еще родителей такого ребенка подстерегает другая опасность – чрезмерная забота, гиперопека. Согласитесь, впасть в крайность легко – ведь наш малыш не видит, он может упасть, пораниться, расшибиться! Такая опека только тормозит его развитие, и малышок не может шагу самостоятельно ступить, а ему предстоит еще многому научиться, в том числе и ходить.

Сколькому, сколькому предстоит родителям научить свое чадо: различать цвета, да различать цвета, объяснить, что черный – это цвет угля, ночи, красный – цвет розы или гвоздики, синий – моря, зеленый – листьев, травы, и огурец, который ты сейчас ешь, тоже зеленый. И надо суметь объяснить, внушить: ты такой же, как все – ты же говоришь, ешь, улыбаешься, как все. Кстати, улыбке тоже придется учить, т.к. у незрячих детей может напрочь отсутствовать мимика. Чтобы лицо у ребенка не было застывшим, его нужно научить проявлять эмоции, показывать удивление, одобрение, радость, испуг и улыбаться. И, самое главное, научить не бояться и не стесняться своего недуга и воспринимать его не как ограниченность, а как сложную жизненную задачу.

Многому, очень многому предстоит родителям научиться и научить своего незрячего ребенка, стать его домашними учителями, наставниками, педагогами, а ведь, по большому счету все родители в той или иной мере являются педагогами, а педагогика – штука ох, какая непростая. И если педагогика вещь сложная, то тифлопедагогика просто архи, как сложна, и у слепых тоже были свои Сухомлинские, Песталоцци, Ушинские, и в контексте повествования в двух словах об одном из них.

На развитие мировой тифлопедагогики большое влияние оказала французская школа, и среди корифеев французской тифлопедагогики почетное место занимает Морис де Ла Сизеран (1857 – 1924) – педагог, просветитель, издатель. Ослепши в девять лет и будучи непростого происхождения, он, тем не менее, испытал на себе тяготы несовершенства обучения и адаптации незрячих детей. Окончив Национальный институт для слепых детей в Париже, работал учителем музыки и, что самое важное для нашего исследования, сформулировал правила домашнего дошкольного обучения и, я думаю, они в равной степени подходят для всех детей – и для незрячих, и нормально видящих. Если вкратце, они таковы: незрячего ребенка нужно приучать к тому, что он все должен делать сам, без посторонней помощи: ходить, одеваться, раздеваться, умывать руки и лицо, сморкаться… Кхм, да… и сморкаться. Продолжаю: есть при помощи ложки, вилки, ножа, должен быть постоянно занят, с ним нужно играть, общаться, читать рассказы, сказки, которые он потом должен пересказывать, так у ребенка будет развиваться память, которая в дальнейшей жизни ему будет весьма полезна.

А вот жалость и сюсюканье – враг такого ребенка, впрочем, как и любого другого. Памятуя еще раз М. Сизерана: «С младых ногтей незрячего ребенка следует приучать к самостоятельности, вплоть до того, что у него должны быть постоянные поручения, какая-нибудь постоянная работа по дому: убирать игрушки, посуду со стола, поливать цветы, помогать в уборке». Но сначала всему этому его нужно научить. А как научить, если малыш ничего не видит, и здесь есть своя хитрость – все действия, вплоть до мельчайших, нужно делать вместе с ним и проговаривать. Этот метод имеет название – «метод сопряженных действий» или «рука в руку». В чем он заключается – папа или мама становятся сзади малыша, берут его ручки в свои и выполняют ими нужные операции, проговаривая, что они делают, подробно и детально. К примеру: «Сейчас мы будем поливать цветок, цветок любит водичку пить? и мы будем его поливать» и вместе с малышом наливают воду в леечку, подносят ее к цветку и поливают, и при этом, повторяю, все объясняют, проговаривают каждый шаг. Примерно также учат личной гигиене, приему пищи, поведению за столом и т.д.

И вообще, нужно как можно больше говорить с ребенком, но быть очень внимательным к словам, впрочем, это относится ко всем детям, только слепой ребенок может запоминать и истолковывать по-своему такие слова, которые обыкновенный оставит без внимания – и это еще один из советов М. Сизерана.

Когда малышонку исполнится два года, его уже можно отдавать в специализированные ясли, потом в детский сад. Группы в таких яслях и детсадах не больше 10-ти человек, и вот там уже начинается настоящее, профессиональное обучение или, говоря языком тех же профессионалов: адаптация, социализация и более качественное развитие. Ведь ребенок, находясь с родителями, по сути, отрезан от остального мира, а в яслях он попадает в социум, здесь у него будет больше общения, игр и игрушек – простых и развивающих, потому что игрушки для слепых детей стоят довольно дорого и многим родителям просто не по карману.

Теперь об игрушках. Они должны быть натуралистичны, без какой бы то ни было стилизации, если это барашек, то это барашек в естественной позе, с рожками и обязательно с каким-нибудь подобием меха, чтобы малыш ощупал игрушку и понял, что в реальности баран стоит на четырех ногах и туловище его покрыто шерстью. Если это крокодил, то это крокодил, изготовленный из пластмассы, с хвостом, лапками, чешуей и прочим, а не крокодил Гена с гармошкой. В яслях большое внимание уделяют развитию чувствительности пальцев детей с дефектами зрения, ведь пальцы их основной инструмент познания, и тем самым подготавливают их к овладению шрифтом Брайля. Для развития мелкой моторики придуманы различные игры: ребятишки на ощупь определяют мелкие предметы, сортируют их. В яслях детей начинают учить ощущать пространство, не бояться его. Как и все дети, незрячие детишки тоже любят побаловаться, но этого крайне мало для их нормального физического развития, слепота заставляет их быть осторожными и двигаться медленно, а то и вовсе быть неподвижными. Они не умеют бегать, прыгать, а для незрячего человека крайне важно научиться управлять своим телом, развивать ловкость, координацию, и здесь на помощь приходит физкультура: их учат крутить круг хулахуп, бросать и ловить мяч, и вообще, мяч у незрячих детей задействован во многих играх.

И вот тут внимательный читатель вправе спросить: «Стоп! А как это, позвольте осведомиться, дорогой наш друг Гаврилов, они ловят мяч, если они его не видят?» Отвечаю: «Для этого есть специальные звуковые мячи, как погремушка. Если такой мяч бросить или пнуть, он покатится и будет слышно, куда он катится. Они даже играют в футбол, вот только правила игры у них немного другие, и период длится 20 минут. И вообще, для «слепого» спорта придумано немало всяких штучек: летающая тарелка со звуковым сигналом; трос для бега, чтобы не убежать куда не надо, один конец троса крепится на запястье у зрячего бегуна – ведущего, другой у ведомого, т.е. незрячего, так и бегут вдвоем. Кстати, они и на самокатах гоняют тоже вдвоем, зрячий катится впереди и подает сигнал, а незрячий на него ориентируется. На чем еще гоняют – на коньках, на лыжах, плавают, в длину прыгают. Представляете, сколько сил пришлось положить педагогу, чтобы научить прыгать в длину ребенка, который абсолютно ничего не видит! Это же как нужно суметь объяснить, чтобы он, забыв про страх, прыгнул в пустоту! Но сначала же ему еще нужно разбежаться и оттолкнуться, и оттолкнуться в четко определенном месте, сгруппироваться в прыжке и приземлиться! Есть у незрячих свой настольный теннис – шоудаун и в него они играют уже более шестидесяти лет. Конным спортом незрячие занимаются, а еще рассказывают про стрелка из ружья – слепого стрелка. Стрелок этот жил там, у них – на Западе, любил палить из ружья по звучащим мишеням и настолько преуспел в этом, что выступал на соревнованиях и брал первые призы.

Но продолжим разговор о том, как у незрячих детей вырабатывают социально-бытовые навыки, т.е. приучают к повседневной жизни. В яслях, в саду у детей продолжается обучение тому, что по тем или иным причинам не сделали родители: уходу за собой – ведь бывает, что и обыкновенный ребенок приходит в детский сад и не умеет завязывать шнурки, а что говорить про незрячих? В саду их приучают к порядку, знакомят с предметами, орудиями труда, приборами, все это осуществляется при помощи того же «метода сопряженных действий», только сначала ребенку объясняют, что это за прибор или инструмент, для чего он предназначен, а уж потом, как его можно применить в жизни.

Учат и культуре поведения. Слепому очень важно быть культурным – это для того, чтобы нас – зрячих не раздражать, потому что слепые, не контролируя себя, могут часто потряхивать руками, тереть брови, глаза, надавливать на веки, подпрыгивать на месте или качаться из стороны в сторону, как маятник, ходить туда-сюда, просто так туда-сюда, туда-сюда. Мы-то с вами себе позволить можем все: зевать, не прикрывая рот рукой, с увлечением, извините, из носа сор удалять, руками размахивать – на журналистов наших телевизионных посмотрите, да чего мы с вами только не можем – все можем. Слепой же должен сдерживать себя, и боже упаси зрячего своим видом в раздражение ввести, и чтобы этого не происходило, слепому обязательно нужно быть опрятным.

Так же, как в обыкновенных детских яслях и садах, с незрячими малышами занимаются музыкой, разучивают песни, знакомят с алфавитом, арифметическими действиями, т.е. готовят к школе. Образовательные программы такие же, как в обычной школе, за исключением специальных: физвоспитание, производственная подготовка, рельефное рисование и черчение. Обучение ведется по учебникам обычной школы, только учебники выполнены рельефно-точечным шрифтом Брайля и, соответственно, учителя должны этим шрифтом владеть, т.е. читать, писать, оговорюсь, как правило. Учителя в таких специализированных заведениях, как зрячие, так и не. И, естественно, у незрячих проблем со шрифтом нет, а вот у тех, кто видит, такие проблемы имеются и учитель, если и владеет шрифтом Брайля, то читает не пальцами, а глазами.

К слову сказать, сегодня процесс обучения незрячих детей, если не отлажен, то, по крайней мере, начинает отлаживаться – это и компьютеризация, и наглядные пособия, тактильные линейки, треугольники, транспортиры, специальные тетради для письма шрифтом Брайля. Листы в тетрадях сделаны из плотной бумаги, а было время, и не так давно, когда на уроках труда ученики сами себе делали тетради, разрезали плотную рулонную бумагу на полосы и сшивали.

Для того чтобы объяснить ученикам парадокс, что Земля, по которой мы ходим, на самом деле не плоская, а круглая, что на ней есть континенты, на континентах горы, реки, озера, равнины кабинеты географии снабжены специальными наглядными пособиями в виде рельефных глобусов, рельефных карт полушарий и т.п. В кабинетах физики, биологии тоже имеются соответствующие наглядные пособия и несмотря на то, что ученики либо ничего не видят, либо совсем чуть-чуть, наглядные пособия выполнены весьма красочно и натуралистично. К примеру, для того чтобы объяснить, что из себя представляет утка кряква, в кабинете биологии имеются чучела самки и самца, и все перышки у них переливаются и играют.

На уроках труда ребят учат столярному делу, токарному, картонажному, переплетному, сапожному ремеслу, естественно, кабинеты труда оборудованы всем необходимым для этого.

Учат, как не умереть с голоду, т.е. приготовить себе поесть. Сделать, к примеру, бутерброд – это если на скорую руку, а из основательного, существенного – сварить суп: щи или борщ, рассольник. Учитель расскажет и покажет, как нужно варить суп, и чтобы сварить борщ нужны: разделочная доска, ножи, ложка, кастрюля, мясо, овощи, соль, специи. Но сначала овощи и мясо нужно помыть, и их учат мыть овощи, чистить их, нарезать, мыть посуду, учат и мальчиков, и девочек. Учат гладить белье, чистить одежду, обувь, стирать вручную и на машинке, вытирать пыль, мыть пол … одним словом учат жить так, чтобы как можно меньше зависеть от нас зрячих.

Когда я узнал, чему их учат, возник естественный интерес, как они это делают, к примеру, бутерброд? Выясняется, что приготовление бутерброда или сэндвича с сыром или колбасой особых трудностей не представляет, а вот если вместо сыра или колбасы будет масло, джем, паштет или икра, тогда дело обстоит сложнее.

На практике это выглядит так: наставник объясняет ученикам: «Возьмите в одну руку кусок хлеба, в другую нож, ножом из масленки берете масло, кладете его на хлеб, на середину куска и размазываете ножом от середины к краю, нож направляете к себе, при этом лезвие ножа должно плоско лежать на куске».

Вот так. Это у нас, у зрячих все просто – взял и намазал, а закройте-ка глаза и попробуйте намазать и описать или рассказать, как вы это делали. Попробовали? И как? Получилось? Легко и просто? Да неужели?

Понятно, для того, чтобы сделать бутерброд сначала нужно отрезать кусок хлеба, колбасы или сыра. Слепой человек, как он это делает? Да так же, как профессиональный повар – не глядя. В правую руку берет нож, в левую булку хлеба, кладет ее горбушкой к себе, указательным пальцем от края буханки отмеряет толщину отрезаемого куска. Отмерил, приставил лезвие ножа, отрезал, но не до конца и так всю булку, чтобы десять раз не резать. Потом переворачивает булку горбушкой вверх и по готовому режет дальше, но не до конца, не дорезая буквально чуть-чуть. Ногтевую фалангу при этом нужно держать вертикально, нож будет скользить по ногтю и не отхватит палец вместе с хлебом. Нарезанную булку помещают в полиэтиленовый пакет и в холодильник, чтобы хлеб не плесневел и дольше хранился. Кто-то скажет: «А чего мучиться-то, когда можно купить уже нарезанный хлеб?» Можно купить и нарезанный, да только он стоит дороже обычного, а слепые денежки считают, у них они на дороге не валяются.