Там на неведомых дорожках… Сборник сказок и рассказов

Дверь распахнулась и впустила сноп снега и морозного воздуха, он взлетел к потолку и стал метаться из угла в угол, как испуганное животное. Но минуты шли за минутами, и он растворился в вязком, тягучем местном воздухе трактира.

Из темноты проёма показалась грузная фигура купца Дорофеева. Его богатая соболья шуба была расстегнута и всем показывала расшитый золотом кафтан на внушительном животе. Окладистая борода поднималась то вверх, то вниз. Купец страдал отдышкой.

– Многоуважаемый Всеслав Савотеевич! – Начал лебезить трактирщик кланяясь.

– Никак шли от самой площади пешком. А ведь это всё в горку, да в горку. – Купец, наконец, отдышавшись, недовольно бросил ему в ответ.

– Да, уж пришлось милок. Сугробов навалило, лошаденке не пробраться, ноги переломает. – И грузно, шумно прошёл к столу, стоявшему наискосок от входной двери. Бросив шубу на ближайшую лавку, он упал прямо за стол. Его оплывшее красное лицо выражало злость и усталость. Пот шёл потоками мимо носа, с висков и крупными каплями капал купцу на кафтан.

Тут же перед ним оказалась большая кружка холодного кваса. Осушив его залпом и вытерев остатки огромной рукой Дорофеев уставился на трактирщика. Последнего слегка заштормило, он опустил скромно глаза и приготовился записывать заказ.

– Что изволите, батюшка – с? – Купец задумчиво поднял глаза вверх.

–Телятинки, растегаев, соляночку добавь, огурчиков бочковых. – Тут он запнулся, чмокнул губами и продолжил:

– Водочки да смотри не разбавленной. Знаю я тебя шельмец. – Спина трактирщика еще более склонилась.

– И чаю напоследок.

– Будет исполнено батюшка-с. – И трактирщик, кланяясь, удалился.

Всю эту сцену наблюдал импозантный мужчина, сидящий за соседним столиком, и загадочно улыбался.

Прошло полчаса, а купец Дорофеев так и сидел за пустым столом с пустой кружкой из под кваса. Глаза его уже подернулись красной поволокой гнева, он нервно стучал ногой и кровожадно смотрел на проходящих официантов. И когда терпения купца дошло до точки кипения, появился трактирщик с тремя официантами, которые держали полные подносы еды. Он подобострастно кланялся, улыбался и приносил изменения за задержку. А официанты шустро расставляли блюда на стол. Две минуты и Дорофеев изменившись в лице, чмокая губами, приступил к трапезе.

Мужчина, сидевший за соседним столом, усмехнулся, подняв уголки губ, щелкнул пальцами и тут же появившийся официант принял заказ на комплексный ужин и испарился. Мужчина поставил трость, с которой поигрывал, перекинул ногу на ногу и застыл в позе ожидания.

К концу ужина купец Дорофеев уже изрядно принявшись на грудь громко храпя лежал возле пустой рюмки. Мужчина, промокнув губы, еще раз щелкнул пальцами, и официант поставил перед ним дымящуюся чашку кофе.

– Теперь можно и усладить духовную жажду, не правда ли? – Мужчина бросил небрежный взгляд на стол Дорофеева.

– Я бы сперва немного поразмыслила прежде чем услаждать именно эту жажду. – Неожиданно раздался мягкий голос рядом. Мужчина, чуть прищурив глаза, поднял взгляд. Напротив него изящно приземлилась на стул прелестная женщина.

– Какая прелестная встреча. – Тихо сказал мужчина. Может, познакомимся? Девушка улыбнулась, но улыбка глаза не осветила. Она слегка наклонила голову в знак согласия. Мужчина легко поднялся, сделал поклон и представился.

– Вел, просто Вел. – Сев на место он махнул рукой, давая возможность представиться даме.

– Светослава.

– Новенькая? – Вопросительно подняв бровь, спросил мужчина.

– Простите? – Её мягкий голос завораживал. Но только не его.

– Так как на счёт услады духовной жажды?

– Думаю, Мессир, уже удовлетворил жажду. – Тихий мягкий голос проник к нему сквозь шум трактирной попойки. Мужчина неопределенно поднял бровь.

– Вот уж не думал, что встречусь с Легом высшего порядка в троесортном заведении. – Хмыкнул, пригубив кофе, Вел. В глазах Светославы появилось понимание, и после очередного глотка она спросила:

– Что Мессира заставила сойти со своего трона и опустится в грешный мир? – Мужчина вспыхнул, зрачки его превратились в вертельные, а радужка стала пылать огнём.

– Не кажется ли Легу даже высшего порядка вопрос неуместным? – Шипящим голосом спросил Вел.

– Ничуть. – Голос девушки не изменился. – Не кажется ли Вам Мессир, что это человек не стоит вашего внимания? – Девушка чуть склонила голову в сторону спящего Дорофеева.

– Так вы его Лег? – С понимаем в голосе сказал Вел.

– Отнюдь. Мессир, не правильно меня понял. – Чуть улыбнулась Светослава.

– Объяснитесь.

– Не в вашей юрисдикции, Мессир требовать у меня объяснения. – Глаза мужчины опять вспыхнули. Но в следующие мгновение он успокоился.

– Просветите меня, Лег тогда к чему наша встреча? Какое дело Вам до этого человека. – Он небрежно кивнул на спящего Дорофеева.

– Этот человек не так уж и плох, Мессир. – Задумчиво ответила девушка. – Он пережил тяжелую драму: умерла жена. Сейчас переживания особенно глубоки.

– О да, я полон сочувствия. – Иронично бросил мужчина. – Жена, как Родина её надо любить самозабвенно и без измен.

– Вы ёрничаете, Мессир?

– Шучу, вы правы. А что остается делать. – Вздохнул он.

– Усладе духовной вы противитесь. – Он посмотрел на Лега.

– Да, это так. Духовная услада за счет людей недоступна. – Мужчина даже поперхнулся, когда это услышал.

– Что? Что вы сказали? Недоступно? Ой, ли позвольте усомниться. – Девушка улыбнулась, у ней как-то по особенно засветились глаза. Мужчину это несколько насторожило. Он хотел высказать свою мысль, но в этом момент зашевелился Дорофеев и разговор утих. Оба наблюдали за купцом.

Последний же открыл свои мутные глаза, потянулся к бутыли вылил последние капли в рюмку опрокинул её, чмокнул губами и вновь захрапел.

– И это вы называете хорошим человеком? – Усмехнулся он опять. Девушка лишь улыбнулась.

– Ну, что ж раз купец под защитой, может, подберем другого. – Мужчина блеснул глазами.

– Не хочется Вас разочаровывать Мессир, но выбор ваш будет пуст. – Голос Лега был лёгок и тих. Мессир пережив медленный внутренний гнев, обратил свой взор, на Лега произнёс:

– Позвольте, откланяется. Ужин был отменный, а вот десерт не произвёл никакого впечатления. Будьте, здоровы если сможете? – Мужчина, встав, взял трость и перекинул плащ через руку. Девушка улыбнулась глазами.

– Всенепременно, Мессир, всенепременно. – Мужчина был уже у двери, когда неожиданно повернулся и сказал.

– До скорой встречи, Лег. – И исчез в темноте ночи.

– Здесь вы ошибаетесь Мессир, дорога теперь вам сюда заказана. – Тихо ответила девушка и тоже исчезла в темноте ночи.

Трактир уже был полон народа, Мишка трактирщик не успевал обрабатывать заказы. Мороз и тьма загнала весь люд земной в харчевни, кабаки да трактиры. Официанты сновали между столиками постоянно.

К столу купца Дорофеева подошёл крепенький средних лет мучижок схватил его за плечо и начал бесцеремонно трясти.

– Барин, барин. Пора просыпаться. – Но Дорофеев только мычал в ответ и не поднимал головы.

Тогда мужик в овчинном полушубке сел напротив и стал гладить купца по голове и приговаривать:

– Всеслав Савотеевич, батюшка. Домой пора. Просыпайся, батюшка.

После этого купец хрюкнул, помотал головой и уставился на собеседника. Глаза из помутневших постепенно стали обычными. Тут же перед ним поставили большую чашку дымящего чая из шиповника и мягкие плюшки такую же чашку перед мужиком.

– А это ты Степан. – Прихлёбывая ароматный напиток, признал его купец. – Пей чай, а то совсем озяб – то.

– Благодарствую, батюшка. – Поклонился Степан, грея руки об чашку.

– А знаешь что Степан?

– Что батюшка? – отозвался тут же мужик.

– Приснилось мне сейчас. Как будто по мою душу приходил сам владыка ада.

– Свят, свят, свят. – Тут же отозвался Степан и стал в страхе, крестится. – И что же батюшка?

– Ну, так вот светлый лег, отвоевал то душу мою. И вот что думаю Степан. Неспроста мне приснился этот сон, неспроста.

– Эвон как. – Поцокал Степан языком потом хлебнул горячего чая и покряхтел от удовольствия.

– Точно, тебе говорю Степан, неспроста.

– Вам бы батюшка поменьше пить то водочки. – Опять вклинился Степан в разговор.

– Твоя, правда, Степан, распустил я себя. Совсем опустился в горе-то своем. Пора бы и про жизнь подумать.

После этих слов купец поднялся, Степан степенно накинул ему на плечи соболью шубу и двинулся за ним на выход.

Поравнявшись со стойкой, где сновал Мишка Дорофеев, остановился, покопался в карманах кафтана достал три монеты и бросил на стойку.

– Благодарствую, Всеслав Савотеевич. – Склонился в поклоне трактирщик.

– Всегда рады, когда вы появляетесь!

– Да, уж не сомневаюсь. – Бросил ему в ответ купец. И широко распахнул дверь. Снег закончился, намело несметные сугробы. Луна вышла в полной своей красе на тёмный небосклон. Снег светился каким-то неземным, синим цветом. От этого на улице стало светло даже без света фонарей.

За Дорофеевым захлопнулась дверь, оставив позади кислый запах квашеной капусты, а впереди была морозная свежесть и свет луны. Вскоре скрип шагов затих в морозной ночи.

Старая, старая сказка

Эта история случилась в стародавние времена, когда люди жили в ладу со стихиями и богами. Тогда на Земле властвовали иные законы, которые нам сегодняшним трудно осмыслить.

В то время жила семья на пушистых облаках. Жила ладно, без ссор и обид. Муж звался Днём, а его любимая женушка Ночкою. День всегда, ходил по небосклону, освещая себе путь большим круглым фонарем, все его звали Солнцем. Люди, когда День шел по своим угодьям, наслаждались теплом и светом, сажали или убирали урожай, играли свадьбы, или устраивали празднования.

Обойдя свои угодья, он возвращался домой и жена его кормила ужином. И если День был доволен, Ночка радовалась, и Землю застилало, покрывало с множеством звезд, но когда Ночка печалилась или огорчалась, покрывало было непроницаемо черным.

Сколько прошло так времени никому не ведомо, но никогда ничего не длится вечно и мирная жизнь в семье Дня и Ночки тоже в один момент закончилась. Причину раздора между ними уж никто и не помнит. Но разругались они сильно.

День всё это время ходил хмурый фонарь так и стоял в сенях дома. Для людей это тоже не предвещало ничего хорошего. Наступили холодные времена, небо заволокло серыми тучами, солнце не появлялось неделями. Посевы стали гибнуть, люди грустить и ссориться. А по ночам случались сильные ливни и грозы. Это Ночка рыдала в подушку или кричала на своего мужа.

Ссора не затихала, а лишь ярче разгоралась. И наконец, произошёл апофеоз всей этой ситуации. Однажды когда День вернулся после своего каждодневного обхода, Ночка сидела за совершенно пустым столом.

Он сел напротив и посмотрел жене в глаза, она не отвела взгляда, между ними начался бурный немой разговор. А за стеной бушевали стихии споря, метясь, не находя себе место. Люди попрятались по домам и желали лишь о том, чтобы в небесной семье установился лад.

Какой бы не был длинный разговор он всё равно когда – нибудь закончится. Вот и в нашей истории он завершился. День с Ночью стояли рядом с домом и смотрели, как тот в ярком пламени огня оседает и превращается руины. Когда остались одни головешки, изредка выбрасывающие искры они развернулись, День взял в руку свой посох и посмотрел на свою жену. Она вытерла последние слезинки, оставшиеся на щеках стала рядом и взялась за посох чуть ниже мужа и, чеканя шаг, они двинулись по небесным угольям, проводя глубокую борозду. Они шли и смотрели друг другу в глаза, а борозда тянулась непрерывной линией.

Обойдя все угодья, борозда стала единой, тогда День взял в другую руку посох и ударил его оземь. И борозда углубилась, Ночь в свою сторону подняла свой посох лежащий неподалеку от неё и тоже ударила им оземь. Борозда превратилась в глубокий провал. День только удивленно поднял бровь. А что было делать, всё уже было совершено и назад дороги не было.

Ночь была в сметании она, не подозревала о такой силе своего посоха. В её взгляде читался вопрос: "Что же делать?" Лицо Дня ничего не выражало, но мысли лихорадочно бежали, обдумывая следующее действие.

Поступок Ночки совершенный её по неосторожности или незнанию привел к изменению мира. Следующий шаг был бы устрашающий для тех, кто живет в нём. Но решение пришло неожиданно. Оно было простое и в тоже время гениальное. При исполнении его пришлось пожертвовать посохом. День взял посох двумя руками и бросил на пропасть.

Как только посох коснулся краев пропасти, он превратился в пламя. Искры взметнулись вверх, и на этом месте образовался витой мост. День удовлетворенно хмыкнул, и пригласил жестом Ночь совершить те же действия. Она последовала его приглашению. Через мгновение на небольшом расстоянии от первого моста появился второй.

– Мир останется прежним. – Первые слова, произнесённые вслух за большой промежуток времени.

– Мир останется прежним. – Как эхо произнесла за ним Ночь. Но тут, же добавила.

– А наша семья разлетелась на осколки, и они разлетаются по прежнему миру.

Время безвозвратно улетало, и пора было уже начать новую веху в навсегда измененном мире. Встряхнувшись, взяв фонарь в руки, День ступил на первую доску моста. Ночь не преминула сделать тоже самое. За ней потянулся мерцающий черный шлейф с многочисленными звездами.

Так они и стали ходить в противоположные стороны по облакам. И только на краткий миг встречались на мостах и разговаривали глазами, отдыхая Душой. И снова постоянный обход угодий.

Время текло, переливалось, двигалось, растворялось, видоизменялось и преобразовывалось.

Утро было раннее и теплое, ночной дождь оставил после себя только лужи и слезы в виде росы на листьях деревьев и траве. Крыши в разноцветной черепице домов играли своими мокрыми яркими цветами. День, крепко держа фонарь в руках, и медленным шагом брёл по облакам.

Вдруг его внимание привлекли громкие голоса, он заинтересовался и медленно стал приближаться к городку, где они разносились. На одной разноцветной крыше с колокольчиком сидели два друга и громко спорили.

– И всё – таки я не согласен с тобой. – Возмущался молодец в темных шортах и рубашке. – С чего это ты себе приписываешь первенство и правильность.

– Ну, что же тут не понятного. – Горячился его друг улыбчивый молодец в ярко желтых шортах и рубашке. – Я несу людям позитив, они радуются. Значит я главнее.

Он широко улыбнулся. Его друг нахмурился.

– Это не твоя заслуга иногда ты приносишь и негатив. Так и что?

– Бывает, конечно. – Пригорюнился друг. – Но, это не так часто. Как ты?

– Ты хочешь сказать, что я приношу только вред? – Возмутился второй молодец.

– Ну, а что же отрицание это ли не негатив. Люди, услышав ответ "нет", что же получают удовольствие. Ты так думаешь?

Молодец разозлился не на шутку, глаза его потемнели, губы сжались, но уже другую минуту он рассмеялся. Его друг, только удивленно посмотрел в его сторону.

– Не пугайся. Мне просто пришла одна мысль, которая меня рассмешила.

– Что это за мысль?

– Тебе не кажется, что получив положительный ответ, люди зачастую останавливаются.

– Как это? – удивился молодец.

– Да, вот так. Они радуются, расслабляются, и забывают, для чего им дан этот положительный ответ.

– Возможно. – Уже с сомнением в голосе.

– Когда же человек получает отрицательный ответ, это его подстегивает к решительным действиям. Действуя, он не закисает, не останавливается, он, ища выход, расширяет свой внутренний мир.

– Но к чему ты клонишь?

– Я клоню к тому, что нет между нами главного.

– Это еще почему? – хитро сощурив глаза, спросил его друг.

– А потому что мы друзья, а между друзьями не может быть главным кто-то. – И они оба рассмеялись.

Дальше беседа потекла в более спокойном ритме, Дню стало не интересно. Он вздохнул и двинулся медленно дальше. Мысли так и крутились вокруг подслушанной беседы. Как пылко молодец доказывал своему другу свои мысли, День опять улыбнулся.

– "А ведь он прав. Этот юнец. Надо рассказать Ночи." – Неожиданно подумал День.

Настроение поднялось, День переместил фонарь перед собой, и тихо напевая старую мелодию, пошел по давно известному пути.

Скамейка свиданий

Возьмите любой парк и в каждом вы найдете это загадочное и таинственное место, где сходятся все чувства и эмоции. Это место – скамейка свиданий. Она стоит всегда уединенно в самом красивом месте парка. Здесь встречаются любовь, разочарование, горечь, радость, потрясение, страсть … Это место наполнено жизнью, сюда приходят, чтобы утолить жажду, обрести то, что утратили или не собрали во время своего пути.

Наша скамейка никогда не пустовала. Даже в самые холода. Она радовалась, когда её старые доски поскрипывали от тяжести тел. Она слушала разговоры, которые возникали на ней. Она наполнялась чувствами, которые были переполнены люди эти чувства окутывали их невидимыми нитями. Нити переплетались в воздухе, искрили на солнце, а потом растворялись и воздушными лепестками поднимались ввысь. Скамейка была безмолвным свидетелем течения жизни. Шло время, скамейка ветшала, старела, все больше кряхтела, но не унывала.

Наступила пора ветров и слякоти. Старый парк опустел, дети разошлись по школам. Влюбленные парочки быстро пробегали, стремясь в ближайшую кофейню, пожилые жители уже не присаживались, а просто гуляли по аллейкам.

Скамейка скучала. Она уже долгое время общалась только с ветром и его неразлучным другом дождём. Люди забыли о ней, одиноко стоявшей в уединенном уголке парка. Деревья, которые росли рядом, сильно переживали за скамейку и тихо сбрасывали листву, желая её согреть. Н вот однажды…

В начале аллеи показалась дама. Её движения были грациозны и тонки, внешность выдавала человека из прошлого. Белый костюм подчеркивал её идеальную фигуру. Ножки согревали высокие сапожки из мягкой кожи, тонкий высокий каблук придавал элегантности образу.

Поравнявшись со скамейкой она присела. Проходящие мужчины, посмотрев на неё, долго оглядывались. Взгляд холодных зеленых глаз, опушенный длинными ресницами, оценивающе смотрел на всех. Вся поза дамы говорила об ожидании.